***
Для Чимина запись прошла как в тумане. Всё, что он запомнил, это сияющая улыбка Тэмина и мягкий обволакивающий голос. Тепло, исходившее от него, успокаивало дрожащие пальцы. Да и Юнги, сидящий напротив, поддерживал взглядом и действительно не забывал замолвить словечко за друга. Чимину оставалось краснеть и улыбаться. Находясь здесь, он был счастлив.***
— Спасибо, что пришли, ребята. Тэмин, был рад познакомиться поближе, — Юнги поблагодарил ребят и отправился сразу домой после съёмок. Чимин и Тэмин прошли в гримёрку. — Чимин-а, что же ты не предупредил, что тоже придёшь сегодня? — Хëн, я хотел сделать тебе сюрприз. И поговорить… — Слушай, я хотел подарить тебе свой альбом, но не знал, что ты будешь здесь. У меня идея! Мы так давно вместе не отдыхали, поехали ко мне домой, выпьем, поболтаем, заодно подарю диск. — Тэмин в ожидании облизывал губы и сжимал куртку в руках. Чимин готов был хлопнуться в обморок прямо здесь, не веря своему счастью. — Я да, да, с удовольствием! Поехали сейчас! — Мой водитель отвезёт нас. Пойдём, — Тэмин улыбнулся своей очаровательной улыбкой, приобнял Чимина и пропустил вперёд. Оба сели на заднее сидение. Тэмин болтал без умолку, рассказывая о своём альбоме, о том, как проходили съемки клипа и фотосессии. А Чимин залипал. На губы, на руки, на вены на руках, на шею и острый кадык. В очередной раз сглотнув скопившуюся слюну, он сжался на своей половине сидения и тяжело выдохнул. — Тебя что-то беспокоит? — Заботливо спросил Тэм. — Просто жарко стало, наверно, я выпил слишком много. — Мы скоро приедем, потерпи. — Взял за руку, сжал ладонь и с тревогой заглянул в глаза. А Чимин в это время забыл как дышать. Сердце забилось ещё быстрее. И если бы не водитель, то он бы точно набросился сейчас с поцелуем. Водитель остановился у высотного дома, Чимин открыл дверь машины, зацепился ногой и буквально выпал… Прямо в лужу. — Ох Чимин, ты всё так же не дружишь с сидениями? — смеясь, подлетел Тэмин. — Кажется, твоим штанам пришёл конец. Нет, это одному Пак Чимину пришёл конец. От стыда хотелось провалиться сквозь землю. Закусив губу, он поднялся и осмотрел себя. Штаны были грязными насквозь. Тэмин ласково взял его за руку, заглянул в глаза: — Чимини, малыш, примешь у меня душ, я дам свою одежду, — осмотрев фигуру Пака, добавил, — телосложение и рост у нас всё так же одинаковые. И подмигнул. Чим думал, что этот взгляд и ласковое «малыш» ему сейчас померещились. Он так бы и стоял с открытым ртом, но старший повёл его за руку к дому. Тэмин жил на последнем 25-м этаже. Дорога в лифте казалась Чимину бесконечной. Воздух накалялся. Выпитый на Шучите алкоголь всё ещё давал по мозгам. Щеки алели, ладони потели и дрожали. Но больше всего сводили с ума губы, которые Тэмин облизывал и кусал до самого выхода. Войдя в квартиру, навстречу хозяину бросились его пушистые обитатели: кошечка Ккун и котик Дэнги. Пока гордый отец тискал их, Чимин проскользнул в ванную, чтобы наконец снять и смыть с себя весь позор. Забросив брюки в стиральную машину, Чимин схватил полотенце и понял, что не взял сменную одежду. Что ж, придётся выйти в одном полотенце. Внезапно с одного из пальцев свалился перстень и укатился куда-то под раковину. Пак наклонился, чтобы поднять его. — Чимин-а, ты так быстро убежал, что я не успел дать тебе одежду. Вот возь… Заходя в ванную, Тэмин ожидал, что застанет младшего голым, но то, что он увидел… Между сочных ягодиц виднелся стеклянный камешек аквамаринового цвета. Цвета Shinee. Цвета, который 15 лет сопровождает группу. Тем временем Чимин понял, что деваться больше некуда, и нужно наконец брать всё в свои руки и сделать то, что собирался. Он медленно разгибается и поворачивается к старшему, смотрит прямо в глаза, абсолютно не стесняясь наготы, зачесывает влажные волосы назад, берёт полотенце и всё так же, не разрывая зрительного