Битва началась, и стрела
должна найти
свою цель.
*** Вэй Ин, если честно, устал. Мышцы руки нещадно болели от перенапряжения. Праздничный наряд стал ужасно неудобным. В колчане осталось всего две — или три? — стрелы. Он не помнил. Сбился со счета, когда одновременно отвлекался и на парирование атак Сюэ Яна, желающего помешать ему всеми силами, и на то, чтобы поразить очередной манекен в голову. Последние стрелы решали всё. У Орденов Цишань Вэнь и Ланьлин Цзинь очков было поровну, а у Ордена Гусу Лань был шанс оторваться на четыре очка благодаря упорству Вэй Ина, который не собирался отдавать победу так легко. Заклятие Обездвиженности, Вэй Ин был уверен, снимут сразу после победы одного из орденов, и никто ничего заподозрить не успеет. Полнейшая чертовщина. Когда простая забава успела превратиться в настоящую борьбу за первенство? Вэй Ин не знал, почему он так вымотался: ничего сложного в противостоянии Сюэ Яну для него не было. Плохой сон? Сила, с которой Сюэ Ян наносил удары? В чём причина? Или он просто почувствовал, как измотался морально, что ощутил это на физическом уровне? Даже меч на поясе, казалось, замедлял его движения. Вэй Ину нужно сосредоточиться. Последний рывок — и победа за ним, долгожданная и сладостная, а Вэнь Чао останется только давиться собственной неудачей. Ему и всем остальным псам из Цишань Вэнь. Залог победы — честность и старание. Этого у них не было, потому и победа не должна достаться Ордену Цишань Вэнь, прибегнувшему к подлости. Интересно, как там Цзян Чэн, Лань Чжань и Лань Сичэнь? Находиться под воздействием заклятия Обездвиженности — вещь не из приятных, да и, ко всему прочему, опасная. Вэй Ин обязательно расспросит их обо всём при встрече, а сейчас его рука, предательски дрогнув, выпускает оставшуюся стрелу. И всё равно выстрел попадает в голову бумажного манекена. По небу тотчас разлетаются голубые огни. Вэй Ин победил. — Я же говорил, что выиграю, — произнёс он и самодовольно улыбнулся. Сюэ Ян не выглядел шибко расстроенным. Уголки его губ изогнулись в усмешке. Он смотрел на Вэй Ина так, будто ему удалось надурить его, а тот и не заметил. — Что ж, радуйся, пока можешь. Это всё равно твоя последняя победа. *** Все участники соревнования разминали свои затекшие конечности и перешёптывались между собой, пребывая в полном смятении из-за случившегося. Разве можно было предположить, что вэньские псы додумаются наслать заклятие? Никто не сомневался, что только они способны на такую подлость ради достижения цели. Однако распространяться о подобном ни у кого не хватило смелости: навлекать на свой клан гнев Вэнь Жоханя было себе дороже. Цзян Чэн разминал плечо и просто был вне себя от ярости. Во-первых, потому, что они едва не проиграли, и во-вторых, потому, что Вэй Ина среди них, как обычно, не оказалось. Цзян Чэн не знал, где он и что с ним. Заклятие Обездвиженности обрушилось на них, как гром среди ясного неба — неожиданно. Он даже не успел понять, что происходит, как рухнул на землю, не в силах пошевелиться. В голове все мысли спутались и сказать что-то внятное не выходило, но, благо, это навязчивое состояние прошло спустя несколько минут. И, что самое странное, ни Лань Сичэню, ни Лань Ванцзи не удалось обезвредить действие злосчастного заклинания, как бы они ни старались. И обоих весьма тяготил этот факт. — И где его только носит? — проворчал Цзян Чэн. Стоило словам слететь с его губ, как со стороны охотничьих угодий к ним вышли две фигуры. Вэй Ин и — о Небеса, какого чёрта? — Сюэ Ян. Лань Ванцзи понял — что-то произошло. Ученики наградили друг друга презрительными взглядами и поспешно разошлись. — Вы как, нормально? — побеспокоился Вэй Ин, подойдя к заклинателям. Сам он выглядел как-то удручённо и измотано, словно часами наматывал круги по охотничьим