***
Катя сидела на скамейке у палаты, где лежала её мама, которой в срочном порядке оказали помощь и подключили к аппарату гемодиализа. В палату её не пускали. Поэтому уже целую вечность девушка сидела у палаты, ни разу не поев и не попив с самого раннего утра. Волосы из пучка сбились в сторону и на лицо падали пряди. Взгляд глаз «Бэмби» стал пустым и бездумным. Катя будто бы потерялась в пространстве. Который был час она даже не знала. Всё ощущалось так, будто это один затянувшийся день. Не осталось никаких эмоций, кроме пустоты. Космос хотел её отвезти домой, но та категорически отказалась, потому что не хотела снова бросать маму. Поэтому она осталась дежурить у палаты. Катя задрала ноги на скамейку, положила голову на колени и закрыла глаза. Из палаты вдруг неожиданно выбежала медсестра и помчалась куда-то по коридору. Катя как никто другой знала, что это дурной знак, когда медсëстры сломя голову бегут из палаты. Это в основном означало, что пациент умирает и им срочно нужен врач-реаниматолог или даже целый консилиум. — Что случилось? — мгновенно среагировала Катя и вскочила со скамейки. Медсестра ничего не ответила. Она скрылась из виду и тогда Катя ворвалась в палату, хотя ей было строго запрещено. — Что с моей мамой? — заорала она, едва не снеся дверь. — Девушка, выйдите отсюда, — строго проговорила вторая медсестра, которая склонилась над мамой, — всё под контролем! — Я тоже медсестра, так что не парьте мне мозги! Я вижу, что она умирает! И Катя грубо оттолкнула медсестру и бросилась к маме, которая очень часто и поверхностно дышала, не реагировала ни на какие действия. Кожа бледной, даже землистой скорее. Глаза закрыты. Тут в палату ворвались несколько врачей в компании с первой медсестрой, которые, увидев Катю, пришли в ярость. — Ты чë здесь делаешь, убирайся, если хочешь, чтобы твоя мать осталась жива! — заорал басом один из врачей. Они вытолкали Катю из палаты, а койку с мамой спешно покатили в реанимацию. Катя в бессилии плюхнулась на лавку, на которой сидела до этого. К ней медленно подошла женщина средних лет, судя по всему, санитарка. — Милая, пойдём, чаю хоть попьёшь, а то сидишь ни жива, ни мертва… Ты не местная, да? Катя покачала головой. — Пойдём, чего в коридоре сидеть… Катя послушно пошла за женщиной. Женщина представилась тётей Олей и привела её в комнату отдыха, где обычно переодевались и ели санитарки отделения. И пока тётя Оля готовила чай, Катя скромно сидела на стуле, окинув взглядом маленькую комнатушку, выкрашенную в светло-зелëную краску без окон, поскольку она находилась внутри здания и окнам было просто некуда выходить. У стены стоял маленький стол и пара стульев. В углу стояла вешалка, под ней различная обувь. Свет в комнате был жëлтым и довольно тусклым, но его вполне было достаточно. Когда белый от накипи кипятильник в эмалированной кружке бурно зашипел, санитарка немедленно отключила его из розетки и залила кипяток в кружку с заваркой. — Сахар бери сколько надо, вот, — она заботливо поставила перед ней сахарницу. Катя взяла две неполных ложки и размешала его. Тем временем Ольга поставила перед девушкой пол-литровую банку варенья и несколько кусочков хлеба. — Вот, варенье грушëвое и хлеб… Больше ничего нет, прости… — Всё хорошо, ничего страшного… — тихо отвечала Катя. Она съела пару ложек варенья и запила горячим чаем. Стало немного легче. — Ты как тут оказалась, солнышко? Неужели в городе нет больниц? — с участием спросила женщина, заглядывая ей в лицо. — У меня муж бандит… А подруга ещё круче…***
