Residual Hope

Шота нахмурился, глядя на арену, пока Миднайт жевал Бакуго. Она так быстро побежала за детьми, что забыла выключить гарнитуру. «Бакуго, если ты выберешь драку вне санкционированного матча, ты будешь дисквалифицирован. А теперь возвращайтесь на трибуны». Рядом с ним Хизаши был в полном разгаре Сущий Мик. «Ну, это был разочаровывающий первый матч! Ребята, мы надеемся, что второй бой будет более интересным. Но! Поскольку сцена вообще не пострадала, второй матч мы сможем начать уже через несколько минут. Так что запасайтесь перекусами и спешите обратно. Ага!" Блондинка нажала кнопку выключения громкоговорителя и откинулась на спинку стула. Шоте он сказал: «Жаль, что Маленький Слушатель проиграл. Я с нетерпением ждал, когда все начнется с треском. Должно быть, это был неудачный матч, раз заставил его так сдаться. Он был таким вспыльчивым во втором раунде». Шота отложил документы об исключении Минеты и отстранении Иноуэ, чтобы посмотреть на Хизаши и помассировать его больную (только что снятую гипсовую повязку) руку. Одна только мысль о том, как Минета убедил предметный телепорт помочь ему в его «шалости», вызывала у Шоты головную боль вдобавок ко всему остальному. Тот факт, что Иноуэ, похоже, до этого не осознавал, что ученицы не склонны носить нижние рубашки, был единственной причиной, по которой он не заполнял сейчас две формы исключения. Вместо этого Иноуэ вместе с Немури отстранили от занятий в школе на неделю. Ей бы хотелось его вразумить, Шота был уверен. — Знаешь, есть простой способ это выяснить, — сказал он Хизаши. Он вытащил папку Мидории из стопки в углу их стола. Им были предоставлены файлы всех 16 финалистов, чтобы они могли объявить, но Хизаши всегда оставлял файлы своему коллеге, предпочитая объявлять, не отвлекаясь. Что-то о том, чтобы быть более аутентичным. А Шота был слишком занят на перемене своими проблемными учениками, чтобы читать дальше. Шота нежно закатил глаза, открывая файл. Верхняя половина первой страницы была занята фотографией студента и общей информацией. На середине страницы Шота нашел то, что искал: причуду Мидории… или нет. Шота моргнул. Мидория был беспричудным? «Земля Шо. Там все в порядке? — спросил Хизаши после того, как Шота слишком долго смотрел на файл. Шота захлопнул папку и вытащил телефон. Он написал сообщение так быстро, как позволяли его затекшие пальцы, отправив копию Хизаши, Немури и Незу. «Что бы вы ни делали, НЕ объявляйте о причудливом статусе Мидории. Существует местная сеть торговцев людьми, нацеленная на людей беспричуд. Хизаши издал звук, похожий на умирающий кот, читая свое сообщение, и Незу почти сразу же ответил ему. «Встретимся после следующего матча в конференц-зале три-один». Шота не удивился, что Незу захотел узнать больше подробностей, учитывая, что в этом замешан «Трудный ребенок» крысы. Мидория тоже был почетным одним из Шоты. Шота оглянулся на закрытую папку. Что, если бы он был… Шота снова взял файл и пролистал страницы, пока не нашел стенограмму ребенка. Множество упоминаний о том, что он ведет себя агрессивно и враждебно относится к другим ученикам, но нет ничего, что могло бы прямо помешать ребенку подать заявление. Учитывая, что сам Незу оценивал всех кандидатов на анализ, он, вероятно, решил отказаться от любых предупреждений, написанных его бывшими учителями. А учитывая отсутствие жалоб со стороны Майдзимы, Шота был более склонен полагать, что бывшие учителя ребенка были кучей причудливых людей, чем того, что ребенок был правонарушителем. Еще несколько страниц привели Шоту к тому, что он действительно искал: вступительному экзамену для ребенка. Шота в замешательстве уставился на бумагу. Мидория вошел в тройку лучших на письменном экзамене, но то, что его действительно удивило, было чуть ниже нее. «Практическая героика: ноль баллов». Если бы его сразу отстранили от теста, там должен быть прочерк (например, практические тесты по поддержке и письменные тесты по бизнесу рядом с героической частью), а не ноль. Ноль означал, что его записали на тест… и он не получил баллов. Шота в замешательстве провел рукой по щетине. Найсё запретили применять героический подвиг на практике… не так ли? (Но в архивных файлах он еще не нашел кандидата без