infernalis

В небольшом кабинете, полностью обставленном книжными стеллажами с коллекциями самых редких и ценных сборников колдовских рукописей, сидел юноша за письменным столом из благородного красного дерева, устало опустив голову и зарывшись пальцами в копну растрепанных темных волос. Битые два часа он потратил на поиск желанной информации и не отыскал абсолютно ничего стоящего. Покойному отцу не понравилось бы его бессилие вкупе с беспомощностью. Поникший Вадим Фоменко смотрелся до чудовищного комично посередине величественного, темного интерьера. Бывший владелец, Фоменко-старший, ушел в мир иной тремя месяцами ранее, завещая единственному сыну внушительное наследство и особый медиумный дар в придачу, оставив того полным сиротой да наказав работать, не покладая рук, чтобы стать сильным продолжателем рода и семейных дел. Вадим, тонущий в раздирающем сердце одиночестве, провел двадцать пятый день рождения за сложными практиками на вымершем латинском языке, совсем не доставлявшими удовольствия, как усатому солидному мужчине, память о котором хранилась теперь лишь в активах и фотографиях в альбоме, однако преданная ответственность за умирающее семейное наследие давило на юношеские плечи сильнее, чем чувство собственной свободы. Способности у Вадима, несомненно, были, иначе он бы не смог попасть на «Битву», ведь ему, мягкотелому, наивному, стремящемуся казаться намного старше, мудрее и хитрее своих лет, никогда бы в голову не пришла мысль сжульничать крупной суммой денег, как Иллариону Купцову. После скандального ухода двух экстрасенсов слухи о взятке распространились через коллег той самой ассистентки, покинувшей проект следом за лже-ясновидящим. Илларион Вадиму не нравился. Как и все, в принципе. Фоменко не чувствовал себя в своей тарелке, находясь с другими ведьмами, чернокнижниками и медиумами в одной комнате. Эзотерика, мистика — все это не разжигало в его душе пламенного азарта и желания. Но Адалин Урсу, как тайно признался Вадим самому себе, впечатляла. Смело и дерзко — два характеризующих ее слова. Рисковать жизнью ради правды, чтобы потом горделиво отмалчиваться и скрывать, что произошло в ту ночь на самом деле — это еще надо уметь. На обсуждении первого испытания Вадим не мог оторвать от ведьмы заинтересованного взгляда: нет, он не влюбился, а действительно захотел изучить ее получше, но так как визуальный анализ не принес никаких результатов, пришлось запереться (непонятно, от кого) в фамильном кабинете и рыскать в интернете и книгах о подобиях магического дара, передаваемого от бабушки к внучке. Да кто она такая? Фамилия румынская, внешность заурядная, когда не красит губы в яркий цвет и не рисует на глазах стрелки острее точеного клинка, в социальных сетях активничать начала недавно, но информацию о родственниках не выдает, а Вадим все рыскал и рыскал меж строчек текстов, пытаясь понять, откуда она взялась. Волевой стержень этой хрупкой на вид особы внушал неподдельное восхищение. Парень даже позволил себе представить, какой бы парой они были. Адалин, или Ада, — идеальная партия в жены, если так подумать. Статная, характерная. Живи они пару веков назад, можно было бы взять любимого коня и скакать в поместье, свататься. В представлениях Фоменко они оба являлись отпрысками богатых семей, никак иначе. Танцевали на балах, вели светские беседы, обучались грамоте и урокам этикета. Порой Вадиму казалось, он родился не в то время. Душа его должна была выбрать тело младенца семь сотен лет назад, когда популярным считалась школа аристотелизма, где активно критиковались мистические и религиозные идеи, подражая трудам Аристотеля. Никаких ритуалов и оккультных книг — мечта, которой не суждено сбыться. Вот Адалин, к примеру, точно рождена для всего этого. Будь она его женой, наверное, могла бы привить ему любовь к магии. Да и какой ажиотаж был бы вокруг программы! Супруги на «Битве Экстрасенсов»: настоящая борьба за победу! Как в «Голодных Играх», когда Мелларк наврал об их отношениях с Китнисс, обеспечив сочувствие и животную увлеченность зрителей. Но Урсу, по-видимому, никогда не него не посмотрит, раз уже на вторых совместных съемках загадочно переглядывалась с бесовским посредником Череватым. А после они еще и вместе вышли через запасной выход, к парковке, что, казалось, заметил лишь Фоменко, сам не понимая, от чего внутри поселился росток досадной обиды. Вадим хорошенько тряхнул головой, отгоняя прочь непрошенные мысли. Он обещал отцу не забрасывать начатое. Он обязательно дойдет до победы на проекте, прославив свою фамилию еще больше, даже несмотря на то, что не разделял восторженность к мистике. Отцовское поощрение — единственный смысл двигаться вперед, а раз Урсу предпочитает его общество провокационному чернокнижнику и фактически является потенциальным соперником за звание победителя, необходимо принять превентивные меры.