Оставив на подушке следы косметики, Инна поняла, что пора заканчивать свою истерику. Голова готова была расколоться напополам, словно грецкий орех. За окном смеркалось. Бессильно сползая с кровати, Инна уселась на полу, схватившись за голову. Хотелось пить. А ещё мучили догадки по поводу того, что же сейчас происходит там, куда поехал Космос. В голове всплыли воспоминания и сто вариаций вопросов «зачем», которые с каждым разом всё сильнее били по больному. Зачем она вечно лезет куда-то, куда не просят? Зачем она убила человека? Зачем ведёт себя так? Зачем подставила Космоса? Белова? Почему она такая нелепая и непутëвая? Хотелось это немедленно прекратить, но Инна поняла, что это получится, только если пустить пулю в лоб. Рука невольно потянулась к пистолету, который она успела спрятать под подушкой. Она взяла оружие в руки. Погладив пальцами выцарапанные на тыльной стороне ствола буквы «ИИ», она горько усмехнулась. — Яблоко от яблони, — прошептала она. Она до последнего не могла принять, что она такая же, как все эти бандюки, которых она презирала всю свою сознательную жизнь. Такая же, как отец, который так искусно врал про то, что он порядочный человек. Ну, или тоже не мог принять свою бандитскую натуру и пытался убедить в этом свою дочь. Или же она себя просто накрутила, ведь ей всего лишь приснился сон. Только вот от этого осознания легче не стало. И как жить теперь? Что делать? Ну останется она в живых, а дальше-то что? Есть ли смысл в этой жизни? Она всех подвела, всех подставила. Инна поднялась и тяжёлой поступью зашагала в сторону кухни, крепко сжимая пистолет в руке. Свет нигде не горел, в комнатах царил полумрак. Да он Инне и не был нужен, собственно говоря. Она остановилась у раковины, напряжëнно думая, то ли воды попить, то ли застрелиться. «Интересно, а как это — умирать?» — подумала Инна, перекладывая пистолет из руки в руку. «Это больно? Или не очень? Может, стоит потерпеть, ведь потом мне будет всё равно, даже если меня расчленят». Инна задавалась таким вопросом неоднократно, но никогда прежде так серьёзно. Так или иначе каждый из нас думал о смерти хотя бы один раз, а то и больше. Что человек на самом деле хочет, когда, как ему кажется, он хочет уйти из жизни? Облегчения? Или же хочет на себя обратить внимание наконец, чтобы другие люди страдали от его неожиданной кончины и поняли, что были не правы и им было так же плохо, как и ему перед смертью? Только какой в этом смысл? Жестокая правда в том, что после вашей смерти жизнь на Земле не встанет. Миллионы людей будут и дальше существовать, пока вы будете лежать в сырой земле. Даже ваши близкие немного погрустят и забудут, потому что надо жить дальше, а не циклиться на утратах. Жизнь слишком коротка и дана всего раз и очень многие этого не понимают. А что если этих близких людей толком и нет? А что если хочется пустить пулю в лоб от того, что просто устала страдать и тебе наскучило блевать от себя самой? Устала от того, что куда бы ты ни пошла, везде после себя оставляешь руины? Инна судорожно выдохнула и сглотнула. Она перехватила пистолет в руки, направляя дуло себе в лоб. «А что будет, если…» — Э! Ты чë делаешь? — раздался громкий голос Космоса, который появился будто бы из ниоткуда. Он бросился к сбитой с толку девушке. Инна вздрогнула и Холмогоров, воспользовавшись ситуацией, резко вырвал у неё пистолет. — Ты ëбнутая? Ты чë удумала? — злился он, пряча его в карман. Инна молчала. Космос схватил её за руку и, грубо притянув к себе, прорычал: — Объясни, что это блять, было? Я тут зубами землю жру, чтобы тебя никто не тронул, а ты? Ты