Ты тянешь меня в Ад, а я маню Раем

      После перекуса девушка ощущала впервые за несколько месяцев, что желудок не верещал от боли, требуя еды. Мери сомкнула губы в тонкую линию, как только в палату заглянула мать. Она, со слезами на глазах, подошла к больничной койке своей дочери и присела рядышком.       — Как же так? Ну.. Ты же обещала, помнишь? Говорила, что больше меня не подведёшь. — всхлипнула мать и Кавоян отчётливо поняла, что может не рассчитывать на поддержку и в этот раз.       — Мам, перестань. — попросила девушка, замечая в коридоре двух одноклассников. Тимур и Вадим, на удивление, держались друг от друга подальше и не затеивали драку.       — Что перестань?! Опять позоришь нашу семью, тебе не стыдно? — мать взяла девушку за руки, сжимая пальцы на ладонях. Казалось, будто она стала плакать с новой силой. Мери скривила губы. Она ничего большего и не ожидала.       — Успокойся, я больше так не буду. Отцу только не говори, — пробурчала девушка, пряча взгляд куда-то в сторону.       — Конечно, не скажу. Он и тебя, и меня убьёт, если узнает!       Когда женщина успокоилась, лечащий врач попросил её удалиться и оставить пациентку в покое, поскольку оставалось ещё два посетителя, а время было на исходе. Девушка откинулась на подушку и вздохнула. Когда больничная кровать скрипнула из-за того, что кто-то опустился на неё, девушка приоткрыла глаза. Устало взирая на Тимура, ей вдруг захотелось расплакаться и прижаться плечом к единственному человеку, который её ни в чём не винит. Пускай он и не понимает, в чём дело, однако он никогда не посмеет обвинять Мери. Задоев внимательно посмотрел на подругу, а она не посмела отвести взгляд.       — После выписки мама ждёт тебя на пироги. Попробуй только при ней их не съесть, — шутливо сказал парень и Мери слабо улыбнулась.       — Обязательно! — девушка приподнялась, чтобы обнять друга и он ответил ей подбадривающим хлопком по спине. Ему пришлось уйти также рано, как и матери, однако в коридоре оставался ещё один посетитель. Мери настороженно проследила взглядом за Исаевым, что нерешительно топтался на месте.       В конце концов, он отмахнулся от медсестры, и зашёл в палату, придирчиво осматривая соседок по палате. Он крепко сжимал свою шапку в руках, а Мери заметила, как напряжена его челюсть. Он прятал взгляд, не решаясь посмотреть на девушку. Парень встал чуть поодаль от койки и провёл ладонью по своей лысине, мельком глядя на Мери.       — Я, это самое, ну, пришёл, чтобы Федя не волновался. — уклончиво начал Исаев и Мери лишь поджала губы, скривившиеся в полуулыбке. Он заметил её выражение лица и раздражённо клацнул языком. — Да я тебе отвечаю. Всё, это, скажу ему, что ты не померла. Давай, выздоравливай, Кавоян.       — Приходите с Федькой в следующий раз! — крикнула ему вслед девушка, когда он практически исчез в коридоре. Вадим обернулся, еле заметно кивая ей на прощание, и удалился.       Остаток дня девушка провела на терапии с докторами и ей было чертовски тяжело. Мери приходилось кушать под чётким надзором, а организм начинал отторжать некоторую еду. Ей было очень страшно, но Кавоян запихнула этот скользкий страх куда поглубже. День за днём ей становилось проще есть, и в некоторые моменты ей удавалось съесть всю порцию. Лечащий врач девушки был весьма доволен данным течением обстоятельств, и всё чаще говорил лестности Мери. Мать приходила навещать Кавоян каждый день, однако беседы у них всё не складывались. Судя по всему, она чётко помнила события минувших лет, когда также оказалась в больнице возле кушетки еле живой дочери. Вот только тогда она попыталась уйти из жизни другим образом, и женщина чуть не лишилась единственного своего чада. Тимур посещал её лишь пару раз, однако в какой-то из дней он приехал вместе со своей мамой. Вот тогда-то Мери и почувствовала, какого это — быть любимой. Ей так сильно не хватало родительского тепла, что приходилось заполнять пустоту нездоровыми вещами. Перед самой выпиской в палату ворвался Федя и буквально рухнул ей на колени, обнимая со слезами на глазах. Девушка была удивлена, но не могла и слова вымолвить. Она и не думала, что Исаевский брат так привязался к ней. Мери была счастлива в ту секунду. Потому что Вадим стоял рядом и в его взгляде больше не было той самой враждебности.