***

Адалин быстро просекла, что для удержания аудитории в социальных сетях требуется постоянный труд в виде публикации интересного контента, поэтому вот уже почти месяц упорно снимала разговорные истории и писала интересные посты на тему своего экстрасенсорного пути и будней практикующей ведьмы. Продюсеры «Битвы» жестко экспериментировали с форматом проекта: теперь выпуски снимались далеко не заранее, а отрывом от релиза максимум в пять дней, значит, зрители наслаждались буквально прямым эфиром с места событий. Наплыв подписчиков у Урсу произошел недавно, однако можно смело утверждать, что в то злополучное утро она проснулась знаменитой и обнаружила на своем аккаунте плюс семь тысяч активных подписчиков, что стало огромной неожиданностью. Ко всему прочему, прибавились тяжелые думы, связанные с тем, какую фотографию выложить следующей и как выделить время в плотном графике, чтобы их наделать. Хотя, можно было сильно не стараться, все равно большинство лайков уходит всеми любимому сфинксу Пушку. Вот уж — настоящая звезда! Мать так и не позвонила, чему Адалин была даже рада — не придется лишний раз оправдываться и объясняться, почему, что да как. Возможно, они поговорят позже, в более спокойной обстановке, лицом к лицу, а пока остановятся на молчании и игнорировании происходящего. В любом случае, Урсу не планирует покидать «Битву» и сдаваться раньше срока, поэтому разговор состоится ой как не скоро. После ухода Марьяны дышать стало легче, несмотря на то, что Ада по-прежнему злилась на шаманку. Первое испытание преподнесло кучу уроков и бросило достаточно вызовов, после которых девушка вела себя в обществе колдунов, чернокнижников, провидцев намного увереннее, хоть и не завела ни с кем крепкой дружбы. Из всех Урсу разговаривала больше двух минут лишь с Шепсом-младшим и Череватым. Олег очень приятный собеседник; Адалин нравилось его спокойствие и твердость, однако юноша очень часто уходил в себя, в основном из-за перепалок с братом, поэтому удержать его фокус внимания оказалось чересчур сложной задачей. А Влад… Это Влад. Он уже успел стать нарицательным образом. Без лишних объяснений — просто Влад с порой дикими выходками и импульсивными высказываниями. К этому быстро привыкаешь. Особенно, когда приходится общаться чаще, ведь их нежданно-негаданно связала внезапная, оттого не безынтересная сделка. Несколькими днями ранее… Когда стоящий рядом Дмитрий Матвеев после крика «Стоп, снято!» расслабил плечи и выругался на китайском себе под нос, невольное хмыканье Ады вдруг перешло в настоящий смех. Изначально она и представить не могла, что кто-то здесь владеет иностранным, к тому же китайским, а затем ей просто стало весело от негодований юноши, хотя мастерский акцент она заценила. — Очень колкое замечание, — ответила она ему на китайском, продолжая улыбаться, чем вызвала искреннее удивление, плавно переходящее в восторг. — Ты поняла? — Матвеев затараторил уже на русском. — Тоже говоришь? Блин, круто, я не один! — Над произношением мне стоит поработать, но речь других понимаю, — довольно пояснила Адалин, до сих пор распираемая радостью от вмиг изменившегося взгляда Димы. — Теперь мы можем всех обсуждать, и нас никто не спалит. — Да, как настоящие крысы, — они снова вернулись к иероглифам. Эйфорию, словно от обнаружения пропавшего родственника на программе «Жди меня», обломал из ниоткуда появившийся Череватый: — Хуй хуянь! В России живете — на русском говорите. — Ой, тебя только забыли спросить, — неохотно сказал Матвеев, закатив глаза. На том и закончили. Вымотанная от съемок в готическом зале, Адалин медленно плелась в сторону запасного выхода, прямиком на улицу, ощущая цепкий взгляд Владислава, прикованного к ее спине. Она знала, что скоро