Sorcière en feu

Дождь тихо стучит по окнам, создавая мелодичный ритм, который наполняет кабинет спокойствием. Женщина, сидящая за своим столом, погружена в работу. Капли на стекле создают нежные рисунки, словно призывая ее остановиться и насладиться этим моментом. Зельда склоняется над стопкой бумаг, перебирая каждый документ с пристальным вниманием. Ее руки двигаются уверенно, словно танцуют под музыку дождя. Вокруг нее царит тишина, лишь периодические плески дождя нарушают этот спокойный мир. Она медленно гладит левой рукой себя по рыжим волосам, путая пальцы в локонах. Голова болит, но рано отвлекаться, ибо ведьма ждет встречи с кое-кем. Спеллман вглядывается в тексты, исправляет ошибки, вдыхает запах свежей бумаги. Дождь за окном кажется ей каким-то особенным спутником работы. Он приносит свежесть и чистоту, наполняет комнату своим присутствием. Время от времени она поднимает глаза и смотрит в окно. Капли дождя стекают по стеклу, словно слезы неба. Она улыбается, погружаясь снова в свои дела. Ничто не может отвлечь ее от работы, ни плеск дождя, ни шелест листвы за окном. Внутри кабинета царит тепло и уют. Зельда чувствует себя в своей стихии, среди бумаг и мыслей. Дождь наполняет ее энергией, делает каждое движение более осмысленным. Пусть за окном идет дождь, а мир вокруг кажется серым и мокрым. В ее кабинете царит свет. Ничто не могло разрушить эту идиллию, никто, кроме одной ведьмы, черт подери. Лилит ворвалась в кабинет Зельды, разрывая тишину своими пронзительными криками. Ее глаза излучали ярость и негодование, а голос звучал резко и пронзительно. — Зельда, мать твою, Спеллман, — зло шипит она, испепеляя взглядом рыжую. — Сколько раз мне говорить, что ты не можешь вызывать меня, подобно какой-то собаке?! Зельда, сидящая за своим столом, испуганно подняла глаза на Лилит. Она пыталась сохранить свою внутреннюю гармонию, но злоба Лилит проникала в каждый угол комнаты, в каждую частичку самой Зельды, заставляя все гореть. Ее спокойное состояние было нарушено этим неожиданным вторжением. Но она быстро взяла себя в руки и улыбнулась, ибо знала, что делать. — Но ты ведь пришла, не правда? — её тон с ноткой издевки больно уколол недавно вошедшую ведьму. Спеллман с интересом наблюдала, как меняются эмоции на лице гостьи. Зельде было так приятно видеть, сколько эмоций она вызывает у Лилит. Может, это давало ей чувствовать себя значимой, а может, она просто зависима от внимания Лилит. — Да как ты смеешь? — задыхалась брюнетка и продолжала кричать, слова ее были наполнены ядом и яростью. Она обвиняла Зельду во всех возможных грехах, высказывала оскорбления и угрозы. Ее голос отражал ее собственные внутренние демоны, которые сейчас освободились наружу. Зельда будто чувствовала, как их когти на своей шее, так и хотят порезать тонкую фарфоровую кожу, чтобы та залилась красным. Это сделает Лилит счастливее. Наверное. Лилит сжала кулаки, пытаясь сохранить спокойствие и не поддаваться на провокации. Она знала, что ответ на зло должен быть мудрым и сдержанным. В ее глазах мелькнула одна мысль, которая позже загорелась, отдавая жаром по всему телу. Ее мысли начали танцевать вокруг одной идеи, идеи, объединяющей плоть и страсть. Зельда витала в ее разуме, причудливым образом вызывая пламя, которое горело с каждым мгновением все ярче и страстнее. Лилит представила себя, сидящей напротив Зельды, их глаза сливались, создавая магическую связь, которую никто из них не мог понять. Она видела, как Зельда притягивает ее в свои объятия, силой гипнотизируя и повинуясь лишь одной мысли — ощутить каждую дрожь Лилит, каждый ее вздох страсти. При этой мысли тело Лилит колыхнулось возбуждением. Она представляла, как берет руки ведьмы и окутывает их своими мягкими, нежными губами, рассекает невидимую границу между ними и освобождает их страсть, которая была давно сокрыта. Лилит ощутила жгучее желание прикоснуться к каждому сантиметру этого тела, разгораясь от желания, которое, будто лава, текла по коже. — Ты чего застыла, Лилит? — слышится голос, словно издалека, но его хватает, чтобы ведьма пришла в себя. Она внимательно смотрит на рыжую, а дальше, уже не думая ни о чем, сокращает расстояние между ними. Быстро обходит стол, толкая Спеллман, чтобы та облокотилась об него. — Что ты делаешь?! — недоуменно спрашивает та. — Заткнись, Спеллман. Лилит впивается в сладкие губы, сразу же кусая их. Ответ со стороны Зельды не