***
Темный свет начал рассеиваться, уступая место нежным лучам теплого солнца, веки постепенно открывались, а сердечный пульс стабилизировался. -Она очнулась, - невероятно приятный женский голос, практически убаюкивающий, раздался негромким эхом по комнате. -О Мерлин, я уж думал она умерла, даже начал придумывать, как рассказывать об этом Повелителю, - в мужском голосе Аксиния узнала Антонина Долохова, что ее немного успокоило, потому что он был одним из немногих, кто ей симпотизировал в этом месте. Аккуратно привстав на локтях, Аксиния оглядела комнату, это была явно не ее, какая-то очень светлая и небольшая по размерам комнатка, похожая на больничную палату. -Что со мной было? - как ни странно, но она не помнила большую часть событий, произошедших после ее перемещения на утес, только темный нож с непонятным ядом. -В твою кровь попал яд, Лорд вроде как обезвредил его, рана очень хорошо затягивается, - в волшебнице она узнала Аманду Роули, хозяйку поместья. -Она не затягивается, - едва слышно прошептала Аксиния. Любой яд, попадающий в ее кровь, уменьшает срок ее жизни на неопределенное количество времени, но на какое именно, она пока не успела разобраться. -Прости, что ты сказала? -Я спросила, а не известно еще, что это за яд? Или хотя бы часть ингредиентов, - врать было просто, она не раз уже так делала, иначе дожить до сегодняшнего дня не смогла бы. -Нет, Лорд ничего не говорил, мы тоже не знаем, что это такое, - тут голос подал уже Долохов.***
Тонкие фарфоровые пальцы перебирали книги и рукописи, дабы найти хоть какую-то информацию про то, что было на том клинке. Нервно закусывая губу, Аксиния с все бóльшим обречением понимала, что нужно будет идти в Воландеморту, ведь он не мог не знать, что за яд был на ноже. Загвоздка была в том, что ей не стало хуже, хотя должно было. Идти к Магу не хотелось, ведь в таком случае его придется посвятить в часть своей проблемы, что делать сейчас было категорически нельзя. Недоверие не было обосновано ничем, но горький жизненный опыт научил холоднее относиться ко всем, кто ее окружает. Нехотя в голове всплывали воспоминания школы, тех немногих беззаботных дней, когда она была счастлива, когда любила и была живой.***
конец марта 1956: Девушка в легком платье бежала по поляне, покрытой утренней росой, по босым ступням приятно отдавалась прохлада травы, звонкий смех наполнял пространство и эхом разлетался по окрестностям. По центру стоял высокий обаятельный юноша, открыв руки, он поймал девушку и закружил вокруг себя, она обнимала его так крепко, как только могла. Они были счастливы, они нашли такую нужную каждому из них поддержку в друг друге, понимали мысли и переживания с полуслова. Их улыбки нельзя было затмить ничем, рядом они светились, как два самых ярких солнца, которые никогда не угаснут, питая друг друга своей энергией. Не всем дан дар радоваться за других, а особенно друзей. За этой идиллией из окна смотрела мрачная фигура: темные волосы, красивое, но перекошенное от ненависти и презрения лицо, темные глаза, достаточно полное телосложение, хороший вкус в одежде, но было одно «но». Несмотря на всю красоту и внутреннюю изюминку, Дамина не обладала такими качествами, как доброта, сострадание, любовь. Она была полностью из лжи, зависти и алчности. Холодный ненавистный взгляд пожирал молодую пару, руки, полностью обвешенные браслетами и кольцами, слишком сильно вцепились в подоконник, скулы сжались до скрипа в зубах. -Ты пожалеешь о том, что что выбрала того, которого я выбрала себе, Аксиния. Ты слишком глупа, чтобы отличить друга от врага, моя месть будет холодной, тебе точно понравится. Алчная улыбка исказила прекрасное лицо до неузнаваемости. С силой захлопнув окно, девушка лишь посмеялась и ушла в тень своей комнаты. апрель 1956: Крик молодой девушки резал уши, разносился по всему замку и, отражаясь от стен, возвращался обратно в зал. Посреди зала висел юноша, он был