Прохлада ударяет в нос, Хенджун сжимает руки в кулаки, медленно подходит и набирая воздух в легкие, стараясь придумать с чего бы начать диалог с его потенциальной жертвой.
— Простите, Ёнкей? — он впервые так уважительно с кем-то разговаривает, явно переволновался и сам бы услыша себя со стороны посмеялся. Хенджуну было любопытно вспомнит ли его Ёнкей, ведь он мог часто замечать Хана в доме Кимов. Но тот лишь удивился только своёму имени.
— А вы кто? — Кан оборачивается, складывая лист с речью, которую так усердно репетировал. Видимо Хана и вовсе не узнали, это с одной стороны печалит, дабы придется распинаться значит усерднее.
— Советую, Вам, отказаться от земли и передать её в руки Господина Кима, — спокойно начинает альфа, но это звучит как-то грубо, больше напоминает угрозу.
— Я же уже говорил, что это бизнес отца и я не собираюсь его продавать! Ни за какие деньги! — Ёнкей повышает голос, поджимая от появившейся злости губы. — Долг я верну как и обещал к концу недели.
— А за жизнь своей омеги? — слова Хана звучат холодно и это действует как красный флаг для быка, поэтому бета не выдерживает и хватает Хенджуна за шиворот, сжимая ворот его куртки, готовый придушить.
— Ты угрожаешь мне жизнью, Джэхена?! — Кан явно готов дать альфе по морде, одна рука даже замахивается для этого.
— Нет. Я предупреждаю. — наконец-то на лице Хана появляется хоть какая-то эмоция: брови нахмурились и губы сжались, заставляя Ёнкея немного притормозить. — Я от Господина Кима, он послал вас убить. И скорее всего потом захочет избавиться и от вашего супруга, потому что, — Хан показывает рукой на украшенное место, — явно наследие перейдет вашему омеге, после того как вас тут найдут мёртвым, ведь как я знаю родственников у вас больше нет. Господину Киму не нужны ваши деньги, ему нужна только эта земля.
— С чего бы мне тебе верить? — Кан тоже нахмуренный, смотрит в глаза внимательно, чтобы понять когда Хенджун будет врать.
— Вы можете мне не верить, но я уже не хочу выполнять эту грязную работу. Поверьте, никакой встречи о передаче долга не будет. Я уже весь день слежу за вами и мог бы убить вас ещё утром у вашего дома, однако… — альфа сглатывает не зная, как объяснить что внезапно у него появилась сентиментальность из-за появления в его жизни одной омеги. — Я недавно встретил человека, который стал мне дорог и понял, что такие же люди есть и у тех, кого я убивал. Тупое откровенние, но это единственное моё доказательство.
Сынмин который появился в его жизни, растапливал не только все забытые эмоции, но и возрождал внутри Хенджуна какое-то новое тепло.
— Понимаю. — неожиданно бета его отпускает и уже вздыхает успокоившись. — Я конечно не был киллером там каким-то, но меня тоже изменила встреча с самым важным для меня человеком в моей жизни.
Кан почему-то верит незнакомому человеку. Он конечно знал, что Чонсу захочет вернуть себе землю, но он не думал, что это поставит на кон его жизнь или жизнь его любимого человека.
— Вы можете передать это наследие Господину Киму, обручиться с вашей омегой и покинуть этот город. Я думаю вы догадывайтесь, что Господин Ким не остановится пока не получит желаемое. Я могу только вас предупредить и дать время, чтобы вы что-то смогли изменить. И обезопасить свою жизнь и жизнь вашего любимого человека — будущего супруга. Разве это все стоит счастья, спокойствия и семьи? — в сознание Хенджуна счастливая жизнь с Сынмином, его запах, который он явно больше терять не собирается, ему сейчас хочется стать достойным альфой и он явно уверен, что спасая жизнь Ёнкею, он спасает и свою.
— Ладно. Дела все равно идут не очень хорошо и я не хочу этим мучить Джэ… — Кан вздыхает, решая действительно попрощаться с наследством отца, которое уже не светит ему никаким хорошим будущим. Осознание того, что за кусок земли его пытаются убить, пугающее.
Хан внутри радуется, что бета понимает всю ситуацию, поэтому уголок рта его слегка поднимается, чем скорее он разберётся с этим делом тем скорее сможет увидеться со своим омегой, но сначала ему нужно продумать план для Ёнкея, помочь с появившейся проблемой. Хенджун прекрасно понимал, если сейчас Кан отступит, то на его плечи ложится его смерть. И если раньше он бы даже не подумал о своих чувствах или чужих, то сейчас при воспоминания о Сынмине, в груди давит.
