Residual Hope

В ту ночь Изуку не вышел в роли Найсё, главным образом потому, что Айзава тоже не вышел в патруль. Мужчина позвал Изуку на случай, если ему «что-нибудь понадобится». Не то чтобы герой зависал. Он этого не сделал, и Изуку был за это благодарен. Профессиональный герой просто… сидел в гостиной и выставлял оценки, так что он был доступен, если что-нибудь возникнет. Однако Изуку наконец-то встретился с Маусу. Это была самая маленькая, сплошная белая кошечка-шиншилла (Айзава настаивал, что она не персидская из-за длинной морды), которую Изуку когда-либо видел, и она боялась его до смерти. Он старался не дуться, когда она удирала каждый раз, когда он входил в комнату, и каждый раз игнорировал веселую усмешку Айзавы. По крайней мере, Манеки любил его. Было на удивление легко заснуть с кошкой, свернувшейся калачиком у него на шее. Следующие дни были… интересными, лучшего слова не подобрать. Изуку получил собственную квартиру и ключи от ворот, рано утром по будням ходил в UА вместе с Айзавой и совершал утренние пробежки по кампусу перед уроками. Классная работа и тренировки поддерживали его в здравом уме, даже «адские тренировки» Айзавы по вторникам и четвергам. (После того первого вторника Хитоши поклялся никогда больше не жаловаться на тренировки Изуку.) Во время вечерних пробежок Изуку задерживался в парках, в которых он часто встречал Экикё, с каждым днем все больше скучая по своему другу. Ночи были тем местом, где настоящая разница была. У Изуку чаще всего были проблемы с засыпанием, даже если он работал до изнеможения. Эти ночи разделились на 50/50: он тайком выходил на патрулирование с Головой-ластиком и обнимал кошек, пока в конце концов не потерял сознание. На самом деле это зависело от того, лежал ли на нем кот, когда наступило 10:15, или нет. Манэки имел привычку сворачиваться калачиком точно в центре спины или живота, в зависимости от того, как он лежал, и Комаину взял на себя обязанность «охранять» его всякий раз, когда Айзавы не было дома. Раз или два он был пойман кошкой на диване, а на следующее утро, проснувшись, обнаружил, что на него накинуто одеяло. Терапия прошла… хорошо. После первой напряженной встречи Инуи-сан назначил ему еженедельные встречи. Они провели много времени, рассказывая обо всем, что изменилось в Изуку за последнее время, и затронули его опыт до UA. И он дал Изуку домашнее задание. Изуку не думал, что это связано с терапией, но записывать свои негативные мысли (но не более пяти минут за раз), а затем зачитывать их вслух кому-то другому (даже если этим кем-то еще был кот) было по-новому взглянуть на вещи. Инуи также посоветовал ему притвориться, что эти негативные вещи говорит о них один из его друзей. Что-то о том, что он так же ценен и достоин любви, как и все остальные. Изуку не был уверен, что последний действительно работает, учитывая, что он застрял в мыслях и переживаниях о Хитоши. Прежде чем Изуку успел это осознать, его первая неделя в новом доме подошла к концу, и начались стажировки на курсе героев. У остальных участников UA все еще были занятия, но Айзава потратил неделю на то, чтобы отозвать Шинсо и Урараку для интенсивного обучения, прежде чем на следующей неделе они присоединились к классу героев, относясь к этому как к своей собственной стажировке. Изуку посмеялся над их преувеличенными страданиями и воспользовался возможностью отвлечься Айзавой, чтобы навестить тетю Юку и подземную клинику, чтобы сообщить им обновленную информацию о своей жизни и маршруте патрулирования. Новый распорядок был хорош. Затем случился Хосу. --- Экикё уже устал от ложных зацепок. Во-первых, его видели в Чигасаки, но, когда он туда добрался, никаких зацепок не было. Затем Гиран был замечен в вербовке в Йокосуке. Там тоже не повезло. Теперь Экикё был в Хосу. Если эта затея не сработает, он объявит об этом и отправится обратно в Изуку. Возможно, к тому времени ребенок уже получит известие от брокера. Бродя по канализации, Экикё время от времени выглядывал сквозь решетку, чтобы осмотреться. Предположительно, Гиран устраивал встречу для Лиги и Стэйна, а