Свобода

В небольшой деревушке Тэгу, в маленьком доме проживала семья Кимов. Ким Суён и Ким Хёнджин были женатой парой и имели двух сыновей омег-близнецов: Вихёна и Тэхёна. Единственное, чем могли отличать этих двоих, так это цвет волос. У Вихёна были шелковистые пепельные волосы, а у Тэхёна чёрные кудряшки. Ви приходился старшим братом из-за того, что родился на семь минут раньше. Суён Тэхёна родила с трудом, неизвестно из-за чего, но омега появился на свет, причиняя родителю ужасную боль. Суён чуть не покинула этот мир от сильной боли внизу живота и кровотечения. Вихёна родить было легче. Может именно из-за этого, и невзлюбили мальчика? Тэхёна не любили. С самого детства родители не заботились о нём, ночами прибегали лишь из-за рыданий старшего, а на младшего совершенно не обращали внимания. Будто бы тот просто не существовал. В доме жила ещё одна живая душа — мать Хёнджина: Сара — женщина средних лет. Только она всё время смотрела за младшим, только она пела колыбельную, только она кормила смесью ребёнка, потому что родная мать жалела своего молока для младенца. Так и жили, так и росли близнецы. Вихён с заботой и любовью родителей: капризным, жадным, любящим только себя. И Тэхён с любовью и заботой, воспитанием бабушки: тихим, молчаливым, добрым, отзывчивым. Когда дети начали ходить в школу, всегда стремились получать хорошие оценки. Бежали домой со своими дневниками в руках, с радостными возгласами бежали к родителям, подпрыгивали, показывая свои оценки. Вот только похвалу и поцелуй на макушке всегда получал старший, а младшенький только слова: «ясно», «ага, хорошо, продолжай стараться». Сара всё видела, всё замечала, всегда была рядом. Видела, как искры в глазах кудрявого мальчика, пропадали. Замечала, как Тэ прикусывая щечку изнутри, пытался не показывать обиду. Обнимала по ночам горько плачущего мальчика. Именно в таком возрасте дети нуждались в заботе, в любви, во внимании родителей, а Тэ получал всё это только от бабушки, но всё равно, каждый раз, осадок на сердце оставался. Постепенно, с каждым годом, Тэхён старался не обращать внимания на безразличность родителей к нему. На каждые праздники старший всегда получал от них подарки, похвалу, вкусняшки, да, и вообще всё. И, как всегда, Тэхёну ничего. Бабушка не работала из-за хромоты, лишь пенсию получала, и не знала, на что тратить эти малые деньги: на одежду для Тэхёна? На вкусняшки? На подарки? На всего этого денег просто не всегда хватало. Женщину не слушали, не обращали внимания на её слова о том, что нельзя разделять мальчиков. Любви нужно дать каждому поровну. Суён за такие слова закатывала глаза, а Хёнджин всегда выходил, лишь бы не слушать неприятные слова матери. Когда мальчикам исполнилось пятнадцать, в их дом прибыл мужчина, судя по статным одеждам и великолепной машине, мужчина был богат. Хёнджин сказал, что это его босс по работе. Тогда, в тот самый проклятый день, мужчина впервые увидел Тэхёна и мальчик понравился ему. Было в омеге что-то, что сильно притягивало к себе. И только ради этого ангелочка, мужчина предложил этой семье оставить этот дом, деревню, оставить Тэгу. Пусть приедут и поживут у него, в Сеуле. В большом городе, где каждый может добиться успеха, если того пожелает. Родители близнецов, которые были падкими к деньгам, сразу же согласились. Взяли нужные вещи, чемоданы и переехали в Сеул, в дом босса Хёнджина, которого звали Сухваном. Мужчина казался весьма воспитанным, харизматичным, отчего бабушка близнецов согласилась с ним жить, не давая своим плохим мыслям закрасться в голову. Жильё Сухвана невозможно было называть домом, это был просто дворец какой-то. Трехэтажный дом, стены которого были покрыты чёрно-серыми оттенками, окна были большими, размером с двери. Рядом с домом находился бассейн, большущий и с чистой, голубой, как небо водой. А на заднем дворе распологался сад, тоже большой, цветущий и желанный, так и хотелось быть там всё время. Внутри дома, на втором и третьем этаже находилось много комнат. Сухван в этих хоромах жил один, а теперь, ради кудрявого