***
Любовь не терпит объяснений.
Ей нужны поступки.
Лучи закатного солнца пробивались сквозь окна столовой, придавая комнате странную атмосферу. Середина февраля в лагере была довольно холодная, но солнце уже напекало, от чего с крыш казарм то и дело норовили упасть парочка ледяных капель. Оливер созвал всех в столовую уже около десяти минут назад, но никто из ребят всё ещё не знал причину собрания. Руф, что до этого скучающе упиралась щекой в ладонь, резко встрепенулась и задала именно тот вопрос, который волновал сейчас абсолютно всех: — Оливер, скажи ты уже причину, по которой мы тратим своё свободное время тут?! Девушка смогла остановить разговор между Немо и Элиасом, заставила Вольфганга вздрогнуть и спрятать лицо за дневником, а также привлечь внимание стоящего поодаль Якова. Черноглазый усмехнулся, поправив, прикрывающую нос, маску. Его тоже интересовала причина сего переполоха. Дорис, щебетавшая что-то толстяку под ухо, тут же ойкнула и замолчала, отпрянув. Оливер шире улыбнулся и вскинул руки. — Неужели вы не помните какой завтра день? В комнате воцарилась задумчивая тишина. Элиас, сидевший всё это время за столом рядом с Немо, почесал подбородок, вскинув лицо на голос Оливера. — Завтра четырнадцатое февраля. Разве это какая-то памятная дата? — в голосе парня можно было услышать недопонимание и любопытство. — Конечно! Четырнадцатого февраля у нас день всех влюблённых! Неужели вы забыли? Немо отвёл взгляд, неловко почесав макушку. Он всё ещё ничего не помнил. Взгляд на мгновение столкнулся с чёрными жемчужинами. Яков прищурился, подозрительно глядя на блондина. Опять подозрения? Немо закатил глаза, продолжив наблюдать за происходящим в столовой. Руф как-то странно нахмурилась. — Кому нужен этот смазливый праздник? Он ведь для девчонок! Мужчины таким не занимаются! Правда, дружище Немо? — она оскалилась в улыбке, повернувшись к шпиону в поисках поддержки. Названный вздрогнул, недоуменно глянув на девушку. Что ему ответить? Он ведь даже не помнит что это за день такой! — Эм... Можете напомнить, а что это за праздник? Солдатка разочарованно вздохнула, вновь присев рядом с Хельгой. Дорис тут же подлетела к Немо, едва не снося, стоящего на её пути, Вольфганга. Она сложила ладоши вместе, воодушевлённо прикрыв глаза, но едва девушка успела раскрыть рот, как её тут же прервал, взявшийся словно из неоткуда, Яков. Он грубо встал к ней спиной, загораживая блондину обзор. Немо поднял на него взгляд, слегка нахмурившись. Маска уже не скрывала лицо солдата, а лишь висела на ухе. Пепельноволосый придерживал её двумя пальцами, перебирая ткань лямки. На его лице красовалась насмешливая гримаса. — Это день, в который девочки и мальчики признаются друг другу в любви, раздают глупые валентинки, ходят на свидания и прочая розовая хрень. Разве ты не догадался по названию? — Яков вскинул одну бровь, склонив голову на бок. — Никакая это не х... ерунда! Это чудесный праздник, Яков, но тебе видимо этого не понять, с твоими то манерами! — из-за плеча параноика показалось недовольное личико Дорис, что до этого так нагло заткнули. Она обошла Якова, вставая напротив Немо, — Не слушай его, Омен. Яков наговорит тебе всякой ерунды. На самом деле это очень интересный день! Я очень люблю дарить подарки, это так приятно... Щёки девушки покрылись персиковым румянцем, а сама она отвела взгляд в сторону. В разговор вновь встрял Яков. — Хах! Неужели вы решили заниматься этой чушью? И втянуть в это остальных? Кое-кто просто горит желанием сблизиться со шпионом, не так ли? Мы никогда до этого не отмечали этот день, но по какому поводу сделали исключение в этом году? Дорис сильнее покраснела, удивлённо вскинула брови и обхватила щеки ладонями. Она растерянно посмотрела на Немо, затем вновь на улыбающегося Якова и зажмурила глаза. Их спор прервал Оливер. Толстяк громко прокашлялся, привлекая к себе внимание отряда. Он всё так же улыбался. — Яков прав, мы с Дорис решили, почему бы в этом году нам не повеселиться? Немного повеселиться не помешает, да и у нас всё таки новенький. Немо был слегка удивлён тем, как спокойно восприняли Оливер и остальные ребята такую грубость со стороны Якова. Кажется, тут и в правду такое довольно часто случалось. Раздался раздражённый вздох Хельги: — Ты серьёзно, Оливер? За пределами лагеря война, а вы решили устроить игры в любовь? Её слова звучали разумно. Ведь и в правду, к чему это? Оливер слегка нахмурился, задумавшись. Вместе с ним задумалась ещё пара человек в комнате: Элиас чесал подбородок, а Руф глупо приоткрыла рот и вскинула взгляд к потолку. — Но разве в этом есть что-то плохое? К тому же, это ведь просто праздник. Хельга лишь пару раз постучала пальцами по