заставляет себя ждать. Их поцелуй — электричество, заряженное страстью и садистским наслаждением. Им нравится испытывать друг друга, подчиняться и контролировать. Они знают, что чувственная связь, которая существует между ними, заполняет дыру в их душах, принося радость и истинное удовлетворение. Только сейчас поняли. Лилит прекрасно умеет проникать в самые глубины Зельды, раскрывая все ее желания и фантазии. Они обе наслаждаются этим чувством притяжения, сопровождающимся темной стороной их взаимоотношений. Они экспериментируют с положением силы, наслаждаясь каждым партнерским трепетом и принося друг другу новые края наслаждения. Они погрузились в исступленный танец страсти, губы нежно наслаждались друг другом, когда пространство между ними искрилось. И все это происходило прямо здесь и сейчас, в этом кабинете, где Лилит понимала, как долго ждала и хотела этого. Она вдыхает запах кожи Зельды, сгорая от жажды, похоти, которые продолжали колыхаться внутри нее. Лилит позволяла этим мыслям погрузить ее в мир соблазна и жажды, ведь она знала, что Зельда — единственная, кого она так страстно желает. Единственная, кого Лилит хочет так трогать, оставлять следы на ней, сжимать в объятьях и делать своей. — Черт, что ты со мной делаешь? — между поцелуями шепчет Лилит, спускаясь поцелуями по шее вниз. Чувствует, как рука Зельды погружается в копну её волос, чуть оттягивая. Лилит быстро расстегивает черную рубашку на ведьме, оставляя её в одном бюстгальтере. Черном. — Мои глаза выше, — хмыкает Спеллман. — Тебе так нравится то, что видишь? Мне вот интересно… Продолжение фразы никто не вспомнит, потому что Зельду быстро перевернули сильные руки, да еще и заставили лечь на стол животом. Она слышала учащенное дыхание Лилит, которая с удовольствием наблюдала за развернувшейся картиной. Холод дерева идеально гармонировал с горячей кожей Зельды и это заставляло течь сильнее. — Так быстро поддалась, да? — издевается брюнетка, медленно задирая юбку Зельды, рвя колготки. — Держу пари, ты мечтала, чтобы я вот так ворвалась в твой кабинет и нагнула тебя над твоим столом… Зельда задыхается от возмущения и краснеет. Зло бьет ладонью по столу, после чего ее руки перехватывают и закрепляют за спиной. О, Сатана. — Совсем с ума сошла, Лилит?! — Тебе нравится. Себе не ври хоть. Ведьме надоедает ходить вокруг да около, потому она полностью задирает юбку, слыша, как Зельда громко вдохнула через нос. Гладит двумя пальцами через нижнее белье, которое промокло насквозь. Дразнит, ибо это доставляет не меньше удовольствия. — Я же говорила. — наклоняется, чтобы шепнуть на ухо, обжигая кожу горячим дыханием. Лилит спешно отодвигает кромку белья, погружая пальцы в жар Зельды. Так приятно было наконец почувствовать эту близость, пальцы сразу же стали влажными, а ведьма даже не проникала внутрь. — Черт, черт, черт, черт… Зельда хныкает, ёразает, всем видом показывая, как сильно хочет этого. А Лилит только посмеивается, издеваясь сильнее. — Так хочешь этого? — дразнит вход, заставляя ведьму заскулить от ожидания. — Попроси меня и я трахну тебя так, как ты этого хочешь. Слова проникли в Зельду, заставляя её мысли метаться, вызывая головокружение. Тем не менее, она мотает головой, отказываясь. — О, вот как? — зло шипит брюнетка, когда левой рукой больно шлепает ведьму по ягодицам. Ухмыляется, слышит стон. — Тебе и это нравится? Кто же знал, что Зельда Спеллман такая извращенка и шлюшка. — Проси. — пальцы входят на одну фалангу. — Проси, Зельда… Это конец. — О, Сатана, прошу, Лилит, сделай уже это, — выкрикивает Зельда, повернув голову к женщине сзади. Лилит только этого и ждала. Пальцы быстро проникают внутрь, задавая быстрый темп, от чего кабинет заполняется стонами ведьмы. Зельда не отдавала себе отчет о том, сколько грязных слов в тот момент вылетело из её рта, да и никогда не вспомнила бы, но есть одна сучка-ведьмочка, что напомнит об этом. Обязательно. Два плотно стиснутых пальца идеально входили в рыжую, заставляя ту сжиматься в удовольствии. Лилит чувствовала это, о да, лучше всех. Зельда такая открытая перед ней. Только ее, она принадлежала ей все это время. И она это покажет ведьме в виде сокрушительного оргазма, который накрыл Зельду через секунду. Тело задрожало в руках богини. — Твою мать, Лилит… — она так сладко выстанывала имя богини, что та задумалась о втором раунде, но не сегодня. Кабинет заполнился продолжительным смехом ведьмы.