Портрет Уильяма Грэма

Солнечные лучи навязчиво проникали в просторное помещение и даже плотные шторы не могли сокрыть комнату во мраке. Белые стены в темноте казались серыми, а на лакированном паркете отчётливо виднелись потёртости от каблуков. Мастер, работающий в этом помещении, был высок, но хотел быть выше любого собеседника, поэтому часто выбирал небольшой каблук. Его образ обычно дополняли костюм, запонки и тонкие перчатки, позволявшие его брезгливой натуре избегать соприкосновения с другими людьми. Нельзя сказать, что творец не любил людей. Он с трудом переносил общество невежд или потенциальных конкурентов, но в окружении образованных людей мужчина испытывал настоящую бурю эмоций! Его охватывало приятное волнение, трепет, детская радость! А как он любил быть в центре внимания! Самая обсуждаемая персона во Флоренции - Ганнибал Лектер! Художник, меценат, тонкий психолог, пример для подражания... На презентации его картин съезжались почитатели со всего мира. Статьи Ганнибала читали сотни тысяч человек, а критики не упускали возможности прокомментировать его работы. В светском обществе все внимание было направлено на него. Он с неподдельным наслаждением грелся в лучах славы... Однако в последнее время солнечные зайчики обходили его стороной. Конечно, на него обращали внимание и его картины вызвали бурные споры у ценителей прекрасного, но все стало таким привычным, все привыкли к его гениальности. Из-за этого творец впал в апатию. Его когда-то светлая, просторная мастерская, с нехарактерным для художника идеальным порядком, погрузилась в царство удручающей пустоты. Мужчина сидел в антикварном кресле с бархатной обивкой, положив ноги на не менее ценный с художественной точки зрения столик. Лохматый, с недельной щетиной и в пижаме, которую не снял с утра, он, не моргая, смотрел вперёд, погруженный в свои мысли. Придя в себя через какое-то время, он окинул взглядом помещение. Стеллаж с книгами, шкаф для художественных принадлежностей, рабочий стол, мольберт, бюсты, небольшая раковина в углу, специальный столик, заполненный вазами для цветов, в которых сейчас стояли иссушенные стебли, а сам столик был засыпан лепестками... Позавчера в гневе он разорвал свои наброски и бросил клочки на пол. Рядом с ними упали и грифели. Затем полетели журналы, где его лицо сияло на обложке... Такое поведение называется выгоранием. Это весьма свойственно творческим натурам, но Ганнибал столкнулся с этим впервые. Он считал, что кризисы могут коснуться только посредственных творцов, а его - настоящего гения, они непременно обойдут стороной. Сначала он испытал нехватку восхищения. Это выбило почву из-под ног, заставило чувствовать себя заменимым. Но добило его другое - невозможность завершить свою работу. "Я не могу.", - эта мысль заставляла его сжимать руку в кулак с такой силой, что костяшки белели и после неприятно ныли. Ганнибал, привыкший к мысли о том, что он может все, столкнулся с разочарованием в своих убеждениях. А началась эта злополучная история с картиной во сне. В темном пространстве единственным лучом света освещалась фигура мужчины. Красивого и молодого. Необыкновенное тепло излучали его голубые глаза. Кудри причудливо обрамляли его тонкие черты. Голова мужчины смотрела чуть вверх, обнажая красоту его длинной шеи. Широкие плечи, красивые ключицы и мужественная грудь придавали его образу античную красоту, которая так восхищала Ганнибала. Проснувшись, художник решил во чтобы то ни стало запечатлеть образ прекрасного античного бога на холст. Но руки не слушались его, они писали мужчину из сна с грубыми чертами лица, с крючковатым носом и ледяными глазами, а это не устраивало творца. Ночью сон повторился. На этот раз внимание было уделено рукам прекрасного незнакомца. Длинные пальцы, тонкие изгибы костяшек, изящные запястья... Искусство существовало ради этих рук. Ганнибал мог подобрать сотню слов, дабы описать их. Но написать вновь не получилось - пальцы получались толстые и крючковатые. Он в гневе швырнул стул и скинул со стола рабочие инструменты, они с громким звоном посыпались на ковер, где затерялись в причудливых узорах. Ночь он провел в раздумьях, а на утро, собравшись, отправился в гости к приятелю, где провел целый день. Общение помогло ему развеяться, но вернувшись домой, он снова с головой окунулся в тяготы жизни художника. Следующие дни он провел в кресле, думая о жизни и анализируя, что привело его к кризису. До его слуха донеслось пение птиц. Во Флоренции это