столу, прикрывая глаза. Вновь воцарилась тишина. Вольфганг что-то писал в блокноте, стоя по правую сторону от Оливера, Яков отошёл к окну, Дорис неловко теребила края юбки, а Хельга всё ещё молча думала о чём-то. Ганс улыбнулся, обнажая белые зубы. — А м-мне нравится эта и-идея. З-звучит довольно в-весело... Его щёки горели розовым румянцем, парень то и дело незаметно косился на долговязую девушку, сидящую напротив. Руф резко вздрогнула и убийственно уставилась на Ганса. Губы её скривились, а лицо исказилось в каком-то отвращении. Девушка придвинулась ближе к подруге, положив свою руку на её стройную талию. Хельга прикусила губу, явно сдерживая смешок, что не укрылось от глаз Немо. Странная тройка, но кажется, что Хельгу забавляет подобная борьба. Интересно, а Руф ей лишь подруга, или может...? По спине пробежали мурашки. Оливер вновь широко улыбнулся и неуклюже потоптался на месте, достав, из переднего внешнего кармашка на форме, белый платочек. — Вот и решили! Мы с Дорис уже подготовили коробочку, они стоят на дальнем столе, — он указал рукой на столик, стоявший в углу столовой. Там и в правду стояла красиво украшенная, но небольшая коробка с узким вырезом. — Вы можете до завтрашнего дня закинуть туда свои валентинки. Завтра, через час после ужина, соберемся тут и раздадим все собранные валентинки. Немо это показалось довольно интересным. Он не знал, кому дарить валентинки, да и не был уверен, нужно ли это ему, но тем не менее было бы интересно провести время с ребятами. Разве это не шанс сблизиться? Где-то у окна раздался смешок Якова, а также восхищённый вздох, вероятно, принадлежавший Гансу. Блондин улыбнулся. Для кого-то это была возможность поведать о своих чувствах.***
В столовой они долго не задержались, лишь обсудили некоторые моменты и поверхностно выслушали недовольные комментарии параноика. Все разошлись, то ли делать валентинки, то ли просто отдыхать после тяжёлого дня. За окнами уже стемнело, а на улице значительно похолодало. Зима в этом году была холодная, но для отряда это особой проблемы не представляло, ничего не изменилось, разве что тренироваться стало холодно. Гансу было особенно тяжело: он часто кашлял, чихал и шмыгал покрасневшим носом. Немо казалось, что у него всего лишь слабый иммунитет. Нападений и особых заданий отряд не получал, проводить много времени на улице не приходилось, в отличии от остальных отрядов, которые то и дело отправлялись на вылазки, преодолевая суровые сугробы и метели. От части блондин был рад, что попал именно в этот отряд. Не хотелось бы присоединиться к тем несчастным, что сейчас исследовали заснеженные леса и луга. Немо, вышедший со столовой, направился в спальню. Он хотел сделать валентинки некоторым из ребят, но для этого требовался листок бумаги, карандаш и ножницы. Кажется, он оставлял в своём шкафчике бумагу и карандаш, а ножницы видел на письменном столе. Парень вошёл в комнату, обнаружив что та пуста. Видимо, его товарищи разошлись по своим делам, даже не смотря на скорый отбой. Немо проскользнул к своему шкафчику, присел на корточки и открыл деревянную дверцу. Внутри лежали кое-какие вещи, (по типу романов, которые Оливер вежливо «посоветовал» парню неделю назад) но желтоватый лист бумаги и карандаш нашлись сразу и тут же оказались в руках новобранца. Немо так же схватил со стола ножницы и направился в архив. Это было его самое укромное место в казарме, там он мог спокойно отдохнуть от товарищей, оставшись на едине с самим собой. Архив встретил своей привычной тишиной. в комнате стояла кромешная тьма, заставившая солдата вздрогнуть. Он ступил в темноту, на ощупь стараясь найти кресло. Это получилось только после того, как парень запнулся о табуретку с газетами, едва не упал, но устоял на ногах, ровно в тот же момент нащупав лампу. Включив свет, Немо со вздохом обнаружил, что газеты повалились с табурета и теперь бумага валялась по всему полу. Уборка заняла всего пару минут, и теперь парень сидел в кресле, старательно вырезая бумажное сердце. Жаль, что бумага была лишь белая. Сердце было достаточно большое, чтобы туда поместилось немного текста. Он пока не знал, кому именно делает подарок, но решил, что придумает на ходу. Сердце было готово, и теперь перед Немо предстала трудная задача. Что и кому писать? В голове сразу всплывал образ улыбчивой Дорис. Девушка приняла протянутую Оливером валентинку и начала читать, её щеки тут же стали персиковыми от смущения. Дорис с улыбкой кинулась в объятья Немо, а затем... Картина резко исказилась и образ Дорис рассеялся. Теперь перед парнем пристал хмурый, но не менее смущённый Яков, державший в руках его валентинку... Немо вздрогнул, будто выныривая из пучины своих же мыслей. Что