причуд.) Действительно ли в Мусутафу бегали два беспричудных ребенка такого возраста? Или Шота неправильно понял? Было ясно, что Мидория прошел некоторую подготовку по тому, как он бросал Бакуго и как он вел себя во время кавалерийской битвы. Что-то не складывалось, но теперь, когда на поле вышли участники второго матча, Шота отложил это дело на потом. Через несколько дней он должен был снова начать патрулирование. Тогда он мог бы попросить Найсё разъяснений. Эти дети заслуживали его внимания прямо сейчас. Шота взял файл студента общего образования и открыл его, чтобы увидеть другого ребенка, который пытался сдать вступительный экзамен по героизму и провалился, хотя и заработал несколько баллов за спасение. Это говорило в его пользу. «Хорошо, Шинсо Хитоши», — сказал себе Шота, в то время как Хизаши громко представлял учеников. «Покажи мне, почему мне следует подумать о переводе тебя на курс героя». --- Шузенджи Чиё не была идиоткой. Как только Мидория сказал это, она поняла, что что-то не так с причиной, по которой Мидория никогда не пользовался услугами медсестры средней школы. И если бы он знал своего друга с целительской причудой хотя бы год… Она открыла файл мальчика на своем компьютере. Она каталогизировала несколько его шрамов, когда он лежал в лазарете после нападения USJ (и не нашла никаких соответствующих записей врача, указывающих на то, что их осматривал профессионал, за исключением ожога от отпечатка руки). Теперь она подсчитала, сколько из этих шрамов были зелеными. На ее взгляд, их было слишком много — слишком много травм за последний год, и ни одна из них не была зашита, и большинство из них, похоже, были результатом порезов или царапин в случае одного набора из четырех параллельных линий. Она добавила к счету фотографию его нового шрама — зеленой звезды на внутренней стороне левого предплечья, и ей не понравилось, что нарисованное изображение. Она нахмурилась еще больше от того, насколько этот новый шрам был похож на несколько старых, не зеленых звездочек на туловище Мидории. Тогда она списала старые шрамы, но теперь не могла этого сделать, зная, откуда они взялись. Она открыла папку Бакуго и сжала губы, когда увидела, что мальчики ходили в одну и ту же среднюю и начальную школу. У UA была строгая политика в отношении издевательств, но в досье Бакуго не было ни одного пометки. Это сочеталось с некоторыми другими тревожными признаками, которые она видела у Мидории: самопровозглашенная высокая болевая терпимость мальчика, то, как он замерз, а затем убежал, услышав Бакуго в лазарете, как он вздрогнул, когда она неожиданно потянулась к он во время своего первого визита в лазарет; некоторые из этих ран и то, как они покрываются шрамами, как будто их не лечили… Чиё знала статистику по беспричудному населению, освежила их и некоторые медицинские знания, специфичные для их демографической группы, перед началом учебного года. Она знала, насколько высоки случаи насилия в той или иной форме. Ей хотелось бы, чтобы она ошибалась, но улики указывали на то, что Мидория был среди этого числа, либо в своей бывшей школе… либо дома. Возможно, и то, и другое. Она вздохнула и вытащила мобильный телефон из кармана лабораторного халата. Она набрала номер по памяти и взглянула на Мидорию, чтобы убедиться, что он все еще крепко спит. «Привет, Чиё; Что я могу сделать для вас?" Директор Незу щебетал на другом конце линии. «Ты можешь открыть дело для мальчика Мидории. Ожог, который Бакуго только что нанес ему, оставил шрам, и шрам, который он оставил, идентичен как минимум пяти другим на нем. Я тоже подозреваю ожог отпечатка руки на его плече. Я пришлю вам отчет о других его шрамах после окончания спортивного фестиваля, но я сомневаюсь, что только один человек причинил ему вред. — Это… тревожно, но, боюсь, не неожиданно. Мир редко бывает добр к тем, кто отличается от других, но мы здесь, чтобы восстановить справедливость там, где можем». Наступила пауза, пока директор что-то печатал на своем конце. «Перед третьим матчем будет небольшой перерыв. Технические трудности. Сможешь ли ты успеть на собрание факультета за десять минут? Чиё в последний раз взглянула на Мидорию. "Да. Мой единственный пациент погас, как свет. Конференц-зал