***
Мероприятие, проводимое Чонвоном, получилось грандиозным и потрясающим. Столько людей пришло, мужчины в классических костюмах, а рядом с ними их спутницы, наряженные с ног до головы люксовыми брендами. Чонвон и Сону будучи виновниками данного торжественного собрания не остались в стороне. На широких плечах Яна колыхался пиджак из последней коллекции BOSS BLACK, а на длинных ногах брюки того же бренда, под пиджаком имелась рубашка от BALENCIAGA, в качестве обуви были Christian Louboutin, чёрные лакированные туфли. Дальше бижутерия по мелочи, колечки, цепочки от TIFFANY & CO и Prada. Сону же, его спутник, внешне должен был соответствовать не только дресс-коду банкета, но и своему возлюбленному. Костюм особо ничем не отличался, все также же чёрный и классический, но в качестве дополнения к образу его талию обвивает чёрный корсет, который был затянут до невозможности. Дышать было нечем, буквально, ибо лёгкие стиснуты плотным материалом. Сону успел тясячу раз пожалеть, что не послушался тогда Ынче. Сейчас же он стоит из последних сил, пошатываясь из стороны в сторону. Воздух в лёгкие толком не поподал, так ещё и чашечки лифа теснили его плоскую грудь. Сону не отрицает, корсет очень красивый, но чересчур узкий. — Чонвон, — еле как произносит Сону, опираясь на своего возлюбленного. — Да, моя любовь? — Мне плохо, — жадно глотая клочки кислорода, прохрипел он. Улыбка с лица Яна моментально изчезла. Руки, которые до этого заботливо удерживали сошли с чужой талии. — Сону, — грубо отрезал Чонвон. — Ты такой эгоист, — шёпотом выругался он, чтобы их никто не слышал. — Я попросил тебя об одном, а толдычишь о другом. Неужели, так сложно потерпеть? — Но мне.. — Потерпи, — брякнул младший и вовсе отвернулся от него, устремляя внимание к своим партнёрам по бизнесу. В глазах темнеет, а голова идёт кругом. Слезы обиды встают в горле и не дают нормально говорить, впрочем и дышать тоже. Ноги слабеют, колени дрожат, а дальше темнота и звук глухого стука об пол, боль в области правого виска. В кромешной темноте Сону ничего видит, лишь глухо слышит чужие крики доносящиеся будто издалека.***
Глаза распахиваются в испуге, а ритм сердца набирает бешеный темп. Сону подрывается с постели, как ошпаренный и в панике осматривается по сторонам. Кромешная темнота. И Чонвона не видно. Когда глаза чуть привыкли к темноте, Ким понял, что находится в их общей комнате с Чонвоном. Подвинувшись ближе к изголовью, парень опирается спиной на него и поджимает к себе колени. В голове прокручиваются последние события. Единственное, что он помнит, так это нестерпимую боль от удушающего корсета и тьму. — Блять, — шёпотом выругался он и посмотрел на свой торс. На нëм был тот же самый костюм, но уже без пиджака. Корсет все ещë на месте, только без туго завянных веревок. Из мыслей его выводит звук прокручивающейся дверной ручки. Дверь открылась, а за ней Ынче крадётся с чем-то в руках. — Ынче, — обрадовался Сону и подорвался с кровати. — Тихо, — чуть ли не плача шикнула девушка и на цыпочках подошла к парню. — Что ты здесь делаешь? Где Чонвон? — у Кима явно было много вопросов. — Господин Ян провожает гостей, — ответила Хон и бросилась к шкафу с одеждой. — Вам нужно бежать отсюда, господин Ким. Распахнув двери шкафа, служанка начала складывать в сумку что под руку попадётся. Пару тёплых кофточек, штанов, футболок, все что хватит на первое время. — Бежать? Зачем? — недоумевал Сону. — Господин Ян в ярости был, как только Вы сознание потеряли. Он рвал и метал весь обслуживающий персонал, чтобы мы молчали. Уверена