это было? Почему он подумал о Якове? Щёки предательски порозовели от стыда перед самим собой. Как он вообще может думать о таких странных вещах... Тем не менее он и вправду хотел подарить валентинку параноику больше чем Дорис. Вид смущённой и счастливой девушки, конечно, его порадует, но недоверчивый ко всем Яков, который, кажется, вообще ни от кого валентинки не получает... Может сделать подарок обоим? У него как раз осталась ещё добрая половина листа. Подумав, что это хорошая идея, парень принялся вырезать второе сердце, параллельно придумывая, что же написать. Валентинка Дорис далась довольно легко, вышло читабельно и, вроде как, мило: «С днём всех влюблённых! Ты удивительная и очень милая девушка. Твоя эксцентричность ни чуть меня не раздражает, а лишь наоборот, мне кажется забавной и интересной твоя особенность и стремление быть не такой как все. Не слушай, что говорят ребята, но главное не перебарщивай с особенностью. Я верю, что такая чудесная девушка как ты встретит своего человека, когда придёт время.Немо, для Дорис»
Но валентинка для Якова заставила задуматься и колебаться. Что написать? Что бы он не написал, товарищ всё равно будет подозревать его во всём подряд. Так что терять? Немо на пару секунд прикрыл глаза и задумался. Рука словно по приказу, вычерчивая на бумаге буквы, которые позже превращались в слова. Размашистый почерк заполнял пустоту белого листа в форме сердца, словно рисуя картину на холсте. Парень облегчённо выдохнул, поставив точку. Он ещё раз перечитал текст, только сейчас замечая свой идеально ровный каллиграфический почерк. Интересно, где он только научился так писать? Кажется, почерк Оливера очень сильно отличался от его: у Оливера почерк был больше в ширину, понятный, а буквы были будто слегка приплюснуты, тем временем как почерк Немо был крупный, размашистый и каллиграфический, будто бы он давно занимался каллиграфией. Блондин вздохнул, покачав головой. Это глупо. Сердце тут же оказалось скомкано, после чего получившийся комок парень затолкал в правый карман штанов, чтобы позже забыть о неудачной попытке проявления искренних чувств к Якову. Это на самом деле было нелепо, зачем это делать? Параноик всё равно решит, что Немо что-то задумал, посмеется над ним и выкинет записку, ещё долго припоминая эту ситуацию. Такой позор ему был ни к чему. Парень вздохнул, выключил лампу и направился на выход из архива. За окнами стояла кромешная тьма, стоило ложиться спать. Завтра будет довольно весёлый день...***
Солнце давно встало, согревая своими лучами макушки лысых деревьев, мёрзлую почву, спрятавшуюся под снегом, а так же сидящих на крыше казармы синичек. Те довольно щебетали, то и дело махали крыльями и прыгали с места на место, будто разговаривая друг с другом. Погода была безоблачная, ветер был совсем слабый, зато солнце пекло словно поздней весной. Это не осталось безответным — с крыши здания падали редкие ледяные капли, разбиваясь о снег и замерзая. Казарма ещё с обеда прогрелась тёплыми лучами солнца, от чего атмосфера была ещё более приятная. Немо направлялся в столовую, чтобы закинуть валентинку для Дорис в коробочку, которую он забыл закинуть туда ещё вечером перед сном. Едва парень успел свернуть за поворот, как чья-то рука крепко сжала его запястье, потянув на себя. Он растерялся, повернувшись в сторону нападающего. Перед ним стоял слегка взволнованный Яков, хотя по его вечно недовольному лицу понять это было проблематично. — Яков? Что-то слу- Параноик оборвал его на полуслове, положив указательный палец на губы парня. Новобранец вскинул брови в удивлении, вылупившись на солдата. — Да помолчи ты! Просто молча идём за мной. Яков убрал палец с губ Немо и воровато огляделся. Он развернулся и последовал в сторону библиотеки, всё ещё крепко держа товарища за запястье. Даже сквозь тонкую ткань перчаток блондин чувствовал тепло рук парня перед ним: оно было совсем слабое, но не менее приятное. Почему-то, до этого момента Немо думал, что руки параноика ледяные, но это оказалось не так. Яков затолкнул парня в библиотеку, захлопнув за ними дверь, после чего принялся подниматься вверх по лестнице — к архиву. Он встал напротив двери, наконец отпустив несчастного парня. Черноглазый сложил руки на груди, ожидающе уставился на Немо и прищурился, но без намёка на подозрения. Парень лишь вскинул бровь, совершенно не понимая, что от него хотел Яков. — Открывай, — Немо вздрогнул. — Я знаю что ключ у тебя. Думаешь, я настолько глуп? — Откуда ты... — Поговорим об этом позже. Открывай уже, — параноик закатил глаза, слегка нахмурившись. Блондин неуверенно кивнул, достал небольшой железный ключик из кармана штанов и открыл дверь. Едва он успел вынуть