Каждый бродячий кот...

У Румпельштильцхена была истерика. Капитальная такая, с битьем шкафов и потрясанием какой-то бумажки, с рычанием и откинутой Саванна знает куда тростью. Гарри как раз очень неудачно об нее споткнулся, только зайдя в ломбард, совсем проигнорировав табличку «Закрыто». — Ты в курсе, что вакцину от бешенства в ваши края никогда не завозили? — крикнул Гарри, уклоняясь мимоходом от пролетевшего мимо абажура. Но Румпельштильцхен будто и не услышал его. Закончил сперва доламывать ударами об пол торшер, абажур от которого чуть не заставил Гарри чихать от пыли, и только потом развернулся. Удивительно спокойный внешне, только рука, сжимающая какой-то лист, была вся белая от напряжения. — Собрался кого-то покусать, котенок? — Больше похоже, что ты скоро будешь всех кусать и впадать от звуков воды в эпилептический припадок, — фыркнул Гарри, пробираясь к нему сквозь завалы. — Иначе чем еще объяснить твое столь игриво-разрушительное настроение? — Этим, — взмахнул зажатым листком Румпельштильцхен. — И это?.. Румпельштильцхен же вдохнул глубоко и медленно выдохнул. Покрутил головой, будто шею разминал. А затем пошатнулся на подломившейся в лодыжке ноге. Гарри, так уж и быть, подхватил его, помогая опереться. Оглянулся, ища целый и не очень закиданный всяким разным хламом пуф, — но поиски не увенчались успехом. Ладно, ему несложно постоять, не такой уж Румпельштильцхен и тяжелый. Свободной рукой Гарри все же забрал бумажку и встряхнул ей в воздухе, пытаясь хоть немного выпрямить, а то в «гармошке» ничего не видно почему-то. А на листке был напечатан рисунок кинжала. Волнистое лезвие, черная рукоятка с красным глазом-камнем на навершии. Оружие со всех сторон примечательное, даром что его никогда не использовали по назначению, а только прятали и перепрятывали от одного к другому… — Нашел в номере Августа. — Абсолютно случайно, — аж кашлянул от таких «совпадений» Гарри. — Много ли существ так детально знают, как выглядит мой кинжал! — дернулся Румпельштильцхен. — Это намек, но… — Но ты сам в него не веришь, — закатил глаза Гарри. — Оттого и психуешь. Прекрасная логика. И, тебе для справки, я вот отлично знаю, что это за кинжал такой. И любой, кто имел доступ к книгам: про артефакты, историю, магические казусы… Все они тоже вполне могут знать, как выглядит кинжал Темного. Секрет Полишинеля, право слово. — Кого секрет? — Забей. — Гарри и сам не очень помнил, откуда тот «полишинель» вылез, поэтому поспешил соскочить с объяснений. — А по поводу Августа — да тот же Генри пахнет более на тебя похоже, чем эта деревяшка залакированная. — Деревяшка? — медленно повторил за Гарри Румпельштильцхен. Выпрямился и сделал шаг в сторону. Гарри податливо отпустил его, оглянулся к двери, где, точно помнил, чуть не навернулся, зацепившись за трость. Румпельштильцхен тем временем стоял, придерживаясь за тумбочку. Гарри понадобилось всего два прыжка, чтобы вновь добраться к выходу. Там он подобрал трость и по тому же маршруту вернулся к хромоногому Темному. — Да, деревяшка, — продолжил разговор, будто и не было паузы, Гарри. — Несет от него постоянно мокрой древесиной и лаком. И порохом с бензиновыми выхлопами. Та еще какофония ароматов. — Занятно. — Румпельштильцхен пару раз задумчиво стукнул тростью по полу, почти не поднимая ту, впрочем. — А еще занятнее было бы узнать, с чего Мэри Маргарет подозревается в убийстве, — вернулся к цели своего визита Гарри. — Никогда не стоит встречаться с женатым, — пожал плечами Румпельштильцхен, да только на губах у него гуляла насмешливая улыбка. — И ты тут совершенно ни при чем? — Котенок, ты удивишься, но наша великолепная мадам мэр имеет ну очень короткую память. И очень глубокую обиду. Я бы даже сказал, — Румпельштильцхен улыбнулся шире, — ненависть. Гарри сделал шаг, оказываясь к Румпельштильцхену вплотную. И выдохнул ему в лицо, зеркально улыбаясь и почти целуя — но не притрагиваясь: — Но ведь это не ответ.