он нагонит ее, просто не хочет делать это на потеху остальным, дабы избежать лишних вопросов в будущем. В конце концов, сам же и позвал ее на тет-а-тет, причем очень по-джентльменски: кивнул головой на дверь, нахмурил брови и отвернулся. Ну, мечта любой девушки. Парковка будто замерла: время здесь остановилось, даже ветер не смел нарушить тихое умиротворение ночи. Ада бросила взгляд на беззвездное небо и, скрестив руки на груди, остановилась под единственным тусклым фонарем в настырном молчании, ожидая, когда мужчина начнет диалог. Вышел он, к слову, без верхней одежды. Видимо, желает провести побольше времени на отрезвляющем холоде, ведь после смерти точно будет гореть в Аду. Влад привык ранжировать людей по степени сложности, будто они являлись лишь играми на его пути. Ему нравилось щелкать головоломки, точно семечки, а предсказуемые, скучные погремушки отбрасывать в сторону без малейшего интереса. Высокая связь с демоническим обществом давала преимущество перед всеми, кого он встречал на пути, и не позволяла относиться к незнакомцам с должным уважением, пока они не проявляли себя так, что у Череватого вспыхивали глаза ослепительным пламенем заинтересованности. Особым удовольствием служило предугадывание слов или действий потенциальной жертвы его проверок: привлеки хоть что-то его внимание, игра моментально заиграет новыми красками. К вечернему разговору с Урсу чернокнижник не питал никаких надежд: она юна, резка, глупа, и уж точно не знакома с ведением переговоров, поэтому Влад рассчитывал только на получение желаемого. — Поздравляю с успешным завершением испытания, — произнес он спустя несколько секунд изучения ведьмы, до того холодно, что у любого другого человека наверняка бы пробежали мурашки по телу, однако у Адалин интонация Череватого не вызвала должной реакции хотя бы потому, что она просто-напросто не надеялась ни на что положительное с его стороны, уповая на минутное помутнение мысль, пришедшую, когда он якобы заступился за нее при нападках Романовой. — Интересно, откуда взялась эта сила, если недавно ты совсем ничего не умела? Ада горько усмехнулась: да, не стоило надеяться на дружескую беседу. — Можем расходиться, я все равно тебе не скажу. — Мой любимый момент, — мужчина виртуозно проигнорировал упрямый отказ. Разумеется, она все отрицает, словно истеричная любовница, которую застали в постели с женатым мужчиной. — Когда ты с такой суровой важностью говоришь бабке, что Господь к ней милостивее, чем оккультизм. Театральное по тебе плачет. «А по тебе Преисподняя.» Ведьма продолжала сохранять гордое молчание. Пусть думает, что хочет. Плевать. — Карты Таро свои еще приплела, как будто они действительно помогают. — Так и есть, — с возмущением подала голос девушка. — Ходила туда-сюда с важным видом, факты поведывала. Умора, блять, — Череватый не сдержался и напоследок выплюнул остроумную фразу. Его распирала злость. Не на Адалин — на то, что он сразу не сопоставил, что к чему. Та воспламенялась подобно огню, но разгоралась плавно, защищаясь: не проронила ни слова, давая тому шанс высказаться по полной, чем и воспользовался мужчина: — Черта с два я на это куплюсь. Может, другие в это говно поверят, схавают. Я — нет. Знаешь, когда нам отдают отснятый материал для просмотра и выставления оценок, мы получаем его без вмешательства монтажа, — на этом моменте чернокнижник сделал многозначительную паузу, еще больше привлекая к своей персоне внимание стоящей напротив. — Проведя почти десять часов за просмотром всего дерьма, я остановился на гребаном начале, который в первый раз так опрометчиво пропустил, и, наконец, нашел ответ всем вопросам. Над самим испытание подробно останавливаться не буду — в связи со сплетнями про Иллариона