три-один? — Вы читаете мои мысли, Шузенджи-сан. Чиё распечатала соответствующие файлы и положила их в папку. Затем она медленно направилась к ближайшему к арене лифту, который по совпадению выпустил ее прямо рядом с первым конференц-залом третьего уровня. Это была любезность, которую Незу начала оказывать, когда ей пришлось больше пользоваться тростью, хотя она предполагала, что это принесло пользу Яги и в этом году. Не то чтобы встречи в середине спортивного фестиваля были обычным явлением. Но в прошлом году состоялась встреча, на которой обсуждались… неисправности гардероба Тогаты. Наконец-то ради приличия они попросили кого-нибудь принести мальчику нижнюю половину его костюма. (В этом году у них была спортивная форма, сделанная из того же материала, что и его костюм, чтобы полностью избежать этой проблемы.) Она усмехнулась, думая об этой путанице. Она была одной из последних, кто прибыл на встречу, за ней следовали Ямада и Айзава, спускавшиеся из кабинки диктора. Когда все уселись, Незу объявил собрание к порядку. «Я уверен, что вам всем интересно, о чем эта встреча. Ну, на самом деле есть три вещи, но все они относятся конкретно к одному студенту. — Мидория Изуку, — без удивления заявил Айзава. Незу кивнул. — Да, до моего сведения довели, что одно из дел, над которыми вы работаете, связано с моим учеником Айзавой? Айзава хмыкнул и выпрямился на стуле. «Недостаточно, чтобы правильно обосновать дело, и я еще не успел провести расследование из-за травм, полученных в USJ, но Найсё дополнительно предупредил меня, когда рассказал мне о Курогири. Другой клиент Гирана назначил награду за беспричудных людей, доставленных живыми. Воспринимайте это как хотите. Он и Незу обменялись взглядами. — Если бы я знал, что у твоего ученика нет причуд, я бы сразу сказал тебе. Большинство учителей выглядели удивленными, так как в начале семестра были проинформированы только Исцеляющая девочка и Инуи. «Приятно слышать, что в этом году у UA появился нестандартный студент», — сказал Кейзо. Когда Незу склонил уши к ней, о чем она спрашивала, библиотекарь улыбнулся. — Мидория однажды упомянул об этом в библиотеке. Моя племянница была взволнована, когда я ей рассказал. Одна из ее лучших подруг лишена причуд. — Я уверен, что так оно и было, — сказал Незу с улыбкой. «Но скажи ей, чтобы она предупредила свою подругу и не распространялась дальше этого. Мы не хотим давать этим торговцам людей больше целей, чем они уже имеют». Настроение отрезвило от этого напоминания, но Незу быстро сдвинул дело с мертвой точки. (Они не могли задерживать спортивный фестиваль слишком долго, иначе люди начали бы нервничать.) «Следующий порядок действий — это ссора между Мидорией и Бакуго после того, как Мидория проиграл свой матч». На этот раз Инуи заговорил первым: «После просмотра отснятого материала я склонен полагать, что реакция Мидории была вызвана травмой. Бакуго схватил за плечо с этим ужасным шрамом, очевидно, результат того, что кто-то схватил его таким же образом. Бакуго знал, что этот шрам тоже был там. Возможно, тебе стоит пораньше дать своим щенкам краткое описание того, как обращаться с травмированными гражданскими лицами, Айзава. Айзава вздохнул. «Это первый месяц второго года обучения, прежде чем они отправятся на учебу, хотя я полагаю, что было бы разумно дать им краткое резюме перед стажировкой». Ах да, Месяц Травмы. Чиё очень понравилось обучать студентов оказанию первой помощи и сортировке в полевых условиях во время этого сегмента. — Итак, это объяснение реакции Мидории. А как насчет Бакуго? «Начнем с того, что ему не следовало преследовать ребенка», — сказал Снайп, скрещивая руки на груди. «Мидория явно боялся его и хотел избежать конфронтации. Но после того, как Бакуго заставил его, этот взрыв казался почти рефлекторным. «Да, этот бросок, похоже, застал его врасплох», — прокомментировал Хизаши, хотя в его глазах было сомнение. «Однако это опасный рефлекс — использовать свою причуду, когда ты испуган или удивлен. Нам нужно будет научить его этому, — строго сказал Каяма. Айзава поднял на нее бровь. — Тебя что-то гложет, Немури? «Ты не слышал, что Бакуго сказал Мидории до того, как я начал повторять правила. Между этими двумя есть какая-то история, и она