***

«Альберт Спенсер», — значилось на входе в кабинет. Уже вторая табличка, однако. Словно люди, которые преодолели первую подписанную дверь, спустя два шага до следующей забудут, к кому они пришли, а оттого и следует им напомнить. Такие яркие чужие комплексы — ну будто поддавки. Секретаря на месте не было, зато прокурор явно был у себя: даже через толстую дверь Гарри улавливал звук его дыхания. Ну или той личности, что сидела в кабинете вместо прокурора, во что верилось до ужаса слабо. Входить без стука так, чтобы тебя не хотели сразу же с порога послать и не вызвали охрану, — это тоже искусство. Ведь стук — признак уважения, а им-то Гарри ой как не любил разбрасываться. Не демонстрировать, а чувствовать уверенность. Иметь право, а не просить. Наверное, в нем говорит царская кровь. Впрочем, какая разница. — Поясните ваше вторжение, мистер?.. — Прокурор пытался показаться самым грозным петухом в округе, но как-то не впечатлял. Сухощавый, с резкими, отталкивающими чертами лица — он производил впечатление самопровозглашенного вершителя судеб, а не ограниченного в правах и возможностях винтика судебной машины. И вместе с тем на своем месте прокурор был как влитой. Карать и миловать — сколько Гарри таких повидал… — Мистер Эванс, — кивнул ему Гарри, садясь на стул для посетителей и вальяжно закидывая ногу на ногу. — Но я уверен — скоро мы станем лучшими друзьями, — улыбнулся широко. — Я бы не был так уверен. И все же хотел бы услышать ответ на вопрос. — Плох тот солдат, что не мечтает стать генералом… Так вроде говорят? — пощелкал пальцами в воздухе Гарри, будто вспоминая. — Как-то так, абсолютно точно. И вот я подумал, а ведь прокуроров это тоже касается. Если не стремиться стать прокурором штата, то зачем вообще идти на эту должность? Конечно, быть одним-единственным прокурором на весь небольшой и скромный городок Сторибрук звучит весьма почетно… — Он сделал паузу, отслеживая реакцию Спенсера, позволяя ему в полной мере осознать произнесенные слова. А затем продолжил: — А впрочем, пустое. — Мистер Эванс. — Спенсер наклонился вперед и переплел пальцы. — К чему все это? — Понимаете, дело в звонке. Мой старый друг мистер Питтерс — вы же знаете Эндрю Питтерса, не так ли? — недавно поделился со мной новостью. Оказывается, он собирается на пенсию, и это всего в шестьдесят три года, кошмар. Но слишком уж он устал от тревог и умеренного климата нашего благословенного штата. Хочет остаток жизни греть косточки на каком-нибудь тропическом пляже. И только одна беда осталась у человека — отсутствие преемника. Спенсер подобрался, словно перед прыжком. А Гарри продолжал все так же расслабленно сидеть в кресле и наблюдать за ним, как энтомолог наблюдает за бабочкой, перед тем как, еще живую, приколоть ее булавкой к куску картона — с искренним участием. Рыбка не просто заглотила наживку, она и крючок, и добрый метр лески захватила к тому же. Осталось лишь подсечь. Самое главное — Гарри не соврал и словом. Только чуть сгустил краски: все же Эндрю о пенсии только начал раздумывать, как о чем-то достижимом в течение ближайших лет пяти. Но разговор о возможных будущих кандидатурах на пост прокурора штата Мэн у них был. И ни один кандидат, там озвученный, Гарри по душе не пришелся. Пусть ни один из них не был неподкупным и честным американским патриотом, но… Стравить эту стаю пираний с новой хищной рыбкой может быть занимательно. И прибыльно. Ведь одолжения — священны. — Весьма любопытная информация, мистер Эванс. Но в чем ваш интерес мне ее разглашать? — О, я просто решил, что вы тот самый солдат. — Мечтающий стать генералом? — И готовый на действия ради этого, — саму малость кивнул Гарри. — Что вы хотите? И вот теперь тон разговора изменился кардинально. Спенсер молил Гарри о предложении, что же, тот готов был его озвучить. Деловой разговор. Сделка. — Вы проиграете дело мисс Бланшар. А также передадите всю информацию, доступную по этому делу. Взамен же я рекомендую вас моему другу Эндрю, как перспективного прокурора с цепкой хваткой и горящими глазами, напрасно прозябающего в захолустье. — Мадам мэр будет весьма недовольна таким исходом, — откинулся Спенсер на кресле. — А разве вы боитесь недовольства мадам мэр? — улыбнулся Гарри, вставая. — Информацию передадите на этот адрес, — положил на край стола визитку. — И мы продолжим затем наше, я уверен, взаимовыгодное и перспективное сотрудничество. Хорошего вам остатка дня, господин прокурор.