тут и так ясно, что ты каким-то образом разузнала информацию, а остальное придумывала на ходу. Или вообще была заодно с ними, просто осталась непойманной. Но эту версию я отмел: глядя на тебя, создается впечатление, что ты бы не опустилась до такой неучтивой лжи. Слишком просто для тебя. Потом я все понял. — Удивляй. — Дело не в тебе, а в том, что ты носишь с собой. Всем троим стало плохо, не провели они с тобой и сутки. Я все гадал, почему? В готическом зале никаких подобных инцидентов не происходило. Затем пересмотрел, внимая к каждой детали: по дороге в Георгиевск Марьяна сидела коленка к коленке к тебе, значит, была максимально близко к… угадаешь, к чему? Ада начала мысленно перебирать варианты. В ту поездку она взяла с собой много вещей: свечи, минералы, книга бабушки, карты, трусы с носками, в конце-то концов. Но чемодан покоился в багажнике, а в салон автомобиля она захватила только телефон, влажные салфетки и книгу, чтобы полистать по пути, но руки, пока не приехали в назначенное место, до нее так и не дошли. Неужели?.. Нетерпеливый Влад, давший шатенке фору от силы в три секунды, эгоистично лишил права слова, торжественно заканчивая монолог: — К той темной энергии, которую излучает твой манускрипт. Ликующий спесивый вид чернокнижника понемногу начинал раздражать. Ада сделала глубокий вдох, дабы не послать оратора сразу. Как смеет он гнать на ее вещи? — Книга со мной, — девушка похлопала по кожаной сумке, — тебе сейчас дурно? — Немного, но не настолько, чтобы забиться в эпилептических конвульсиях. Только в висках пульсирует. Урсу замолкла, переваривая услышанное. Проблема крылась не в ретроградном Меркурии, не в стечении обстоятельств, не в погодных условиях и даже, по сути, не в ней самой, а в вещи, что всегда рядом, и единственное, на что хватило сил, жалкий вопрос: «Какого хрена?», в чем Влад, будто ходячая энциклопедия, похоже, был осведомлен. — Видимо, на книге стоит мощная защита. Твоя бабка явно постаралась, чтобы ценным приданым не воспользовались чужие руки. Мощная славянская практика. — В таком случае, я могу спать спокойно, — буркнула Адалин, явно недовольная. — Спасибо за информацию, это все? Чернокнижник сделал пару уверенных шагов к ней навстречу. Наигранная улыбка озарила колдовское лицо. «Не так быстро, Ада», — подумал он, уповаясь ее раздражением. — Хочу изучить столь весомую причуду. Наверняка там хранится множество интересного, а ты и знать не знаешь. Урсу вскинула брови. Ей еще нужно было потренироваться в сдерживании эмоций; мимика выдавала ту с потрахами. — С чего вдруг мне делиться с тобой? Просто так не отдам. «На святое базарится, еще таким наглым образом.» — Ожидаемо, — холодно произнес Влад. — Предлагаю сделку. Сделка — звучит многообещающе. Но ненадежно. Наверное, стоит сию же секунду отказаться, развернуться и отцокать на каблуках в противоположную сторону, уберегая себя от беды. В одной из параллельных Вселенных Адалин, наверное, поступила именно так. Она медлила с ответом. Риск — вот, что все это значило. Рискуя, люди либо получали все, либо терпели позорное поражение. Риск рушил жизни или возводил их на пьедестал почета. — Допустим, я одалживаю тебе книгу. Что получу взамен? Череватый был уверен: Урсу соглашалась на сделку при любом раскладе. Такова натура неумелых ведьм: ведомые внутренними инстинктами и любопытством, они совершенно забывают о собственной безопасности. — Предлагай. Мужские руки скрестились за ровной спиной. Осталось дождаться ее мизерных идиотских требований, несравнимых с шансом поработать со столь редким артефактом, и можно расходиться. Шатенка задумалась. Деньги? Бред. Познакомить с Толиком? Хрень. Она и не хочет знакомиться с ним, разве что так, забавы ради. Какую