Стать твоими глазами

      — Хироши-сан, — Ямасаки позвала идущего впереди мужчину, медленно выходя из переговорной.       — Да, госпожа? — он остановился, поворачиваясь.       — Будь добр, подойди, — кивок и Хашимото быстро подошёл к королеве, подставляя локоть. — Есть разговор, — они отошли на несколько метров от комнаты, и Мирель заговорила. — Связь с отцом. Если он может связаться со мной, значит, я могу связаться с ним? Как мне повернуть связь в обратную сторону?       — Думаю, если он находится в плену, значит, он слаб всегда. Это упрощает задачу, но, чтобы ты проникла ему в голову, придётся постараться. Даже будучи слабым, он не даст кому-либо пройти к себе в голову. Нужно подобрать идеальное время, когда рядом никого нет. Чтобы он не тратил силы на блокировки. Другие люди, что находятся с ним, уверен, пытались пройти сквозь стену. Только не на расстоянии, а прямо так, — указательным пальцем прикоснулся ко лбу сестры.       — Так легче?       — Намного, но отец сильный. Его защиту не пробить, пока стоят сакуры. Он же привязан и к Северу, и к Югу.       — У тебя есть идея, как мне провернуть это?       — Хочешь узнать, где он?       — С помощью карты и пары заклятий получится.       — Мы сможем узнать лишь город, если связь будет слабой. Ты ещё не до конца восстановилась, как и я. Понятное дело, у нас регенерация идёт быстрее за счёт сакур, но тебе ещё пару дней нужно, чтобы ходить без трости.       — Не расскажешь?       — Пока ты не будешь уверенно стоять на ногах — нет. Отец бы не хотел, чтобы ты тут окочурилась, — с губ сорвался нервный смешок, и Мирель остановилась.       — Распорядись насчёт ужина. И убедись, что у гостей есть всё, что нужно. Одежду тоже предоставь. И тренировочную тоже. Возможно, они захотят потренироваться. Такахаши каждую вещь пусть подпишут шрифтом Брайля и положат каждую отдельно, — Хашимото удивился, но, поняв в чём дело, понимающе кивнул.       — Понял. Что-то ещё?       — Сакура дала мне письмо от своего отца. Где оно?       — У тебя в покоях. Как и вся одежда.       — Хорошо, можешь идти, — кивнул, быстро удаляясь.       Девушка же медленно побрела в свою комнату. По пути ей встречались слуги, уважительно приветствующие юную королеву. Один из встречных даже поинтересовался: в порядке ли она, кивая на трость, что крепко сжимали пальцы. Правительница убедила его, что всё в норме и от трости она избавится уже через пару дней. Тот благодарно кивнул, пожелав скорейшего выздоровления, и поспешно скрылся за поворотом.       Войдя в личные покои, пальцами нащупала выключатель, включая свет. Комната сразу же осветилась, и правительница закрыла за собой дверь, проходя к столу. На нём лежала стопка постиранных вещей, а поверх них письмо с печатью семьи Сакуры. Присев на стул, отставила трость, беря в руки помятый конверт. Оторвав сургуч, без проблем открыла письмо, вынимая лист белоснежной бумаги. Взглядом пробежала по ровному почерку. Английские буквы сложились в слова, а те в свою очередь в предложения.       Приветствую вас, госпожа Мирель.       Спешу сообщить, что вынужден уехать на несколько дней. До меня дошёл слух, что в отеле находится человек, который может что-то знать о вашем отце и, по совместительству, моём друге. Я искренне верю, что он жив, ведь похорон всё ещё не было, и вы упорно молчите и избегаете любого разговора. Смею предположить, что вы знаете больше, чем я. У меня есть небольшая просьба: приглядите за моей дочерью, пожалуйста. А если со мной что-то случится, и я не вернусь, прошу быть рядом с ней, если это будет возможно. Я надеюсь на вас, юная госпожа.       Как только я что-нибудь выясню, непременно сообщу вам. Если от меня не будет известий больше, чем два дня, значит, со мной что-то случилось.