Стейн все еще находился в этом городе, чтобы совершить еще одно, а может быть, и два убийства. Сегодня утром Экикё даже проверил новости, чтобы убедиться, что ночью не сообщалось об убийстве. Уже темнело, и шансы Экикё увеличивались. Пятно обычно появлялось в сумерках или ночью. Когда стемнеет, Экикё планировал покинуть канализацию и поискать на земле. Экикё должен был знать лучше после USJ. Все планы его и Изуку, как правило, проваливались. Когда включились уличные фонари, по всему городу зазвучала сначала одна сирена, а затем дюжина. Экикё мгновенно сосредоточился и прислушался к вибрации земли. Недалеко от центра города происходило что-то важное. Если произошла какая-то атака злодея, это давало Убийце Героев прекрасную возможность нанести еще один удар и исчезнуть. Экикё на мгновение взвесил свои варианты, прежде чем выбежать из канализации. Он чувствовал запах дыма в ночном воздухе, слышал далекие крики и рев пламени. Он потек в противоположном направлении, придерживаясь переулков. Он останавливался на перекрестках, чтобы прислушаться и почувствовать активность, и после десяти минут поисков он услышал звон металла о металл. «Джекпот». Он низко прижался к земле и помчался на звук, замедлившись только тогда, когда нашел правильный переулок. Он вытянул свое тело в проекцию, похожую на псевдопод, с глазами на конце, чтобы видеть за углом. Он вздрогнул, увидев, как какой-то придурок в доспехах надрал ему задницу. На самом деле, броня чем-то напоминала воспоминания Изуку об Ингениуме, но разве этого парня недавно не парализовало? И двигатели у него были в локтях, а не в икрах… Человек в доспехах упал с лезвием в плече и закричал, несмотря на то, что его прижали к земле: «Я заставлю тебя заплатить за причинение вреда моему брату! Я убью тебя!" О, это был младший брат Ингениума. Изуку написал о своей причуде. Двигатели в ногах. Чтобы питать их, нужен апельсиновый сок. Странная причуда. Стейн оперся на свой клинок, наклонился поближе к попавшему в ловушку старшекласснику и сказал: «Сначала попробуй спасти его». Рука, не удерживающая меч и противника на месте, указала на другого человека в переулке. Мужчина в костюме лежал, скорчившись, у стены. Экикё тоже узнал этого парня по записям Изуку: Туземец. Он не мог сразу вспомнить причуду этого парня. Когда он овладел ребенком, он разделил мозг Изуку, но не его энциклопедические знания и откровенно ужасающую память. Но он знал, что герой умрет через несколько минут, а все остальные профессионалы будут заняты в центре города. Внимание Экикё снова переключилось на Стэйна, услышав болезненный крик Ииды. Злодей крутанул лезвие в плече Ииды и выдернул его, произнося монолог: «… попадание в ловушку собственной ненависти и действия исключительно из корысти и мести делает тебя далеким от героя. Вот почему ты должен умереть». Затем чудак слизал немного крови со своего меча. Экикё скорчил отвращение за своим безопасным углом и после этого заметил мгновенное отсутствие движения со стороны ребенка. Паралич, основанный на крови? Должно быть, поэтому Native тоже отсутствовал. Ох блин, под ребенком очень быстро пролилось много крови. Ладно, убиваешь героев? Мех. Но убить ребенка (особенно ровесника Изуку, которого Изуку знал)? Нет, это не сработает. Нет в книге Экикё. И у него не было крови, от которой могла бы работать причуда Стэйна, или твердого тела, которое можно было бы ранить мечом – пока он держал свои глаза защищенными. После столь долгого пребывания в свободном пространстве с Изуку, Экикё хорошо осознавал и помнил о своих слабостях. Экикё без предупреждения рванул вперед, используя часть своей слизи, чтобы поднять и швырнуть в Пятна мешки для мусора и мусорное ведро. Убийца Героев отступил, удивленный и настороженный. "Кто ты?" Экикё продвинулся вперед, пока не оказался между Убийцей Героя и ребенком, в целях безопасности зарыв глаза под несколько сантиметров слизи. "Мне? Я Сладж. Я просто проходил мимо. Экикё осторожно передвинул слизь, чтобы ощупать рану Ииды, не обращая внимания на приглушенный вздох ребенка. Он вздрогнул, когда почувствовал, что рана