ключ из замочной скважины, как ему в спину тут же последовал настырный толчок чем-то твёрдым. Парень ойкнул и ввалился в комнату, чувствуя неприятное покалывание в месте толчка. Он нахмурился и обернулся на товарища: тот держал в одной из рук револьвер, на лице его покоилась привычная маска, а глаза его были направленны куда-то в сторону. Выглядело это необычно и напрягающе. С каких пор Яков прячет глаза? — Да что случилось то? — с ноткой раздражения спросил шпион, сложив руки на груди и наблюдая за спиной параноика. Тот какое-то время не отвечал, явно занятой закрытием двери на.. ключ? Когда он, чёрт возьми, успел вырвать у Немо ключ? Парень совершенно не понимал, какое такое дело требует полного уединения в запертой на ключ комнате. Параноик положил ключ на стоящий рядом табурет, намекая забрать вещицу обратно кивком головы. Немо повиновался, забрал ключ и непонимающе прищурился. Солдат напротив выглядел взволнованным и напряжённым. Такое состояние у Якова он практически не видел, обычно парень не показывал слабость, всегда оставался на чеку. Всегда ко всему готов. Он и сейчас выглядел настороженным, но что-то в его поведении было необычным, даже новым. Черноглазый отошёл ближе к окну, из которого лились уже остывшие лучи закатного солнца, помялся на месте и вздохнул. Немо вскинул брови, подошёл к парню и с ожиданием уставился на солдата. Тот всё ещё не смотрел на него, отвёл взгляд в пыльный угол архива и свёл тёмные брови. Только сейчас новобранец заметил, что одна из рук Якова была скрыта за спиной, будто пряча что-то. Интерес начал скрестись изнутри, Немо хотел уже было открыть рот, чтобы спросить, но его остановил толчок в грудь. Параноик повернул голову слегка в бок, будто стараясь ещё сильнее спрятаться от парня, пока обе его руки с силой упирались в грудь молодого человека. Тот удивлённо вскинул брови и опустил взгляд на руки. В них он заметил... Розовое сердечко? Щёки непроизвольно вспыхнули. Именно в тот момент Яков что-то озлобленно прошипел и убрал руки, но Немо успел схватить цветной листок, в полнейшем шоке разглядывая подарок. Неужели это ему? Жар распространился по всему лицу, шее и ушам, выводя парня из своих дум. Он вновь поднял взгляд на черноглазого. Тот сильно хмурился, едва ли не полностью отвернувшись от Немо. Руки он держал на поясе, будто бы принимая свою оборонительную стойку. Присмотревшись, шпион заметил слабый персиковый оттенок на ушах Якова. Кажется, он был смущён, но если из-за маски по щекам этого видно не было, то уши выдавали товарища с головой. Это вырвало на губах невольную улыбку, хотя Немо сейчас был ни чуть ни лучше стоящего напротив парня. — Эт-это мне? — вопрос был довольно глупый, но не уточнить парень просто не мог. На это Яков раздражённо фыркнул, всё ещё уводя взгляд от блондина. — А ты подумай, шпион. Разве не очевидно? Это и в правду было очевидно. Немо прикусил губу, вспоминая про смятую вчера валентинку. Неудобно вышло, но сейчас он ничего поделать не смог. Кстати о валентинках... Шпион вновь взглянул на подаренное сердечко. К слову оно было розовое, но ведь у них нет цветной бумаги в лагере, не так ли? Наверное, плод алхимических стараний Якова. Он перевернул сердечко, заметив, что это не просто сердечко, а открытка. На обороте было написано мелким и резким почерком: «С днём всех влюблённых». Парень бережно раскрыл открытку, замечая небольшое количество точно такого же мелкого текста. «С днём всех влюблённых шпион. Удачи с поисками своего счастья, и добро пожаловать в отряд.для стопроцентного шпиона, от Якова.»
Вроде как ничего особенного написано не было, но в груди почему-то всё равно разлилось тепло. Это было неожиданно приятно. Очень неожиданно. Яков чертовски непредсказуем. Он не перестаёт удивлять Немо в самые неожиданные моменты прибывания в отряде. Парень слишком нежно погладил лицевую сторону валентинки, прошёлся большим пальцем прямо по мелкому почерку товарища и вновь метнул взгляд в его сторону. Он аккуратно убрал подарок во внешний нагрудный карман жилетки и смущённо покосился на черноглазого. — Спасибо, Яков, мне очень приятно... Но почему ты решил сделать мне подарок? Тебе же вроде не нравится этот п... Параноик грубо перебил блондина, прикрыв его рот обтянутой в перчатку рукой. Он наконец посмотрел на Немо с лёгким прищуром, будто бы пытаясь прочитать мысли шпиона. — Тебе лучше не комментировать это, шпион. Идём. Он убрал руку ото рта парня и развернулся к двери, подошёл к той и с ожиданием уставился на Немо. Тот глупо похлопал глазами, принявшись отпирать дверь. — Но... Эм, куда? Скоро ведь уже ребята соберутся в столовой. К тому же я не з- Он прервался на полуслове, вовремя остановившись. Скажи он