Они называют его своим малышом

      По пустынному шоссе на большой скорости ехал черный автомобиль. За рулем находился молодой мужчина, который казался сильно обеспокоенным чем-то. Руки его со всей силы сжимали руль, отчего костяшки тонких пальцев побелели. Он выглядел уставшим и подавленным, будто в этот день отработал сразу две смены, а затем сорвался с места по срочному вызову.       С трудом разжав пальцы на одной руке, он стал искать что-то на переднем пассажирском сидении. Нащупав мобильный телефон, он поднёс его к лицу и, посматривая на дорогу, начал вводить чей-то номер. Он торопился, поэтому холодные дрожащие пальцы не слушались его и постоянно ошибались. Чем больше времени он тратил на это, тем сильнее начинал верить в то, что снова совершает что-то неправильное.       Наконец он смог сделать вызов. Секунды, заполненные громким звуком обрывистых гудков, показались ему отвратительными. Сердце в его груди потяжелело и забилось ещё сильнее, чем прежде. От волнения парень даже перестал дышать.       Однако абонент на другом конце линии пока что не желал брать трубку. За это время в голове молодого человека пронесся шторм из самых разных мыслей.       — Добрый вечер. Это дом Смитов. Чем могу быть вам полезен?       Какого было его счастье, когда он услышал знакомый голос. Его переполняло множество эмоций. Страх и радость смешались воедино, и сердце, казалось вот-вот выпрыгнет из груди.       — Фритц, мне срочно нужен ваш совет! — сдавленным голосом произнёс парень.       — Сириус, это ты? — приветливый тон сменился на удивленный и не понимающий, — Сириус, почему ты звонишь мне с этого номера?       — Это не важно, — отмахнулся тот, — Я должен сказать вам кое-что прямо сейчас. Только обещайте, что ни в коем случае не расскажете об этом Майклу.       — Ты заставляешь меня волноваться, Сириус, — сказал Фритц.       — Ладно. Тогда давайте по-другому. Один час и сорок семь минут назад я убил человека.       Отсутствие какой-либо реакции со стороны собеседника заставило его поерзать на сидении от нарастающего беспокойства. Тишина являлась невыносимым испытанием, которое преодолеть, поспешно принимая какие-либо действия, было невозможно. Возможно было только пережить. Но это было именно то, что точно не могло устроить Сириуса.       Этот звук, звенящий, раздражающий, просто выводил его из себя. Внутри всё сжалось, скорее всего из-за страха того, что в любую минуту его товарищ может переосмыслить всё это и бросить трубку. Бросить его прямо здесь и сейчас. Совсем одного.       — Где ты сейчас? — голос Фритца был спокоен, хоть и казался немного суровым.       — Я взял его машину, — уклончиво ответил парень, — Ну, знаете, я вроде как угнал её.       — Где ты находишься?       — В машине.       — Сириус!       — Я позвонил вам, потому что мне правда страшно осознавать это. И потому что… я, наверное, хочу, чтобы вы знали об этом. Однако, я не могу понять, почему мне этого хочется. Я запутался. Чёрт! Я имею в виду, что вы не должны говорить об этом кому-то, но я хочу, что бы вы были в курсе. Потому что мне кажется, что происходит что-то страшное. И это даже не касается того, что сегодня сделал я.       — Просто постарайся успокоиться. Эм. Я почти ничего не понял из того, что ты пытался донести до меня, но я догадываюсь, о чем ты говоришь.       — Не говорите Майклу.       — Сириус, я знаю, что ты очень беспокоишься об этом, но ты понимаешь масштаб проблемы, в которую вляпался? Я не знаю, стоит ли мне относиться к этому серьёзнее… Я так по-ненормальному спокоен…       — Какого ему будет знать, что его сын убийца?       — Я понял тебя, — Фритц помолчал немного, — Что ты собираешься делать?       — Я хотел спросить у вас, — ответил Сириус, — Я еду по шоссе. Я еду по направлению в Харрикейн.       — Что?       — Так говорят дорожные знаки. Как вам, сэр Фритц? Я, кажется, не кажусь особо обеспокоенным чем-то, — сказал Сириус, — Я точно уверен в том, что происходит что-то…       — Как ты там вообще оказался? — перебил его Смит.       — У меня были дела в Ла Веркине. По работе, — объяснился Сириус, — И я случайно прикончил… кажется, это был клиент, — дыхание его становилось всё тяжелее, — Я… я просто взял его машину… Я бы не смог…       Ему показалось, что воздуха стало не хватать, что вот-вот он задохнется и скорая кара не заставит себя долго ждать. Сириус открыл окно автомобиля, и резкий порыв ветра лишил его возможности дышать. Он отвернулся, вздохнув. В одном ухе свистел ветер, он словно злорадно оповещал о скорой смерти проклятого убийцы. А через второе ухо внутрь разума пытался попасть голос Фритца. «Пожалуйста, говори со мной, — будто бы кричал он, — Ты ведь всё ещё слышишь меня? Сириус, не клади трубку!»       — Я бы не смог отвертеться, — воскликнул юноша, — Я просто испугался. Я просто трус! Я не смог бы… Я не знал… Господи, прошу вас, Фритц, поверьте мне! Я не хотел этого! Я не хотел! Не хотел!       Хватка ослабла, и рука будто по своей воле повернула руль. Автомобиль свернул с шоссе и уже ехал по выложенной гравием дороге через редкий лес. Водитель не обратил внимание ни на что из этого. По щекам почему-то потекли слёзы.       — Послушай меня внимательно, — было слышно, как Фритц неторопливо зашагал куда-то, — сейчас я здесь, и я готов тебе помочь. Я н-не-не знаю как, правда… — он вздохнул от безысходности и, наверняка, по-привычке зажал двумя пальцами переносицу, — Но мы что-нибудь придумаем. Только не бросай трубку. Послушай, Сириус… мы… мы могли бы… Ты не хочешь, чтобы полиция?..       — Я не хочу, чтобы об этом узнал отец! — громко крикнул тот, — Я просто не знаю! Я не знаю, ясно? Я просто… я правда не знаю, — его голос почти затих, — Я… я не могу сказать… я просто не хочу, чтобы он мог узнать. Я просто нуждаюсь в помощи, но я даже не знаю, чего именно хочу. Даже если меня посадят, это будет не так страшно. Но я просто хочу исчезнуть. Я просто…       — Сириус, успокойся, — как можно мягче сказал Фритц, — Он точно не узнает об этом, если ты не хочешь этого, — он не мог видеть своего друга, но всё равно мог чувствовать, что тот готов был зарыдать, — Давай мы сначала вместе подумаем… мы подышим вместе. Д-давай? Ты ведь помнишь? Мы в-всегда так делали.       — Даже если меня посадят, — в трубке послышался всхлип, — это будет не так страшно. Даже если никто больше не узнает, это всё будет бессмысленно. Даже если… даже если… я не смогу же дать наказание самому себе? Я же просто… это будет преследовать меня… Я жить больше не могу…       — Сириус, ты слышишь меня? — Фритц не на шутку перепугался, — Сириус, сейчас ты не должен думать ни о чем таком. Ты в-всё ещё едешь?       — Я просто… — продолжал парень, — Я понимаю. Я понимаю, что происходит. Я точно знал, что когда-нибудь это случиться.       — Сириус, где ты сейчас? — проигнорировав его слова, спросил Фритц.       — Я вижу высокое здание среди деревьев, — он шмыгнул носом.       — Здание? — переспросил Смит, — Скажи мне, что это, когда будешь подъезжать.       — Это довольно большое здание. Оно огорожено высоким забором, — пригнувшись и всмотревшись вдаль, проговорил осипшим голосом Сириус. Он снова взялся за контроль машины, — Там есть невысокое колесо обозрения.       — Это парк аттракционов?       — В лесу? Вы в своём уме? — сквозь слёзы усмехнулся Сириус. Но он сразу же посерьёзнел, — Вы правы, мистер Смит. Это парк аттракционов…       — Может, ты спросишь адрес у сотрудников? Я приеду за тобой! Я уже собираюсь! Я… я приеду за тобой. Спроси, пожалуйста, название их парка или…       — «Ужасы Фазбера».       — Прости?       — Аттракцион ужасов компании «Фазбер Интертеймент», — ответил Сириус, — Он заброшен, кажется. Эта рожа Фредди на вывески оставляет желать только лучшего… А помните, пиццерии дяди Генри, между прочем, тоже едва ли не в жопе мира находилась.       — Сириус, если он заброшен, там может быть опасно.       — Я мог бы сходить туда.       — Зачем? — всполошился Фритц, — Просто остановись рядом с ним и жди в машине. Я найду координаты и приеду за тобой. Это будет долго, знаю… но я приеду.       — И что потом? — вдруг спросил Сириус, — Знаете, я просто хочу сказать вам, что он был прав, когда говорил… ну помните, он говорил, что я такой же, как он. Я понимаю это. Но сейчас это не важно. Я просто хотел бы сходить туда. Я не знаю, что там. Я вообще впервые узнаю о том, что существовал такой аттракцион. Да и вы, я уверен, тоже не знали.       — Ты говоришь глупости, — прервал его Фритц, — Я завожу машину.       — Подумайте, Фритц, — устало вздохнув, Сириус заглушил мотор транспорта и расслабленно облокотился на спинку сидения, — как мне смотреть в глаза отцу после такого. А если он узнает, он же просто свихнется!       — Он ничего не узнает.       — А знаете, мистер Смит, — сказал Сириус, — Вот знаете, я так рад, что вы есть. Мне правда стало намного легче после разговора с вами. Поразительно! Так легко на душе, будто я под кайфом, — он внезапно встрепенулся, — Это ведь может быть от того, что я убил человека?       — Сириус…       — Он ведь наверняка испытывал удовольствие от этого.       — Сириус! Во имя всех Святых, прекрати уже нести этот бред! — не выдержал Фритц, — Мы оба на взводе, я понимаю. Только не надо ещё более усугублять ситуацию. Просто жди меня, я уже еду. Я почти сориентировался, где этот парк.       — Спасибо, правда, — юноша улыбнулся, — Я так рад, что вы есть. Только вот не врите мне. Вы ведь ещё даже за порог дома не перешагнули.       — Сириус, когда я положу трубку, набери номер моего мобильного телефона и позвони мне, — ничего не пытаясь скрыть, попросил Фритц, — Я возьму телефон с собой и буду на связи всю дорогу.       — Вы даже не представляете, как много значите для меня…       — П-прекрати это! Я положу трубку, а ты обязательно наберешь мой номер. Пообещай мне, — Смит был весь словно на иголках. Он знал, как сложно было собрать всего Сириуса воедино в стрессовых ситуациях. Порой это было даже невозможно, — Ты обещаешь мне?       — Нет. Я не перезвоню вам, сэр Фритц, — ответил Сириус, — Я думаю, даже если всё обойдется, я не смогу остаться собой. Я чувствую свободу в своих действиях и блаженную легкость в своих мыслях. Это забавно, знаете ли. Это, кажется, побочка после убийства? Или вы, сэр Фритц, на полном серьёзе верили в то, что я совершенно нормальный человек? Да, спасибо. Я ценю вас именно за это.       Между ними повисло молчание.       — Я боюсь за это, правда, — признался Сириус, — Но нелегче ли признать это, чем потом всю жизнь не находить себе место из-за одной мысли о том, что я уже никогда не буду прежним? Мистер Смит, вы?.. Ха, блять… я будто по щелчку пальцев стал совершенно психанутым ублюдком.       — Позвони на мой номер, — это всё, что смог сказать Фритц, — Прошу тебя, пожалуйста. П-позвони мне, Сириус. Я приеду.       