Стать твоими глазами

      Розовые лепестки сакуры медленно опускались на землю, когда их подловил ветер, закружив в своём жарком танце. Лепестки, словно сотня пчёл пролетели мимо чёрных волос. Единственное отличие: у них нет звука. Девушка медленно повернула голову вправо, проследив за тем, как лепестки всё же достигают земли. Один из лепестков завис прямо перед серыми глазами, и она осторожно зажала его пальцами. Хватило тихого шёпота, одного слова, чтобы тот превратился в пепел, растворяясь в ветре.       — Тебе здесь нравится? — послышался тихий бархатистый голос мужчины.       — Да, здесь спокойно, — она повернулась к нему, оглядывая с ног до головы. В серых штанах и белой футболке он не выглядел как человек, у которого есть власть и сила. Он выглядит по-домашнему. По-родному.       — Ты бы так не ходила, — головой мотнул в её сторону, намекая на одежду. — Простынешь.       — Сегодня тепло.       — Ветер прохладный.       — Тёплый, — широко улыбнувшись, отвёл голову в сторону. Знает: спорить бесполезно.       — Хорошо, тёплый, — он соглашается, делая к ней осторожные шаги. Хоть и знает это место как свои пять пальцев, но запнуться и упасть в руки возлюбленной не хочет. Упасть, конечно, можно, но не таким способом.       — Ты холодный, — коснувшись его руки, подушечками пальцев ощутила прохладу чужой кожи. — Говоришь, чтобы я не болела, а сам?       — Я не заметил, извини, — его голос серьёзный, но всё такой же нежный.       — Хочу показать тебе цветение сакуры, подойди ближе, — он послушался, переплетая пальцы их рук.       Девушка улыбнулась, кладя правую ладонь на повязку, что плотно скрывала глаза. По руке идут тонкие линии золотого цвета, что светятся изнутри. На мгновение мечник теряется в ощущениях, но через секунду вздрагивает. Глаза ослепило, и он по привычке постарался зажмуриться: не получилось, но яркий свет с секундами становился всё бледнее. Через миг он не поверил собственным глазам. Мужчина видел сакуру: нежные лепестки облепили дерево, словно изящное летнее платье. Он увидел это её глазами.       — Резче, Мирель, — громкий голос наставника вернул её в реальность, заставляя податься вперёд быстрее и резче. Катана оставила на манекене глубокий разрез, словно он сделан не из дерева, а из картона. — Идеально, — мужчина хлопнул в ладоши. — Завтра повторим, и послезавтра сможешь вернуться домой.       — Интересная у меня жизнь. Живу на два дома, — хмыкнула девушка, убирая оружие в ножны.       — Ты всегда можешь уйти и остаться в городе. Можешь остаться здесь, при клане.       — Знаешь же, что не смогу выбрать.       — Знаю.       — Риота-сан, известия из Южного правления, — молодой парнишка поклонился.       — Что-то серьёзное? — мужчина отвёл взгляд от дочери, направляя его к подчинённому.       — Дела в Южном поселении идут хорошо, но есть ещё новости. Нашего клана они не касаются, но это важно, в какой-то степени.       — Хорошо. Мирель, за мной, — Ямасаки кивнул наследнице, и та поспешила к нему.       Тропинка, по которой они шли до главного дома, была вымощена белым камнем. По бокам были выложены небольшие камушки серого цвета, а каждые четыре метра посажено дерево сакуры. Всего на одной стороне дорожки росло шесть деревьев, а в общей сложности двенадцать. Все вместе они образовывали долгую арку из ветвей, что были обсыпаны розово-белыми лепестками.       Девушка увидела знакомую фигуру и помахала ей, та ответила на приветствие и кивнула. Мирель знала в клане каждого: и в Северном правлении, и в Южном. После неудачной попытки вражеского клана вырезать правящую семью много лет назад, отец Риота разбил клан на две группы: Север и Юг. На Севере находится главный правитель клана — Риота Ямасаки, именно Северное правление является главным. Южным правлением заправляет лучший ученик правителя — Хироши Хашимото. Он тоже является правителем, но менее важным, чем Риота.       