угодьям вместо обычной стрельбы. Вэй Ин, на памяти Цзян Чэна, даже во время инедии при Вызове не был таким бледным и усталым, как сейчас. Его выносливости можно было завидовать, а нескончаемому запасу энергии — дивиться; теперь же от былой с утра энергичности не осталось и следа. Смутившись тому, что все трое на него уставились, Вэй Ин приподнял бровь: — Чего вы на меня так смотрите? Моё лицо настолько явно выражает неприязнь к Сюэ Яну, что я позеленел? — попытался отшутиться тот. — Ты бледный, — ответил Лань Ванцзи и приложил два пальца к запястью Вэй Ина, который тут же дернулся от боли в руке. — Ай, погоди-ка, — он высвободил кисть и потер её. — Что случилось? — не понимающе спросил Цзян Чэн. Вэй Ин задумчиво почесал нос. Сюэ Ян не сделал ничего такого, боль должна была пройти за столько времени. Используя духовные силы, Вэй Ин провёл пальцем по коже — и на ней, меж сплетением вен, проявился чёрный полумесяц. — Вот же сволочь. — Это что, паразитическая метка? — Цзян Чэн подошёл поближе. Теперь всё встало на свои места: и убыток сил, и бледность лица, и непрекращающаяся боль в руке. Паразитическая метка — слабый вид проклятия, который мог наслать даже самый неопытный заклинатель, а он сразу и не понял. Вэй Ин ненавидел это проклятие по нескольким причинам. Первая: оно хоть и было весьма простым, но питалось жизненной энергией. Вторая: из-за того, что паразитическую метку легко можно спутать с обыкновенной простудой или переутомлением, зачастую её не всегда удаётся вовремя распознать и она приживается в организме носителя, высасывая его жизненные силы до тех пор, пока он не умрёт. Конечно, такие случаи были единичные. Вэй Ин прижимает большой палец, светящийся духовным огнём, к метке для того, чтобы выжечь. Процедура не из приятных, но по-другому никак от неё не избавиться. — Готово, — довольно проговаривает Вэй Ин и демонстрирует оставшийся красный след на кисти. Лань Чжань нежно оглаживает повреждённую кожу и, едва касаясь губами, чтобы не доставить боли, целует. Окружающие сейчас были увлечены обсуждением бесчинства Ордена Цишань Вэнь, поэтому внимания на них двоих не обращают. Результаты в этом году отличались от предыдущих — и всё благодаря Вэнь Чао. По подсчётам набранных очков Вэй Ин занимал первое место, Вэнь Чао — второе, а последние два забрали Цзынь Цзысюань и Лань Сичэнь. И если в прошлый раз в четвёрку лучших вместе с Вэй Ином вошёл ещё Лань Ванцзи, то сейчас он был на пятом месте, тогда как Цзян Чэн и подавно на шестом. Ну просто хуже некуда. — Почему результаты такие плохие? Невозможно, чтобы мои ученики были настолько бездарны, — возмутился Не Минцзюе. Вэй Ин шепнул что-то вроде: «Пожелайте мне удачи», а затем смело вышел вперёд под ругань брата. Внимание всех глав орденов устремилось к нему. — Согласен, глава Ордена Не. Неужели никому не показалось странным, что лидировали только два клана? А куда же пропали остальные? Ордена Гусу Лань, Цинхэ Не и Юньмэн Цзян так резко сдали позиции? — Вэй Ин покосился в сторону Вэнь Чао, с высоко поднятой головой стоявшего дальше. — И внезапно Вэнь Чао, который до этого занимал в таблице лишь последние места, сегодня едва не получил первое место. Все участники справились плохо только потому, что под конец соревнования на них было наслано заклятие Обездвиженности. Смею предположить, что как раз-таки Вэнь Чао, ведь, кроме него, больше некому. Сердца заклинателей вмиг похолодели. Никто не осмеливался опровергать, но и слепо верить словам Вэй Ина — тоже. Адепты поражались его смелости — вот так выйти и выступать против Вэнь Чао, не боясь прогневать Вэнь Жоханя. Цзян Чэн умолк и недовольно наблюдал за безумством брата. Его одолевали сомнение и злость. Своими отчаянными попытками восстановить справедливость Вэй Ин только