Судная вечность

Не чувствовать ничего — невероятно приятно. Особенно после того, как собственноручно снёс себе половину головы. Только в новом, безумном мире — ты пробуждаешься. И кричишь, надрывая связки, сжимаясь в позу эмбриона на ледяной земле, вцепляясь в волосы, впиваясь изломанными ногтями в кожу. Потому что на тебе словно проводят трепанацию черепа. Без анестезии. Своей выходкой ты лишь отсрочила избавление. Своей самоуверенностью ты продлила агонию. Боль — лишь напоминание о том, как важно не злить судьбу. И когда она отступает достаточно, чтобы ты, наконец, смогла расслабить сомкнутую до скрипа челюсть, ты даёшь волю слезам. Лишь на короткое мгновение — потому что не хочешь оставаться наедине с собственной слабостью. Сдавленно всхлипываешь, утирая содрогающейся ладонью солёную влагу. И приподнимаешься на непослушных, слабых руках. Зрение всё ещё отказывается фокусироваться, но ты ясно видишь, что небо больше не окрашено алым. По крайней мере, не полностью — лишь малая его часть не укутана густой, беспроглядной тьмой. И от этого хоть немного, но лучше. Потому что можно представить, что всего-навсего опустилась ночь. Можно попытаться вспомнить, как всё было раньше. Потому что прежняя жизнь ныне кажется блаженным сном. Ты больше не в состоянии представить, что всё может быть хорошо. Голова кружится, но ты всё же встаёшь на ноги. Не с первой попытки — позорно падая несколько раз, словно в тебе отсутствуют кости. Ты словно отлежала всё тело. Каждую его клетку. Вытягиваешь треморные, перепачканные кровью и грязью руки перед собой, истерически усмехаясь. Потому что ты словно наблюдаешь за собственной оболочкой со стороны. Кроме пульсирующей в висках боли ты не чувствуешь практически ничего — лишь подаёшь сигналы. Управляешь марионеткой. Судорожно вдыхаешь, пытаясь собраться с мыслями, и оглядываешься по сторонам. Замечая вдалеке забрызганную багровой жидкостью металлическую дверь. И нечто, напоминающее... Срываешься на бег и сдавленно хохочешь, когда поднимаешь с земли утерянный карабин, едва сдерживаясь, чтобы не расцеловать его. Тут же проверяешь верного друга на наличие патронов и чуть не скачешь, понимая, что судьба наградила тебя настоящим подарком, и не раздумывая спускаешь "вепря" с предохранителя. Для тебя это теперь не столько средство самообороны, сколько напоминание о прошлой жизни. Подтверждение того, что твои воспоминания о временах до — не наваждение. Облажалась. Как же ты, чёрт возьми, облажалась. Во всём. Иначе бы не оказалась здесь. Ты пока не знаешь, как величать это место. Только вот тратить время на раздумья ты больше не будешь. Ты слишком часто сомневалась. Слишком часто отдавала поводья рациональности. И, наконец, поняла, что в нынешней реальности есть место лишь инстинктам. Ты либо сопротивляешься, либо умираешь. Одного раза тебе хватило. И потому ты почти не колеблешься, когда ступаешь к двери, что тут же впускает тебя. Словно одного намерения достаточно, чтобы её открыть. Пытаешься игнорировать комнату, испещрённую надписями. Хаотичными. Обрывающимися на полуслове. Начертанными, судя по характерному оттенку, кровью. "Выхода не существует" "Мы брошены" "Забыты" Ты не рада подтверждениям собственных догадок — о том, что оказалась в аду. Однако это значит, что ты здесь не одна. И это как отличная, так и ужасная новость. Потому что врагов у тебя гораздо больше, чем союзников. И вероятность наткнуться на последних — почти нулевая. Рекомендации из школьного курса "оставаться на месте и ждать помощи" вряд ли сработают. И потому ты спешишь к очередной двери — у которой через кровавые пятна почти не проглядывается металл. Преграда послушно отъезжает, впуская тебя в... знакомую комнату со знакомым солдатом, у которого ты оказалась за спиной. Нет. Не в этот чёртов раз. И ты утыкаешь дуло в чужую голову, в точку, что не закрыта бронёй, не робея выпуская, кажется, всю обойму, сопротивляясь отдаче, оглушая себя до звона, и успокаиваешься лишь тогда, когда изрешечённое тело с глухим звуком падает на бетонный пол. Тяжело дышишь, чувствуя, как по лицу стекает горячая кровь. И упираешься взволнованным взглядом в того, ради кого только что свершила убийство. В того, кто даже не повернулся в твою сторону. И лучше бы ты не ступала к замершему у центра управления Деймосу, чтобы осторожно коснуться его плеча.