параноику, что собирался кинуть в коробку валентинку для Дорис, то подозрений и усмешек было бы не избежать. Немо отпер дверь и вышел из архива, дожидаясь товарища. Тот вышел, направляясь напрямик к выходу из библиотеки. Едва блондин успел закрыть архив и спрятать ключ, как тут же рванул вслед за Яковом, который слишком быстро выскользнул за тяжёлую дверь. Он догнал черноглазого в коридоре, на подходе к подвалу. Схватил того за плечо, обошёл парня и встал напротив, не позволяя пройти дальше. — Ты так и не ответил куда и зачем мы идём, Яков, — он сложил руки на груди, дожидаясь ответа. Параноик закатил глаза, нахмурился и грубо ткнул холодным револьвером в грудь Немо. — Дай пройти. Ты не можешь просто молча идти за мной? — его голос звучал недовольно, но на удивление спокойно. — А ты можешь просто ответить? Немо настоял на ответе, но всё же отступил в сторону, пропуская Якова вперед. Тот свёл брови к переносице и прошёл к железной решётке, что-то выискивая в карманах жилетки. — Нет. Кратко и понятно. Блондин вздохнул, потёр переносицу двумя пальцами и повернулся к Якову, который... Что он творит? Парень распахнул глаза шире, с удивлением наблюдая, как параноик осторожно стягивает цепь с решётки. Изо рта вырвался удивлённый выдох. — Яков? Что ты делаешь? Солдат промолчал, открыл решётчатую дверь и жестом указал Немо заходить. Тот недоверчиво посмотрел в темноту подвала, затем на Якова (который, кстати, выглядел совершенно беззаботно!), после чего со вздохом шагнул в темноту. Кромешная тьма охватила парня. Он слышал, как позади звенит цепь, и предположил что Яков закрывает за ними дверь. Немо обернулся на товарища, в полголоса уточняя: — Откуда у тебя ключ? Я не думаю, что нам разрешено посещать это место... Яков раздражённо вздохнул, приложил палец к месту, где должны быть губы (маска всё ещё скрывала его нижнюю часть лица), тем самым приказывая молчать. Немо закатил глаза, вновь покосившись в темноту. Чуть ниже по лестнице он мог видеть слабый свет. В подвале он ещё никогда не был, было даже интересно заглянуть туда. Мысли прервала тёплая рука в перчатке, что неожиданно схватила его ладонь, потяну вниз. Яков обогнал Немо, спускаясь по лестнице, он вёл того за собой в темноту. Внизу оказалось довольно светло. От каменных стен пахло сыростью и пылью, кое-где на пол приземлялись небольшие капли воды. Возле стены стоял стол, а на том керосиновая лампа, освещающая всю комнату приглушённым желтоватым светом. За столом на деревянном стуле похрапывал мужчина средних лет с тёмными волосами и смуглой кожей. Он что, спит на посту? Немо недоверчиво прищурился, озираясь вокруг. Впереди был длинный коридор, наполненный большинством небольших камер, в которых сидели люди, предположительно, с вражеской стороны. Зачем их тут держат? Поразмышлять ему не дал Яков, что сильнее сжал его ладонь, дабы обратить на себя внимание и отвлечь шпиона. Они тихо прошли мимо дозорного, преодолели длинный коридор, где заключённые жутко пялились на новое лицо и шмыгнули за угол. Это был небольшой пустой угол, по каменным стенам которого катились ледяные капли, а так же рос какой-то лишайник. Справа от солдат о стену опиралась высокая доска, поросшая мхом и пропитанная сыростью, как раз таки к этой доске подошёл Яков, отпуская его тёплую ладонь и отодвинул, открывая вид на довольно крупную дыру в стене, в которую мог пролезть любой молодой солдат в лагере. Параноик кинул взгляд на застывшего в недоумении Немо и махнул рукой, подозвав к себе. Шпион слегка приоткрыл рот, собираясь спросить Якова обо всём, но вспомнив о просьбе вести себя тихо, остановил себя. Он подошёл к дыре, осторожно проскальзывая мимо холодных камней. Черноглазый проследовал за ним. Эта комнатка была совсем небольшая, буквально пять на пять метров. Она практически ничем не отличалась от остальных комнат подвала, но здесь было немного холоднее, а так же на стене напротив «входа» располагалась длинная железная лестница, ведущая прямиком к небольшому железному люку на потолке. Позади послышалось копошение — Яков задвигал доску, скрывая проход. Немо всё ещё не понимал, что они здесь делают и что делать дальше? Параноик тем временем осторожно поднялся по лестнице, полностью игнорируя озадаченный вид парня. Он с противным поскрипыванием открыл люк, оттолкнул крышку так, чтобы полностью раскрыть тот, а затем достал из-за пояса револьвер, одной из рук крепко держась за лестницу. Черноглазый забавно высунул наружу сначала руку с револьвером, а затем и голову, осматривая местность. — Чисто. Поднимайся, и поживее. Солдат вылез наружу, ожидая Немо снаружи. Откуда он знает об этом люке вообще... Хотя, Яков был очень наблюдателен, так что найти тайник