***
— «Нет-нет-нет… Я не хотел, что бы всё так получилось. Я был зол. Да, это было ошибкой.» Вокруг было темно. Он видел только одну мигающую лампу вдалеке. Он сильно прижался спиной к деревянным ступеням и почувствовал, как тело начало болеть. Он прижал свои колени к груди и обнял себя руками. Внутри громко стучало сердце. Он замер, что бы слышать быстрые удары. — «Когда всё это закончится, я попрошу у него прощения. Может быть даже перестану так себя вести, — он сжал руки сильнее. Сейчас ему хотелось чувствовать боль, — Я никогда не хотел, что бы все получилось именно так. Мне просто нужно больше времени, что бы подумать об этом. Я больше никогда не буду быстро принимать решения.» Он почувствовал, как в носу закололо. Ему хотелось плакать. Слёз было много, они стекали по щекам за воротник. Он глотал их и кашлял. Он пытался заставить себя перестать, но внутри все сжималось с каждым новым вздохом. Он хотел подняться и уйти отсюда. Он напрягал мышцы, и от этого ноги начинали болеть ещё больше. — Я сказал это, совсем не подумав. Это не значит, что именно так я считаю. Да, это ни к чему меня не обязывает, — мысли путались в голове, всё шло кругом. Он говорил это вслух и видел, как над его головой кружат буквы. Они группировались и складывались в строчки, фразы, его собственные мысли. Он зажмурился и прижал руки к голове, — Клянусь, я больше не буду, только скажи мне, что всё это не правда! Они не правы, они просто куклы! Они не могут говорить! Пожалуйста, скажи мне, что это не правда… Мальчик обернулся, потому что услышал шорох позади себя. Ему было сложно мыслить, голова кружилась, вены в висках пульсировали. Он с трудом поднялся на ноги и осмотрелся по сторонам. Здесь было так темно, что его глаза начали видеть то, чего не было. Чернота сгущалась, в воздухе летала пыль. Он видел совсем рядом два ярко-жёлтых огонька. Сердце будто замерло. Он старался дышать тише. Едва различимый силуэт пробивался сквозь тьму. На него смотрели два светящихся глаза. Холодный пот стекал по спине, волосы становились дыбом, и мелкая дрожь пронзала все его маленькое тело. Он услышал скрип. Он шагнул назад, но позабыл, что позади были ступени, оступился, потерял равновесие и упал вниз. Он больно ударился спиной, попытался удержаться на локтях, но руки онемели. Наконец он сумел сесть прямо. Он схватился руками за голову. В ушах стоял высокий звон. Сквозь него он слышал своё сбитое дыхание и глухие звуки сверху. — «Пожалуйста, прошу, скажи, что это не правда» — он поднял голову вверх и увидел огоньки. Они светили ярко, но вокруг не становилось светлее. Когда он видел, как всё это старое металлическое тело дрожало, казалось сейчас развалиться на части. Он отползал назад. Ему так и не удавалось встать. — Ты. Пожалуйста. Скажи, что они ошиблись, — он пытался сказать это как можно громче, но когда он плакал и боялся, это выходило очень плохо. Он повторял это так много, пока сам не начал различать собственную речь. И когда он поднял глаза и посмотрел вверх, что бы убедиться, что его услышали, он понял, что вокруг все снова стало тихо и спокойно.Глава 5
2 ноября 2023 г. в 13:35
— «Он не считает меня отцом. Он не считает меня чем-то важным. Откуда такая уверенность, что Уильям не причинит ему вреда? Он смотрит на меня таким же безразличным взглядом, каким смотрит в пустоту. А когда я начинаю говорить с ним, он ведёт себя так, словно я враг, который в любую минуту нападёт на него. Но это просто пустяки по сравнению с тем, что сделал Уильям.»
— «Что сделал это псих?»
— «Прости Джереми, но я не могу сказать тебе. Я просто хочу, что бы он вернул мне моего сына.»
Он не видел ничего, только слышал тихий шёпот.
— «Ну-ну, Майкл. Чего-то ты совсем раскис. Ты знаешь о том, что тебе нельзя много пить?»
Он услышал знакомый голос Джереми и захотел улыбнуться. Но, наверное, у него ничего не вышло. Колени задрожали, и мышцы ног начали ныть. Он почувствовал, что его рука была придавлена чем-то тяжёлым и кололо где-то в пальцах. Он постарался открыть глаза.
Вокруг было темно, только тусклая лампа где-то на кухне светила жёлтым. Он поднял голову и посмотрел в окно.
— Мы разбудили тебя, Фритц? — перед глазами появился Джереми. Он протянул руку и коснулся чужой щеки, — Чувак, у тебя на лице красные следы от мятой ткани. У меня часто бывает такое с утра, потому что я сплю без подушки.