***

Гарри не думал, что любая информация, предоставленная Спенсером, хоть что-то поменяет в его понимании ситуации. Достаточно было фразы про «мадам мэр» и паззл сошелся — будто это не было очевидным и без того. Ведь и Румпельштильцхен ее упоминал. Все дороги сходились в одном. Оставалось лишь найти труп. Точнее, почти наверняка «труп», слишком Кэтрин Нолан была заметной фигурой. Дочь хозяина местной шахты: пусть золотые прииски были весьма скудны, но они были. И будучи полностью частным владением… Удивительно, почему же опечаленный отец не поднял на ноги всю округу, пытаясь отомстить убийце дочери. Создавалось даже впечатление, будто одной «мадам мэр» это преступление встало поперек горла. Кэтрин Нолан жива. И теперь Гарри нужно ее найти, ведь идти для подстраховки еще и к судье… Нет, он не готов к такой встрече с прошлым. Даже если само прошлое его не помнит. Нет, нет. Да и что Гарри может Муфасе предложить? Деньги? Связи? Смешно. Если Гарри что и понял о проклятии, наложенном на Сторибрук, — оно не меняет характеры. Наоборот подчеркивает, выпячивает истинную изнанку всех живущих в нем. Муфаса был справедливым царем. Пусть местами наивным, пусть местами излишне жестоким и категоричным… Но справедливым. Гарри видел это сам, это с неохотой признавал и отец. Происходи дело не Сторибруке, а в том же Бостоне — проблемы перед Гарри и не стояло бы. У него были люди, влияние, связи и понимание всех тонкостей местной кухни. В Сторибруке у Гарри был только он сам. И ему только предстояло найти нужные ниточки, окунуться в ночную жизнь… А ведь если бы не приезд Августа!.. Шаг за шагом. Постепенно. И начнет он, пожалуй, с ночного клуба. Давно пора было, зря Гарри все откладывал. Звонок от Эммы застал его уже в дверях клуба. — Что-то случилось? Неудобно разговаривать. — Мэри Маргарет сбежала. — Что?.. — Я пойду поищу ее в лесу, но слишком все нарочито. Не нравится мне это. — Хлопнула дверь, с щелчком провернулся ключ зажигания и так любимый Эммой «Жук» затарахтел в трубке. — Понимаю, что мешаю твоим планам, но, Гарри… Ты будешь нужен мне здесь. В лесу? — Она будто спрашивала сама у себя. — Пожалуйста. Предчувствие просто воет, и я… — Она осеклась на полуслове. — Сейчас приеду. Мои дела подождут еще один день. А твое предчувствие слишком часто спасало наши шкуры, чтобы игнорировать его. — Спасибо, Гарри. Я… — но она не договорила, взвизгнули тормоза. — Твою мать! Прости, я перезвоню попозже. И… Телефон я оставлю в машине. Началось. Гарри еще не знал, что именно, но… Началось. Он нажал на телефоне пятый номер из быстрого набора, садясь в машину. — Чоуи? Я хочу видеть у себя на экране местонахождение телефона Эммы. Прямо сейчас.