Ученик

                        Жалость. В его глазах плещется жалость. — Прекрати!       Фан Добин выходит из себя и бьет кулаком по столу. Несчастный стол подпрыгивает. Вазочка с орехами слетает на землю, но остается целой. Ли Лянхуа подбирает её и осматривает, укоризненно качая головой. — Она-то в чем провинилась. — Я тебя вылечу! Хочешь ты того или нет. Я найду лекарство!       Ли Лянхуа переводит взгляд с вазочки на Фан Добина. К жалости добавляется печаль. — Я завершил все свои дела в этом мире. Мне не страшно умереть. — А как же я?! Я только-только тебя нашёл! Ты должен меня ещё многому научить!       Ли Лянхуа чуть заметно улыбается, самыми кончиками губ. — Фан Сяобао! Не ты ли всё время говорил, что не считаешь меня учителем.       Не раздумывая, Фан Добин бухается на колени и приносит поклон. — Шифу!       Он чувствует, как на голову ложится чужая ладонь. — Фан Сяобао! Я же говорил тебе, в поклоне нет надобности: я и так принял тебя. — Тогда не умирай!       Над головой глухо кашляют. Фан Добин моментально вскидывается и успевает заметить платок с багровыми пятнами, исчезающий в рукаве. Ли Лянхуа зябко поводит плечами, виновато улыбаясь. — Я сейчас… сейчас…       Фан Добин приносит шубу, укрывает худое, дрожащее в ознобе тело. — Вот пилюли! Матушка сказала, что они могут замедлить действие яда. — Могут, — усмехается Ли Лянхуа. В подтексте отчётливо чувствуется: «Но не замедлят!» — Прими! — настаивает Фан Добин. — Почему о своем здоровье ты всегда думаешь в последнюю очередь?!       Ли Лянхуа вздыхает, покорно берет пилюли и глотает. — Запей! — Всё нормально. — Запей! Так их действие усилится. — Фан Сяобао, ты никогда не думал стать лекарем? — бормочет Ли Лянхуа. — А то я мог бы…       Он замолкает. Не мог бы…       Фан Добин всовывает ему в руку чашу с водой и чувствует, холод, словно коснулся не руки, а куска льда. Кажется, что даже лёд из Наниня не был настолько обжигающе холодным. — Шифу! — Мне от этого обращения из твоих уст что-то не по себе. Лучше, если бы ты звал меня, как прежде, старым лисом. — Ты и есть лис. Собаку назвал хулицзин, и сам такой же! За тобой все идут, как очарованные. — В юности я гордился этим. В семнадцать лет основал орден, стал его главой, и люди, гораздо старше меня, признали моё превосходство, поклонившись мне. Я был лучше всех! Я всегда знал, как надо! И куда это меня привело, Фан Сяобао? Я даже не смог понять, что человек, которого я считал братом, ненавидел меня настолько…       Он опять надрывно кашляет. — Всё уже в прошлом, — сердито говорит Фан Добин. — А будущего нет. Вот тебе последнее задание от учителя: научись отпускать.       И опять эта тяжёлая жалость в глазах пополам с печалью. — Никогда! Я никогда не отпущу тебя! Я обшарю весь мир, но найду лекарство! Ты не сможешь мне помешать! — Не смогу, — соглашается Ли Лянхуа. Он кутается в шубу и задумчиво смотрит в звездное небо.       Фан Добин осекается. Время! У них совсем нет времени! И всё же! Ли Лянхуа прожил десять лет, подавляя яд Бича силой Янчжоумань, неужели не сможет продержаться ещё хотя бы год? Полгода? Откуда-то прибегает Хулицзин. Ли Лянхуа треплет собаку по рыжей голове, ласково приговаривая: — Ну что? Ну что?       Хулицзин повизгивает и пытается облизать хозяину лицо. Фан Добин внезапно ощущает своё родство с этим псом.       — Теченье рек подобно течению лет       Все живое и мы уходим друг другу вослед.       И только сердце такое же, как всегда.       Память полна все тех же, прежних примет… — Это ты к чему? — подозрительно спрашивает Фан Добин. — Так, вспомнилось… Память, Фан Сяобао, ведь это не так уж плохо. Ты не мог бы сделать чаю, я что-то совсем замёрз. — Да-да, а ты в это время сбежишь, как всегда.       Ли Лянхуа вскидывает руку. — Клянусь! Я правда, хочу горячего чая.       Фан Добин торопливо заходит в дом, заваривает чай, руки почему-то трясутся. Успокойся! Он здесь! Он жив! Чайные чашки звенят на подносе. У столика лежит белая шуба. — Я тебя убью! Ты не умрёшь ни от какого яда! Я сам тебя убью, собственноручно!       Фан Добин опускается прямо на траву, Хулицзин тычется ему в руку холодным мокрым носом. Что там говорил Ли Лянхуа? Что он скоро превзойдёт технику меча Ли Санъи? Что у него огромный потенциал? И это он ещё не знает, насколько огромный! Но скоро узнает! Фан Добин стоит своего шифу!