Хироши управляет лишь одной частью, а Риота сразу двумя. Ямасаки старший решил, что разбить клан на два правления будет безопаснее и лучше. В случае, если одно из правлений падёт, останется второе. Оно продолжит деятельность клана и спасёт его от исчезновения. Когда-нибудь мастер передаст правление клана своей дочери — и та встанет у штурвала, направляя множество людей.       — Не томи, — попросила Мирель, занимая место за одним из столов.       — Господин Хироши сообщил, что один из защитников Земного Царства, выходец из Лин Куэй, основал клан. Он нарёк его Сирай Рю, в честь возлюбленной.       — Что за защитник и откуда информация?       Ямасаки не особо интересовалась делами других кланов. Она знает общие моменты: кто где находится, чем занимается, ради чего живёт. Всю информацию Мирель узнаёт от отца, тот уже давненько стал подготавливать её для жизни правителя. С каждым годом он позволяет ей всё больше и больше. Некоторые дела клана решает только умелая ученица, а отец лишь кивает, доверяясь её чутью.       — Куай Лян, — отвечает юноша и с позволения Риота, занимает место за столом. — Слухи ходят давно, но лишь недавно это было подтверждено. Так же господин Хироши сказал, что наследник одного из погибших кланов решил восстановить его. У него находится семейная реликвия: меч с душами предков.       — И как же зовут чудом выжившего наследника? — Мирель оглядела отца. Тот выглядел удивлённо.       — Кенши Такахаши, — ответил Риота вместо своего подопечного. — Он тоже один из защитников Земного Царства, — наставник выглядел воодушевлённо. — Мальчишка как раз подходит под твоё описание, — мужчина глянул на юношу. — Выходец из древнего клана Тайра. Отец рассказывал мне легенду об их падении. Уже тогда он сказал, что однажды появится тот, кто захочет вернуть клану былое могущество.       — И как его успехи?       — Он защитник Земного Царства, обладающий древним мечом. Думаю, успехи его хороши, — Риота по-доброму засмеялся. — Мальчик целеустремлённый, у него получится.       — Чего ещё интересного говорят Южные? — с интересом спросила Мирель, переводя взгляд на окно. — Наставник, посмотрите, — Риота глянул в окно. Его глаза расширились.       — Что-то грядёт, — Ямасаки подошёл ближе к окну. — Слишком рано. И недели не прошло, как она зацвела, — нахмурившись, он положил ладони на подоконник. — Будь добр, прикажи всем прибыть в боевую готовность.       — Мастер?       — Сакура отцвела через четыре дня после цветения. Думаю, кто-то наслал на нас ветер.       — Но лепестки сильные.       — И я о том же, это физическое воздействие.       — Это проблема? — юноша прибыл в клан недавно, а потому задавал подобные вопросы. Он не знал деталей.       — Да.       — Наставник, у вас есть мысли кто?       — Нет, — мужчина резко отошёл от окна. — Отправь группу, чтобы проверили окрестности. Нужно убедиться, что нигде нет синоби.       — А если мы зря наводим шороху? — предположил парнишка.       — И да, Мирель, — мастер проигнорировал слова юноши. — Прикажи увести всех мирных в Южное правление. Все бойцы останутся здесь. Как только я буду уверен в безопасности, тогда они и вернутся.       — Поняла, — Ямасаки поднялась, подходя к спутнику, кладя ладонь на плечо. — Уходим, — в знак благодарности, Риота кивнул.       К позднему вечеру в Севером правлении остались только те, кто искусно владеет оружием: три десятка людей, не считая двух Ямасаки. Ещё один десяток был отправлен с мирными жителями в Южное правление. Мастер посчитал нужным перевести Север в режим боевой готовности, но он со спокойной душой выдохнул, когда отряд разведки сообщил, что посторонних поблизости нет. Тем не менее он оставил пятнадцать человек в оцеплении, отправив остальных на отдых. Ему нужные крепкие бойцы, что готовы в любое мгновение сорваться в бой.       — Что-то всё равно идёт не так, — негромко произнесла Мирель, чуть напрягая пальцы. Золотые нити окутали ладонь, начиная светиться изнутри.       — Что ты имеешь ввиду?       — Неспокойное время. Я чувствую колебание. Будто кто-то проводит пальцем по ниточкам.       — Хранитель времени? Проверяет исправность временной линии? — благодаря высокому статусу клана, Риота был осведомлён о нюансах миров.       — Не похоже, — пепел закружился в танце, создавая несколько нитей. — Средняя линия ослабла, — стоило Ямасаки услышать первое слово, как он подошёл ближе, сжимая спинку стула. — Её ослабили. Вот почему сакура отцвела.       — Баланс линии нарушен, — договорил за дочь мужчина.       После неудачного нападения на клан отец Риота поделил территорию на три линии.       Верхняя — семейная сила семейства Ямасаки. Каждый, в ком течёт кровь правящей семьи, способен на магию. Эта нить показывает могущество обладателей силы. Чем ярче и толще линия — тем сильнее носитель. Сейчас она яркая и толстая, как никогда. Всё потому, что на земле клана два обладателя силы. Благодаря этому влиятельность Северного правления непоколебима. Ранее никогда два человека в семье Ямасаки не обладали силой одновременно. Из поколение в поколение существовал лишь один. Ему и должен перейти трон. Как только сила просыпалась в наследнике, наставник терял своё преимущество в виде семейной силы, но с Риота такого не произошло.       Средняя — жизненная сила священных сакур, самая важная нить клана; именно благодаря ей цветут сакуры на священной земле, они символизируют покой этих земель, создавая собой длинную арку. Арка из священных сакур есть и в Южном правлении, но нити тех земель Мирель не чувствует. Чтобы почувствовать, необходимо встать у власти, чтобы удерживать два правления. Чтобы почувствовать, нужно иметь могущество Севера и Юга вместе. Сейчас такой силой обладает лишь Риота.       Нижняя — чем ярче нить, тем здоровее её правитель. Эта линия символизирует собой душу Риота. Если он заболевает — она тускнеет; выздоравливает — становится ярче. Когда правление перейдёт в руки Мирель, нить обновится. Если смотреть на Южное правление, то нижняя нить отображает душу Хироши. Если правитель умрёт — нить оборвётся, но как только управление на себя возьмёт новый глава — нить восстановится.       — Ты чувствуешь что-нибудь ещё?       — Нет. Кроме ослабленной средней линии ничего.       — Плохо, — Ямасаки отошёл в сторону. — Что-то грядёт. Я чувствую это и без нитей.       — Может, это связано с войной, полгода назад.       — Хранитель уничтожил угрозу. Не думаю.       — Хочешь сказать, проблема связана именно с нами?       — Да.       — А если ты и правда ошибаешься?       — Лучше ошибиться, чем проигнорировать.       — Если их больше или они профессиональнее?       — Там и разберёмся, не думай пока. Не уверен, что они придут сегодня.       — Священные сакуры поддерживают порядок в клане, сдерживают хаос. Как враги могли прознать про нити и ослабить одну из них?       — Хороший вопрос, — Риота подошёл к окну, его взгляд пробежал по домам.       Мирель принялась ощупывать нити, чтобы найти хоть что-то. Другие две были целы и это заставило её напрячься: слишком подозрительно и резко. Кто бы это ни был, он знал, что правитель чувствует линии и каждое их изменение. Слишком опасно воздействовать на сакуры, ведь глава сразу забеспокоится и прикажет быть наготове. Нападать на клан, что готов к вражеской атаке, — бессмысленно.       — Только если это не… — продолжая поток мыслей, Мирель напряглась, пронизывая нити собственной энергией.       — Что за? — сакура за окном стала медленно обретать своей утренний вид. Она цвела так же ярко и прекрасно, как сегодняшним утром.       — Это иллюзия, — произнесла Ямасаки, догадываясь. Средняя линия обрела свой нормальный вид, а сакура расцвела вновь. — Это был отвлекающий манёвр. На нас уже напали.       