ангелочка, поселил в своём доме его семью. Теперь у каждого была своя комната. А через год, мужчина попросил руки Тэхёна у его родителей. Признался, что полюбил мальчика и готов всё ради него сделать. И как же было бабушке Ким, у которой чуть сердце не остановилось. Хёнджин и Суён легко согласились, даже не спрашивая у сына, хочет ли тот, согласен ли тот. Ведь отдавая Тэхёна, они могли навсегда остаться жить в этих хоромах. Взрослые договорились, что как только омеге исполнится восемнадцать, сыграют свадьбу. Омега тогда горько плакал в объятиях своей бабушки. Вихён никогда не интересовался его состоянием. Старшему, была важна собственная жизнь, а она у него шикарна. — Почему они меня так не любят? — горько спрашивал кудрявый мальчик, захлёбываясь в слезах. Как же ему было обидно. Как же ему было больно. Бабушка поддерживала, как могла, ей тоже было больно за внука. Такой юный и столько испытаний выпало на его плечи. — В чем моя вина? Тэхён повзрослел слишком рано. Внутри него рос холод, эмоции были отключены рядом с семьёй. Только бабушке он показывал свои искренние чувства. Это просто какой-то защитный механизм, мозг просто отключал все эмоции, когда кто-то кроме бабушки находился рядом с ним, разговаривал с ним. Его больше не задевали жестокие слова родителей, Вихёна, который тоже почему-то невзлюбил брата. Тэхёну просто было всё равно. Он чувствовал, будто находится в клетке, в огромной золотой клетке, где выхода не было нигде. Если бы и сбежал, то куда? К кому? Так хотелось свободы. Сухван уже начинал показывать свои собственнические замашки и чувства. Однажды, когда Тэ вышел из школы, один альфа прибежал за ним, подарил розу, просто так, в знак дружбы. Сухван тогда начал приходить в школу, чтобы забирать омегу домой. Ооох, насколько же мужчина был в ярости, видя эту картину. Подойдя, грубо оттолкнул альфу в сторону, больно схватил омегу за руку и потащил за собой. Мальчик сопротивлялся, но сил не хватало, мужчина был сильнее и взрослее. Тогда, альфа с силой вырвал розу из рук мальчика, выбросил в сторону и дал пощёчину Тэхёну, грозя: — Не забывай, что у тебя жених есть. Чтоб больше не видел тебя с другими альфами, иначе, не видать тебе ничего, кроме стен моего дома. Тэхёну было всего шестнадцать. Шестнадцать. И в таком возрасте он просто перестал мечтать о чем-то, просто перестал верить в любовь, перестал верить в чудо. Чувство будто бы он какая-то вещь глубоко заселилось внутри. Он даже человеком себя считать перестал. Юношу просто убили. Морально. Именно с того дня, Тэхён перестал общаться с кем-либо и заводить друзей. Друзья не были нужны. Не хотел, чтобы начиная дружеские отношения с кем-то, застрять в четырёх мрачных стенах дома Сухвана. Сара больше не захотела остаться в особняке мужчины, попросила, чтобы ей купили отдельное жильё. Хёнджин и Суён были очень рады этой просьбе, ведь если Сара уйдёт, то уши останутся в покое от её нытья о том, что все поступают неправильно. Вот и купили женщине небольшое жильё, отправляли ей все необходимые вещи и оставили одну. Даже не навещали. Слава богу, Сухван позволял Тэхёну навещать бабушку. И это стало капелькой свежего воздуха, капелькой ощущения свободы. Оставаясь с бабушкой, кудрявый омега был счастлив, что не видит лиц, которые видеть не хочет. Юноша даже не хотел назвать их своей родной семьёй. Рядом с бабушкой было тепло, было вкусно и свежо. Было уютно. Рядом с бабушкой Тэ чувствовал себя живым. После окончания школы, Тэхён подал заявление, чтобы поступить в универ, обещая Сухвану, что не будет дружить ни с кем, будет думать только об учёбе, на что удовлетворённый альфа позволил ему учиться и дальше. Глоток свободы. Тэ всегда рвался к нему. Лишь бы быть далеко от дома, где задохнуться можно. Тэхён прошел тест, получил хорошие баллы и поступил в универ. *** Пение птиц и приятный запах блинчиков пробудили юношу ото сна. Потягиваясь всем телом, широко зевнув, Тэхён встал с кровати, умылся и спустился на кухню. Бабушка что-то бубнила под нос, или пела какую-то неизвестную песню, двигала бёдрами