и вам достанется, поэтому бегите!! В свете Луны Ким заметил синяк на щеке Хон и ужаснулся от происходящего. — Ынче, я не могу так. Я не могу все бросить и сбежать. Как же Чонвон без меня?? — Этот маньяк-извращенец и без вас справиться! — Не называй его извращенецом. Он не такой. — Правда? — горько усмехнулась та и встала с пола. — Тогда что это? Служанка пальцем указала на витрину с коллекцией кукол Чонвона. Все стояли ровно в ряд, с расчесаннымм волосами и выглаженными платьями. Эти куклы были изготовлены мастером по заказу Яна. Парень даже сам придумал дизайн для всех тридцати статуэток. Внешне они были чем-то похожи на ассортимент Dollfie Dream, выпускаемый компанией Volks. Их большие глаза на фоне маленькой головы порой пугали, это ещё не учитывая миниатюрного телосложения. — Как что? Куклы, — непринуждённо ответил Сону. — Куклы господина Яна, — поправила Хон. — Какой нормальный мужчина будет собирать кукол? Так ещё придумывать собственный дизайн, нанимать личного мастера и платить немыслимые деньги за кусок пластика! — Ынче, прекрати. Он всего лишь коллекционирует, — попытался успокоить девушку Ким. — Да он вас пытается превратить в куклу!! Неужели вы не видите этого!? — отчаявшимся голосом истерила Ынче. — Скоро пластмассой начнёт вас кормить и заставит жить в игрушечном домике!! — Чего? Не говори подобной нелепицы. Такого никогда не было и не будет, — как горох об стенку. — В тот раз он заставил вас ходить на высоченных каблуках!! — напомнила Хон. — Перекрасил ваши волосы в блонд и отправил на кастинг, на роль Кена в фильме «Barbie», не смотря на все ваши отнекивания. Вас не взяли из-за черт лица и отсутствия актёрского мастерства, а этот гад предложил пластику сделать! — продолжала ругаться младшая. — А сегодня заставил надеть гребаный корсет! Поток слов был приостановлен скрипом двери. В проёме стоял Чонвон, опираясь на косяк. В его лице читалось холод и безразличие всей вселенной. Задрав подбородок, Ян уверенной походкой приблизился. Оба моментально поджались в испуге — Благодарю, Ынче, за указанные ошибки. Дальше я сам разберусь. На сегодня ты свободна, — не поколебимо спокойно сказал Чонвон. Служанка поспешила покинуть комнату. После хлопка двери Ян повернулся к Сону. — Ты сегодня разочаровал меня, — осуждающе произнёс младший и на шаг приблизился к Киму. — Ты опозорил меня перед всеми моими гостями, — продолжал давить. — Знаешь как мне стыдно было? — задал риторический вопрос. — Вони, — тихо обратился Сону, но тут же в его щёку врезается чужая ладонь с пощёчиной. Голова болезненно поворачивается в сторону удара, шея хрустит. Схватившись за больную щёку, старший со слезами на глазах опускается на колени. — Вони, прости.. Ещё один удар в затылок. Сверху слышится раздраженный рык. Ян опускается на корточки, чтоб быть вровень с Сону. — Разве я так тебя учил? — вспыльчиво закричал Ян и схватил своего парня за волосы. Сжав блондинистую копну, Чонвон силой заставляет на себя посмотреть. — Что я тебе говорил? Что я тебе, блять, говорил!? — не жалея голоса кричал он. — Просто стоять рядом и выглядеть красиво, — сквозь слëзы боли промямлил Сону. — А ты что сделал!? — П-п.. Потерял сознание, — тихо ответил он. — Неужели было так сложно потерпеть один вечер? Один гребаный вечер!! — с силой швыряет старшего на пол. Выпрямившись в полный рост, Ян надменно смотрит на тело у его ног и прыскает с ситуации. — На кровать, — резко перешёл на более мягкий тон. Встав на четвереньки, Ким болезненно заковылял в сторону двуспальной кровати. Обессиленый и униженный Сону из