С уважением, Монкут Ли.

      — Обещаю, — тихий голос разрезал повисшую тишину, когда правительница прочитала последние строки.       С губ Ямасаки слетел тяжёлый вдох. Монкут, отец Сакуры, — правда мог и не вернуться. Если он увидит или услышит то, что не следовало, один против пары десятков людей не выстоит. По этой причине девушка резко поднялась, хватаясь за трость. Слабыми, но быстрыми шагами дошла до двери и вышла наружу, всё тем же быстрым шагом проходя по пустому коридору. Оказавшись на веранде, стала вглядываться в людей.       Заметив Соджуна, подозвала его и стала ждать, пока тот придёт к ней. В это мгновение она почувствовала пристальный взгляд на собственном затылке и резко обернулась, упираясь спиной в перила. Глаза сразу же нашли обладателя резкого взгляда: метрах в пяти от неё стоял Такахаши. Если бы его глаза не были закрыты повязкой, она бы подумала, что тот смотрит на неё. Хотя никакая повязка была не нужна. Он и так смотрел на неё.       — Ты чувствительная ко всем взглядам? — мужчина хмыкнул, отходя от стены.       — Только к чужим.       — Другие не чувствуешь?       — Пристальные чувствую.       — Много умеешь?       — Достаточно.       — Хотел спросил, где тренировочная площадка? — Мирель огляделась, подзывая к себе слугу.       — Покажи ему путь до закрытой площадки, проследи, чтобы дошёл. Надо будет — под ручку поведёшь, — парнишка кивнул, направляясь к Кенши. — В покои должны были принести сменную одежду. Там же всё и для тренировок. Все вещи отдельно друг от друга и подписаны.       — Серьёзно? — из-под красной повязки выглянула бровь.       — Ну да, — как ни в чём не бывало ответила девушка.       — Госпожа, вы звали? — рядом появился Хан.       — Да.       — Спасибо, — сжато произнёс Такахаши, поворачиваясь в сторону стоящего рядом парня. Он кивнул ему, и они быстро удалились.       — Возьми любого из моей стражи и отправь в Осаку. Пусть разыщет Монкута Ли и вернёт его сюда. Если Ли не согласится, пусть скажет, что это мой личный приказ и он не имеет права ослушаться.       — Понял вас, госпожа. Могу идти? — Мирель кивнула, и Соджун шустро скрылся за поворотом.       Первой причиной, по которой Ямасаки так заволновалась, стала Сакура. Королева не желала оставить девочку без отца: мать Сакуры не являлась членом клана, а потому жила в Токио. Ради жены и дочери Монкут был в вечных разъездах. Какую-то часть времени жил здесь, а какую-то часть в большом городе. Если мать девочки не горела большим желанием присоединяться к клану, то Сакура только об этом и мечтала: девочка в свои шесть уже могла бороться с помощью клинков. Несмотря на то, что из семьи Ли только Монкут был в клане, под защитой Ямасаки была вся семья. Сакура ещё не могла присоединиться к клану, так как была слишком мала. Но если бы девочка родилась в семье, где оба родителя принадлежат клану, то и она бы автоматически примкнула к Ямасаки. Но, так как лишь один родитель был в клане, у неё есть выбор.       Если бы у Мирель был выбор, она бы отказалась? Нет. Только благодаря жизни в клане она может защитить себя и своих близких от опасности. Лишь вследствие существования клана Ямасаки познакомилась с защитниками Земного Царства, с помощью которых у неё появился шанс на спасение Риота. Вести всё войско клана ради одного человека, но вести тех, кто захотел сам, — уже другой случай. В таком случае, жертв может быть меньше, ведь рядом будут только те, кто в совершенстве владеет любым оружием.       