весь в крови, руки было надломлены так, будто ему их выворачивали в обратную сторону, вместе с кровью были видны мясо и кости молодого человека. Живого места на нем не было. -Спустите его! Спустите! - уже практически без голоса кричала девушка, все были в ужасе, не только от того, что стало с парнем, но и от того, в насколько безвольную куклу превращалась Аксиния. Она кричала, билась в истерике, глаза даже не открывались от обильного количества слез, голосовые связки не выдерживали и рвались, ногти до крови впивались в нежные ладони. И лишь одна фигура в зале смотрела на все абсолютно безразлично, только в глазах был нескрываемый триумф. Дамина словно плыла по залу, она тихо подошла сзади своей лучшей подруги и прошептала: -Я же сказала, что ты пожалеешь о своем счастье, раз ты была эгоисткой, то почему бы и мне ей не стать, - триумфальная улыбка отразилась на бледном лице. Шок, невообразимый шок был на лице Аксинии, глаза метались от одного к другому, ища поддержки, но все молчали, все будто застыли, будто им было все равно. Осознание и разочарование отравились на лице, слезы полились градом, и ничто тут не помогло бы. -Что он тебе сделал? Что я тебе сделала? Я всегда делала для тебя все, что в моих силах, почему ты такая злая, почему? За что ты так? -Никто не может был лучше меня, даже ты, подружка, - вот оно настоящее лицо той, которой Аксиния доверяла все свои секреты, с кем делилась домашкой и едой, которую присылала бабушка, кого поддерживала в трудную минуту, той, ради которой она была готова на всё. Все факелы резко погасли, Аксиния начала терять сознание, а потом пожар, смех мрази раздался по всему залу и резанул слух каждого, находящегося там. Кто-то схватил ее за руку, все бежали. Оттуда не смогли выбраться лишь двое: Арес и Дамина. Она попала в свою же ловушку, а он просто любил. июнь 1956: -Лучшей выпускницей 1956 года торжественно становится Аксиния Берк, она показала не только выдающие умственные способности, но и смогла развить свой магический потенциал лучше, чем кто-либо за последние 50 лет обучения здесь, поздравляем! Речь директора была бы радостной, если бы не измученный вид и погасшие, мертвые глаза девушки. Тонкие пальцы еле держали аттестат с отличием, торжественная речь была вялой, никто не радовался, все помнили события двухмесячной давности. Боль резала по сердцу хуже ножа.***
Сердце екнуло, слезы накатывали сами собой. Она никогда не думала, что лучшая подруга детства вставит ей в спину нож. Не просто нож, а нож, смертельно отравленный. Будто она не просто его вставила, а доставала и с каждым разом била все сильнее, глубже. Быстро собравшись и отбросив эмоции и такие ненужные сейчас воспоминания, Аксиния приняла решение идти в Воландеморту, сама она все равно ничего не решит.***
Аккуратный стук в дверь отвлек Тома от разбора документов и листов, ему было слишком интересно, чем же не угодила той компании его новая слуга, поэтому никому не сказав о своих доводах, он пошел сам разбираться. Но он никогда никому ничего и не говорил, так что это было неудивительно. -Входите. -Добрый вечер, Повелитель, - в дверях появилась та, которую он ожидал увидеть меньше всего, ведь еще как минимум неделю она должна была быть в коме и лежать без сознания, а не шататься по поместью в платье и на каблуках. Еще большим удивлением стало то, что зачем-то она пришла к нему, хотя он ясно сказал Пожирателям, что ничего не знает. -Послушайте, я понимаю, что вы сказали, что ничего не знаете, но все таки я уверена, что вы точно знаете, чем был отравлен клинок, - Аксиния начала с вежливости, ведь наживать себе врагов в лице могущественного темного мага она не хотела, да и союз с ним ей бы не помешал, - волшебник вашего уровня по-просту не может такого не знать. Его несколько удивила ее настойчивость, но было приятно, что она высоко оценила его способности. -И зачем же тебе нужно это знать? -Мне нужна ваша помощь