прошла через заднюю часть плеча ребенка вперед. Он также повредил довольно большой кровеносный сосуд. Ощущалось, как артерия, когда она качала кровь. Неудивительно, что ребенок истекал кровью. Приняв решение за долю секунды, Экикё заполнил рану слизью и позволил ей начать впитываться в окружающие ткани, чтобы замедлить кровотечение мальчика. «Сладж?» — спросил Стэйн, подозрительно глядя на Экикё. Хватка мужчины на катане усилилась, когда в его глазах зажглось признание. «Вы серийный убийца». — Был, — не задумываясь поправил Экикё. Упс, ему, вероятно, не следовало этого говорить, если он пытается наладить отношения с Лигой. Время отвлечения. — Слушай, ты случайно не знаешь, где я могу найти Гирана? Слышал, он тебя искал. Экикё сделал паузу, почувствовав, как часть слизи из раны ребенка Ииды начала втягиваться в вену под действием капилляров, и ухмыльнулся, когда ему пришла в голову идея. Ох, это будет отстой, но это может сработать. Он втолкнул еще больше слизи в вены и мышцы ребенка, теперь прикрепляясь к телу ребенка, а не просто забивая рану. Он также прикрыл мальчику рот, чтобы заглушить его болезненные звуки. Дразнящие сигналы от недавно соединенных клеток и нервов, которые не принадлежали ему, отвлекали внимание, но Экикё привык игнорировать их. «Гиран?» — спросил злодей в замешательстве. Замешательство длилось всего мгновение, прежде чем переросло в гнев. «Нет, я не видел его и не слышал о нем со времен Иокогамы. А теперь отойди в сторону, — сказал он, дергая катаной в явной угрозе. Экикё сделал вид, что обдумывает это, съежившись, чувствуя, как его слизь окутывает сердце и легкие Ииды. Он держал их под арестом ровно столько, чтобы мальчик потерял сознание. Затем он быстро восстановил сильный пульс и заставил легкие сделать несколько глубоких вдохов, прежде чем снова замерзнуть. Он затолкал слизь в горло ребенка и в рану так быстро, как только мог. Он посмотрел в глаза Убийце Героев, а затем улыбнулся и сказал: «Не думаю, что буду». Затем он протянул свою слизь в сторону мусорного контейнера и швырнул ее в Стэйна. Вместо того, чтобы перелететь переулок или перекатиться, мусорный контейнер полетел. Ну, он оторвался всего на несколько сантиметров от земли, но все еще находился в воздухе. Ха, это оказалось проще, чем ожидал Экикё. Возможно, Изуку был не единственным, кто стал сильнее за последний год. Проворный злодей увернулся, спрыгнул со стены переулка и швырнул нож в Экикё. Экикё благополучно отвел взгляд в сторону и поймал нож с выступом слизи, а секунду спустя швырнул его обратно в Убийцу Героев. Это дало злодею драгоценную секунду паузы. С двумя широко открытыми входами для Экикё этого времени было достаточно. Он швырнул в злодея последний мешок для мусора, прежде чем убрать остатки слизи, глаза и зубы во временный мясной костюм. Потребовалась еще секунда слепоты, прежде чем он должным образом подключился к мозгу и чувствам Ииды. Было приятно иметь живое тело, но во рту оставался неприятный привкус по сравнению с тем, что он делал с Изуку. Все казалось немного необычным: от роста ребенка до его внутренних мутаций и ритма сердцебиения. По крайней мере, Иида не собиралась умирать, пока он здесь, завязывая рану на плече и подключичной артерии. Теперь нужно увести его от блока ходячих ножей. Он толкнул Ииду на ноги. Мышцы мальчика сопротивлялись движению, но передвигать его было не сложнее, чем тащить шины по песку вместе с Изуку. "Что? Как дела… Что ты сделал? — спросил Пятно, размахивая вторым лезвием. Экикё не мог точно разобрать, что это за тип, было слишком расплывчато. Ох, блин, ребенок был близоруким. Почему он был здесь без контактов? «Предотвратить убийство ребенка. Как это выглядит? У Ииды здесь были очки? Ему действительно не хотелось взлетать, не имея возможности ясно видеть. Экикё вытянул немного слизи из раны на плече, чтобы ощупать землю. «Ах! Вот и все. Он надел треснувшие очки на их лица и одарил Стэйна улыбкой, совершенно не похожей на Ииду. — И где мы были? Экикё вытащил внешнюю слизь, чтобы схватить еще пару мешков для мусора и бросить в Пятна, прежде чем они