Ближе к вечеру в дверь постучали. Пройти расстояние от стола до двери девушка смогла сама — без трости. На пороге стоял Соджун, он широко улыбался, сжимая в руках стопку вещей, поверх которой лежала коробочка. Парнишка огляделся вокруг и кивнул внутрь комнаты. Мирель выгнула бровь, удивляясь, но тем не менее отошла в сторону, пропуская его в покои. Закрывая за ним дверь, опёрлась на неё спиной, чтобы было легче стоять.       — Во-первых, держите, — Хан протянул одежду, и девушка приняла её, разглядывая. — Во-вторых, господин Хироши сказал, что уже почти всё готово, и вы можете подходить. Даже одежду попросил передать. А коробочка вот от господина Такахаши, — он широко улыбнулся, и Мирель тихо засмеялась.       — Намекаешь? — спросила, смотря на довольное лицо юноши.       — Нет, что вы, госпожа, — на лице играла улыбка, и правительницы хмыкнула, отходя в сторону.       — Шагай уже и скажи, что я буду через десять минут, — кивок. — Гости где?       — Стоят на улице, беседуют с нашими людьми.       — Понятно, — она кивнула в сторону двери, и парень быстро удалился.       Доковыляв до стола, положила на него принесённые Ханом вещи, и присела на стул. Пальцы потянулись к коробке. Та выполнена из тёмного красного дерева, а на крышке находился символ клана. Мирель хмыкнула про себя: «Попросил у служанки», эта деталь заставила её улыбнуться. Открыв, увидела сложенный в несколько раз листок. Отложив коробку, взяла бумагу и развернула её.       — Ну бли-и-ин, — тихо сорвалось с губ, когда вместо почерка она увидела круглые «вмятины».       Такахаши воспользовался шрифтом Брайля, тем самым усложнив задачу для прочтения. Чтобы прочитать смог он, шрифт был необходим, но, чтобы прочитал другой, достаточно было просто написать ручкой на бумаге. Этого он не сделал, а значит, нарочито использовал именно этот способ. Читать самой времени не было, но можно поступить проще: найти Хана и вручить ему этот листик со словами: «Найди того, кто разбирается», переодевшись, Ямасаки так и поступила.       Подол чёрного кимоно едва доставал до земли, а прямые расчёсанные волосы струились по плечам. Выйдя на веранду, девушка огляделась, ища Соджуна. Тот стоял метрах в двадцати, беседуя с новоиспечёнными знакомыми. Правительница громко подозвала его, медленно спускаясь по ступеням. Она шла без трости, а от того слишком неспешно. Когда Хан оказался рядом, Мирель осторожно схватила его за запястье, разворачиваясь спиной к защитникам.       — Возьми это и унеси тому, кто разбирается. Пусть на бумаге напишет то, что написано здесь. Обязательно позаботься о том, чтобы никто не узнал. Сам тоже не читай, — радужка глаз Ямасаки окрасилась в золотой, подкрепляя просьбу «убедительным методом».       — Я понял вас, госпожа, — ответил так же тихо, как говорила девушка, незаметно пряча листок в рукаве кимоно. Юноша улыбнулся. Он понял, что к чему, но тактично промолчал: его не спрашивали.       — О чём шепчетесь? — громко поинтересовался Хироши, выходя из здания.       — О том, какие цветы я куплю тебе на похороны, — Мирель медленно повернулась к нему, чувствуя, как Хан быстро удалился. — Красные или белые?       — Десять белых и десять красных роз, — Хашимото усмехнулся, опираясь спиной на балку.       — Вы так сильно друг друга любите? — с удивлением спросил Кейдж, выгибая бровь.       — Да, души в ней не чаю.       — Верю, — правительница смело, но медленно направилась к генералу. — Миленько выглядишь.       — Для тебя старался, — она закатила глаза, в то время, как Такахаши слабо улыбнулся. Едва заметно, но Кун Лао это заметил, мгновенно оказываясь рядом.       — Чего лыбишься? — спросил тихим шёпотом, чтобы никто больше не услышал.       — Тебе показалось, — мужчина хмыкнул, отворачиваясь от друга.       