было обычным явлением. Звонкие голоса пернатых вывели его из раздумий и заставили встать с кресла. Мужчина сделал пять шагов и открыл дверь на балкон, впуская в мастерскую свет и свежий воздух. Лёгкий осенний ветер обдувал его фигуру и развивал шторы. Он вышел на террасу, усыпанную желтыми листьями и облокотился на перила. Художник обратил свой взор вниз, разглядывая шумных прохожих. Двое мужчин из службы доставки разгружали газель. Они осторожно, крича друг на друга, несли диван, обернутый в защитную плёнку. На Ганнибала навеяли воспоминания о переезде на квартиру, в которой он жил сейчас. Стресс, боязнь повредить мебель и холодные стены... Интересно, кто решил переехать в этот прекрасный осенний день. Кто его новый сосед? К вечеру в его дверь постучали. На пороге стоял улыбчивый американец, на вид ему было около 40. Мужчина был высок, худощав и энергичен. В руках он держал посуду, по запаху не сложно было определить, что в ней находятся овощи. Ганнибал дружелюбно улыбнулся и впустил гостя в дом. Оказалось, что мужчину зовут Патрик и он приехал из Вирджинии. Тусклый штат наскучил ему и он с семьёй решил найти новый дом. А знакомство с соседями - добрая традиция, которую он перенял у своего отца. Ганнибал рассказал о себе, а гость его внимательно слушал и даже задавал вопросы. Вечер был весьма приятен и они разошлись на дружной ноте. Последующая неделя прошла быстро. Кризис давал о себе знать, новых картин не появлялось. Работа не сдвинулась с места. Сны о прекрасном античном боге продолжали снится, окуная художника в размышления об идеальной красоте. Каждое утро Ганнибал встречал на балконе Патрика с чашкой крепкого кофе, запах которого можно было почувствовать на расстоянии. Они обменивались кивком и дежурной улыбкой, и расходились по своим делам. Ганнибал занимал себя всевозможными делами, начиная уборкой и заканчивая кулинарией, а Патрик уходил на пробежку. Однажды утром Ганнибал пил кофе на балконе в одиночестве. Окна в квартире его дружелюбного соседа были плотно закрыты. Оставив это без должного внимания, художник отправился в мастерскую. Пейзаж туманного хвойного леса получился на редкость выдающимся. Он проработал детали, уделил внимание общему виду работы и наделил картину душой. В какой-то степени нынешний период его жизни напоминал дремучий, скрытый в тумане лес, поэтому смысл пейзажа был гораздо глубже, чем казалось на первый взгляд. Ганнибал убирал рабочие инструменты, на фоне звучал Ференц Лист, сопровождаемый стуком капель дождя по окну. Ветер жалобно выл и заставлял листья кружиться в вальсе. В детстве, когда Ганнибал жил Литве, осень была особенно холодным и темным временем года. Несмотря на нескромное имение, его семья ютилась в скромной хижине. Днём отец колол дрова, а вечерами они грелись у камина. Лектер-старший рассказывал страшные истории о чудищах, что прячутся в ночи, а его дети трусливо прижимались друг к другу и боялись заглядывать в окна, ожидая увидеть там большого монстра. Со временем маленький Ганнибал преодолел свой страх, а его младшая сестра Миша искренне верила в чудовищ, что выходят на охоту при появлении луны. Но чудовища пришли днём... Ганнибал и Миша осиротели днём. А спустя некоторое время не стало и Миши... Тяжёлые мысли заполонили его разум. Дыхание участилось. Из раздумий его вывел звонок в дверь. Мужчина спешно отправился встречать позднего гостя. На пороге стоял хмурый Патрик, промокший до нитки. -Здравствуй, я могу войти?, - он выглядел понурым и стыдливо смотрел в пол. Ганнибал растеряно кивнул и впустил товарища на порог. Патрик спешно разделся и, не спрашивая разрешения хозяина, направился в гостиную. Художник последовал за ним. -Позволь узнать, что привело тебя ко мне в такой поздний час?, - Ганнибал постепенно возвращался в прежнее состояние, растерянность сменилось на раздражение. Разумеется, у него были друзья, которым он помогал в сложной ситуации, но никто из них не разгуливал по его дому как по галерее. Тем более, с Патриком они были знакомы всего ничего, а правило "Мой дом - моя крепость" для Ганнибала было святым. -Извини, что так ворвался. Ненавижу врать и долго подводить к истине. Мне нужна твоя помощь, Ганнибал. Не только мне, но и моей родине. Ганнибал растеряно кивнул, но с нетерпением ждал продолжения. Конечно, слова соседа больше походят на бред, но как же они тешили самовлюблённое эго художника. -Я работаю на ФБР, - сказал Патрик и продемонстрировал удостоверение. -Нам нужен человек, тонко