и пекла блинчики. Улыбка сама собой вылезла наружу. — Отлично двигаешь задницей, бабуль, — улыбнулся Тэ, подходя ближе. Украл горячий блинчик с тарелки и сразу же засунул в рот. Сара улыбнулась в ответ. — Спасибо за комплимент. Тренируюсь, чтобы накачать её, — хитро посмотрела на парня, поднося тарелку ближе к нему. Конечно же, она шутила, лишь бы вызвать смех у внука, который не заставил себя ждать. Тэхён расхохотался, откинув голову. — Неужели ухажёра нашла, — успокоившись, спросил он, двигая бровями. Снова взял приготовленный блин и засунул в рот, приятно мычал, когда приятный вкус растекался во рту. — Да пошли нахрен эти ухажёры. Я для себя пытаюсь, — отмахнулась та. И как же оба любили такие дни. Шутливые, смехотворные, комфортные, такие будто бы ничего плохого не происходило в их жизни. Раздался телефонный звонок, который находился в углу, рядом с холодильником. Тэхён подошёл, взял в руки мобильник и сморщил лицо, когда увидел, кто звонил. — Да, — ответил он, совсем не желая разговаривать. — Любимый, прости, я понимаю, что сегодня у тебя важный день, но не смогу прийти и подвезти тебя. Работы куча, — тепло отзывались по ту сторону телефона. А Тэ расплылся в улыбке, ну хотя бы раз в жизни, он не увидит утром этого упыря. — Ничего, я что-нибудь придумаю, — стараясь ответить грустно, произнёс Тэ и мужчина, снова попросив прощения откючил звонок. — И чего ты лыбишься? — с улыбкой спросила Сара. — Говнюк сегодня не придёт, — широко улыбнулся омега, оставив телефон в сторону. — Слава богу. Вместе посмеялись, накрыли на стол, посидели, поговорили, пошутили, позавтракали. И, когда закончили завтрак, Тэхён поднес обе руки в молитвенном жесте. — О, Господь. Пусть он сдохнет до свадьбы. Аминь, — и так по-щенячьи посмотрел в сторону бабушки, что та сама не поняла, как произнесла «Аминь». Тэхёну в декабре исполнится восемнадцать и, наверняка, уже все будут готовиться к свадьбе, которую он совершенно не хочет. Сухвану уже не терпится поскорее стать его мужем, а Тэхёну не терпится, чтобы с его женихом случалась хоть какая-нибудь беда, чтоб тот умер. Сегодня первое сентября, первый день учёбы. Первый день, где у Тэхёна начнётся новая взрослая жизнь. Студенческая жизнь. Переодевшись в белую футболку и тёмно-серые джинсы, омега взял белую кепку и нацепил на голову. Взял большую сумку, нацепил ручки на правое плечо, украл упаковку шоколада, которую Сара и так для него оставила, надел белые кроссовки, поцеловав бабушку в щеку, и вышел из дома. Из-за многих манипуляций, он уже опаздывал, по дороге перешел уже на бег, лишь бы не пропустить автобус. *** — Доброе утро народ! — широко улыбнулся альфа и присел за стол. — Доброе, Чонгук, — произнёс Джин и улыбнулся. Так же и поздоровался Намджун, сидящий рядом. — Завтракай скорее, ты опаздываешь. — Не разговаривай так, будто я первокурсник, — фыркнул Гук, пока Джин налил ему горячий кофе. Ким Намджун и Ким Сокджин женатая пара. Намджун приходится Чонгуку дядей, со стороны его матери, поэтому фамилия у них разная. Работает прокурором и хорошо зарабатывает, имея при этом не такие уж большие хоромы, но очень уютный двухэтажный дом, в котором вся мебель и дизайн обустроены не пышно, а нежно и элегантно. Так всем удобнее. Так как родители Гука живут в Пусане, а сын переехал сюда ради учёбы, Намджун не позволил купить квартиру. Дом достаточно большой, и Гуку будет комфортно здесь жить, да, и его родителям не придётся о нем беспокоиться. Первый год для всех был спокойным, Чон хорошо учился и не творил глупостей. Но вот на втором году знатно потрепал нервы и Намджуну, и Джину: иногда не ночевал дома, не приходил несколько дней, учителя всё время вызывали одного из Кимов из-за неправильного воспитания племянника. Чон устраивал драки, Чон издевался над кем-то, ходил в клубы, участвовал в уличных гонках и всё прочее. Наверное, город повлиял на него, и он стал плохишом, как тот любит себя называть, или повзрослел по-своему. Оправдывался иногда, твердя, что он уже взрослый парень и сам знает, что делает, что это его жизнь, и