— А ещё я отлежал себе руку, — Фритц издал тихий смешок и зашевелил своей левой рукой, — Пальцев не чувствую.
— Да, это неприятно, я знаю, — Джереми отошел от стола, остановился и посмотрел в окно, — Сколько времени?
— Уже почти пять. Ещё немного и смена закончиться, — сказал Майкл. Его лицо было белым, только щеки заливал румянец. Он казался очень уставшим, таким бедным, что при виде его, создавалось впечатление, что он мёрзнет на морозе уже несколько лет подряд. И всё ещё никто не смог согреть его, — Всё же хорошо, Фритц?
— Да, конечно, — Фритц отвернулся от Майкла и заставил себя больше не смотреть на него. Это заставляло его волноваться, — Признавайтесь, вы чего-то выпили, пока я дремал? — по его лицу скользнула нехорошая улыбка.
— Эй! — возмущенно пискнул Джереми, — Да. Нет. Это Майкл предложил, — он замолчал, опустил голову и посмотрел на носки своих ботинок, — Но я не пил вообще-то.
— Я тоже не пил. С чего ты это взял, приятель? — Майкл тихо рассмеялся. Смех его даже сейчас казался звонким и мягким. И Фритцу он показался очень знакомым, таким приятным. Майкл взял в руки стеклянную бутылку и налил немного в чистый бокал. Потом громко стукнул бутылью по столу и сам вздрогнул от этого, — Сухое, белое.
Фритц кивнул ему, притянул к себе бокал, но пить не стал. Он посмотрел на Джереми и, встретившись с ним глазами, всё понял. Холодный и суровый взгляд. Таким взглядом Джереми смотрел нечасто — подготовленный для Фритца в присутствие Майкла, мог значить только одно: Афтону-младшему было плохо. И единственное, чем мог сейчас помочь ему Фритц, это заставить его больше не глотать спиртное.
— Я могу узнать, о чём вы говорили? — спросил Фритц, со скрежетом передвигаясь вместе со своим стулом всё ближе к Майклу, — Мне слышалось, ты говорил что-то про своего сына.
Раздался громкий хлопок. Джереми ударил себя рукой по лицу и, нахмурившись, посмотрел на Фритца. «Ты что, совсем идиот?!» — вот что выражал его взгляд. На его щеке остался красный след от удара. Наверное, он не рассчитал силы.
Фритц озадаченно посмотрел на Майкла. Но тот никак не отреагировал ни на громкий звук, ни на его вопрос. Он казался слабым, будто бы хотел начать двигаться, но не мог шевельнуться. Он смотрел перед собой, кусал свои губы и прерывисто дышал. Фритцу показалось, вот-вот Майкл сдастся, и по его щекам потекут горячие слёзы. Фритц, наконец, понял, что сейчас ему было больно. Что-то сильно тревожило его уже долгое время.
— А что именно ты хотел бы узнать? — тихо спросил Майкл. Он по-прежнему смотрел в стену.
— Э, ну не знаю, — потянул Фритц и неловко почесал затылок.
Если бы Лесли была сейчас здесь, она была бы сильно зла из-за того, как же Фритц неприлично поступает. Но милой Лесли и её спасительных взглядов сейчас здесь, в тёмной и жуткой пиццерии, не было. Сейчас девушка сладко спала в номере в гостиницы. Сейчас её щека касалась теплой подушки. Сейчас ей снились сны.
— Чем любит заниматься твой сын? — спросил Фритц и ещё раз услышал шлепок со стороны Джереми. «Бестолковый дурак» — так на этот раз расшифровывался этот знак.
Сначала Фритцу показалось, что Майкл не услышал его вопрос. Но Майкл молча повернулся в его сторону. На его лице была слабая улыбка, глаза смотрели по-доброму, но внутри них было темно. Фритц уже пожалел о том, что задал такой вопрос.
Вдруг раздался громкий стук в дверь. Кто-то снаружи был очень нетерпелив.
Фритц дернулся всем телом и обернулся на звук, сердце его часто застучало. Он посмотрел на Джереми, и тот смотрел на Фрица глазами, полными испуга.
— Уильям вернулся, — сказал Майкл по-доброму. Он протянул руку, что бы дотянуться до связки ключей и провел ими по столу. Раздался мерзкий скрежет. У Фритца появилось странное желание перестать слышать. Он зажал уши руками.
Майкл медленно поднялся со стула, но замер, опираясь руками на стол. Казалось, сил в нем больше не осталось, ему нужен был отдых. Он тяжело выдохнул. Из груди раздался хрип. Он выпрямился и направился к двери.