контакта, начинает вытирать себя. Медленно, как будто ласкает. Опуская руки к паху, Чимин спрашивает севшим голосом: — Тебе нравится то, что ты увидел и видишь сейчас? Но ответа не прозвучало. Стоя всё так же с открытым ртом, Тэмин захлопнул дверь перед своим носом, так и не оставив одежду. Чимин громко сглотнул, сжал в руках полотенце. Обидно и больно. «Какой же я придурок», — с этими мыслями он обернул бёдра и вышел из ванной. Оглянувшись и не увидев хозяина квартиры, Пак решил пройти по всем комнатам, чтобы уже одеться и уйти, сбежать от своего позора. Внезапно его руки схватили, сцепили и за спиной и перевязали за запястья. Сердце бешено заколотилось, когда на спине и шее почувствовалось горячее дыхание: — И куда же ты собрался? Голос Тэмина сейчас томный и низкий, он обволакивал кожу и даже саму душу Чимина. — Ведь этот подарок для меня, ведь так? Скажи мне. Тэмин ведёт дорожку пальцами от шеи младшего, обводит Луны, спускается ниже, оглаживает сочные ягодицы и касается кристаллика пробки, надавливая, вгоняя её ещё глубже. Чимин медленно повернулся, всё ещё не веря, что это происходит с ним, что хëну он на самом деле не противен после увиденного. — Что, если я скажу, что этот подарок был со мной весь день: на пути в студию, на Шучите, по дороге сюда. И прямо сейчас он во мне. Для тебя. — Чимин говорил это, а Тэмин впитывал каждое его слово, мечтая уже наконец захватить эти пухлые губы в свой плен. Но не спешит, слова младшего с трепетом отдаются в сердце. Тело предвкушает сладость, которая ждёт их обоих. Как же долго он этого ждал. Не надеялся, не мечтал, что Чимин первый откроется ему. По телу бегут мурашки, руки предательски дрожат, но Тэмин наконец решает преодолеть это мизерное расстояние, и прижимается к мягким губам младшего, сразу проникая языком в его рот. Чимин отвечает со всей страстью, всей любовью, копившейся в нём столько лет. Дёргает связанными руками, в надежде, что освободится из плена и обнимет, но связан прочно, поэтому прижимается всей грудью и пахом, ощущая возбуждение старшего своим. Тэмин обнимает Чимина за талию и подталкивает в сторону спальни. Член ноет, желая освободиться и получить долгожданную разрядку. Но о себе пока думать не хочет, сначала нужно вдоволь наиграться с младшим. Укладывая податливого Пака на кровать, Тэмина развязывает верёвки, целуя следы на запястьях. Лижет тонкую кожу, и не давая опомниться, заново связывает уже у изголовья кровати. Стягивает с Чимина полотенце, оставляя того полностью голым. Замечает пробку между раздвинутых ног, наклоняется и снова надавливает на её. Ловит губами стон Чимина, сцеловывает каждый вздох. Под недовольство младшего, Тэмин встаёт и подходит к тумбочке, достаёт оттуда какой-то ремешок. Пак не видит из-за помутневшего взгляда, закрывает глаза и ждёт. А потом его губы накрывает что-то холодное, пахнущее кожей. Старший застёгивает замочек на затылке, и Чимин понимает, что у него во рту кляп. — Как ты прекрасен, Чимин-а, — шепчет на ухо Тэмин, ласкает языком мочку и серёжку, цепляет зубами. Оставляет засосы на длинной шее, спускается ниже к соскам, один сжимает между пальцев, второй прикусывает и сразу зализывает. Ведёт мокрую дорожку от груди до пупка, ниже к манящей покрасневшей головке аккуратного члена. Вбирает её в рот, ласкает языком, обеими руками гладя и сжимая грудь младшего. С пошлым чмоком выпускает изо рта член Чимина, достаёт из кармана домашних штанов небольшой провод и перевязывает им у основания и вокруг яиц. Пак протестующе мычит, понимая, что кончит теперь ой как нескоро. В наказание старший резко разворачивает его, грубо подтягивает к себе за бедра. Верёвки на запястьях перекручиваются и причиняют боль, но она ещё больше подстегивает возбуждённого Чимина. Он сильнее выпячивает задницу, мечтая уже наконец, чтобы в ней оказался член, а не пробка, мучившая его