выгоду можно извлечь из Влада Череватого? Она ведь и не знакома с ним толком. Стоп… Как с человеком — не знакома, а вот как с заядлым чернокнижником с мощными практиками — да. Отрешенный взгляд сверлил сквозную дыру в фигуре чернокнижника.. Если сам Череватый пришел договариваться за пользование книгой, значит, внутри действительно заключена мощная сила, пробудив которую Ада станет непобедимой. Тем более, планы притиснуться под покровительство жрицы и шаманки провалились, а чернокнижник на их фоне казался более выгодной партией, и быть его протеже значило куда предпочтительнее, несмотря на дурную репутацию. Джекпот! — Хочу, чтобы ты стал моим наставником. Девичий вариант компромисса — словно поток ледяной воды на макушку. Наступила очередь Влада переосмысливать сказанное. Он сощурил глаза и едва заметно ухмыльнулся. — Нихрена просьбы. На самом деле, в некоторой степени он даже остался доволен. Впервые за вечер ему перестало наскучивать происходящее. Выходит, он зря пребывал в неуверенности о здравом уме Адалин? В том, что она не примет личность глупой девчушки и не потребует, к примеру, завести ей личного демона как домашнего питомца? — Это не просьба, а условие. Хочу, чтобы ты помогал мне и направлял в нужное русло, когда я ухожу не туда или туплю. Уже интереснее, однако не то, чего тот ожидал. Хотя, он сам не в был в курсе, что конкретно хотел услышать. Ситуация вышла из-под контроля, отобрав комфортабельную позицию у руля. Влад запрокинул голову, мол, небо, будь свидетелем моего терпения. Признаться честно, Череватый совсем не подумал, что девчонка додумается запросить его знания в качестве платы за обращение к родовой книге. Хитро. Невидимый никому, кроме чернокнижника, Толик, наворачивающий круги вокруг пары, вдруг опустил тяжелые лапы на землю и заговорил обеспокоенным тоном: — Ей не выдержать твоих практик: слишком слаба магическая энергия. «Но ведь это ее выбор, — невинно парировал Влад в собственных мыслях, зная, что личный демон его прекрасно слышит, — кто мы такие, чтобы отказывать даме в ее желаниях? Да, возможно, она сильно пожалеет, но одновременно с этим получит ценный урок.» — Хорошо. — Хорошо? — Адалин в подозрении сощурила глаза. — Так просто? Влад кивнул. — Иначе ты откажешься, и я останусь без ценных знаний. Что-то в его по-маньячески сладостной интонации заставило девушку притормозить с властными планами по захвату первенства в «Битве». Безусловно, Влад гораздо сильнее, опаснее, чем может показаться на первый взгляд. — Настолько уверен, что в текстах найдешь что-то важное, раз соглашаешься помогать мне в практиках? Пока сделка не заключена — не важно, словесно или письменно, — есть возможность развернуться, уйти и абсолютно ничего не получить, в то же время ничего и не потеряв. Действовать в одиночку с мизерным шансом на победу. Условно — проиграть уже сейчас, на начальном этапе. Сдаться. Адалин замерла на месте, словно статуя. Нет, она не струсит даже перед представителем демонической нации, ведь... «Сдаться, серьезно?» Вместо ответа чернокнижник приблизился к ведьме и протянул руку, которую та мгновенно пожала. Так они и связали друг друга продуманным с одной стороны и сумбурно родившимся с другой договором — одним холодным вечером, на безлюдной парковке, под куполом ночного неба, недоверчивые, лукавые, движимые разными целями, но нашедшие точку соприкосновения в совершенно противоположных замыслах. Условившись встретиться следующим утром перед съемками, парочка разбрелась, каждый в свою сторону, обдумывая произошедшее. Адалин испытывала смешанные чувства: она, изначально рассчитывавшая на совсем других людей, связалась с Череватым, с таинственной, саркастичной брешью в экстрасенсорной стене. Вот так событие!