ему не составило бы труда. Блондин немного помедлил, но всё же подошёл к лестнице, поднимаясь на свет. Яков уже был там, брезгливо стряхивая с формы снег. На улице было холодно, но в сравнении с прошедшими днями совсем тепло. Немо оглянулся по сторонам. Ничего необычного: снег, ели, сосны, огромный бетонный забор и... ведущая куда-то тропка. Как раз туда параноик и направился, новобранец же последовал за ним, опасливо озираясь по сторонам. Идея выйти за пределы лагеря всё ещё казалась абсурдной, а то, что они делали это без чьего ибо ведома усугубляло положение. Свет закатного солнца заставлял снег под ногами парней блестеть. За лагерем было тихо, не слышно было ни пения птиц, ни шума ветра. Лишь хруст снега под ногами нарушал эту тишину, тем самым разбавляя атмосферу между солдатами. Они шли совсем не долго, но Немо успел подмёрзнуть, ведь плаща одеть не сумел ни он, ни Яков. Параноик резко остановился, от чего блондин едва не врезался в его спину, едва ощутимо коснувшись носом места между лопатками парня. Он так же быстро отстранился и выглянул из-за плеча товарища чтобы узреть чудесную картину: в десятке метров от них земля резко обрывалась, образуя некий обрыв, на краю которого лежало широкое бревно, словно предназначенное для того, чтобы на нём сидеть. Шпион опасливо обошёл черноглазого и подошёл к обрыву, устремив взгляд в даль. Перед собой, а точнее внизу, дальше обрыва, он увидел заснеженные макушки сосен и елей, что слегка покачивались на ветру, освещаемые холодным солнцем. Зрелище и вправду захватывало вид, вырвав изо рта Немо удивлённый вздох. Но... Что они тут делают? Щёки как по команде стали пунцовыми от смущения. Парень обернулся на Якова, замечая, что тот уже сидит на том самом бревне. Взгляд чёрных глаз словно манил к себе, приказывал ему сесть рядом, подчиниться. И он подчинился. Блондин медленно прошёлся взглядом по Якову, после чего подошёл, опасливо присев на бревно. Оно было прохладным, но не ледяным, что казалось довольно удивительным, ведь на улице всё ещё стоял февраль. Теперь между ними воцарилась настоящая тишина, не прерываемая даже хрустом белоснежного снега. Солнце медленно заходило за горизонт, а температура снижалась. Казалось, прошла вечность, но на самом деле всего пара минут. Холод пробрался под рубашку, от чего Немо поёжился и решил, что расспросить о том, по какому поводу он здесь, всё же стоит. Он выдохнул изо рта очередной клуб пара, поднёс оледеневшую руку к волосам неловко поправляя те, прежде чем начать: — Яков? В тишине эта фраза, казалось, была произнесена слишком громко, но это было вовсе не так. Параноик едва заметно вздрогнул и, не поворачивая головы, вопросительно промычал. Он выглядел довольно расслабленно, но всё еще был начеку. Его пепельные волосы легко колыхались на ветру, а взгляд чёрных жемчужин был устремлен вдаль. Кожа казалась ещё более бледной, но это лишь украшало юношу. Тело параноика слабо подрагивало от холода, но, кажется, его это не волновало. Впервые новобранец видел, чтобы черноглазого не волновала собственная безопасность. Немо вдруг захотелось снять с лицо Якова маску, посмотреть на его лицо, поправить волосы или даже снять свою жилетку, дабы укрыть солдата от холода. Он словно под гипнозом протянул руку к лицу юноши, снял с одного уха маску и с особой нежностью заправил серебристые пряди за ухо. Шпион вздрогнул, одёрнул руку и слегка покраснел, смутившись собственных действий. Неужели он сошёл с ума? Что это только что было?! Он отвёл взгляд, не зная куда деть руки и глаза. Желание провалиться под землю возросло тогда, когда Яков повернулся к нему, вскинув смолистую бровь. — Что ты творишь, а, шпион? — в его тоне не было злобы, но слышались нотки недоверия и настороженности. Немо помялся пару секунд, пытаясь подобрать ответ. — Эм... Ничего. П-просто забудь то, что я сейчас делал... Я и сам не знаю, что это было, — он старался говорить внятно, но смущение позволило лишь промямлить в полголоса. — В общем то, я хотел спросить тебя: что мы здесь делаем? Он ловко перевел тему, надеясь что Яков и вправду решит поставить болт на странные действия со стороны шпиона. На удивление, так и случилось. Яков прищурился, но решил не задавать лишних вопросов. Он просто выдохнул, создавая небольшие клубы пара, а затем вновь устремил взгляд вдаль. Действовал он спокойно и пока что даже не грубил Немо, предпочитая спокойный ответ. Всё это было как-то... Несвойственно Якову, которого знал парень? — А ты подумай, Немо. Блондин и не предполагал, что такая короткая фраза способна вызвать раздражение. К счастью, вид расслабленного товарища не позволил парню долго злиться. Он вновь поёжился от холода, растирая плечи оледеневшими