двинутся. Вспомнив кое-что из записей Изуку, он начал обрабатывать слизью их икры, пока не почувствовал, что двигатели там нагрелись. Бинго. Он запустил двигатели и полетел быстрее, чем ожидал. О, он все еще стоял перед Стэйном. Дерьмо. Ему следовало сначала развернуться. Он ожидал увеличения оборотов, а не разгона до 60 за одну секунду! В последовавшей за этим панической атаке им удалось заметить плечо Стэйна, когда они проходили мимо. Выступающая наружу волна слизи Экикё едва смягчила их удар о стену в конце переулка. У них должно было быть несколько синяков от этого, но нагрудная пластина парня треснула там, где она уже была повреждена катаной Стэйна. Часть доспехов отвалилась, оставив левую половину верхней части груди незащищенной. Экикё покачали головой и повернулись лицом к выходу из переулка. Он взглянул на Натива, чьи глаза трепетали. Под ним тоже была довольно большая лужа крови. Он оглянулся на Стэйна как раз вовремя, чтобы развернуть их слизь и поймать еще один летающий нож. «Вы бы остановились с ножами? Только ради этого я тоже беру это». он снова выстрелил из причуды Ииды, схватив Туземцев их здоровой рукой и слизью, когда они проходили мимо него. Он остановился в конце переулка, главным образом для того, чтобы дать остыть двигателям парня. Начала проявляться лихорадка первого владения. Он перекинул героя через здоровое плечо и втянул слизь в рану Ииды, запечатав ее смесью слизи и крови, пока он не смог должным образом исцелить ее. Он оглянулся через плечо на Стэйна и нахмурился, увидев ошеломленное выражение лица мужчины. Брови мужчины нахмурились, пока Экикё смотрел, и злодей, казалось, зациклился на его плече. Странный. Они остановились всего на несколько секунд. Затем они снова помчались. Он не был уверен, что Стейн из тех, кто погонится за ними, но сомневался, что специалист по засадам захочет последовать за ними к беспорядку, творящемуся в центре города. По дороге они заметили машину скорой помощи и высадили Native. Однако, чтобы сбежать, им пришлось уклоняться от настойчивых служб быстрого реагирования. Иида получил лишь небольшой удар ножом, но Экикё держал ситуацию под контролем. Он не понимал, в чем дело. Размышляя, куда идти дальше, он заметил Индевора. В момент блеска он крикнул: «Эй, Индевор, я нашел Пятна!» Это привлекло внимание гончей славы. Он даже не спросил, в порядке ли Иида, прежде чем последовать за ними. Черт, Экикё ненавидел этого парня, и ему действительно было все равно, кто его сегодня укусил: Индевор или Стейн. Но, по крайней мере, если бы он повел одного к другому, к утру мир рухнул бы на дыбы. К счастью, Стэйн был недалеко от того места, где его оставил Экикё, и, когда они прибыли, выглядел довольно глубоко задумавшимся. Это было странное время для размышлений о своем жизненном выборе, но Экикё облегчило задачу. Он определенно не собирался жаловаться. Натравив «Индевор» на Пятна, Экикё снова ускользнул. В конце концов он удалился в канализацию, чтобы найти безопасное место, чтобы разбить лагерь с Иидой и переждать следующие несколько часов, пока их иммунные системы интегрируются, а раны Ииды заживают. Он не мог лишить ребенка власти, пока не был уверен, что тот переживет этот процесс и проживет достаточно долго, чтобы попасть на операцию. Это свело бы на нет всю цель его спасения. Быстрая проверка системы заставила Экикё с отвращением сморщить лицо. Ему придется выковыривать кучу мусора из раны ребенка и крови. Слизь, которую он втолкнул в их тела через зияющую рану на плече, не просочилась так, как если бы она впиталась в слизистые оболочки горла и желудка. Это займет некоторое время. --- Шото не был уверен, сожалеет ли он о своем «выборе» стажировки. Меня все еще раздражало то, что Киришима был прав. Когда Шото нашел время подумать об этом, он испугался своей причуды или, по крайней мере, части огня и возможности взрывов, связанных с температурой. Из всех людей в 1-А он не ожидал, что Киришима поймет это и разделит этот страх. (И Киришима все равно воспользовался своей причудой, несмотря на то, как расплавленные линии треснули на его