только он сам будет решать, как ее проводить. Ответить ему было нечего. На третьем курсе проблем было меньше, разве что домой иногда не приходил, говоря, что он взрослый и ему нужны некоторые потребности, которые домой приводить было необязательно и не нужно. А в этом году, альфа идёт на четвертый курс, и Кимы просто молятся, чтобы на этот раз Чон не создавал никаких проблем. После завтрака Гук переодевается в чёрную футболку, которая хорошо выделяет его мышцы, чтоб просто увидев его, омеги потекли, чёрные джинсы рванные в коленях и надевая чёрные кеды, прощается с дядями и выходит. Брякает ключами своего «BMW», выключает сигнализацию и запрыгивает внутрь, выезжая из дома. По дороге машина начинает испускать какие-то звуки, нервируя водителя, и после нескольких метров, она просто глушится. Матерясь, Чонгук выходит, осматривает все места, и убеждается, что бензин закончился. И как он мог забыть наполнить бак? Ещё вдвойне матерится из-за того, что не может поймать такси. Точнее может, но все они принимают только наличку, а не его карту. Все деньги лежат на карте, наличных у него нет. Бесит, блять. Выбора не остаётся, кроме как идти на автобус, иначе снова опоздает, к тому же на первый день учёбы, и пиздюлей хорошо получить от сумасшедшего ректора, который вместо слов, брызгает слюнями. Бррр, мерзость. По дороге к остановке, звонит дяде и объясняет про машину, мол, бак наполнить надо, авто посреди дороги осталось, на что над ним смеются, ещё больше испортив настроение. Заходит в автобус самым последним, и как только двери начинают закрываться, слышит чей-то крик. — Скажите подождать минутку, пожалуйста! — и кажется, обращались к нему, а он только пожимает плечами. — Вот же ж гад! Альфа всё-таки попросил водителя остановиться на несколько секунд. Внутрь заходит запыхавшийся парень, снимает кепку и вытирает пот с лица и шеи, поправляя лямку портфеля. Скоро от него вонять будет из-за пота, и Чону наверняка придётся терпеть. Бррр, мерзость. Парень проходит немного и держится за ручки, которые закреплены на потолке автобуса, чтобы не падать. Чонгук подходит к нему и немного нагибается, потому что тот ему ростом доходит до плеча. Машина трогается с места. — Ты меня назвал гадом? — дёрнув бровью, спрашивает он. Тэхён поднимает на него голову, немного хмурится. — Вы сказали водителю ехать дальше? — спрашивает он, тоже дёрнув бровью. — Нет. Сказал, точнее, попросил остановиться, — отвечает Гук. — Тогда, я не назвал вас гадом, расслабьтесь, — проговаривает Тэ, и чтобы больше ничего не слышать в ответ, вынимает наушники и вставляет их на уши. И да, он именно этого парня назвал гадом, а выходит, что тот попросил остановиться. Помог. Вот только прощения просить никак не хочется. Чонгук фыркает в ответ, смотрит по сторонам, руками зачёсывает волосы назад. Хули он, вообще остановил автобус, ему даже спасибо не сказали. Замечает, что нигде нет свободного места, и когда смотрит перед собой, то взгляд устремляется на сидение без пассажира. Широко улыбается и садится на свободное место, вынимает из кармана телефон и начинает проверять соцсети. Тэхён фыркает на детское поведение парня, двигает головой под музыку, которая играет в ушах и устремляет взгляд в сторону окон, смотрит на не прекращающую дорогу. Что-то не так. Альфа ощущает на себе чужие взгляды, старается игнорировать их, прикидывая в голове, что выглядит он потрясающе и наверняка омеги пялятся на него. Потом кто-то бьёт его по ноге своим ботинком. Он недовольно поднимает голову с телефона и видит перед собой двух сидящих стариков. И что им от него надо? — Что? — снова дёрнув бровью, спрашивает он. А старики в ответ, глазами стараются на кого-то показывать ещё и губы поджимают, будто бы осуждают его. — Да что не так? — Не стыдно тебе сидеть, пока омега стоит? — не выдержал один из стариков. — Чего? — и снова глаза сидящих, направляются в другую сторону. Повернув голову, Чонгук видит того самого паренька и хмурится. Выходит этот кудряшка — омега? Чон всегда узнавал омег по одному взгляду и, глядя на Тэхёна, думал, что