Осознавание всего обрушивается на Хёнджуна как снежная ловила, теперь он понимает, что больше не хочет заниматься грязными делами Чонсу. Сейчас он смотрит вперед, совсем как Ёнкей, ему хочется спокойной жизни со своей омегой. Так же её оберегать, любить, строить семью, совместное будущее.
— Тогда нам надо обсудить план дальнейших действий. И желательно в другом месте. Всё, что я могу вам предложить это нагрянуть к Господину Киму с подписанными бумагами, чтобы он не успел заподозрить, что вы в курсе всего. А для начала купите билеты, расскажите все своей омеге, от любимых не должно быть тайн, — и эти слова изнутри режут, потому что до Хенджуна доходит осознание того, что он и сам хранит секреты, ему тоже надо вскоре избавиться от них так, чтобы не потерять Сынмина. — Я могу вам только предложить одного знакомого хорошего нотариуса. И могу даже вам с ним встречу организовать. Надо действовать незамедлительно.
— Было бы неплохо, если честно. — Хану впервые улыбается искренне кто-то кроме Сынмина. Ещё приятнее становится слышать благодарность, которая заставляет задуматься о том, что встреча с О действительно кажется наградой, позволившей изменить альфе свои взгляды и судьбу. — Спасибо.
— Тогда нам осталось договориться о завтрашней встрече? Сейчас уже довольно поздно, а мне надо ещё обсудить всё со знакомым. Во сколько вам удобно? — Хенджун не медлит, сразу продумывая встречу на завтрашний день. Он первый раз в жизни что-то делает на благо кому-то, и отчасти себе тоже.
— Думаю утром. Как раз людей будет немного в очереди. — Ёнкей кивает, добавляя более точно. — К часам одиннадцати?
— Дядь, это же не запись в больницу! Никакой очереди, но раз в одиннадцать, значит в одиннадцать, — Хенджун кивнул и пошёл к своему байку, ему сейчас хочется быстрей договориться с очень близко знакомым нотариусом. В голове прокручивается план действий, интересно как отреагирует сам Чонсу, когда Кан положит подписаные бумаги на стол. Не захочет ли он всё равно избавиться от Кана? Пускай бета оформляет документы, они уезжают из города, а доверенное лицо пусть обрадует Чонсу новостями. Хенджун ещё до конца не понимает, как ему объясниться перед Кимом, единственная надежда, что он сам разорвет между ними сделку.
Хенджун первым делом направляется к своему близкому по знакомству и родству, нотариусу — Хан Джисону. И если ему придётся врать Сынмину куда он пропадал, то теоретически он не совсем и врёт, однако это ощущение странное все равно давит на грудь альфы.
На пороге у дома Джисона его встречает конечно же Хенджин, который явно недоволен, а чем Хенджуна не интересует.
— Мне нужен Джисон. — спокойно говорит альфа, не проявляя ни одной лишней эмоции. Хван на самом деле порой раздражал его, когда устраивал истерики брату и Хан часто не мог понять, почему они до сих пор вместе.
— Мне вот он тоже очень нужен и хотелось бы знать, где он. — все также возмущенно говорит Хенджин, скрещивая руки на груди. Хенджуну даже его запах не особо нравится, он для него слишком приторный.
Первая мысль в голове Хана, что его брат скорее всего со своим любовником, поэтому он решает ретироваться, не вызывая подозрений. Хан Джисон был единственным другом Хенджуна, родственников не выбирают, они ещё с самого детства много времени проводили вместе, и когда Хенджун стал больше времени уделять богатому мальчишке, Джисон лишь был рад, что в жизни одинокого Хенджуна появился кто-то ещё. Они не общались как это делают обычные подростки, они молчаливо находились в одной комнате. Хенджун никогда не делился своей жизнью, а вот Джисон наоборот был тем человеком, который никогда не затыкается. Поэтому Хенджун был и в курсе семейных проблем, и личной жизни. Он не сильно и хотел общаться с этим энергичным парнем, но бабушка души не чаяла в Джисоне. Странное дело, что он заботился о её чувствах, поэтому смирился с назойливым братом.
— Когда придёт скажи, что я его искал, времени нет его ждать. — альфа разворачивается к Хвану спиной, слыша нарастающее ещё больше возмущение и злобное бурчание.
