Щенок!

Теплота в комнате обжигает крылышки и совесть двух "бабочек". - Ну вот что вы несёте?! Какие бабочки, чёрт возьми?!! А вот такие.К вашему сведению: Пётр Степанович Верховенский - хитрый хлопец, лет 25.Революционер, нигилист и человек лишённый моральных принципов.Впрочем, его не совсем правильное,и даже проще сказать - "с приветом" философия его не губит, наоборот,он гордится своими целями, мыслями, идеями.Правда, у Петруши, как у ребёнка краснеют уши (ба,в рифму попала) когда он кого-то убеждает,это так к слову.С тем же Кирилловым, ох как крутился вокруг да около, ох как убеждал.А ушки краснеют. - Понятно, секс гарантируется? Валенком по бошке тебе гарантируется.Николай Всеволодович Ставрогин - та же бабочка, но шикарнее, обоворожительнее.Красавец.В общем, особенный вид нимфалид.Интересный просто персонаж,детей уважает.Да и знать-то больше и нечего, кроме возраста, запоминающийся многим девушкам физиономии и семейных узов.Слова Ставрогина бывают пустыми, необдуманными, не вполне вменяемыми.Он прячет. Прячет своё истинное бесовское личико.Конфетка с золотым фантиком всем хороша, но вот на вкус её никто не уловит. Вот такие пироги. - Нет... Да что вы творите... Уберите руки свои паскудные... - революционишка тяжело выдыхал влажный воздух из-зо рта.Он лежал на белоснежной постеле спиной к Ставрогину.Тот же, лапал оголенные бёдра Верховенского и иногда шелестя,проходился губами по круглым ягодицам парнишки. - А вы молчите... - Наконец-то молвил Николай - молчите, ей Богу.Коли я с вами с лаской, вы мне перечить не смеете, иначе на колени встанете... - последнюю фразу он сказал с раздражением в перемешку с нетерпением.Конечно, хочется что бы такая свободолюбивая бабочка как Верховенский вырывался из лап, кричал, болтал, лишь бы поставить его на колени и как следует выхлестать всю дурь. В тоже время,жалко как-то.У нигилиста глазки щенячьи,невинны, точно как у щенка.Честно говоря, Верховенский покуда рот свой не откроет, вид его оставляется ничтожным. Ну и в этом есть свой плюс.Просто вдумайтесь, как Ставрогин смакует ролью хозяина, главного инициатора таких отношений между мужчиной. Коля резко остановился, убрав руку с бедра младшего больше ничего не целуя, чем очень смутился Верховенский. - А ну-ка... - голос сверху прозвучал медленно будто бы Ставрогин вдумываться в дальнейшие действия - тявкни мне, словно собачонка. - Н-не понял?... - Верховенский медленно обернулся на Ставрогина.У его идола глаза горели безумием. - Ну что не поняли, что не поняли, Пётр Степанович?Гавкните! Ставрогин ухмыльнулся. "Ухмылка беса... " про себя подумал нигилист.И действительно, не каждому в голову прийдет своему партнёру сказать что-то подобное, ибо стыдно. "Впрочем, вкусы у него интересные... " Верховенский также подметил, что именно после того как его обескуражила такая идея удовлетворения, Николая такая реакция ещё сильнее завела,он начал значительно чаще дышать. " Ну дурааак...неужели я действительно гавкать буду?! Нет уж, может они шутить изволили, чёрт его знает. " - Ну, давай, щенок!Голос! - Ставрогин резко взял младшего за волосы и больно их потянул. - Тяф! - вырвалось из Верховенского."Щенок" чувствует прилив новой волны возбуждения, ему понравилось реагировать на команды своего хозяина. Ставрогин как-то не совсем по-людски,но искренне засмеялся. "Не по-людски" - в том смысле что, в его смехе были нотки эгоизма и тщеславия.Наконец-то, рыжеватые волосы революционера отпустили из крепкой хватки. - То-то же-с.Умница. - Николай погладил макушку Верховенского - теперь, Пётр Степанович, я вас хорошенько подготовлю.Масаж вам сделаю, увы не очень приятный, но, вы же хороший мальчик, я знаю.Потерпите. Ставрогин выплюнул тягучию и теплую слюну на два пальца и нежно протолкнулся в нутро нижнего.Верховенский сжался,за что получил шлепок по мягкому месту.Пётр прикусил подушку, что-бы не дай Бог не застонать от этого беззащитного чувства, когда твой идол, твой хозяин, мягко сказать воспитывает тебя, заставляет быть паинькой. Через кое какое время,Николай нашёл ту самую точку.Он начал усерднее ласкать уже истекающего потом и слезами удовольствия революционишку, второй рукой придавив его шею.Слыша сдавленные стоны Верховенского,Ставрогин резко прильнул к его уху. -Только пискните, я вас здесь придушу. - паховая часть Николая уже горела.Рукой, которая ласкала тело под ним, он расстегнул ширинку и приспустил нательное бельё, тем самым не скрывая яростный стояк. -Постойте! Я ещё не готов... Мне трудно дышать... - немного попыхивая молвил Верховенский. Ему всё это нравится. А ведь скрывает гадёныш, строя из себя жертву.Но дышать ему действительно было трудно, Ставрогин перебрал с жесткостью и бесцеремонностью. Не услышав ответ, Пётр постарался боковым взглядом обозреть лицо своего воспитателя.Увидел.Как в него входят во всю длину. Светлые бровки стали домиком и Верховенский не смог не сдержать громкий стон.Коля хмыкнул,улыбаясь.Блаженство,голосок получше чем у любой красавицы-девицы.Ставрогин подхватил темп, и послышались шлепки кожи об кожу.Это только выводило Верховенского.Но щенок не слышал самого главного, чего он хотел за всё это время... -Пожалуйста!~ молю вас, мой хозяин...скажите, я хороооший? В данный момент Петру важны не только действия, но и стимуляция словечками, да,хотя-бы грубыми,но это тоже считается за внимание. Хоть какое-то. Ставрогин молчит иногда рыча, снова придавив шею парня. И Ставрогин понимает, что его щенку нужна ласка и внимание, которую революционеру не дарили в детстве.Да и сейчас.Все шастает куда-то, и забывает, что помимо новых, безумных идей есть ещё неотъемлемые чувства.Та же похоть, любовь, страсть, это всё нужно уметь понимать и чувствовать. Как-то даже не удобно получается.Зачем молчать то?Такому очаровашке ? Не пойдёт... Ставрогин отпустил шею в покое и нежно погладил, чувствуя как кадык Петра дёрнулся.Идол убавил темп и снова прильнул к красному ушку младшего. - Что такое?Тише, тише... Все хорошо, тебе больше не больно? На это Верховенский тихо всхлипнул, кивнув головой в знак согласия. - Ну вот... Ты умничка, просто большой молодец. - Ставрогин понимал, что скоро кончит, так что он нежно укусил мочку уха Верховенского и продолжил уже в обычном темпе. Вскоре они вдвоём уже были на пределе.Ставрогин излился в Верховенского, а Пётр кончил себе на живот,и чего-то боясь, простонал себе в подушку. - Вы правы. -В чём же? -Да в том что я в бесов уверовал.Хотя кому я лгу, вы как всегда повелись,поздравляю-с, как бес может уверовать в бесов? - Риторический вопрос. Я на него не отвечу. - Ха. Риторический. Да идите вы к чёрту, Верховенский.