усугублял своё положение. Но, с другой стороны, он неверняка знал, что делает, верно? — Что? Да как ты смеешь на меня наговаривать? — разозлился Вэнь Чао и сжал кулаки. — Тогда как же ты выиграл? — спросил Лань Цижэнь, потирая свою козлиную бородку. — И почему Орден Ланьлин Цзинь не был под заклятием? — Я появился на охотничьих угодиях позже, поэтому не попал под воздействие. Орден Ланьлин Цзинь, я полагаю, специально решили оставить в игре, чтобы не вызвать подозрений. Его участники и не знали о происходящем. — Допустим. Но откуда тебе знать, что ученики находились именно под заклятием Обездвиженности, а не под каким-нибудь другим? — поспешил спросить Цзинь Гуаншань. Вэнь Жохань отлучился куда-то посреди сего мероприятия и пока не появлялся, отчего все пользовались возможностью беспрепятственно решать всё здесь и сейчас. Вэй Ин вздохнул. Они что, серьёзно пытаются подловить его? — Заклятие Обездвиженности можно применять на неограниченное количество людей и на неограниченном расстоянии, а так как его легко можно наслать мысленно, то, выходит, что это самый удобный вариант. К тому же, если бы это было что-то не высокоуровневое, то более способные адепты без труда смогли бы разрушить заклятие. Подобный поступок считается грубым нарушением правил. За такое стоит отобрать у Вэнь Чао второе место и распределить очки между другими участниками. Повисло молчание — придраться главам было не к чему. Вэй Ин в своей привычной манере тряхнул головой, поправляя волосы, будто подчёркивая неопровержимость своих слов. Цзян Фэнмянь поражался. Стойкость духа, принадлежащая семнадцатилетнему юноше, словно искусные удары меча, отбивала все выпады и могла превзойти многолетнюю выдержку всех здесь сидящих. Она, наверное, даже превосходила его собственную. Цзян Фэнмянь чётко различал в Вэй Ине этот твёрдый стержень. Он смотрел в его полные непоколебимой уверенности серые глаза и не мог отделаться от чувства, что смотрел в глаза почившего близкого друга. В глаза, повидавшие много трудностей и поддёрнутые мутной пеленой сожаления, твёрдых убеждений и жизненной мудрости. Цзян Фэнмянь на секунду задумался — а юноша ли перед ним вообще стоял? Он не мог отделаться от ощущения, что ему недоставало деталей, чтобы сложить пазл и докопаться до истины. Вэй Ин ему отчего-то почудился незнакомцем, поразительно свободным и целеустремлённым. Он вспоминал, как, будучи юнцом, впервые познакомился с Вэй Чанцзэ, который привлек его своей независимостью от мнения общества, боевым духом, несмотря на свой статус и положение, и искренностью. Вэй Чанцзэ когда-то спас его жизнь — и они дали друг другу обещание, подобно их сыновьям, но сдержать не смогли. Вэй Чанцзэ погиб, и всё, что у Цзян Фэнмяня осталось в память о нём — Вэй Ин. Они были похожи, как две капли воды. Оба храбрые и неустрашимые. Лань Ванцзи, внезапно почуяв неладное, тянется к Бичэню, но не успевает даже ответить брату, зачем, когда в Вэй Ина буквально из ниоткуда летит ярко-голубой луч энергии, от которого он уворачивается и глазом не моргнув. Вэй Ин оценивает попытку Вэнь Жоханя попасть в него, как неплохую. На кончиках его пальцев всё ещё полыхали голубые искры, когда он вышел из тени. Лицо Вэнь Жоханя не вырыжало ничего, на нём виднелась лишь ухмылка, от которой кровь стыла в жилах. — Жалкий мальчишка. Ты думаешь, можешь ставить здесь свои условия? — А разве я не прав? — не унимался Вэй Ин. — Правила одинаковы для всех, так почему же вы решили, что ваш сын может подвергать опасности остальных адептов? Вэнь Жохань с детства был тем, кто думал, что ему можно всё — и вседозволенность породила циника. Вэй Ин избежал ещё одной атаки и с презрением посмотрел на Вэнь Жоханя. Цзян Фэнмянь нахмурился: ему не нравилось, к чему всё идёт. Бурлящее между ними напряжение