пахнет гнилью. Возможно, ты захочешь поговорить с зеленым, Инуи. Я почти уверен, что он немного диссоциировал на сцене». Инуи прорычал низкое подтверждение. Хвост Незу хлестнул за ним, когда он откашлялся. «Интересно, что это подводит нас к последнему вопросу бизнеса. Шузенджи? Чиё вздохнула и передала папку Айзаве, который передал ее до конца Незу. — Я думаю, нам нужно возбудить дело о жестоком обращении с Мидорией. Она подождала, пока Незу заглушит первоначальный шум, прежде чем продолжить: «У этого мальчика больше шрамов, чем у половины из вас, и почти треть из них остались где-то в прошлом году». Ямада в замешательстве наклонил голову. «Откуда вы так уверены в сроках?» «Потому что примерно год назад у него появился друг, у которого есть своего рода целительская причуда. У него есть побочный эффект: раны умирают, он заживает зеленым, и, похоже, тем сильнее, чем серьезнее травма», — сказал Незу, показывая фотографию, на которой был виден зеленоватый отпечаток руки на его плече, а также более слабая, незеленая вспышка звезды на задняя часть этого плеча. «И что еще хуже, посмотри на этот шрам от звездообразования». Она указала на папку. — Вытащи последний, Незу. На последней фотографии была зеленая вспышка сегодняшнего дня. — Это то, что Бакуго дал ему 40 минут назад. Некоторые сотрудники несколько раз шипели. Айзава опасно замер, рассматривая фотографии. Наконец его глаза сузились и вспыхнули красным. «Незу, UA не терпит хулиганов. Как он проскользнул через показы?» — Именно это я и собираюсь выяснить, Айзава. Я начинаю расследование в отношении средних и начальных школ, которые Мидория и Бакуго посещали вместе. Некоторые из этих шрамов кажутся довольно старыми, — сказал Незу, просматривая другие фотографии в папке. «Как бы мне не хотелось это говорить, кто-то тоже должен проверить семейную жизнь Мидории», — сказала Чиё. Незу нахмурился. "Это верно. Мидория-сан никогда не отвечала на телефонные звонки и не перезванивала, когда мы пытались связаться с ней после USJ. Его вторичному контакту пришлось забрать его. Возможно, уместно провести родительское собрание, а на следующей неделе провести необъявленную проверку благосостояния?» «Я могу это организовать», — вызвалась Чиё. «Мне уже нужно позвонить ей и сообщить, что с ее сыном все в порядке. Я уверен, она видела эту ерунду вживую». --- — Мицуки, быстрее! Гонка с препятствиями вот-вот начнется, — позвала Инко в сторону кухни. "Приходящий!" - крикнул Мицуки. Через минуту она вернулась с подносом с закусками и чаем. — Ты видишь Кацуки? — спросила она, расставляя все на кофейном столике. — Пока нет, но я уверен, что его будет легко заметить, как только все начнется. И действительно, как только гонка началась, Кацуки был одним из немногих, кто сразу же вырвался вперед, устремившись вперед благодаря своей причуде. Гонка прошла, Кацуки едва отстал и занял второе место. Затем начался Кавалерийский бой. Вначале была такая путаница, когда одна из команд телепортировалась, а затем кукловодила большинство повязок. Примерно в середине мероприятия Мицуки выпрямился. «Хей, Инко. Разве это не Изу? Она указала на одну команду, бегающую по периметру замороженной части арены. Инко посмотрела и, конечно же, увидела своего ребенка. "Ой! Я не думал, что он дойдёт до второго турнира. Как ему удалось пройти мимо этих гигантских роботов? Или Падение!» — Нет, Инко. С каких это пор Изуку ходит в ЮА? Ты никогда не говорил мне." Мицуки надулся на нее. Инко хихикнула. — О, Изуку хотел удивить тебя и Кацуки в первый день занятий. Он заставил меня пообещать не рассказывать и все такое. Хотя я думал, что Кацуки уже сказал бы тебе. «Как будто этот паршивец говорит мне что угодно. Наверное, ему неловко, что уловка Изу его зацепила. Мицуки нахмурился. «Ну, по крайней мере, теперь они вернулись в норму. Ой! Смотри, Кацуки его заметил, — сказала она, указывая на экран телевизора. Действительно, он это сделал. Обе женщины наблюдали, как команда Кацуки направилась к команде Изуку. Затем обе команды поднялись в воздух. Инко ахнула и прикрыла рот руками. Если ее ребенок упадет с такой высоты… ей будет невыносимо думать об этом. Кацуки и Изуку сражались. Кацуки явно побеждал. Затем произошел большой взрыв, и