целый день. Тэмин надавливает на сияющий камушек, выбивая из Пака новые стоны, сам не меньше желая оказаться внутри. Безумно медленно вынимает пробку, кидает её на пол, встаёт и снимает с себя остатки одежды, наблюдая, как колечко мышц сжалось вокруг пустоты. — Как же ты проходил с ней целый день, Чимин-а? Ты ведь мечтал о моём члене вместо неё? Думал ли ты о том, как я трахну тебя, пока растягивал себя? — Наклонившись, шепчет Тэмин в шею младшего, поцелуями-бабочками спускаясь по Лунам к ягодицам. Гладит ладонями мягкие бока, сжимает ягодицы, сильнее разводя их в стороны, ведёт языком от яиц к входу. Пак готов раствориться на молекулы прямо сейчас, и он бы кончил уже минимум пять раз, если бы не пережимающий провод. Слышится звук открывающегося флакона со смазкой, а затем между ягодиц начинает стекать смазка. Тэмин обильно смазывает свой член, и, подставив головку в входу, резко входит на всю длину. Замирает, даёт Паку привыкнуть, чувствует, что долго не протянет, потому что так узко и так горячо внутри, и так правильно сжимается всё вокруг него. Пока Чимин находится между небом и землёй, Тэмин открывает баночку с ароматным массажным маслом, и начинает медленно, слово мёд, выливать его на спину младшего. Вылив половину, начинает размазывать масло по телу, по ягодицам, по шее. А затем небольшое количество льёт себе на грудь, и одновременно начинает толкаться членом, сразу попадая по простате. Наклонившись и прижавшись к Чимину всём телом, начинает двигаться всё быстрее, благодаря маслу, тела мягко скользят, давая дополнительное трение. Пак не знает, сколько минут прошло, а может часов. Ему так хорошо, так жарко, он так правильно принимает член любимого, всё шире раздвигая ноги, чувствуя, как его мошонка бьётся о ягодицы. Масло и смазка пошло хлюпают между разгоряченными телами. Тэмин понимает, что разрядка близка, выходит, снова разворачивает младшего на спину, выливая остатки масла ему на грудь. Снимает кляп со словами: — Я хочу слышать тебя, хочу, чтобы ты кончил с моим именем на губах. Размазывая масло, старший прижимается губами к опухшим из-за долгого напряжения губам младшего, а затем и своим телом к его, чтобы вместе измазаться. — Ты сводишь меня с ума, Чимин-а, — как в бреду шепчет Тэмин, выпрямляется, снова входит резко и до упора, снимает провод с члена Пака, и начинает трахать его в сумасшедшем темпе. Одной рукой сжимает ягодицу младшего, второй — нежно, но с напором давить на шею. Чимин закатывает глаза от удовольствия, хватает обеими руками руку Тэмина, но не с целью оттолкнуть, а чтобы удержаться и не улететь в другую вселенную. От лёгкого удушья чувства обостряются, становится ещё жарче, как в бреду шепчет: «прошу, не останавливайся, ещё, глубже, сильнее». Старший всё так же держась за шею, второй рукой обхватывает истекающий смазкой член, и начинает в бешеном темпе надрачивать, пока сам вколачивается ещё быстрее. Паку хватает пары движений, и он с долгим стоном кончает себе на живот, пачкая ладонь Тэмина. А тот, чувствуя, как Чимин сжимается от оргазма, с тяжёлым выдохом изливается внутрь, выжимая всё до последней капли. Отпускает пальцы с шеи младшего, в бреду зацеловывает следы, боясь, что переборщил. Пак запускает пальцы в волосы любимого, гладит, даёт понять, что всё хорошо, что ему было приятно как ни с кем и никогда. Пролежав так несколько минут, Тэмин выходит, вытирает полотенцем живот Чимина, и притягивает к себе, целуя в висок, в щеку, а затем в губы. Разнеженный после оргазма Пак засыпает в объятиях старшего, который укрылся одеялом. Проспав пару часов, они всё же идут вместе в душ, смывая с себя масло и остатки сна, чтобы повторить всё снова, но уже медленно и нежно. Они обязательно поговорят, но это будет утром. А пока они дарят друг другу ласки и снова засыпают, чтобы проснуться вместе и больше никогда не расставаться.