ладонями. — Могли бы хотя бы плащи накинуть. На улице ведь не лето, и даже не осень. Черноглазый закатил глаза, раздражённо цокнув языком. Теперь юноша напротив больше походил на знакомого ему Якова. — Задержись мы ещё на пару минут, мы бы не смогли выбраться из лагеря незамеченными. Немо немного помолчал о чём-то размышляя. Он покосился на параноика, всё ещё пытаясь выяснить причину того, ради чего они пробрались сюда без зимней одежды, так ещё и без чьего-либо ведома. Хм... — Э-эм... Ты же сказал мне подумать, так? — неуверенно переспросил Немо. — Шпион, ты не говорил, что у тебя настолько серьёзные проблемы с памятью, — Яков усмехнулся, прямо посмотрев на блондина. — Я именно так и сказал. — Я понимаю, что звучит это абсурдно, но подобные посиделки, кажется, называются свиданием? — последнее слово Немо едва ли не прошептал под нос, нервно закусив губу. Черноглазый встрепенулся, нахмурился и слегка скривился, подозрительно уставившись на Немо. — Я, конечно, знаю, что у тебя половое созревание, но втягивать меня в свою личную жизнь даже не смей, — Яков ещё сильнее прищурился, окидывая шпиона взглядом с макушки до пят. Немо покраснел, теперь напоминая зрелый помидор. Он вскинул брови и отвёл взгляд, немного отползая от параноика. Его как всегда неправильно поняли... — Ах, я... Я вовсе не имел ввиду, что хотел бы, чтобы это было свиданием, я просто... Эм... Не важно... Он обречённо вздохнул, понимая, что ничего объяснить не выйдет. На какое-то время вновь наступила тишина. Солнце спряталось за горизонт уже наполовину, а температура упала ещё сильнее, заставляя блондина дрожать как осиновый лист. Может ли он просто уйти? Странно, но не смотря на холод, присутствие Якова рядом будто принуждало его оставаться рядом, не уходить, не бросать. Немо перевёл взгляд на Якова, сидящего слева от него. Тот съёжился, так же едва заметно подрагивая от холода. Он обхватывал свои предплечья ладонями, стараясь согреться, но уходить всё ещё не собирался, словно чего-то ожидая. Новобранец вздохнул, неловко помялся на месте и подполз ближе к параноику, касаясь своим плечом плеча товарища. Он опасливо прижался к солдату, сам не понимая, для чего это делает. Черноглазый вздрогнул, повернул голову в сторону Немо, но близости решил не противиться, лишь поверхностно осмотрел шпиона. Видимо, всё ещё опасался предательства. Спустя такое количество времени, Немо наконец понял. Яков, кажется, пытался сблизиться, но сказать об этом не мог из собственной гордости. Это было лишь предположение, ведь что творится в голове у Якова мог знать только сам Яков. На самом деле, его тоже можно было понять. Блондин лишь молча составил ему компанию, не смотря на то, что сейчас его тело пронзал холод отступающей зимы. Наверное, ребята уже раздают валентинки. Ах да, он ведь так и не отдал Дорис валентинку. Нужно будет извиниться и отдать завтра. Кстати о валентинках... У него ведь всё ещё сохранилась испорченная валентинка для Якова. Мятая, но сохранилась. Рука потянулась в карман, доставая скомканную ранее бумагу. Он осторожно развернул бумажное сердце, стараясь разгладить то, что было проблематично сделать, ведь руки покраснели от холода, отказываясь функционировать как следует. Он выдохнул ещё один клуб пара, после чего неуверенно протянул валентинку черноглазому юноше, смущённо отводя глаза в сторону. Тот посмотрел на сердце пару секунд, а затем медленно и чересчур осторожно взял то в руки. Пальцами, спрятанными за перчатками, он бережно прошёлся по бумаге, а затем поднёс полученный подарок к носу, понюхав. Видимо, удовлетворённый результатами «исследования», он перевернул сердечко, вчитываясь в текст. Тем временем правая рука осторожно опустилась на покрасневшие пальцы Немо, чья ладонь покоилась на холодной поверхности бревна. Блондин вздрогнул, щёки его налились кровью, но он принял некий жест за хороший знак и неуверенно переплёл свои пальцы с чужими. От них всё ещё веяло теплом... Яков же слегка отвернул голову, внимательно читая текст, но старательно игнорируя тот факт, что с каждой прочитанной строчкой, лицо его краснеет всё сильнее... «Дорогой Яков, я поздравляю тебя с днём всех влюблённых! Я не уверен, как часто другие члены отряда дарят тебе валентинки, но надеюсь, что ты не сочтёшь этот подарок за какой-то подозрительный жест (в чём я очень сомневаюсь!). Я уверен, что ты не такой плохой, каким можешь казаться с первого взгляда, ведь если присмотреться к тебе чуть внимательнее, то можно найти в тебе много всего хорошего и доброго, чем я и занимаюсь. Ты мне не доверяешь, но я искренне надеюсь, что ты позволишь мне сблизиться с тобой, и впустишь меня в свою раненую душу...с заботой и любовью от Немо.»