— Майкл, выйди на минуту. Спасибо!
Фритц увидел только, как Майкл открыл дверь в коридор и на пороге оказался Уильям. Он больно схватил Майкла за руку и резко вытянул из комнаты, с громким хлопком закрыв дверь. В комнате повисла тишина. После Джереми громко втянул в себя воздух и опустился на стул. Фритц не заговорил с ним.
— Что такое ты делаешь? — спросил Майкл, пытаясь высвободиться из рук отца. В этот момент он понял, что резко протрезвел.
— Послушай, Майки, сейчас совсем не время нам с тобой спорить, — голос Уильяма звучал не так, как обычно. Его руки на талии Майкла дрожали, и он толкал его вперёд.
— Что-то произошло? — спросил Майкл. Он опустил взгляд вниз, на белые дрожащие пальцы Уильяма и заёрзал от беспокойства. Ничто не могло так сильно взволновать его, как обеспокоенность отца, — Куда мы идем?
— Сейчас придём… — сквозь сжатые зубы пробормотал Уильям. Скорее всего, сейчас его волновало совсем другое. Он прибавил шагу, — Майкл, я хочу, что бы ты знал, что я совершенно не виноват. Я просто выполнял свою работу, — он замолчал и громко выдохнул, будто только что смирился с чем-то тяжёлым, — Мне жаль.
Майкл чувствовал тяжелое дыхание Уильяма, и в какие-то моменты ему казалось, что он сам вовсе перестал дышать. Ладони Уильяма не размыкались, он сжимал рубашку Майкла и мял её в руках. Голос его осел, в нем слышалось что-то незнакомое.
— Ты можешь объяснить мне, что происходит? — все это уже не пугало, а даже злило Майкла. Он уже думал о том, как ему остановиться и уйти обратно, но Уильям неожиданно отпустил его и толкнул вперёд.
У входной двери на маленьком кожаном диванчике для гостей сидел мальчишка. Он сгорбился, уронив руки между коленей, и опустил голову вниз. Казалось, он заснул, пока ждал этих двоих. Но, услышав голос отца, он вскочил на ноги. Обнял себя руками, словно ему было холодно, и отказался смотреть вперёд, закрывая лицо прядями волос.
— Сириус, объясни мне. Что происходит?
Майкл двинулся вперёд и встал перед юношей. Он сжал в своей руке его запястье, но мальчик увернулся и сильнее сдавил свою грудную клетку, что бы не было видно кистей рук. На оголенных его руках волосы становились дыбом, плечи тряслись. Майкл нахмурился. Всё это выглядело странно.
«Для чего Уильям позвал меня? Он всегда справлялся сам, помогал, когда тебе было плохо. Скажешь мне, зачем?..»
Он коснулся тёплой рукой щеки сына и почувствовал, что лицо его было мокрым.
— Ты плакал? — спросил Майкл. Сейчас он был не в силах понять что-то. Он чувствовал, как голова шла кругом и к горлу подкатывал ком. Но он старался держаться ради того, что бы хотя бы один из них не дал слабину.
— Расскажешь мне, что произошло? — прошептал Майкл. Его голос звучал спокойно и гладко, но на самом деле он сам не на шутку испугался. Он обернулся назад, но Уильяма уже не было видно. Тогда он спокойно выдохнул.
— Давай присядем, — Майкл приобнял мальчика за плечи, усадил его на диванчик и сам сел рядом. И какого было его удивление, когда юноша упал головой на его плечо и с облегчением выдохнул. Все, что было здесь, перестало существовать для него. В голове остался только мальчик, по щекам которого всё ещё текли слёзы. Он чувствовал, как ребёнок сжимает рукав его рубашки. Чувствовал, как ткань впитывает в себя солёную воду, и даже боялся дышать.
Майкл протянул руку, что бы отбросить мокрые волосы с лица сына. Но замер, когда Сириус посмотрел на него. В его черных зрачках тонко отражался силуэт Майкла, и эта чернота поглощала его, и взгляд выражал такую ненависть, что он забыл, как сглотнуть вязкую слюну.
— Может, тебе принести воды? — попытался предложить он, но Сириус не ответил. Майклу стало не по себе от такого взгляда, внутри его все сжалось, и он снова попробовал сделать что-то, — Хочешь рассказать мне что-нибудь?
Но юноша молчал. Он только смотрел на отца, и глаза его все ещё наполнялись слезами. Они блестели и скатывались вниз по лицу. Зрачки в его глазах чернели, в них исчезало все, что он видел, и, наконец, ничего больше в них не отражалось. Он разомкнул сухие бледные губы, провел по ним языком, выдохнул и произнёс: «Я хочу, что бы тебя больше не было в моей жизни».