разбирающийся в искусстве, способный отличить оригинал от работы подражателя. -Что именно от меня требуется? Показывай картины и я попробую указать. -Если бы все было так просто, - усмехнулся агент. -Нам нужно поехать в штаты. Собственно, так Ганнибал Лектер и оказался в Америке. Спустя три дня он уже раскладывал свои вещи в гостинице небольшого города в штате Вирджиния. Номер ему не очень приглянулся - мало места, окна выходили на бесконечную дорогу и поле, маленькая ванная, скрипучая кровать... Он - единственное украшение этого заурядного места. И творец спешил это показать. Его временные коллеги в отделе с длинным названием, откровенно заулыбались, когда увидели его впервые. Высокий, статный мужчина в костюме с брошью и на небольшом каблуке. Солнце Флоренции и самый обычный чудак для Вирджинии. Признаться, насмешки задели его чувства и в следующий раз он обул обычные туфли. На встречу с агентом Кроуфордом, он пришел в свободном белом костюме. Глава отдела вводил его в курс дела, когда в кабинет вошёл сотрудник и агент поспешил представить его Ганнибалу. -Господин Лектер, прошу вас, познакомьтесь. Это специальный агент Уилл Грэм. Обернувшись, он замер, потеряв способность жить. Душа словно покинула его. Перед ним стоял мужчина из его навязчивых ведений. Такой же прекрасный... Настоящее божество! Ганнибал с восхищением разглядывал найденное сокровище. А профайлер, даже не заметив этого, сел на свободный стул напротив агента Кроуфорда. Художник поспешил сесть рядом. Однако мужчина не обратил на него внимания. -Избегаете зрительный контакт?, - спросил Ганнибал. -Глаза отвлекают. Видишь слишком много и, вместе с тем, слишком мало. Я стараюсь не смотреть людям в глаза. Дальше Ганнибал не слушал, все его внимание было направлено на Уилла. Его черты лица, глубокие глаза, взъерошенные кучерявые волосы и неаккуратная щетина. Мысленно художник представил, как приводит его в порядок, меняет неряшливую одежду на качественную и стильную, учит его манерам... В номере он писал в своем блокноте, словно сумасшедший, не отрываясь ни на что. Творец пропустил ужин и душ, заснул с грифелем в руке. Наутро он был как никогда доволен своей работой. Однако вечером апатия вновь настигла его. Причина была ясна - недостаток Уилла. Ганнибал решил быть рядом с предметом обожания. Это необходимо для работы, творчества, жизни... Господин Лектер был навязчив и вызывал у профайлера чувство страха. Но труды приносили свои плоды - творец написал целую серию портретов этого прекрасного юноши. Когда Уилл начал в открытую избегать общества художника, ему простили его поведение. Ганнибал считал это романтичным. Он решил, что готовые портреты смогут растопить сердце Уилла и пригласил профайлера на встречу. Более того, изложил все в письме, которое лично передал профайлеру на работе и настоял на прочтении.

"Дорогой Уилл, В последнее время ты не выходишь из моей головы. Ты стал частью моей работы и я хочу поделиться ею с тобой. Прошу принять мое приглашение. Я жду тебя на ужин. С благодарностью, Ганнибал Лектер. "

Когда Ганнибал стянул со стены ткань, закрывающую полотна, Уилл лицезрел себя во всей красе. Разные ракурсы, но одна техника, один автор. Ганнибал был в восторге и повернулся к Уиллу, ожидая увидеть радость, но лицо профайлера перекосил страх. Он не оценил таланта творца. Когда последняя свеча догорала, Уилл засуетился, желая поскорее вернуться домой. Расстраивать его было жаль, но истина одна: холст - новое пристанище для его души. Ганнибал наносил удар за ударом, наслаждаясь криками и эмоциями натурщика. Кровь ручьем текла по паркету и полностью запачкала одежду убийцы. Но чистоплотного творца это ничуть не смутило. Наоборот, раззадорило. Он привык видеть эстетизм во всем. Будь это нераскрывшиеся бутоны жизни или увядающие лепестки смерти. Он не заметил как Уильям издал последний вздох. Не заметил, как его прекрасные глаза застыли в ужасе, как длинные пальцы перестали сжимать его плечи... Творец вернулся к мольберту. Кисть с каплей крови на конце начала хаотичный танец на холсте... На выставке картин во Флоренции было много достойных работ. Но серия полотен Ганнибала Лектера привлекла всеобщее внимание. Его картины притягивали своей сложной атмосферой и вызывали тяжёлые чувства... Самое большое полотно, с обилием красного цвета, было в центре. Отвести глаз от него было невозможно. Творец был доволен и решил для себя, что ни за что на свете не расстанется с этим полотном. Ляжет в гроб, но с ним...