Сириус вздохнул. Он вытянул перед собой руку, взглянул на телефон с тоской и положил трубку. Он вышел из машины.       Ветер был прохладным, свежим и пах очень по-детски знакомо. Над головой величественно возвышались кроны деревьев, шумно шелестели их сухие листья. Небо было пасмурным, облака большими и серыми. Они казались чень неуютными и холодными. Начинался дождь.       Опустив голову вниз, он сглотнул, горло сжалось, запершило. В груди что-то внезапно камнем рухнуло вниз. Появилось ужасно сильное желание позвонить на знакомый номер лучшего друга и после невозможно долгих гудков вновь назвать его имя ещё раз. Однако Сириус остался стоять на месте, не смея больше прикоснуться к двери чужого автомобиля. Он набрал в легкие побольше воздуха и неспеша направился прямиком к старому жуткому парку аттракционов.       — «Что за чёрт? — ноги были словно ватными, — Как я вообще не мог знать о существовании этого места, — и передвигать ими было на редкость тяжело, — Это ещё одно дело Генри? Но мы не могли ничего не знать об этом, — его тянуло обратно к машине, будто к спасательному кругу, — К слову, это не так уж и далеко. Перед въездом в город», — он остановился, обернувшись.       Блестящая дорогая машина стояла на прежнем месте. Ветер усиливался, он становился холодным и влажным. С каждым новым его порывом шелест листвы становился всё громче. Верхушки деревьев начали покачиваться. На землю упали первые капли дождя.       Сириус пошёл дальше. Он не знал, где был вход. Хотя, искать его не было никакого смысла, ведь прутья забора оставляли меж собой такое большое расстояние, что за раз сквозь них могли пролезть сразу два взрослых человека. Так он попал на территорию заброшенного парка, сразу же оказавшись покалено в высокой пожелтевшей траве. А затем прошёл мимо сломанных и уже давно заржавелых каруселей.       — «Чертовщина какая-то. Причем здесь Фазбер? — думал Сириус, — Раз здесь все такое старое, то этому место не меньше лет, чем пиццерии Генри. Только вот… кто-нибудь вообще о нем знал? Это место, интересно, вообще когда-нибудь было открыто?»       Дождь усилился, но на тот момент Сириус уже был у дверей здания. И, на удивление, они со скрипом податливо открылись.       Коридор был маленьким, его всё ещё освещали лампы, горевшие тускло жёлтым светом. На полу лежала шахматная плитка, сквозь которую пробивались тонкие травинки и мох. Она была разломанной и мокрой, скорее всего потому, что крыша старого здания протекала. Обувь юноши заскользила по полу и он остановился, почувствовав на секунду страх того, что может упасть.       Сириус пошёл дальше, подумав о том, что ему стоило бы найти настоящую причину, зачем он делает это. Однако, он уже очень давно не имел возможности услышать отчетливо свои размышления. При каждой попытке ему казалось, будто мысли его находились в нескольких километрах от него и услышать их было крайне сложно. Сейчас тем более он не был готов заниматься чем-либо подобным. Идти сюда было ошибкой, и он понимал это, но заставить себя сделать разумный выбор он не мог.       Он вытер нос тыльной стороной ладони и стал осматривать стены. Мокрые и грязные, они выглядели просто ужасно. На них висели плакаты. Бумага была сырой и давала возможность додумать самому что на ней было изображено. Вдалеке Сириус смог увидеть большой круг, как картина, висящий на стене. Он был похож на пиццу.       — «А вот и вторая, — рядом оказалась ещё одна похожая картинка, — Кажется, в это есть смысл. Да и тематика совершенно такая же, — он поднял голову, заметив свисавшие с потолка звездочки на тонких серебристых ленточках. А между ними оказались провода или трубы, просачивающиеся сквозь проломанный потолок. В этот же миг сладкое чувство ностальгии пропало. Сириус сглотнул, — Что за фигня? Неужели это ещё одно заведение Генри? Нужно будет спросит у отца.»       