рубашка Изуку исчезла. Мицуки резко вздохнула рядом с Инко, и Инко взглянула на свою подругу. — Инко, — сглотнул Мицуки. — Откуда у Изу эти шрамы? Инко нахмурила брови и внимательно посмотрела на экран. Туловище ее сына было покрыто шрамами. Инко не могла сказать наверняка, видела ли она когда-нибудь кого-нибудь из них раньше. Изуку почти никогда не ходил по квартире без рубашки. Единственным, о чем она знала, был шрам на одной стороне его лица, и даже этот шрам она не знала, как и когда он у него появился. Какая-то часть ее знала, что травма ее сына неизбежна — он был хрупким, таким неуклюжим и не мог защитить себя, — но она не ожидала, что все будет так плохо. — Я… я не уверена, — сказала она в тихом ужасе. Что случилось с ее ребенком, пока она не смотрела? Почему он не пришел к ней? Инко заломила руки, когда камера сменила кадр на Изуку крупным планом, когда он открыл свое лицо. Руки Инко замерзли, когда она посмотрела на лицо своего милого ребенка, искаженное гневом и решимостью. У Изуку никогда не было такого выражения лица. Изуку не рассердился. Он был таким милым ребенком, но он… Инко ахнула, когда Изуку ударил Кацуки в грудь так сильно, что тот отлетел назад. Мицуки засмеялся рядом с ней. «Подавайте моему паршивцу сразу после того, как он сжег Изу и испортил ему рубашку!» Инко продолжала смотреть на незнакомца, заменившего ее сына. Ее ребенок не был жестоким и не причинял вреда людям. Что случилось с ее Изуку? Инко продолжала наблюдать, как Изуку мастерил оружие из своих повязок и лома, чтобы отбиваться от новых вражеских команд. Его команда заняла четвертое место, а это значит, что он добрался до третьего и последнего турнира. Она едва могла сосредоточиться на разговоре с Мицуки, поскольку беспокоилась о том, как больно ее ребенку может получиться сражаться один на один с кем-либо из одноклассников Кацуки. Она испытала лишь небольшое облегчение, увидев, что Изуку первым столкнулся с Кацуки. Он был сильным и другом Изуку. Он позаботится о том, чтобы ее ребенку не пришлось драться ни с кем в его состоянии. (Он был замотан множеством бинтов; когда это произошло? Что случилось?) Она была удивлена, когда Изуку добровольно покинул сцену, не получив ни единого удара или царапины. Возможно, Изуку пришел в себя. Ее ребенок мог бы составить конкуренцию Кацуки. Да, вероятно, именно это и произошло. Изуку увлекся конкуренцией со своим Каччаном и только сейчас понял, насколько всё это опасно. О, слава богу. Тогда Кацуки погнался за Изуку и остановил его, а Изуку бросил Кацуки! Что, черт возьми? Мицуки присвистнул. «Это хороший бросок. Откуда он этому научился? Инко не могла найти слов, чтобы объяснить, чего она не знает. Кацуки устроил взрыв, заставив Изуку отступить, прижав руку к груди. Он был ранен. Ну, еще больнее. По крайней мере, теперь он выбыл из турнира. Сегодня он больше не должен пострадать. Но почему ему пришлось противодействовать Кацуки? Он не сделал ничего, чтобы заслужить это, и, конечно же, рефлекторно устроил взрыв, когда на него напали. На него напали всего несколько недель назад. Почему бы ему не отреагировать бурно на повторное нападение? Инко покачала головой. Ей нужно было поговорить с Изуку, когда он вернется домой. Не так должны вести себя друзья. Второй бой на турнире прошел гораздо более гладко, чем первый. Потом был перерыв, чтобы сотрудники исправили ошибку в некоторых камерах. Инко не заметила ничего плохого, но, учитывая количество причуд героического уровня, сыгранных во время второго события, она не сильно удивилась, что на что-то повлияло. Сразу после того, как турнир возобновился с участием сына Индевора и студента с какой-то мутацией локтя (о боже, это, должно быть, затрудняет поиск одежды), у Инко зазвонил мобильный телефон. Она посмотрела на это с удивлением. Кто мог звонить посреди спортивного фестиваля? Во время фестиваля никто никому не звонил. Это был практически национальный праздник. Это означало, что это был либо телемаркетер… либо что-то серьезное. — Прости, Мицуки. Думаю, мне нужно это принять, — сказала Инко, вставая с дивана. — Не волнуйся об этом, Инко. Если хотите, можете взять его в кабинете. Стены там звукоизолированы.» "Спасибо." Как только Инко закрыла дверь в кабинет, заглушив