он бета. Да, и никакого аромата не почувствовал от этого парня. Немного приблизившись к стоящему парню, Чон нагнулся, отчего его голова поравнялась в области бёдер парня. Начал вдыхать сильнее, молился, чтоб не почувствовать запах пота. Чон его терпеть не может. Когда к носу дошёл аромат сгущёнки, альфа распахнул глаза и быстро облизнулся. Посмотрел наверх, почти посмеялся от шокированного лица, которое таращилась на него большими глазами. Но когда получил по затылку от тех самых стариков, пришёл в себя, понял, что за картина предстала перед всеми. Альфа буквально обнюхивал омегу, носом почти касаясь бедер парня. Быстро встал с места, очистил горло, засунул мобильник в карман и сухо произнёс: — Сядь сюда. Не стой, ноги болеть будут. Тэхён сглотнул застрявший в горле ком, до сих пор таращился на парня-извращенца. Его же обнюхивали перед всеми! Хорошо, что Сухвана нет рядом, иначе в этот же миг забрал бы его за руку, ударил бы для начала Чона, затем и его самого, и закрыл бы в своём доме. Кошмар. Маленькая свобода Тэхёна могла потеряться из-за одного действия непутёвого альфы. — Сам и сиди! Ебанутый, — сквозь зубы проговорил он, злостно смотря альфе в глаза. Всего одна ошибка и не видать Тэхёну ничего. И всё могло произойти из-за этого идиота. Тревога подкатила к горлу, омега судорожно смотрел по сторонам, чтобы знать наверняка, есть ли тут знакомые, знающие, что он жених Сухвана. Слава богу, все были чужими. Хорошо, что Вихёна тут нет, а то он тоже любит делиться приключениями брата, с кем попало. — Не понял, — рыкнули ему в лицо. — Я тебе тут место уступаю, а ты называешь меня подобными словами? — Да иди ты, — тут же в ответ рыкнул Тэ, громче ставя музыку, лишь бы не слышать этого придурка. Альфа что-то там говорил злостно, а Тэ в ответ двигал головой, слушая музыку в наушниках. В этот миг, на свободное место подошла женщина и уселась, заставляя Чонгука закрыть рот. Людей в автобусе становилось всё больше, Чон стоял позади Тэхёна, крепко держась за ручку. Внезапно машина проехалась по вздутому асфальту, отчего стоящие потеряли равновесие. Тэ чуть ли не упал и Чон рефлекторно удержал его, крепко, одной рукой держа за талию под сумкой, а другой за ягодицу. Смешно было увидеть расширившиеся глаза омеги. — Руки убрал! — злостно произнёс Тэ, отцепив от себя слишком длинные руки. — Я поймал тебя, чтоб ты не упал. Так ты благодаришь людей за предоставленную помощь? — альфа тоже начал злится, потому что его действия воспринимают совсем не так. Вот почему Чон не любит помогать омегам. С ними всегда всё через одно место. — Поймал или полапал? — зашипел омега и начал двигаться в другую сторону, от греха подальше. Чонгуку стало плохо. Он дважды помог человеку и вот что получил в ответ: некоторая молодёжь начала сторониться его, сидящие косо смотреть, а взрослые и пожилые укоризненно и осуждающе. Как же хотелось проучить неблагодарную омегу. И какого же было удивление Чона, когда этот самый омега вышел на той самой остановке, где и он. Отправлялся туда же, куда и он. Альфа почти подумал, что тот маньяк какой-то. Зашёл в тот самый универ, в который зашёл он сам. Прошел мимо Чона, даже не заметив его, слушая свою музыку. Раньше этого парня Гук не видел в универе. Неужели новенький? Какая приятная неожиданность. Теперь этот строптивый омежка получит по-хорошему. Альфа покажет ему, что случается с теми, кто так неуважительно относится к самому Чон Чонгуку. К самому Чонгуку, за которым бегают девушки и омеги-парни. Популярный парень универа, который всегда получает высшие балы, всегда получает нагоняй от учителей из-за опозданий или драк, всегда получает первые места по каким-нибудь соревнованиям. Всегда и во всём первый. И Чонгук превратит жизнь этого омежки в ад, да, в такой ад, что тот сам будет бежать отсюда. Гук не отпускает без наказания тех, кто называет его «ебанутым» или «гадом», тем более, после своей предоставленной помощи, кто унижает его при других, особенно таким омежкам, как этот «сгущёночка». Уж Гук то сможет научить сгущёночку хорошим манерам.