Мужчина вытянул перед собой руку, едва напрягаясь. Золотые линии потекли по ладони, заставляя кожу тонкими нитями светится изнутри. В руке Риота появилась семейная реликвия — катана. Её лезвие было окружено ярким насыщенным свечением, словно кроваво-красное пламя. Одеяние Ямасаки сменилось на красно-чёрное кимоно с серебряными украшениями: на острых плечах верха, на поясе и рукавах.       — Идём, — голос Риота изменился: низкий, грубый, суровый.       Мирель вытащила из ножен на спине катану, направляясь за отцом к выходу. В нос ударил противный запах гари, дым от загоревшегося дома уже осел на территории клана плотным кубом, впитываясь в одежду и волосы. Несколько юношей пытались потушить строение, но из-за ветра пламя быстро разгоралось вновь, расходясь всё сильнее по участку. Ещё немного, и соседние здания тоже будут охвачены огнём.       — Вот же, — девушка тихо ругнулась себе под нос, выставляя руку. Если напрячься, она сможет утихомирить пламя.       Ямасаки почувствовала в рёбрах резкую боль, а затем невесомость. Крепко сжимая оружие, спиной ощутила удар о твёрдую поверхность, падая грудью на землю и всё же роняя катану. Риота принял боевую стойку, поднимая оружие, крепко сжав оплетённую красной верёвкой рукоять, он сделал шаг вперёд — на свет. Его лицо в мгновение осветили янтарные языки пламени. Огонь перехватили на себя ближайшие к пожару сакуры. Они вспыхнули, словно их полили бензином.       — Ты за всё ответишь, — грозно произнёс Риота-сан, и лезвие катаны вспыхнуло бардовым пламенем.       — Самое страшное, что ты можешь совершить — это недооценить своего соперника, — из тени вышел мужчина лет сорока.       — Я тебя не недооцениваю, я желаю тебя убить, — он резко подался вперёд, замахиваясь пылающей катаной на врага.       Девушка сделала глубокий вдох, проверяя сохранность рёбер, — не сломаны, лишь отбиты. В неё бросили сгусток магии, отбрасывая от цели. Никто, кроме причастных к клану, не знал, что Мирель — дочь Риота. Чужие думали, что она лишь выдающийся ученик, что является телохранителем правителя. Никто из чужаков не знал, что в будущем ей передадут правление. Незнакомец не убил её, потому что посчитал — та может ему пригодиться. Он не знал, что дочь отца не предаст.       Встав на колени, нащупала левой рукой катану и медленно поднялась. Она внимательно следила за движениями напавшего. Похоже, он был главным: его движения были резкими, он вкладывал в них ненависть и большую силу. Незнакомец периодически бросал в Риота сгустки магии, пытаясь выбить того с ног, но Ямасаки вовремя реагировал, уходя от столкновения с чужой силой. Мирель выставила пальцы вперёд, едва шевеля имя. Рука блеснула золотым, выбивая землю из-под ног противника.       В момент, когда чужак оступился, девушка краем глаза заметила движение. Сжав катану крепче, резко оттолкнулась ногами, делая кувырок вперёд, тем самым уходя от удара человека в чёрном. Поднявшись на ноги, она быстро поднялась и развернулась. Перед ней стоял синоби, полностью одетый в чёрную одежду, скрывая каждый участок тела. Ничего, кроме карих в глаз, в которых отражался пожар Северного правлении, Мирель не видела.       От боя не уйти. Ямасаки сделала быстрый выпад вперёд, резко и неожиданно для противника, уходя в сторону. Изящно вывернувшись, оказалась за его спиной, занося катану. Острое лезвие вошло в спину, пронзая левое лёгкое. Нажав сильнее, протолкнула оружие дальше, разрывая перед одежды: катана прошла насквозь, и ниндзя разжал ладонь, роняя своё оружие. Мирель дёрнула клинок на себя, убирая оружие из чужой плоти.       Ноги больше не могли держать вес собственного тела, и он с глухим грохотом рухнул на колени. Девушка подошла к нему вплотную, кладя катану на плечо синоби. Она провела оружием по чужой одежде, вытирая кровь и вонзив её в землю, опустилась на корточки. Положив ладонь на спину чужака, напряглась, шепча всего одно слово: «Умри», рука засветилась тонкими линиями, и ниндзя дёрнулся, словно от удара током, падая лицом на землю.       