пристанище

громкая музыка своим ритмом и гулом от колонок отражается в ушах бешеным ритмом, заставляя поддаться мелодии. компания друзей разношерстная, но вкус в музыке у всех был, кажется, один, поэтому под музыку прыгали в танце по всему первому этажу все. здесь не было светомузыки, которая бы придала некую атмосферу праздника, а ещё более менее бы освещала помещения, чтобы никто не упал, потому что везде свет был выключен. как кто-то сказал: «для того, чтобы лучше прочувствовать вкус победы». о настолько желанной книге все уже забыли. люси положила её на видное место, чтобы никуда та не делась, поэтому та смирно лежала на кофейном столике у дивана, на котором рядом стояли высокие бокалы с шампанским или низкие с водкой, кажется, разбавленной чем-то сладким. в воздухе пахло вкусно едой, сладкими напитками, но до поры до времени, так как с ростом градуса внутри росло и желание курить, и не только сигареты. если веселиться, то веселиться ведь на полную катушку, так ведь? зажигалка идет по рукам, девичьим, мужским, поджигая самокрутки, что зажимают между губами под звонкий смех каждого, кто был здесь. им не мешал дождь за навесом, их тела были разгорячены, а умы затуманены. глубокая тяжка обжигает горло и становится причиной головокружения, но приятного. чья-то светлая макушка бьется о стену дома сзади, становясь причиной вновь волны смеха. тело легкое, в голове никаких проблем. подняв руку в воздух, даже не чувствуется ее вес. прикольно. от собственной одежды пахнет травой, сигаретами, а во рту вкус горечи алкоголя, который веселит и становится причиной выпить ещё…еще и ещё. еще. до головокружения и непринятия реальности вокруг. кто рядом? непонятно совершенно. пер кладет ладонь поверх чужого затылка, поддаваясь навстречу лицом, чуть приоткрыв губы. мозг не работает совершенно, но пальцы, что сейчас перебирали короткие пряди, становились единственными помощниками. явно парень, а помимо него был только один. может, тот тоже был дезориентирован, положив свои ладони поверх чужой талии, не переставая двигаться под музыку, пока оба ощущали тепло дыхания друг друга от приоткрытых губ. – идём! налей мне ещё! – слышится со стороны девичий голос, утянув из объятий пера, кажется, возможную ошибку. пер ведёт ладонью по своему лицу, осматриваясь вокруг. всё кружится, и так хорошо, что скоро будет плохо. кому-то в темноту показывает жестом, что он уходит к себе, и, держась за стены, действительно проходит по лестнице вверх, в свою комнату, опускаясь сразу же на колени на ковер, ладонями ведя по его ворсу к тумбочке и телефону. – хэ-эй, кос. у нас тут жесткая туса! жаль ты уехал! – эрикссон находит переписку с парнем, записывая кружок в темноте с собой.– мы нашли книгу, прикинь! а как, если она у меня ? действительно, а как? наверное, он подумает об этом завтра, а пока телефон откладывает в сторону, падая крепким сном на собственную руку, пригревшись на ковре.