Он остановился. Сможет ли он вообще когда-нибудь заговорить с отцом? С новой силой что-то стало сжимать грудную клетку. Думать о том, что может произойти в будущем не хотелось от слова совсем. Ему необходимо было снова отвлечься, подумать хотя бы о том, что это за место. И он вышёл в другой коридор. Зеленоватый свет освещал приклеенные к стенам пожелтевшие листы бумаги. Это были старые рисунки детей.       — Все понятно, — недовольно сказал Сириус, узнав в детских каракулях знакомых маскотов из пиццерии, — «Это место тоже работало когда-то. Но ведь не могло оно сделаться таким заброшенным спустя всего пару лет. Точно нет. Значит, оно было открыто примерно в тоже время, что и пиццерия Фредди. Тогда возникает другой вопрос: почему я об этом не знал?»       Он продолжал путь. Рассматривая забавные настенные рисунки, в них он узнал Фредди и Бонни, а также маленьких детей, дружно держащихся за руки. Наверное, они были счастливы, когда рисовали свои портреты.       Сириус вздохнул. Ему стоило идти назад. Возможно, для того, чтобы позвонить кому-нибудь или всё-таки дождаться Фритца. Он осмотрелся. Впереди на полу находилось что-то странное, и Сириус решил подойти поближе, чтобы в последний раз угомонить свое нездоровое любопытство.       — О Боже мой! Чика! — на грязной плитке лежала голова аниматроника. Глазных яблок в маске не оказалось. Из отверстий проливался яркий свет. Может быть, под пустой головой находилась лампа, и некогда ярко-жёлтая весёлая Чика теперь играла роль светильника. Только кто мог догадаться оставить её здесь в таком виде?       — «Это выглядит просто ужасно, — он тяжело вздохнул, — Это место стало складом или, скорее, чем-то похожим на мусорку. Но электричество ещё работает. Интересно, на какое время хватит этих ламп? — вдруг неожиданный громкий звук, разнесённый эхом по всему зданию заставил Сириуса насторожиться. Он нахмурился, сжал ладони в кулаки, — Это что, был крик? Чёрт!»       Теперь, казалось, он колебался между желанием узнать что это было и уйти отсюда поскорее. Но как бы то ни было, звуки не затихали. Послышался грохот, а затем самый настоящий крик о помощи. Женщина просила ей помочь.       Сириус без раздумий бросился бежать на крик. Подошва скользила по мокрой плитке, каждый раз когда он вновь менял маршрут, оказываясь в новом коридоре. Казалось, будто он попал в лабиринт и никогда уже не сможет из него выбраться, и что-то страшное случиться с тем человеком, прежде чем он отыщет её. В голове появлялись мысли о том, что он может сделать и как он сможет ей помочь. Было много вопросов: что происходит? что угрожает её жизни? и как она вообще оказалась здесь в заброшенном здании посреди леса?       Вдруг Сириус резко затормозил. Сердце в его груди бешено колотилось. Он сморщил нос и, на удивление, не почувствовал ничего, кроме отвращения. «Я что, попал в свой собственный Ад?»       На полу в луже крови находился мужчина. Сириус сразу понял, что он уже покойник. Скорее всего, доживал последние секунды своей жизни, пока парень вилял по коридорам. «Но а вообще, спасти его уже было невозможно, — подумал Сириус, осторожно приближаясь к телу, — Вероятно, он ударился затылком или кто-то ударил его.»       — Ох, что ж тут происходит? — Сириус был удивлен, он не боялся, но внутри нарастало чувство тревоги. Он был ошарашен даже не тем, что прямо сейчас кто-то убивает ещё одного человека, а скорее тем, в каком месте это случается, — «Одному мне точно не справиться, но и помощь ждать бесполезно. По хорошему, мне надо уносить отсюда ноги пока ещё не поздно. Но я всё ещё продолжаю идти вперед, как самый последний идиот.»       