Хенджун знал любимый отель Джисона, в котором он бывает со своим любовником, тот никогда не затыкается, когда они встречаются на семейных встречах. Сейчас нужно действовать быстро, и даже тот факт, что Хенджун не особо любил влезать в чужие дела, но нагрянуть в номер своего родственника ему не кажется чем-то неправильным.
***
— Хан Джисон? — Минхо нервируется, когда телефон Джисона обрывается от нескольких звонков, — твоя жёнушка настойчивая, — иногда омега забывается, что альфа не её собственность. Ли хочет ещё что-то сказать, но его прерывает внезапно врывающийся в их идиллию незнакомец. В номер заваливается длинноволосый парень, по запаху тоже альфа и тоже кем-то занятый, запах чужой омеги кажется очень знакомым. — А ты кто такой? Третьим к нам хочешь?
— Откажусь. Меня такое не привлекает. — спокойно отвечает Хенджун, смотря на омегу, который сидит сверху на Джисоне. В голове вспомнился момент, когда на Хане также сидел Сынмин в их первую ночь. В животе всё скручивается, он скучает по своей омеге, — Джисон, мне срочно нужна твоя помощь, пожалуйста.
Джисон напрягся, Хенджун никогда не просил о чем-то, эта просьба о помощи удивляет и заставляет нервничать.
— Детка? — Джисон похлопывает по бедру омегу, — Сходи себе за вином.
Минхо послушно встает с колен альфы, оглядывая незнакомца. Для Ли непривычно, что их так прерывают, ещё удивительнее — Джисон ничего не имеет против, а значит это важная личность и надо её запомнить.
— Итак, что у тебя стряслось? — интересуется Джисон, когда двое Ханов остаются в номере одни. — Ты впервые просишь у меня помощи, если честно это удивляет? Думал ты к Чонсу пойдешь.
При одном лишь упоминании Кима Хенджун поджимает губы, отрицательно качает головой, потому что Чонсу и есть самая большая проблема в его жизни, как теперь оказывается.
— Можешь помочь моему знакомому с документами? Очень срочно!
— То, что срочно, я уже понял, как только ты вломился в номер, — Джисон натягивает на себя штаны, — очень вовремя!
***
Хенджун не мог толком уснуть, всё думал как там его омега, сильно ли он переживает из-за внезапного отсутствия? Ему пришлось пол ночи объясняться перед Джисоном, водить его в курс дела, чтобы тот с утра был готов к встрече с Каном. Быстрей бы утро уже, хочется быстрее все закончить, поехать к Сынмину. Омегу хочется безумно.
Хенджун сидит у дома Ёнкея в ожидании, встречи с нотариусом. Наконец-то за забором показывается Кан и альфа машет ему рукой в приветствие, да и просто чтобы привлечь внимание.
— Нотариуса зовут Хан Джисон. — Хан протягивает ему бумажку с адресом и вздыхает облегченно. — Как и говорили до этого в одиннадцать. Могу тебя докинуть?
— Я и так тебе обязан, жизнью, — Кан слегка улыбается, — доберусь сам, не маленький же мальчик.
***
Сынмин вздыхает, лёжа на Хане с прикрытыми глазами в ванной. Тёплая вода расслабляет тело, а присутствие альфы рядом и самого О успокаивало. Он наконец-то его видит снова целым и невредимым, а еще голову перестали посещать неприятные мысли.
Сынмин запускает ладонь в горячую воду, укладывая на неё пышную пену, сейчас ему хочется отвлечься и немного пошалить, и увидеть улыбку на серьезном лице. Его альфа серьезный мужчина. Он откидывает голову на груди Хана, и смотрит любопытно, ему кажется, что он не встречал никого прекраснее чем этот альфа. Мокрые пряди спадают на лицо, уголки губ подняты, глаза прикрыты, Хенджун явно наслаждался происходящим. Сынмин тянет к нему руку с пеной, и шустро оставляет пышное облако на его носу. На это Хенджун лишь тихо смеётся, все еще не открывая глаз и легонько щипает О за бок.
— Ой! — Омега практически скулит от щипка, — ладно, ладно уберу! —поворачивается к альфе, аккуратно снимая пену с носа. Хенджун открывает глаза, любуясь своей омегой, руки стискивают тонкую талию, притягивая к себе. О и сам тянется ближе, оставляя лёгкий поцелуй на устах, однако Хан поднимает руку к шее Сынмина, притягивая голову и целуя жадно, явно соскучившись, пробуя вновь необычный вкус губ омеги, вырывая из него рваный вздох.