последних сил взбирается на поверхность кровати и лицом падает на одеяло. — Лицом ко мне, — командует Ян и сам взбирается на кровать. Не успевает Сону перевернуться, как с него срываю корсет. Не прошло и минуты, как младший цепляется за рубашку двумя руками и рвёт её в разные стороны. От испуга старший визжит и барахтается в сопротивлении по поверхности одеяла, что только сильнее раззадорило его парня. Очередная пощёчина проходится по лицу Кима. Щека болит от ударов, а сердце разрывается от страха. — Будь добр, напомни чему я тебя ещё учил, — процедил Чонвон и наклонился над своим парнем. — Я кукл.. Кукла, — заикаясь ответил тот, вспоминая слова служанки. — Бездушная кукла. Во время секса я должен не шуметь и не двигаться. — Умничка, — похвала из уст Яна сейчас кажется грязной и неправильной. — А теперь продолжим. Чужие руки грубо сдергивают брюки, а вместе с ними и белье. Ладони обхватывают голые бёдра и переворачивают старшего на живот. Сплюнув на пальцы, Ян входит двумя внутрь Сону. От грубого трения Ким визжит и цепляется за одеяло в поиске поддержки. — Разве куклы умеют разговаривать!? — замахнулся в ударе. — Ты забыл кто ты на самом деле!? — озверел Чонвон и вновь ударил, на этот раз по ягодице. — Ты такой тупой, Ким Сону, — будто бы ядом плевался младший. Пальцы вновь грубо вторгаются внутрь Кима. Слюна не обеспечивает должного скольжения фаланг, но видимо Чонвону криссталически поебать. Не проходит и минуты, как пальцы выходят из него, на что Сону облегчённо выдыхает. Анус все ещё болел от сухой стимуляции. Сзади слышится лязг металлической пряжки ремня и звук треска ткани. Член проходится по заднице, скользя меж ягодиц, но не входя. Дразнится. У Сону предположительно есть два варианта исхода событий : либо Ян быстро и грубо трахнет его, после чего уйдет, либо продолжит так издеваться, но в конечном итоге все равно также грубо выебет. Лучше всего, конечно, первый вариант, чем быстрее - тем лучше. Ким не вытерпет ещё одну партию унизительных оскорблений в свой адрес. Как и ожидалось, Чонвон без предупреждения вошёл до упора. Трение казалось червствым и жёстким. Чонвоновы ладони до боли сжали бока старшего. Ощущение, что тазовые кости захрустели. Тяжело выдохнув, Сону скомкал одеяло в кулак и затолкал себе в рот, дабы не издать звука. Зубы сжали плотный материал, а тело напряглось в ожидании последующего ужаса. — Мм, — довольствюще промычал Ян. — Так узко. Подтявнув тело под собой на коленно-локтевую, Чонвон начал вбиваться в тряпичное тело Сону. Семени младшего было недостаточно для плавного скольжения члена внутрь, из-за чего приходилось прилагать дополнительные усилия, чтоб вогнать орган до простаты старшего. Сону явно не был мазохистом, чем можно объяснить его безмолвные слезы, текущие солёной дорожкой по впалым щекам. Одеяло в рту пропиталось слюной и рыданием, зрение плыло, а сердце вот-вот порвёт грудную клетку и выпрыгнет к чертям собачьим. Да и не только сердце, его органы давным-давно превратились в кашу, в особенности репродуктивная система, Ким уверен, что Чонвон его порвал. Пару глубоких затруднительных толчков и Ян изливается во внутрь, выбивая из старшего сдавленные всхлипы в импровизированный кляп. Со сбитым дыханием, Чонвон выходит из Сону и напоследок кидает взгляд полный наплевательского отношения. Как и ожидалось, Ян оделся и ушёл, оставив Кима одного в холодной комнате. Тело неистово горело от грязных прикосновений, а душа запятнанная клеймом хотела одного - исчезнуть. По телу растекается ощущения, что оно стало сплошной болевой точкой.