Сириус рысцой побежал вперёд, прислушиваясь к окружающим шорохам. Женского крика слышно больше не было. В одном ухе внезапно появился звон, и Сириус сглотнул, попытавшись избавиться от этого. Он предположил, что молодые люди просто гуляли или исследовали местность, заинтересовавшись аттракционом, они решили побродить по заброшенному на вид зданию. Возможно, здесь они встретили кого-то, находящемся не в здравом уме. Будь то пьяница или наркоман. Мужчина погиб случайно, а девушку сейчас, вероятнее всего, пытаются взять силой.       Впереди что-то ярко засияло, это заставило Сириуса замедлиться. Вдалеке он увидел очертания чужого силуэта. Парень прильнул к стене, неспеша продвигаясь дальше. Света становилось всё меньше: одна из ламп раздражающе мигала, остальные не горели. С каждым шагом неизвестная тень становилась всё ближе, но опасаться её пока что не имело смысла, так как Сириус не смог разглядеть в ней человека. «Это аниматроник. Он точно не может работать.»       Изображение постепенно стало проясняться, а на лице Сириуса начала появляться глупая улыбка, выражающая всё его недопонимание. Загадочной тенью оказывается корпус старого робота, не имеющий конечностей, а только излучающий свет из пустых глазниц, некогда бывшего талисмана пиццерии Фредди Фазбера.       Сириус впал в минутный ступор. Он слышал лишь своё сбитое дыхание. Подойдя ближе, он протянул руку, намериваясь потрогать старый мех костюма. Но тотчас сжал ладонь в кулак, не позволяя себе сделать этого.       — С тех пор, как отец запретил мне приближаться к тебе, я даже касаться тебя не смел, — обратился он к костюму, — Это было очень давно, но… тогда я смотрел на тебя и верил в то, что ты правда будто живой. Как ребёнок, верил в то, что игрушка всё понимает. Теперь же мне так паршиво видеть тебя таким… — он скривил губы в презрительной усмешке, — Лучше бы ты оставался в моей памяти всё тем же прикольным Фредди. Лучше бы я никогда этого не увидел.       Он почувствовал тоску и вдруг понял, что это место до жути не нравится ему. Всё здесь было чем-то неправильным, и Сириус всё больше хотел, чтобы всё это оказалось пустым бессмысленным сном. Он развернулся к Фредди спиной и пошёл дальше. Зелёное свечение всё больше напрягало его. Хорошо бы было прямо сейчас вспомнить о цели, с которой он пришёл сюда, но Сириус упрямо продолжал блокировать все эти мысли.       Чем дольше он шёл, тем сильнее становилось странное чувство осознания происходящего. Он не спешил признавать это, но подсознательно стал настраивать себя на худшее. Ему казалось, что будет только лучше, если всё закончиться как-то вот так… Такая дурная мысль, такая детская глупость. Ему захотелось дать себе пощёчину за такие мысли.       — «Надо идти назад, — его будто уже не заботили никакие люди, нуждающиеся в помощи, — Надо подумать о Фритце. И об отце», — в горле появился ком, стало так больно глотать, что он готов был заплакать. То, что беспокоило его всё это время не было чем-то необъяснимым, просто он старательно пытался заполнить свою голову чем-то другим. Он точно знал, что шёл сюда не для того, чтобы помочь кому-то, но старался не открываться до последнего. И вот, казалось, что он больше не может обманывать себя. Внутри всё изнывало от обиды и злости на себя, на то, что так всё получилось. Картины, показавшиеся ему здесь ещё больше повлияли на него. Всё это давило на него такой силой, всё это казалось таким отвратительным, будто мир внутри этого здания был совсем другим.        — Придурок! Никчемный… неудачник! Болван! — хотелось исчезнуть навсегда, провалиться сквозь землю. Хотелось прощения, но он понимал, что прощать себя нельзя, — Убийца, — перед глазами предстало собственное лицо: красные обветренные щеки, покусанные губы и мокрые от слёз глаза. Сириус не сразу понял, что видит своё отражение в стекле. Присмотревшись сквозь разводы и трещины, ему стало видно письменный стол за которым уснул человек, — Охрана!       Сириус поспешил, чтобы отыскать вход. Вытерев рукавом бессовестно капающие слёзы, он поднял голову и заметил дверной проем, но, остановившись напротив него, не захотел заходить внутрь.       На черно-белой плитке лежало бездыханное тело девушки, подолы её платья были окрашены цветом свежей крови. А человек за столом не был охранником, и он не спал. Он тоже был мёртв.       — «Кто на них напал? — Сириус старался дышать тихо. Он понял, что чувствует страх, хотя несколько минут назад был вовсе не прочь покинуть этот мир. Но как бы то ни было, ощущение неизвестности пугало его, — Что за хуетень? Почему монитор включен? — он неспеша шагнул в сторону, что бы увидеть горящий экран с камерами наблюдения, — Может быть они просто решили развлечься… типа как… ммм… не знаю, просто полазить по заброшки. Нет, это неважно! Здесь ведь есть кто-то ещё. И должен, наверное, быть охранник. Но судя по всему, он тоже уже нежилец.»       Кругом было тихо. Лишь не прерывисто шумела вентиляция. Сириусу удалось восстановить своё дыхание, но в груди по-прежнему было что-то тяжелое. Секундный спазм скрутил живот. Это было неприятное покалывание, от которого хотелось сжаться, спрятавшись где-то в углу.       — «Очевидно, это конец, — он не двигался, — ибо никогда ещё в моей жизни не было моментов когда чье-то дыхание в шею принесло бы мне удачу.»       — Ещё один… на голову больной подросток, — над ухом раздался громкий охрипший голос, — Скажи, чья же эта была бредовая идея?       — Так я вообще не с ними, — тут же ответил Сириус, — Мне неизвестно, зачем они сюда пришли.       Тишина. Сириус поразился тому, насколько аккуратным был неизвестный, раз сумел подобраться так близко, что парень не заметил этого. Он самоиронично усмехнулся тому, что догадался: позади него находился аниматроник.       — А ты… другой, — вновь послышался хрип, — Думаешь, особенный? Возможно, ты бы мог мне подойти… Мне нужна… помощь. Мне нужно выбраться отсюда. Мне нужен достойный человек. Скажи мне… как тебя зовут?       — Сириус.       — Сириус? — позади послышался шорох. Огромная рука схватили парня за плечи, рывком развернув его к себе, — Сириус?       Перед глазами молодого человека предстало существо, только издалека напоминающее ему робота. Это было неприятное зрелище, от которого у Сириуса чуть не случился рвотный рефлекс. Назвать это аниматроником уже не повернулся бы язык, а от вони прогнившей плоти, которой несло от его изодранного тела, закружилась голова.       — Что ты?!.. — парень не смог договорить, пытаясь держать лицо как можно дальше от "этого", даже когда тот придвинул его ближе.       — Я знаю… тебя! — казалось, в его голосе, едва напоминающий человеческий, прозвучала радость, — Посмотри на меня, Сириус. Ты помнишь меня, малыш?       — Да иди к черту! — Сириус закашлялся, от запаха было так тошно, что ему уже не хотелось жить. Существо встряхнуло его за плечи, приблизившись. Это движение заставило Сириуса посмотреть наверх и взглянуть в глаза робота. Он уже плохо соображал, оттого что чувствовал себя просто ужасно, и, к сожалению, он так и не сумел ничего понять.