затвердевшей коже, и на то, как он дрожал. Как он улыбался сквозь боль.) Между этим и поиском другого студента, который пострадал от своих собственных усилий, боялся их, но все же имел смелость сопротивляться, пока не смог уйти… Ну, Шото нужно было о многом подумать, просматривая несколько тысяч предложений о стажировке, которые он получил. Мидория и Киришима оба были напуганы, но все равно оба двинулись. Шото замерз, когда его лед не работал в USJ. У Шото был большой опыт замораживания (терпения побоев). И когда он не замерз… Шото все еще помнил боль в ребрах на USJ после того, как он взорвал Горную зону. Ему не хотелось делать это снова, но и замерзать ему тоже не хотелось. И он не хотел бояться силы, которой обладал, особенно тогда, когда этот страх запускал его рефлекс замирания или боя. К сожалению, было очень мало героев с огненными причудами, не связанных с агентством Старателя, и ни один из них не обладал силой, отдаленно сравнимой с огнем Шото. Идея дать Старателю (никогда не «отцу»; он отказался от этого права много лет назад) то, что он хотел, разозлила мальчика в желудке, но Шото напомнил себе, почему он это делает. Ему нужно было взять под контроль половину своей причуды огня, хотя бы для того, чтобы он снова не вспыхнул катастрофически. В USJ никто не погиб, но он слышал, как Старатель разговаривал со своими адвокатами. Некоторые злодеи Горной зоны были покалечены взрывом. (Шото не понимал, почему Индевор никогда не говорил ему об этом прямо, никогда не командовал им в качестве стимула к получению контроля над огнем. Это заставляло Шото чувствовать себя неловко.) Затем он чуть не сжег Киришиму в финале Спортивного фестиваля, чуть не стал причиной еще одного взрыв прежде, чем он спохватился. Он не был похож на Индевора. Он не хотел причинять людям вред. Итак, он смирится с этим и усвоит то, чему старик учил о контроле. Он будет использовать Старателя благодаря своим знаниям и опыту. Он встретит свой страх лицом к лицу, откажется замерзнуть и научится не набрасываться, если не хочет этого. У него было много ожиданий относительно того, как будет выглядеть его стажировка, но он почему-то никогда не рассматривал возможность встретиться с большим количеством Ному или взглянуть на безумца, настолько устрашающего, что Старатель застыл перед ним. (Внезапно Шото перестал чувствовать себя так плохо из-за тех моментов, когда он замерз.) Шото увидел, как Старатель убежал из основного боя, и последовал за ним, потому что ему не сказали поступить иначе. Кроме того, ему нужно было, чтобы старик был рядом, чтобы законно использовать свою причуду, и он знал, что Старатель придумает какое-то наказание, если их разлучат. В то время он думал, что это разумный выбор. Обвинения линчевателей и гнев Индевора теперь звучали гораздо более привлекательно. Потому что Убийца Героев, он же Пятно, был тем, кого Старатель вытащил Шото в Хосу, чтобы поймать. Теперь они смотрели друг на друга на пустой улице, и Старатель не мог пошевелиться. — Старатель, ты притворяешься, — выплюнул Стэйн, перехватывая катану. «Ты худшее, что может предложить это общество. Ниже любого преступника, использующего свою власть для мелких пакостей; они, по крайней мере, признаются, кто они есть. Вы причиняете вред многим или даже большему числу людей, но при этом выставляете себя напоказ и оскверняете звание героя». Мужчина усмехнулся. «Когда вы стремитесь к славе и деньгам, разве вы лучше злодеев, которых вы калечите и запираете?» Пятно выпрямилось во весь рост и широко раскинул руки. «Все, что я делаю, — ради лучшего общества! И этому обществу не нужно больше страха, создаваемого такими людьми, как ты, — сказал Стейн, направляя катану в грудь Старателя. Однако его взгляд скользнул с героя на Шото. Дюжина метров по-прежнему отделяла их от Стэйна, но на таком расстоянии жест был не менее угрожающим. Шото не мог пошевелиться от удушающего страха. Он знал, что его сравнивают с искаженной моралью этого человека, и молился, чтобы его не нашли нуждающимся. Несмотря на парализующую ауру мужчины, Старатель слегка сместился, чтобы оказаться