чё? — Я чудовище, — дрожащим шёпотом произнесла Инна, глядя на Космоса, а её глаза заблестели от слëз, — я убила человека! — уже громче добавила она, — я убила! Человека! Я! Должна! Умереть! Инна вырвала руку и зарыдала в голос, принявшись бить кулаками по буфету который уже и без этого вот-вот развалился бы. Дабы предотвратить ужасающие последствия, Космос схватил Инну под руку и повёл в гостиную, где на столе стояли пакеты. Он включил свет и усадил Инну за стол и достал оттуда бутылку водки, громко ставя её перед девушкой, чтобы та перестала, наконец, реветь. — Это как первый секс. Сначала больно, а потом приятно, — заявил он, ставя следом за бутылкой пару рюмок. Он сел рядом, открывая бутылку. Инна аж замолкла, глядя на него. Он серьёзно сейчас? Космос наполнил рюмки до краёв и одну из них подвинул к Инне. — Ну вот, наконец, замолчала. Не люблю женские истерики. Давай выпьем. Инна медлила. — Ну, чего застыла? Сама просила бухла привезти! И девушка послушно взяла свою рюмку. Они чокнулись и Инна залпом осушила её. Космос повторил за ней. Скривившись, Инна уткнулась носом в локоть и шумно вдохнула воздух со водолазки. — Та моя ж ты родненькая, без запивки? — смеялся он. — Что дал, то и выпила, — буркнула она. Космос наполнил рюмки в очередной раз. Они снова выпили. Инна немного успокоилась. По-хозяйски залезая в один из пакетов, она достала оттуда колбасу, сыр, овощи и несколько жестяных банок с консервами. Инна занялась нарезкой, а Космос вышел в другую комнату поговорить по телефону. Он вернулся, когда Инна уже закончила и сама уже наполнила рюмки. Он, пряча телефон в карман, заявил: — С Белым поговорил, сказал, от ментов отмазались, спасибо мне. Но с Олегом сложнее ситуация. Он уже конкретно хочет тебе горло вспороть. Саня в ярости, но тебя ему по-прежнему жалко. Тебе повезло, что ты не видела, как его разносит от гнева, пристрелил бы тебя, отвечаю. Но я его еле успокоил. Это полбеды. Если Олег узнает, где ты, то всё. Поэтому надо что-то думать. Инна ничего не ответила, поедая колбасу потому что она не думала ни о чëм. Ей было так параллельно на эту суету. Всё вокруг перестало нести какой-либо смысл. От пары рюмок водки на пустой желудок моментально развезло. А ещё проснулся зверский аппетит, из-за чего рот был набит едой и говорить было ни к месту. — Иди сюда, — прожевав, сказала она, намекая на то, что нужно выпить ещё. — Так, если я сейчас напьюсь, то я не уеду отсюда! — настороженно сказал Космос, — или ты этого и добиваешься? Инна коварно заулыбалась в своей манере, поджимая губы. — Ну иди сюда, сядь… Холмогоров послушно сел на место и Инна подсунула ему рюмку, одновременно хватая свою. — Хочу нажраться до беспамятства, а ты? — задорно спросила девушка, заглядывая в глаза Космосу. Тот многозначительно задрал одну бровь и сказал: — У меня, кажется, нет выбора… Рюмка за рюмкой. Инна уже потеряла связь с реальностью, в то время, как Космос ещё был в более здравом рассудке. Они активно беседовали, Инна даже шутила и смеялась. Она делала всё, чтобы не чувствовать ничего. Заливала в себя водку, будто в сухую землю, травила шутки, и сама же смеялась над ними, как ненормальная. Всё для того, чтобы заглушить перманентную боль. А Космос просто оказался рядом, поэтому Инна схватилась за него, как за спасательный круг. Только вот проблема была в том, что это перестало помогать. И тогда Инне в голову пришла совершенно безумная и дикая идея, от осознания которой было гадко на душе, но желание заглушить боль было куда сильнее. С этими мыслями она придвинулась к Космосу поближе.