чувствовалось кожей. — Сразу скажу, у меня нет оснований ему не верить, — вмешался Не Минцзюе. — Что ж, пусть так. Приношу главам свои извинения за оплошность Вэнь Чао. До конца Совета остался день, нет нужды заканчивать его на плохой ноте, — Вэнь Жохань не скрывал наигранную вежливость в голосе. — Продолжайте праздновать дальше, а я пока закончу свои дела. Что-то в красно-карих глазах Вэнь Жоханя насторожило Вэй Ина, когда они пересеклись взглядами всего на пару секунд. Но этого хватило с головой, чтобы заклинателя бросило в холод: он разглядел коварный замысел в его глазах. Вэй Ин схватил Цзян Чэна и Лань Чжаня под локти и, пользуясь сборищем адептов, хлынувших в разные стороны, потянул прочь с преддворцовой площади, к пристани. Лань Сичэнь, привыкший к таким порывам будущего шурина, без лишних слов последовал за ними. Он заметил, что сейчас каждое движение Вэй Ина выдавало нервозность, которую он как ни крути не мог растолковать. — Вэй Ин, ты просто ненормальный! — Цзян Чэн вскипел, словно лава. — Ты... зачем это сделал? Ты хоть понимаешь, что навлёк на себя ещё большую беду? Вэй Ин отмахнулся от него, судорожно раздумывая над тем, что делать дальше. Вэнь Жохань давно точил на него зуб, — не без содействия Сюэ Яна, конечно же — так толку-то теперь об этом говорить? — Некогда, Цзян Чэн, некогда. Всё потом. Лань Сичэнь не удержался и задал волнующий его вопрос: — Вэй Усянь, что тебя беспокоит? Первый Нефрит, как и просил заклинатель, обращался к нему на ты, и всё же это было довольно-таки непривычно для него. Вэй Ин недолго смотрел сквозь Цзэу-цзюня куда-то вдаль, а потом его взор прояснился. Серая радужка воспылала азартом, когда он что-то придумал. — Это произойдёт сегодня. — Что? — не понял Цзян Чэн. — Нападение на Облачные Глубины. У нас нет времени, чтобы добираться вплавь, поэтому... — Даже не думай воспользоваться талисманом Перемещения, — Цзян Ваньинь грозно глядел на брата, дотронувшись до его плеча. — Есть идея получше, — Вэй Усянь хитро подмигнул. — Одолжите кто-нибудь пустой талисман, пожалуйста. Лань Ванцзи, у которого были припасены талисманы на любой случай, моментально вынул из рукава полоску бумаги и передал своему спутнику. Вэй Ин благодарно кивнул ему и, обнажив Суйбянь, щедро резанул лезвием указательный палец. Порез засаднил. Вэй Ин размашисто нарисовал на бумаге две руны. Новоиспечённый талисман загорелся ядовитым пламенем, стоило Вэй Ину смять его в ладони. Все затаили дыхание. Красные лучи вырывались из-под сжатых пальцев и кружились в бешеном танце, а когда Вэй Ин их раскрыл, то в его руке лежало аметистовое кольцо небольшого размера. — Это что? Счастью Вэй Ина не было предела. У него получилось. Безумство, но он только что при помощи двух элементов создал настоящий магический артефакт. Осталось только испытать его. А ведь кому скажи — не поверят. — Эм, ну, я пока не придумал название. Для начала давайте узнаем, что оно может. Я задумывал его в качестве альтернативы талисману Перемещения. Вэй Ин надел кольцо на указательный палец правой руки и прочертил в воздухе несколько незамысловатых иероглифов, что обычно использовались при написании талисмана Перемещения. Иероглифы замерцали алым, пространство исказилось и переливалось, словно водная гладь самого чистейшего озера. — Прошу, — Вэй Ин отвесил шуточный поклон и указал рукой на образовавшийся портал. Цзян Чэн с любопытством коснулся портала пальцем, и его тотчас окутали нити перемещения, светясь и переплетаясь в причудливые узоры, однако когда он опустил руку, то портал вновь стал прозрачным. Заклинатель хмыкнул и всё-таки пошёл первым, исчезая в красном вихре нитей. Братья Лань проследовали за Цзян Чэном, а Вэй Ин вошёл последним — и портал за ним в мгновение ока закрылся, будто его никогда и не было.