звуки телевизора, она ответила на звонок. — Говорит Мидория Инко. «Здравствуйте, Мидория-сан. Я Шузенджи Чиё, или вы можете знать меня как Девушка-Выздоравливающая», — сказал пожилой голос на другом конце провода. «Я звонил, чтобы сообщить вам последние новости о состоянии вашего сына». «Ой, как мой малыш? Я видел все эти бинты на турнире и тот взрыв, когда он напугал Кацуки». — Мидория-сан, с Изуку все в порядке. У него появился новый шрам, но все хорошо зажило. Я бы порекомендовал вам забрать его после фестиваля, а не позволять ему ехать на поезде домой одному. То, как взаимодействуют моя причуда и причуда его друга, кажется, полностью истощает его энергию. Вероятно, он все еще очень утомлен к церемонии награждения». «Друг?» «Да, его друг с целительной способностью». У Изуку не было друга, способного исцелять. Если бы он это сделал, он наверняка рассказал бы ей о них, как о «Девушке-выздоравливающей», когда он был моложе и впервые узнал о героине. Инко держала свои вопросы при себе. На данный момент. Она добавила их к растущему списку вещей, о которых ей нужно было поговорить с Изуку, когда они вернутся домой. «Итак, вы хотите, чтобы я забрал его из ЮА после церемонии награждения?» «Да, это было бы лучше всего. О, а Мидория-сан? "Да?" «Директор Незу попросил меня поговорить с вами о планировании родительского собрания. Предпочтительно на завтра или послезавтра, если что-то из этого вам подходит. Инко удивленно моргнула. Это было не первое ее родительское собрание, но оно было самым ранним за весь учебный год, когда ее на него вызывали. Она задавалась вопросом, что же будет на этот раз. Ничего хорошего в этом никогда не было. «Рано завтра работает нормально. Сколько времени?" — спросил Инко. В любом случае, завтра у нее был выходной, чтобы удивить Изуку и Кацуки, проведя вместе день и праздничный обед. (У нее не было сомнений, что Кацуки собирается это сделать.) «Как звучит 9:00?» «Сколько времени продлится встреча? У меня есть планы на обед. — Не волнуйтесь, Мидория-сан. Не могу себе представить, чтобы это заняло больше часа. Просто подойдите к главным воротам. Кто-то будет ждать, чтобы впустить вас завтра утром. Они попрощались и повесили трубку. После этого Инко осталась в кабинете и долго смотрела в свой телефон. Изуку так сильно изменился, пока она не смотрела. Мальчик, которого она видела по телевизору… Она не могла примирить жестокого, злого (самоуверенного) мальчика со своим милым, добрым (таким хорошим сыном) Изуку. Когда, как, где и почему он научился драться? Кто-то не научился сражаться, если никогда не собирался использовать эти знания. И что бы она ни думала, Изуку явно знал, как сражаться, и ему было комфортно сражаться. Потеряла ли она сына, даже не осознавая этого? Что изменилось? Где она ошиблась? Она не могла вспомнить какой-то конкретный момент, когда Изуку, казалось бы, изменился. Во всяком случае, не резко и не сразу. Теперь, когда она подумала об этом, Изуку в последнее время отстранился, стал тише и рассеяннее. В то время она думала, что это произошло из-за того, что он примирился с ним, осознав, что его мечта стать героем была всего лишь мечтой (и при этом опасной). Она была рада, что он отпустил это. Ему явно было больно это делать, но, как и при хирургическом исправлении искривленной кости, он собирался меньше болеть и в будущем ему станет лучше. Так почему же он научился драться? И он держал это в секрете от нее! Он знал, что она бы этого не одобрила, и действовал за ее спиной. Изуку никогда раньше не поступал с ней так. (О чем она знала. Что еще она упустила?) Она подумала о другом секрете, о котором только что узнала. Тайный друг. Он знал, что она беспокоится о том, чтобы он ладил с людьми его возраста; так почему бы не сказать ей? Были ли они кем-то, кого она не собиралась одобрять? Неужели они просили его не говорить ей? Она остановилась, чтобы обдумать это. Это имело смысл. Ее ребенок никогда не хотел причинить ей боль, но он всегда видел в людях только лучшее. Ей было слишком легко представить, что кто-то воспользуется этим доверием и добротой. Должно быть, именно они ответственны за то, что Изуку хранит от нее секреты, потому что он изменился. Инко знала, что ей нужно делать.