Wakamono Jujutsu Kaisen

      Предупреждения: сайз-кинк.              В Синдзюку все ныне живущие люди узнали, как выглядит Король Проклятий в своей истинной форме. Три с лишним метра роста, четыре мускулистые руки, по сути даже два лица. В некотором смысле, он был просто чистой горой мышц. Барби нервно сглотнула вязкую слюну. Его шея, очевидно, была в два раза толще её бедра; его ладонь едва ли не в три раза больше её собственной; а уж всего один его палец, наверное, по толщине мог сравниться со среднестатистическим пенисом простого человека.               Она отгоняет эту мысль прочь. По крайней мере, очень старается. Потому что дальше просятся размышления о, собственно, его ч…              Сукуна возвышается над ней, как исполин. Он мог бы посадить её к себе на плечо, и она показалась бы на его фоне маленькой мартышкой, с которыми фотографируются туристы. Смотрит на неё сверху вниз, и от волнения ей парализует ноги и руки.  Сражаться с ним? Помилуйте. Тут бы от страха на ногах устоять.               – Ты меня боишься, – констатирует факт Двуликий Призрак. Конечно, она его боится. Покажите живое существо, которое бы его не боялось, тем более с чертовыми девятнадцатью проклятыми пальцами внутри. Это ещё и не полный комплект. – Мне нравится, когда женщины меня боятся. Есть в этом что-то… – он проводит своей лапищей – одной из четырех – по её щеке, – возбуждающее.              Барби даже сглотнуть не может. Очень странные ощущения. Она боится его до дрожи в мышцах, но при этом чувствует, как низ живота скручивается от тех ощущений, которых тут быть не должно. Не в это время и не в этом месте. Она же не совсем больная. Или все же..?              – Боюсь, – хрипло говорит девушка, после чего прочищает горло и повторяет нормальным голосом. – Боюсь.              В ответ разносится сексуальный смех Рёмэна. Барб готова расплыться перед ним лужицей – нельзя, нельзя быть таким одновременно страшным и головокружительным существом. Как его только земля носит?              – Уметь заявить о своём страхе ценно, – говорит он ей, обходя шаманку вокруг. Она не двигается, только шеей крутит вослед его перемещениям, пытается следить. Вряд ли он нападёт со спины, но… кто же знает. – Высказываться о своих желаниях – тоже. Мне всегда нравились женщины, которые могут честно говорить о том, чего они хотят.              “Он намекает”, – догадывается Барби. Надо пользоваться такой возможностью.       – Мне нравятся большие мужчины, – произносит она. Голос срывается от мощной проклятой энергии, которую источает Сукуна. Он не слышит – нет, он делает вид, что не слышит.       – Что ты сказала? – переспрашивает он.        Девушке приходится высказывать свои мысли громче.       – Мне нравятся большие мужчины, – повторяет она громко, глядя ему в лицо снизу вверх. Слава богу, в этот раз он её расслышал. Наклоняется к ней, чтобы лицо хоть немного оказалось на уровне её головы.              – Конкретнее, – предлагает он. – Расскажи мне подробно, что тебе нравится.       Он издевается, совершенно точно издевается.              Возвращается на исходное место напротив неё так, что её лицо оказывается на уровне его солнечного сплетения – какая она всё же мелкая в сравнении с ним!              – Ну так что? – продолжает провоцировать Сукуна.              – Мне… – Барби извлекает из глубин своего сознания всё то, что нужно о себе рассказать, – нравится, когда у мужчины большие пальцы…              – Правда? – усмехается Король, касаясь своими массивными пальцами её плеч. – Ещё что?             Она выдыхает, чувствуя, как его пальцы отбивают по её коже какой-то свой игривый ритм. Она жмурится боязливо – ну как это ему рассказать? И как бы рассказать так, чтобы, если он станет исполнять эти желания, её не убило во время секса?              – Закидывать ноги на широкие плечи нравится, – произносит она на одном дыхании, слезящимися глазами глядя Сукуне прямо в глаза. Он наклоняется к ней и садится на корточки – теперь находится примерно на одном уровне с Барби. Девушка сначала не понимает, чего он хочет, а потом кладёт ему руки на плечи – кажется, это было правильным жестом. Оглаживает их, делая вид, что оценивает, примеряется.              – Достаточно широкие? – издевается он.              – Мне очень нравится, – еле шепчет она. Горячая кожа под её подушечками пальцев ощущается так естественно – и так неправильно. Прикосновения к мышцам под плечами приятны на ощупь, и она представляет себе свои ноги на этом месте… Встряхивает головой. Нет, так нельзя.              – А ну-ка, – Сукуна опускает большой палец ей на подбородок и проводит черным ногтем по губам, а затем погружает его ей в рот. – Соси.              Раздаётся громкое причмокивание. Барб жмурится и всасывает палец себе в рот. Мужчина смеётся в ответ на эту прыть и добавляет второй палец. Ещё один – и он порвёт ей рот, это несомненно. Девушка мычит и смотрит на него – глаза слезятся, и она придерживает его за запястье, – вернее, он позволяет ей держать его за татуированное запястье, иначе бы давно отрезал ей руку. Но это действие бессмысленно – этими руками ей ещё работать.              Рёмэн извлекает пальцы изо рта, они все в слюне, и кладёт их себе в рот, пробует на вкус, похотливо облизывается. Барби смотрит на него большими глазами, и его искривленная улыбка заставляет завязаться какой-то узел внизу живота.               – Король, – вздыхает она, собираясь попросить кое о чем, но вовремя прикусывает язык. Теряется и не знает, куда спрятаться.              – Ну? – нетерпеливо торопит он. Она мешкается, а потом вспоминает, как он пару минут сказал ей, что ему нравится, когда говорят о своих желаниях вслух.              – Могу я, – говорит она, едва не задыхаясь, – поцеловать вас? Мне хочется этого…              Он хохочет басом, отчего волосы у неё на спине встают дыбом. Отсмеявшись, Сукуна смотрит на неё и наклоняет голову с интересом.              – Можно.              Он опускается прямо на землю, потому что понимает, что иначе шаманка своим ростом никак до его лица не достанет. Скрещивает ноги – и его четыре руки распахиваются в приглашающих объятиях. Недолго думая, она карабкается к нему на колени, и он придерживает её руками. Разглядывает большое и страшное лицо Короля Проклятий пару секунд, а потом обхватывает ладонями его щёки и тянется за поцелуем.              Сукуна милостив. Он не кусается, не уничтожает её, а просто позволяет целоваться, толкаясь языком в горячий ротик девчонки. Из её нежного поцелуя, какие дарят возлюбленным, он превращает это в страстное пламя, прижимая Барб к своей голой мускулистой груди, лаская двумя руками женскую мякоть, а третью размещая на её заднице.              Очень аппетитно.               Шаманке тяжело сдерживать его натиск, но на то он и Король. Она кладёт ему руки на плечи, перемещает на шею – её рук в обхвате не хватит, чтобы обнять эту могучую шею исполина. Она отрывается ненадолго и дышит тяжело, а перед глазами бегают черные мушки: дыхания чертовски не хватает от волнения.              Все было бы не так страшно, пожалуй, пока она не почувствовала, как под ней что-то разбухает. Под шароварами Сукуны бесстыдно проявился стояк. Барби смотрит на очертания этой дубинки и нервно сглатывает. В мире не хватит смазки, чтобы она смогла это безболезненно в себя принять.              Рёмэн не отпускает её, держит двумя руками, а две другие шелестят его завязками шаровар. Вместе с тем он легко рвёт на шаманке одежду, немало не заботясь о температуре воздуха. Наконец, перед её взором предстаёт могучая багровая головка. Член величайшего в истории шамана размером с кеглю, и девушка закрывает рот руками.              Сукуна смеётся. Ему нравится, что его достоинство произвело на женщину такое впечатление. Довольно поздно, но Барби начинает сопротивляться.              – М-мне страшно… Я не смогу его принять, – чуть не плачет она.              – Сможешь, – отрезает Рёмэн, после чего сажает её на своё колено и разводит ноги девушки в стороны. – Так уж и быть, я помогу.              То ли от волнения, то ли в качестве естественной защиты организма – она вся мокрая. Сукуне только что остаётся проникнуть толстым пальцем в неё и начать растягивать стенки влагалища. Барби хнычет всю дорогу: что странно, ей не больно, но стыдно, неловко, хочется спрятаться. Мужчина пропускает все её нытьё мимо ушей.       Второй палец проходит уже туго, но делать нечего. Колечко влагалища сначала сжимает их, но потом расслабляется, особенно когда Двуликий начинает двигаться ими вперёд и вверх, словно приманивая к себе. Девушка невольно бросает взгляд на его лицо и остаётся шокированной тем, с какой серьезностью он смотрит ей между ног. Сукуна либо этот взгляд не замечает, либо делает вид, что не замечает. Третий палец еле помещается, Барби извивается под ним, и тремя руками ему приходится держать её, чтобы не отползала.       