Хенджуна дурманит от нуждающегося Сынмина, его клубничный аромат, не только сводит с ума, но и вызывает желание укусить. И он прикусывает тонкую шею омеги, О скулит, отчего зверь внутри альфы рычит. Горячий воздух от воды в ванной и смущение с лёгким возбуждением, заставляют лицо омеги румяниться. Хан снова прикусывает нежную кожу, спускаясь губами к ключицам, аккуратно проводя по выпирающим косточкам. Сынмин хнычет, ерзая своими ягодицами по бедрам альфы, которого уже несёт не только от запаха кожи и вкуса губ, но и от возбуждения омеги, оно пахнет словно клубничное варенье.
Руки Хенджуна спускаются вниз по телу, сейчас в его голове только одно, растереть естественную смазку Сынмина и наполнить его. Всхлипы и хныканья О раззадоривают сильнее, заставляя сглатывать громко и быстрее растирать смазку своими длинными пальцами, сжимая ягодицы и прижимая к себе плотнее, чтобы омега чувствовал возбуждение Хана.
— Я скучал. — шепчет альфа на ухо Сынмину, вздыхая учащенно и начиная внезапно дразнить, медленнее растирая смазку. На что О начинает только интенсивнее теряться о его пах и такой его нуждающийся вид, вызывает рык у Хенджуна, как и трение о член.
— Я тоже… — омега хнычет, хочется быстрее почувствовать в себе член альфы.
Руки Хенджуна переходят на спину, сжимая ароматную кожу до красных пятен. Стоны отлетают от холодного кафеля, Сынмин скулит, когда ощущает наполнение в себе. Он все эти дни мечтал об этом, желал альфу, скучал по нему. Теперь ему думается, как бы он вообще жил без него. Это так странно кажется, ведь они совсем не знают друг друга, но каждый словно уже зависим от другого. Метка пускает по коже приятное тепло, ей нравится, что альфа рядом.
Пальцы Сынмина запускаются в полюбившиеся длинные волосы, он стягивает крепко корни волос, альфе нравится эта внезапность, от которой хочется подчиниться.
Хенджун готов отдать все Сынмину. Весь мир. Незнакомое чувство, что зародилось с их первой встречи, сейчас явно окрыляет, и он понимает это наверное то чувство — любовь, о котором ему как-то рассказывал Хан Джисон.
Хан толкается бедрами, выбивая из омеги стоны, а голова О падает лбом на плечо альфы, руки укладываются на его грудь, сжимаясь от удовольствия в кулаки. Сынмин действительно скучал по этому ощущению. Он никогда не думал, что будет так этого желать.
И теперь все рассказы и вздыхания Минхо кажутся не такими похабными?
Сынмин сжимает в себе Хенджуна, выгибая спину и стискивая руки в кулаки сильнее, пока из уст вырывается громкий стон.
Омега дрожит, кусает губы напротив, слегка оттягивая кольцо в губе Хенджуна. Альфа рычит, насаживая на себя Сынмина глубже, член внутри омеги растет, заставляя хрипло хныкать, а губы облизывать чаще. Язык Хенджуна теснит чужой, проталкивая его к небу. Аромат Сынмина дурманит рассудок до пятен в глазах. Омега двигается быстрее, теряя все силы от появившейся волны удовольствия.
О ложится на грудь альфы, все еще немного двигая бёдрами, нуждаясь в этом движении и Хенджун выполняет желание своей омеги, толкаясь быстрее, сильнее и придерживая за бедра, пока внутри Сынмина набухает узел. О хнычет тихо, его стоны становятся по интимному тихими, звучат только на ухо Хана, который не может не порыкивать в ответ на приятные звуки и ощущения. Руки альфы сжимают бедра до покраснения, оставляя отчетливые отпечатки своих пальцев. А в районе живота теперь ощущается горячее тепло, омега давится воздухом от оргазма. Хенджун обвивает талию Сынмина, вбиваясь в него ещё несколько раз, прикусывая плечо, обновляя метку.
Последние толчки в податливое тело и Хан изливается в Сынмина, целуя того в лоб. Вода в ванной уже начала остывать, но не тела двух влюбленных, которые все ещё не собирались вылезать. Альфа ждал пока узел уменьшится, чтобы аккуратно покинуть О и затем уже позаботиться о нем. Желательно уснуть потом в обнимку вместе. Так теплее и приятнее во всех смыслах.
Однако у Хенджуна был ещё один план на эту ночь с Сынмином.