Мирель перебросила катану в правую руку, поднимая голову. Мужчины бились в ожесточённой схватке, но оба были изрядно измотаны. Если нападавшим управляло сердце, то Риотом — разум: это было их единственным отличием. Они оба первоклассно владели боевыми искусствами, но усталость брала своё: они выдохлись. Ямасаки убрала оружие в ножны и побежала. Разогнавшись как можно сильнее, за несколько секунд преодолела два десятка метров, влетая в неизвестного и сшибая его с ног.       Девушка была готова к падению, а потому сгруппировалась, ничего себе не отбивая. Быстро поднявшись на колени, вытащила катану и, замахнувшись, оставила на щеке мужчины глубокий порез, мгновенно ставший кровоточить. Ямасаки подошёл к неизвестному, приставляя кончик катаны к бледной шее, что в некоторых местах покрыта была небольшими шрамами разной толщины и длины. В глазах напавшего лишь ненависть, застелившая ему глаза.       — Уверяю тебя, Риота-сан, — его голос перешёл в шёпот. — Я сама неотвратимость, — в тот миг, когда Ямасаки поднял оружие для удара, послышался грохот.       — Сакуры, — прошептала Мирель, наблюдая за тем, как деревья охвачены пламенем. Все до единого. Если мгновение назад можно было спасти хотя бы десять, то сейчас все двенадцать пали в огне. Верхней линии Северного правления больше не существует.       Ямасаки отвлеклись, и незнакомец вывернулся назад, вместо полноценного ранения получая лишь небольшую по длине царапину. Он быстро исчез в тени дома, уходя за стену. Риота мотнул головой в сторону, призывая дочь следовать за ним. Они поступили так же: растворились во тьме, проходя насквозь через один из открытых домов. У них есть небольшое преимущество: это их местность, и они знают её как свои пять пальцев.       — Пап, что будет с сакурами?       — Мы восстановим их, как только всё образуется, не бойся, — Риота смерил дочь ласковой улыбкой, но вдруг резко остановился.       Схватив Мирель за локоть, прижал к стене целого дома, закрывая Ямасаки своим телом в ночной тьме. Сегодняшняя ночь была на стороне своих детей: пользуясь добротой луны, Риота закрыл ученицу во тьме, прячась от взглядов синоби. Через мгновение, словно по щелчку, мимо спешно пронеслись несколько юношей в чёрных одеяниях. Как и учил мастер, девушка задержала дыхание: у подобных наёмных убийц натренирован идеальный слух. Стоит замереть и прислушаться: с лёгкостью обнаружат рядом любое живое существо, что способно дышать. Когда шаги стихли, правитель клана заговорил:       — Ты должна уходить.       — Но…       — Без «но», Мирель.       Мужчина взялся за чужую портупею, снимая её с талии девушки, вместе с оружием. То же самое он провернул с собственным поясом и поменял их местами. Риоту достался меч дочери, что выковал один из искусных мастеров клана; Мирель же получила фамильную катану, что была создана множество столетий назад семейным мастером клана Ямасаки. Ученица удивлённо сжала семейную реликвию, что досталась Риоту от отца. Теперь эта катана принадлежит ей.       — Пап, — тихо прошептала, хватаясь за чужое запястье. — Ты прощаешься?       — Ты мне не родная дочь, — дыхание на мгновение прервалось, и та судорожно вздохнула, до побеления костяшек сжимая чужую руку. — Но это не помешало мне вырастить тебя, как родного ребёнка, — тяжёлая шершавая ладонь легла на нежную кожу. — Я люблю тебя, как родную дочь, Мирель-сан.       — Кто мои родители?       — Их убили наёмники вражеского клана. Я давно перебил тот клан, но некоторые укрылись. Я думаю, это они пришли по нашу душу.       — Что мне делать?       — Беги, а я выиграю для тебя время.       — Ты умрёшь, — Ямасаки всё осознала.       — От судьбы не убежишь, Мирель, — проведя большим пальцем по скуле, отец любяще улыбнулся. — Таково моё предназначение.       — И что мне делать после?       — Найди их. Отомсти за клан и своих родителей, Хартнетт, — фамилия резанула слух и Мирель подалась вперёд, крепко обнимая человека, заменившего ей семью.       — Я тебя люблю, пап, — сухие губы оставили на женском лбу прощальный поцелуй.       — Спаси наследие нашего клана. Я верю в тебя, юная королева Ямасаки.       Риота Ямасаки передал правление кланом своей приёмной дочери — Мирель Ямасаки-Хартнетт. С этого дня она является не просто принцессой могущественного клана, но и его правительницей. Будущее клана находится в её руках. Теперь Мирель глава, теперь она управляет людьми и вершит их судьбы. С этого мгновения Риота должен ценой своей жизни защищать молодую правительницу. Он служит ей, и его жизнь ничто по сравнению с её.       — Покажи это кольцо Южному правлению, и Хироши коронует тебя со всеми почестями. Он мой лучший ученик, мой сын, твой брат. Я доверил ему правление нашим кланом на Юге, — мужчина снял со своей шеи цепочку, на ней, словно кулон, весело кольцо в виде змеи.       Змея — символ клана Ямасаки, означающий мудрость его правителя. Цветом клана является красный и его оттенки — он символизирует опасность и предупреждение. Клан Ямасаки всегда представлял угрозу для других в своём могуществе, но в войны не вступал. Чтобы держать своё могущество, ему не обязательно оставлять за собой реки крови. Все и без этого знают — клан силён и всегда будет.       — Сдайся, Риота-сан, — от чужого мужского голоса по телу пробежал холодок.       — あなたの魂を救ってください、王女。       — Риота-сан, сложи орудия, откажись от правления, и я пощажу тебя и твоих людей, — щека была залита кровью, и говорил незнакомец осторожно, медленно. Ямасаки хмыкнул, поворачиваясь к противнику.       — Не стоит угрожать мне, — бывший глава клана вытащил катану, поднимая её к врагу.       Пользуясь тем, что враг был отвлечён наставником, Мирель выскользнула из тени, тихими шагами идя вдоль стены, будучи закрытой спиной отца. Завернув за небольшой домик, вздрогнула, когда до ушей долетел вскрик. Девушка машинально подалась назад, выглядывая из-за стены дома. Риота сделал выпад влево, уходя от атаки. Он шустро поднялся, разворачиваясь лицом к Мирель и занёс катану.       — Выживи, отец, — шепча, помолилась Ямасаки, исчезая в тени деревьев.       Крепко сжимая семейную катану, сделала глубокий вдох и сорвалась с места. Подол бардового с элементами чёрной ткани кимоно развивался на ветру, когда Мирель сделала прыжок, взбираясь на каменную стену в несколько шагов. Зацепившись за край, напрягла руки, поднимаясь. Совершив ещё один прыжок, ощутила мимолётную невесомость и в паре метрах от земли, замедлила своё падение, вызывая золотое свечение в ладонях. В нескольких сантиметрах от пола она зависла в воздухе, плавно касаясь земли.       Когда Мирель на мгновение замерла, будучи на заборе, то увидела мёртвых людей. Своих мёртвых людей, с которыми ещё рано утром успела поздороваться. Сейчас тела многих юношей были жестоко окровавленными и бледными, хотя ещё утром их лица покрывал румянцем, а волосы чувствовали на себе порывы ветра. Некоторые парнишки ещё были в строю, жестоко убивая противников. Их целью было защитить Риота, который где-то там бился с чужаком, позволившим себе напасть на клан Ямасаки.       Сейчас, стоя в нескольких километрах от Северного правления, молодая правительница чувствовала, как подол кимоно подхватывался ветром, плавно развиваясь. Волосы, собранные в небрежных низких хвост, мотались по спине, словно стрелка маятника. Она не отрывала взгляда от пылающего Северного правления. Большая часть домов, в том числе храм, были охвачены языками пламени, который подкармливался сильным ветром.       Сейчас Мирель чувствовала всепоглощающую пустоту. Ямасаки ощущала боль за всех тех, кто умер сегодня за её жизнь. Боль, как и желание отомстить за погибших, плотно застила глаза, отныне направляя. Теперь, будучи правительницей клана Ямасаки, она крепко сжимала рукоятку катаны, представляя, как кроваво-красное пламя оружия уничтожит убийцу Севера. Теперь у неё есть долг перед отцом и родителями: отмщение.