И все же три его пальца по ширине практически равноценны его члену. Теперь и правда можно. Он извлекает пальцы, стряхивает естественную женскую смазку, забрызгав все вокруг, после чего притягивает ее тело ближе.        Барби старается расслабиться, ведь чему быть, того не миновать, и все равно напрягается, когда ощущает его могучее достоинство возле своего входа. Страшно, и она все же пытается сопротивляться, но против четырех сильных рук ничего не сделаешь. Сукуну раздражает женский писк, и он утягивает девушку в поцелуй, чтобы замолкла. Как ни странно, это работает.       Между ног у шаманки тесно, все влагалище заполнено его членом до краев. Милостивый Король вошел и пока что не двигается: ему нравится ощущение узких стенок, которые стискивают мышцами изнутри. Двуликий благосклонен не потому, что в нём проснулось человеколюбие, но лишь потому, что ему нравится, как женское влагалище засасывает его член, когда происходит оргазм. Именно по этой причине ему придется немного постараться и сдерживать себя от чрезмерной грубости. Ради собственного удовольствия.       И все же Барб вскрикивает, когда он начинает движение. Может быть, больше от испуга, что он порвет её изнутри, нежели от боли – хотя мышцы насильно растягиваются, и там, где было не так много смазки, немного саднит.       – Терпи, – негромко ворчит он себе под нос, – скоро станет приятно.        Барби верит ему на слово. Что ей ещё остаётся? Она кладет руки ему на плечи для опоры – обхватить за шею не хватает длины рук. Его губы оказываются у неё на шее, и укусы вперемешку с засосами отвлекают от давления внизу – становится горячо и приятно. Как он и обещал.       – Помедленнее, – шепчет она сквозь стоны, – я почти привыкла.       В ответ Сукуна лишь урчит недовольно, но все же еле заметно замедляется. Недостаточно для того, чтобы стало легче, но вполне, чтобы ощутить его великодушие. Барби выгибается в пояснице, все еще надеясь облегчить свои мучения, и одна  пара рук мужчины придерживает её за талию, чтобы не извивалась.       Наконец, боль исчезает. Двуликий понимает это по изменению тембра голоса девушки, по её более расслабленным мышцам, и тогда уже он решает переходить в атаку – поднимает ей ноги, держа под коленями, и фиксирует у себя на плечах, прижимает к груди. Глаза Барб закатываются от того, насколько глубоко его член оказывается в ней.       Король нависает прямо над ней и внимательно следит за выражением лица шаманки. Спектр эмоций на нем изумительный: наслаждение в прикусываемых губах, смешанное со стыдом и болью в изгибе бровей, податливость в блестящих глазах и стоны удовольствия, которые ласкают слух. Сукуна дышит сквозь ноздри, как бык, и две его руки впиваются в мякоть женских грудей, выкручивая соски между когтистыми пальцами. Протяжный женский крик медом вливается в его уши. Демон прикусывает губу – как же он обожает женщин.       Рёмэн чувствует, как напрягаются внутренние мышцы у девушки, и двигается быстро и резко, каждый толчком бёдер срывая с её губ несдержанный стон. Тактика эта правильная, и ему приходится придержать дрожащие в сладкой истоме ножки с поджатыми пальчиками, пока волны удовольствия вздымаются со дна влагалища Барбс.        Король чувствует, как эти мышечные вибрации стягивают головку его члена, и из него обильно исторгается горячая сперма. Мужчина толкается бедрами напоследок, издавая низкое грудное рычание. Барби скребет ногтями по его плечам, надеясь, что он отпустит, выйдет, и водопад сперматозоидов перестанет испускаться прямо ей в маточное отверстие. Король расслабляется, отпускает девушке ноги и заваливается набок, чтобы не раздавить шаманку своим весом.       Барби боится пошевелиться, только её грудь высоко вздымается, пока она пытается отдышаться. Сукуна ощущается рядом, как самец гризли после секса. Он широко и смачно зевает, потягиваясь всеми четырьмя руками, как большая кошка, после чего прижимает маленькое тельце девушки к себе и с наслаждением кряхтит, а шаманке только и остаётся, что думать о том, что случилось и к чему это теперь приведет.