между Шото и Стэйном. Глаза Стэйна снова обратились к герою номер два. Мужчина несколько секунд смотрел на Старателя, словно что-то обсуждая. Затем он улыбнулся. Тише, чем раньше, более задумчиво и почти как будто разговаривая сам с собой, сумасшедший сказал: «Однако лучшему обществу не помешало бы немного больше надежды». Он кивнул себе и заявил в своем прежнем томе: «Единственные, кому разрешено убить меня, — это настоящие герои Всемогущий и Найсё! Что касается вас, то вы станете хорошей проверкой идеалов маленького героя. Надеюсь, ты не разочаруешь». Двигаясь слишком быстро, чтобы Шото мог уследить за ним, Убийца Героев выхватил нож и рассек воздух. Затем он повернулся и побежал. Шото не осознавал, что произошло, пока Старатель не упал на колени, прижимая одну руку к боку. Что действительно поразило Шото, так это то, как пламя мужчины погасло, прежде чем полностью умереть. С широко раскрытыми глазами Шото заметил растущую красную лужу. Он стоял застыв, несмотря на то, что Убийца Героев исчез в ночи. — Шото… — проворчал Старатель. Как только он привлек внимание мальчика, он пробормотал: «Заморозь мою рану. Оставь нож. Шото сглотнул и кивнул. Им нужно было остановить кровотечение. Он мог это сделать. Ему казалось, что он движется в замедленной съемке, когда он заморозил бок Старателя, уцепившись за рукоять ножа и окровавленную руку мужчины льдом для устойчивости. Лед зашипел и треснул почти сразу же, как образовался, но Шото продолжал наносить его, пока он не начал прилипать. Время все еще не казалось, что оно движется правильно, когда Старатель медленно поднес свободную руку к уху и постучал по комму. «Старайтесь здесь. Мне нужна медицинская помощь». Он поморщился и издал болезненное рычание, когда Шото помог ему лечь. — Срочно, — пробормотал он напряженным голосом. Шото прикладывал лед к ране каждые несколько секунд. Тело Старателя стало горячим, особенно с учетом того, как много он уже использовал свою причуду сегодня вечером. Шото сосредоточился на своей задаче, внимательно слушая любую приближающуюся помощь. Беда нашла их первыми. В воздухе раздался вопль, и Шото поднял голову как раз вовремя, чтобы увидеть летящего ному, пикирующего к ним с вытянутыми когтями. Он мог легко увернуться от монстра… но Старатель не мог. Старатель, был бледен, скрипел зубами от боли и даже не смотрел на Ному. Шото пошевелился. Это был не ледник Спортивного Фестиваля, но полукупол из ощетинившихся ледяных копий остановил ному сдавленным криком. Шото судорожно вздохнул и уставился на ледяной щит, ожидая, что Ному прорвется в любую секунду. Это не так. Шото не сводил глаз с стены и смутной тени чего-то, тянущейся по льду, пока он вызывал огонь, чтобы согреть себя достаточно, чтобы отреагировать, если возникнет другая угроза. Дрожащей рукой Шото приложил еще один слой льда к боку отца Выходы: Пятно: видит запечатанную рану на плече Ииды/Экикё: «Подожди секунду; это выглядит знакомо…» Пятно через мгновение после того, как герои (?) уходят: наконец-то щелкает : «Найсё говорил из опыта? Люди могут измениться???» у него начинается идеологический кризис. Индевор: появляется и вроде как защищает Шото. Стэйна: «Знаешь что, я сомневаюсь, что ты хуже Сладжа. Мы попробуем пойти по пути Найсё. Я всегда могу выследить тебя и прикончить позже, если ты не переоденешься. колет, но несмертельным способом — в качестве угощения Шото: стажируется в «Индеворе», чтобы использовать его знания Пятно: наносит удар «Индевору» Шото: «Эй, нет! Я еще с ним не закончил!» Шото: ходит по больнице, ожидая, пока Фуюми его заберет. «Это не имеет никакого смысла! По общему мнению, Стейн должен был убить Индевора. Он хорошо обращается с ножами. Этот удар не мог быть промахом. Но зачем оставлять его в живых? Медсестра: смотрит на когда-то заказанную доску, которая теперь украшена все более неистовым и неряшливым почерком: «Тодороки-кун, что ты сделал с нашей лечебной доской?» Шото: «О, прекрасно. Знаешь, где я могу найти веревку? Желательно красный. Я уже нашел кнопки. Медсестра: «Вы… вы втыкали канцелярские кнопки в доску? Как?" Шото: «Да».