***
В столовой стоял слабый гул голосов. Солнце уже практически целиком зашло за горизонт. Что же вызвало такой переполох? Руф резко встала из-за стола, привлекая к себе внимание отряда. — Да где же их носит?! — в раздражении спросила девушка, кинув взгляд в сторону Оливера и сидящей рядом с ним Дорис. — Может просто покончим с этим без них? Она осмотрела всех сидящих в столовой. Вольфганг согласно закивал. — Я тоже так думаю... Судя по моему расписанию, то ровно через тридцать минут я должен буду лечь спать... Долговязый парень вновь уткнулся носом в свой дневник, из-под лба наблюдая за происходящим в комнате. Оливер озадаченно почесал затылок слушая как всё больше ребят соглашаются с предложением бойкой девушки. Он вздохнул, краем глаза посмотрев на Дорис, что раздосадованная отсутствием парня в ответ взглянула на толстяка. — Может, я просто схожу и поищу их? — он вновь попытался разгладить ситуацию, не желая расстраивать девушку, сидящую рядом. Дорис с надеждой встрепенулась, едва сумев подавить благодарную улыбку. Где-то справа раздался разочарованный вздох Хельги, что с очень увлечённым видом ковырялась с ногтями. Она потёрла переносицу и раздражённо взглянула на Оливера. — Так почему ты ещё здесь? Солнце почти зашло, а мы тратим своё свободное время на бессмысленные посиделки? Я буду совершенно не удивлена, если Яков в очередной раз устроил какую-то проверку и переборщил. Толстяк потёр подбородок, но его раздумья были прерваны Дорис, что пару раз дёрнула парня за рукав и умоляюще заглянула в сощуренные глаза. Оливер вздохнул, поднялся с лавки и направился к выходу из столовой. На полпути он был остановлен тростью Элиаса. Он опустил взгляд на парня, что теперь осторожно придерживал его за рукав. — Я думаю, что не стоит их искать, — тихий, но чёткий голос заставил людей в комнате затихнуть. — Они, должно быть, в порядке. Может, просто решили не идти. Если ты сейчас уйдёшь на их поиски, то скорее всего только зря потратишь время зря. Белокурый парень звучал уверенно, словно знал что-то, чего ему не стоило знать. Оливер потоптался на месте, но всё же послушался, кинув сочувственный взгляд на Дорис. Он прошёл к столу, где стояла красивая коробочка и взял ту в руки. — Что ж, тогда придётся начать без них... Парень принялся осторожно открывать коробочку с другой стороны, а как только справился с этим, то заглянул внутрь. Валентинок было не так уж и много, но тем не менее, они были. Маленькие сердечки и бумажки шуршали внутри коробочки, чем привлекли внимание Руф. Она странно улыбнулась, подкралась к занятому толстяку со спины, прищурившись. Долговязая девушка вопросительно взглянула на затылок Руф, после чего едва слышно шикнула, пытаясь предотвратить нападение. К сожалению, она потерпела неудачу, ведь рыжая лишь оглянулась через плечо, подмигнула ей и ловко выхватила коробочку из рук Оливера. Тот охнул, оборачиваясь на девушку. Едва он успел раскрыть рот, как Руф перебила. — Почему бы нам не зачитать их? Это ведь веселее. К тому же, валентинки вроде подписывать не нужно было, — она нагло заглянула в коробку, разглядывая содержимое. — Я н-не думаю, что это х-хорошая идея... Там ведь м-могут быть чьи-то секреты и признания... — раздался блеющий голос Ганса. Руф закатила глаза, прижав коробку ближе к себе. Она отошла подальше от толстяка, что уже собирался вернуть себе то, что у него забрали. Элиас хмыкнул, поддерживая друга: — Ганс прав. Руф, верни коробку Оливеру. В валентинках без сомнений может быть что-то личное. Девушка лишь закатила глаза, встав посреди столовой. — Да я всего парочку прочту и верну! Не будьте такими скучными. Руф сунула руку в коробку наугад вытянув одну из валентинок. Это было небольшое, не очень аккуратно вырезанное сердце белого цвета. Руф усмехнулась, переворачивая валентинку. Она прочистила горло и начала читать: — Дорогая Хельга, — едва она начала читать, как тут же удивлённо вскинула брови, но продолжила читать: — я поздравляю тебя с днём всех влюблённых. Ты чудесная девушка, и я давно хотел тебе сказа- Её прервал удивлённый вздох Ганса, который нахмурился и кинулся на девушку, пытаясь выхватить бумагу из её рук. — Отдай! Эт-то личное! — парень лягнул девушку в плечо, успешно выхватив свою валентинку. — Ах ты извращенец! Я так и знал, что ты что-то замышляешь! — рыжая злобно фыркнула, с отвращением оттолкнув от себя Ганса. Она подошла ближе к Хельге, что скрывала улыбку элегантной ладонью, погладила ту по плечу и покосилась на Ганса, доставая новую валентинку. — Я с тобой ещё разберусь... — Может всё таки не стоит больше трогать чужие валентинки? — предложил Оливер: — Нужно будет доложить командиру о твоём настырном поведении... Девушка проигнорировала замечание, раскрывая следующую, крайне аккуратную валентинку. Она прищурилась, пробежалась по тексту и начала зачитывать: — Поздравляю тебя с днём всех влюблённых, Омен! Надеюсь, что ты уже успел освоится в нашем отряде. Возможно, кто-то из нас показался тебе грубым, но все ребята добрые и надёжные, прошу, не обижайся! Меня очень порадовали твои слова на счёт моих особенностей, поэтому я решила, что давно хочу тебе сказать... Руф прыснула от смеха, но её тут же прервал смущённый писк Дорис, после чего коробка вместе с валентинкой была изъята из её рук и вернулась к Оливеру. Хельга осуждающе покачала головой, потянув девушку за руку к себе, усадила на лавку рядом и кинула виноватый взгляд в сторону Дорис. Никто из ребят решил не комментировать данную ситуацию, ведь вид смущённой и раздосадованной Дорис, что сейчас пряталась где-то позади Оливера, вызывал сочувствие. — Кхм-кхм! — толстяк прокашлялся: — Я думаю, что стоит прекратить это. Давайте я просто раздам всем их валентинки и мы разойдёмся отдыхать. Он ободряюще улыбнулся, незаметно погладив руку сидящей рядом Дорис, словно успокаивая. — Думаю, стоило сделать это с самого начала, — Элиас кивнул, устало вздыхая. Оливер встал из-за стола, поочерёдно вытаскивая из коробочки валентинки и раздавая их получателям. Та, что предназначалась Немо вернулась к Дорис, но девушка приняла ту с разочарованным вздохом. Кажется, о её существовании блондин так и не узнает...А на улице становилось всё холоднее.