Меньше чем через десять минут все сидели за столом. Первые двадцать минут в помещении висело напряжённое, с примесью неловкости молчание. Точнее, велись слабые разговоры о погоде. После первой шутки Джонни атмосфера стала спокойнее, а через ещё двадцать минут неловкость как рукой сняло. Все разговаривали друг с дружкой, не боясь шутить на неловкие темы. Впервые за последние два года в клане было спокойно.       — Чего молчишь, будто воды в рот набрала? — в неформальной обстановке Хироши позволял себе обращаться к правительнице на «ты».       — Ну а что мне сказать? — с улыбкой поинтересовалась Ямасаки, отпивая из бокала вино. Она вела себя тихо, но с шуток посмеивалась.       — Расскажи какую-нибудь интересную историю, — предложил Кейдж, кладя локти на стол. — Что угодно, — Мирель тяжело вздохнула, задумываясь.       — Могу рассказать, как в девятнадцать, будучи на учёбе, сломала парнишке руку, потому что он решил, что бросить в меня снежок — это хорошая идея, — Хироши за соседним стулом хохотнул.       — Отец, беседуя с директором, ещё спросил: «А что она не так сделала? Сам же виноват», — Хашимото широко улыбнулся, откинувшись на спинку стула. — Отца тогда пытались засудить, но у того семейства ничего не вышло.       — А как ты его догнать успела? Он же должен был бежать от тебя, куда подальше, — в ответ на вопрос Мирель махнула рукой, вырывая вилку из рук Джонни.       — Та-да-а-а, — она улыбнулась. — В то время магия только-только начинала набирать обороты, и, когда он упал, я подскочила к нему. Думала снежок ему в рот запихать, но что-то пошло не так, и вместо снежка во рту я сломала ему плечо, — Ямасаки выглядела задумчиво.       — А ты жестокая.       — Только по необходимости, — обычная улыбка переросла в ангельскую.       — И чём всё решилось? — к разговору неожиданно подключился Кенши.       — Отец всё решил. Каким именно способом, я не знаю.       — Точно не деньгами, — Хиро подмигнул.       — Ну вот, минус один способ, — как ни в чём не бывало заключила правительница.       — Госпожа, — Мирель, как и все присутствующие, повернули головы в сторону двери. В проёме стоял Хан. — Могу я? — в ответ махнула рукой, тем самым давая согласие.       Соджун быстро проскочил внутрь, направляясь к королеве. Все мгновенно продолжили говорить о своём, и лишь Такахаши просто повернулся в сторону Кун Лао, слушая в пол уха одну из его историй. Основной слух был направлен на юную госпожу. Благодаря слепоте, все другие чувства работали на износ, компенсируя недостаток зрения. До ушей долетел тихий голос парнишки и его правительницы.       — Вот, — юноша протянул Ямасаки сжатую в несколько раз бумажку.       — Читал?       — Я? Нет.       — Славно, — она чуть махнула рукой, как бы говоря: «Отодвинься чутка», а сама же раскрыла бумагу.       Аккуратным, явно женским почерком было выведено несколько слов: «Спасибо за заботу, Мире», слова вызвали на лице девушки слабую улыбку, которую она мгновенно скрыла, пряча листок в рукаве. Подозвав Соджуна обратно, ещё раз попросила умолчать об этом и сказала, что тот может уйти. Уходя, Хан обернулся, дабы оглядеть гостей. На лице Такахаши он заметил слабую улыбку и улыбнулся сам. Не глупый ведь.       — Вопрос, Мирель, — громкий голос Джонни обратил на себя внимание всех присутствующих.       — М-м-м?       — Насколько ты сильная?       — Ну тебя на лопатки уложу, — послышался смешок Лао.       — Спорим? — мужчина ухмыльнулся.       — Имей совесть, она на ногах еле стоит, — Хироши в шутку нахмурился.       — Не бойся, справлюсь, — Ямасаки поднялась, подмигивая. — Идёшь? — она посмотрела на Кейджа, и тот резко поднялся следом.       — Ставлю десять баксов, что она тебя как ребёнка уложит, — губы Кун Лао растянулись в улыбке. — А ты Кенши? — в ответ мужчина сделал глоток из бокала и вздохнул.       — А мне просто интересно.       — Я очень хорош в рукопашном бою, а ты? — Джонни вышел из-за стола, приближаясь к двери.       — Не волнуйся, я тоже, — Мирель улыбнулась, неспешно перебирая ногами к выходу.       — Каким образом ты собираешься его уделать, если стоишь еле-еле? — нервно шептал Хашимото, прямо на ухо, сжимая рукав чужого кимоно. — К тому же, он в хорошей форме, и видно, что сильный. А ты сейчас слаба.       — Вот и посмотрим, как далеко я уеду полумёртвой.       — Помрёшь — откачивать не буду, — Ямасаки ласково и широко улыбнулась.       Джонни выскочил первым, а за ним вышли и все остальные. Такахаши присел на ступени, а рядом с ним опустился Кун. Хашимото остался у двери, опираясь на дверной косяк. Кейдж же стоял в боевой стойке, прыгая туда-сюда, разогреваясь. Мирель аккуратно вышла вперёд, останавливаясь напротив. Она была спокойна, в то время, как Джонни бегал туда-сюда от переизбытка эмоций.       — Ты готова?       — Валяй уже, — краем глаза заметила Соджуна. Тот стоял на другом конце тренировочной площадки, упершись ладонями в перила, внимательно наблюдая за схваткой.       Мужчина медленно пошёл вперёд, как бы «неспешно расхаживая» уверенной походкой. Затем резко приблизился, занося руку для удара. На принятие верного решения Мирель понадобилась доля секунды. Она резко наклонилась в сторону, оставаясь стоять на месте. В тот же миг шагнула вперёд, резко ставя ногу и махая ей на себя, цепляясь за ногу Кейджа. Он среагировал мгновенно: схватился за хрупкие плечи, подаваясь вперёд.       Мирель пришлось выбирать. Она резко, толкаясь одной ногой вперёд, пошла на Джонни, ударяя левой рукой того под рёбра. На лице соперника лишь на миг появилась гримаса боли, которая уже через мгновение исчезла. Этой секунды хватило, чтобы он замешкался. Пользуясь этим, Ямасаки ударила того по колену и опустилась на одну ногу, ударяя. Девушка резко ушла в сторону, но ладонь всё же слабо зацепила её по бедру, заставляя согнуть колено. Через слабую вспышку боли оказалась за спиной, зажимая шею сгибом локтя. Через несколько секунд правительница почувствовала на запястье слабое постукивание. Так же резко она отпустила его.       — Миленько ты.       — Сказала же, — Ямасаки усмехнулась, плавно огибая мужскую фигуру.       Она поняла его задумку слишком поздно: когда на земле резко появилась чужая тень, Мирель закатила глаза, пытаясь уйти от удара в сторону. Кулак пришёлся на бедро, и, рухнув на холодный пол, перевернулась на спину, разглядывая улыбающуюся фигуру Кейджа. Тот стоял, потирая шею, не скрывая победной улыбки. Сейчас он выглядел словно чеширский кот, но широкая улыбка продлилась недолго. Госпожа махнула рукой, выбивая из-под ног мужчины почву, и тот повалился вперёд.       Джонни был упал и ободрал бы себе все руки и колени, но Мирель остановила его падение в нескольких сантиметрах от земли. Затем опустила, оставляя лежать его на земле.       — Это запрещённый приём.       — Твой тоже, — Мирель улыбнулась, медленно поднимаясь.       — Ничья? — спросил, поднимаясь следом.       — Так уж и быть, — она улыбнулась, протягивая раскрытую ладонь. Кейдж с удовольствием ответил на рукопожатие.       — И всё же я прав, — гордо и громко начал Кун Лао, хмыкая. — Ты ведь первый продул.       — Я поддавался.       — Ну-ну, — Ямасаки улыбнулась, медленно шагая в сторону Хироши.       — Вы как хотите, а я пойду выпью, — Хашимото отошёл вперёд, мгновенно разворачиваясь обратно. Он скрылся за дверь, а вслед за ним потянулись Джонни и Лао. Кенши остался сидеть на месте.       — Ты всегда ходишь с катаной? — поинтересовалась, приблизившись.       — Нет, только здесь. Территория неизвестная, а желания запнуться о камень нет, — девушка слабо засмеялась, опускаясь на эту же ступеньку.       — Могу показать тебе каждый уголок.       — Ты ходишь еле-еле, — пальцем ткнул в бедро, заставляя её шикнуть от слабой боли. Синяк.       — А ты — нормально. Можно считать это взаимопомощью, — уголки губ Такахаши дрогнули.       — Хорошо, — мужчина завёл руку за спину, снимая катану вместе с чехлом. Он протянул её Мирель, и стоило ей забрать оружие, как тот потерялся в ощущениях. Перед глазами потемнело.       — Больше не видишь?       — Не вижу, — Ямасаки тихо по грустному вздохнула и мотнула пальцами. Одежда ярко-красной вспышкой сменилась на боевую, что позволило ей прикрепить катану на спину.       Мирель положила ладонь на чужое запястье, медленно, через слабую боль в бедре, поднимаясь. Кенши поднялся осторожно, оставаясь на месте. Он дождался, пока девушка обхватит его за локоть и медленно, боясь оступиться, пошёл вперёд, доверяя госпоже руль. Она медленно вела его по дорожке из светлого камня к главной дороге — к сакурам. Периодически тихо произносила, что нужно уйти в ту или иную сторону.       — Немного влево, — мужчина шёл уверенно, делая шаги меньше своих обычных. Виной тому была правительница, что шла, хромая. Прошлые раны всё ещё слабо болели, а новый синяк на бедре иногда напоминал о себе.       — Ты же раньше жила на Севере?       — Да.       — Я слышал, что правителем был Риота.       — Да, это мой отец. Передал мне правление, когда на Север напали.       — Слышал.       — Это было громко, — она тихо засмеялась. — Некоторые кланы подумали, что мы пали с концами, но в дело вмешался Хироши. Вовремя заявил, что мы всё ещё в строю. Но пришлось всё равно залечь на дно.       — Ты была на Севере с тех пор?       — Нет.       — А хочешь?       — Хочу, конечно, — прошептала, продолжая держаться за чужую руку, неспешно идя вперёд. — Это ведь мой дом. Я там выросла.       — Как ты хочешь вернуть отца?       — Не знаю, — ответила честно, следом добавляя: — Что-нибудь придумаю.       — Слабо в это верится, — Мирель улыбнулась.       — Уверяю, поверишь.       — Проверим.       — Здесь сакуры.       — Те самые? Священные?       — Слышал?       — Легенды ходят.       — Те самые, — Ямасаки остановилась в метре от первого дерева. — Они дают силу каждому правителю.       — Хироши правитель?       — Да.       — Записку читала? — тихо спросил Кенши, поворачивая голову влево, к Мирель.       — Читала. Пожалуйста, — он улыбнулся, отворачиваясь.       — Со всеми так нянчишься?       — Да, знаешь, люди они такие. С ними нужно нянчиться, — мужчина хохотнул, а улыбка стала шире.       — Ты острая на язык, знаешь?       — И не только на язык, — в бок Такахаши упёрлось что-то острое. Небольшой клинок, спрятанный в ткани, на запястье.       — Мило.       — Стараюсь.       — Нас потеряли, скорее всего.       — Возможно. А возможно, они спились.       — И спелись.       — И спелись, — повторил, прислушиваясь к тишине. — Все спят?       — Скорее всего.       — Тебе тоже пора.       — Как и тебе, умник. В школе оценки хорошие были?       — Родители не жаловались, — краем глаза Мирель заметила на небе движение.       — Звезда падает, загадывай желание.       — Загадал, — раздалось через несколько секунд умиротворяющей тишины.