Ким Хонджун и Пак Сонхва

             Настроение у Сонхва было каким-то странным. Как будто выпил, хотя и не пил. Голова немного кружилась, но, возможно, это из-за усталости. В идеале пойти бы и переодеться, принять душ, а потом лечь спать, но Сонхва, призраком проплыв по коридору общежития, свернул в комнату отдыха и, забравшись на кресло, уселся на широкую плотную спинку.              Будь нашим светом, о Халазия!              В голове набатом звучали слова песни. Они вибрирующими волнами проникали под кожу, врезались в мышцы, впивались во внутренние органы. Они заставляли сердце трепетать так, словно оно вот-вот разорвётся. Они вытесняли другие мысли, заставляя думать об одном-единственном парне — лидере их группы.              О, нет, всё стало пустым и безжизненным       Мы все пытаемся держаться, но теряем эмоции              Эмоций у Сонхва было через край. Однотипных, но всё же. Вспоминая о том, что с Хонджуном у них изначально не особо клеилось, удивительно было осознавать, что теперь они не разлей вода. Когда всё успело поменяться? Сонхва никак не мог понять, когда упустил тот самый момент. Момент, когда влюбился. И как теперь с этим быть?              И понемногу начинаем привыкать к этой потере              Ничего из того, что у Сонхва было на данный момент, он терять не хотел. Сказать ли честно или же оставить всё как есть? Не будет ли от этого только хуже в будущем? Что, если признание всё разрушит?       Сонхва плотнее прижался спиной к стене, ощущая её странную прохладу. Он поудобнее поставил ноги, чтобы стало устойчивее. На нём всё ещё был сценический костюм после съёмок клипа к песне «Halazia». Голову с покрашенными почти в белый цвет волосами накрывал капюшон. Причёска немного растрепалась, но Сонхва это делало более соблазнительным.              Это парализовывает нас!       В скованной свободе маленькая фантазия внутри меня       О Халазия, Халазия, Халазия…              Даже чужие строчки давались Сонхва с лёгкостью. Каждое слово песни отложилось в подкорке мозга. Они мелодично слетали с губ Сонхва: он лишь немного изменял голос, делая его то ниже, то выше. Это не первое их творение, которое настолько запало в душу, что хотелось слушать на повторе день за днём.              Я хочу услышать звук дыхание любви              Хотел бы Сонхва набраться смелости и в лоб сказать Хонджуну о своих чувствах. Столько бы проблем сразу исчезло. Или добавилось… Наперёд Сонхва знать не мог. Но в одном он был уверен на все сто: если продолжит держать в себе, то рано или поздно это обернётся против него чем-то нехорошим, даже опасным.              Я хочу знать нормально это или нет              И Сонхва хотел знать: нормально это — признаться парню в любви? Он ведь и сам парень. Мир вокруг бывал слишком жестоким. К тому же в любом случае отношения придётся держать в строжайшей тайне. Отношения… их и нет. Будут? Возможно когда-нибудь. Вот только с кем…       Сонхва поднял руки, скользя длинными изящными пальцами по стене. В таком странном положении лидер его и нашёл.       — Чем занят? — Хонджун с интересом оглядел несколько пикантную позу друга: раздвинутые ноги, обнажённый из-за задранных и поднявших нечто напоминающее футболку рук живот, небольшой прогиб в пояснице, руки над головой. Хонджун, пока слушал друга, его пение, и рассматривал, как он гладит стену, нервно сглотнул.       Сонхва открыл незаметно для себя закрытые глаза и с нотками паники уставился на лидера.       — Ты же должен был сдать костюм, — протянул Хонджун, не спеша отчитывать парня. — Настолько понравился? — улыбнулся он, видя, что и самый старший член их разномастной семейки начинает нервничать, слишком поспешно опустив руки.       — Забыл, — пробормотал Сонхва. — Завтра верну.       — Знаешь, — улыбнувшись шире, Хонджун подошёл и под растерянным взглядом друга встал на кресло коленями, опираясь руками в подлокотники, — тебе очень идёт этот облик, — приподнявшись, Хонджун, не разрывая зрительного контакта, осторожно пропихнул руки между стеной и спиной Сонхва, прижимаясь к груди лицом отчётливо слыша, как гулко бьётся его сердце. Как и Сонхва, Хонджун испытывал те же чувства. С лишь маленькой поправкой: зародились они с первого их знакомства. Вот только признаться слишком страшно, оттого и возникло недопонимание, на почве которого и происходили ссоры.       Но всему свойственно меняться…              Мм, я слышу шёпот маленькой синей птицы, что потеряла голос свой       Зарождается низкий гул…       …ЭТОТ ГОЛОС ИЗМЕНИТ ВЕСЬ МИР!