Уж если ты разлюбишь — так теперь, Теперь, когда весь мир со мной в раздоре. Будь самой горькой из моих потерь, Но только не последней каплей горя! И если скорбь дано мне превозмочь, Не наноси удара из засады. Пусть бурная не разрешится ночь Дождливым утром — утром без отрады. Оставь меня, но не в последний миг, Когда от мелких бед я ослабею. Оставь сейчас, чтоб сразу я постиг, Что это горе всех невзгод больнее, Что нет невзгод, а есть одна беда — Твоей любви лишиться навсегда. ©
Всякий раз, стоит весне ворваться в круговорот сезонов, и жизнь снова, будто заново обретает краски, позволяя самым прекрасным цветам распуститься. Пусть даже и во время войны. Плотные шторы не пропускают свет, позволяя омеге подольше понежиться в постели, ведь последние месяцы были слишком для него изматывающими. - Ты такой красивый, - альфа словно все еще боится в его присутствии дышать, обводя нежным взглядом хрупкое очертание стройного тела, - я так бесконечно долго ждал тебя. Утыкается носом в любимую запаховую железу, втягивая чудесный аромат. И покрываясь мурашками от мысли, что если бы тогда Чимин не оказался таким сильным, то судьба, возможно, распорядилась бы иначе их будущим. И настоящим. Месяцами ранее Пробыв в чужой стране еще несколько недель, давая друг другу время принять все случившееся, они встречались каждый день, подолгу гуляя и открываясь друг другу, словно новые знакомые. Поначалу Чонгук с осторожностью относился к их встречам, хотя и чувствовал в Чимине что-то родное. Его внутренний альфа всякий раз принюхивался, словно не веря, что нашел свое спокойствие. Свой дом. Чимин вновь был робким и смущенным, а Чонгук учился быть собой. Искать и находить себя прежнего, пока память упорно не желала к нему возвращаться. Но появление омеги в его жизни странным образом дарило покой. Они вместе вернулись домой, и хотя никто не торопил события, Чонгук не готов был расстаться с Чимином и на пару часов. Хотя и понимал, что встреча с родными и дальнейшее управление страной должны теперь стоять на первом месте. Король, сильно сдавший за эти месяцы, долго разглядывал лицо сына, а после расплакался, не в силах справиться с эмоциональным потрясением. Он благодарил Чимина за то, что омега не сдался и исполнил просьбу не столько главы государства, сколько стареющего отца. И кто бы знал, как наполнялось всякий раз любовью сердце самого Чимина, когда он, глядя на возлюбленного, осознавал, что это не сон. Что они справились, хотя им и предстояло еще немало. - Вы - Король? - Чонгук разглядывает пожилого альфу, пытаясь уловить хотя бы что-то знакомое в его чертах. - Мне сказали, ты потерял память. Мне так жаль, сын, что ты вынужден проходить все это, - альфа тяжело опускается в свое кресло, устало прикрывая веки. Слуга тут же подает ему стакан воды и какое-то лекарство, что не ускользает от взгляда омеги. Но Чимин не позволяет себе задержаться на этом дольше секунды, вновь обращая взор к Чонгуку. - Я оставлю вас, - кланяется после, решая, что им стоит о многом поговорить, пусть даже Чонгук и ничего не помнит. - Спасибо тебе, - Чимин впервые видит у Короля такой теплый взгляд, - ты подарил столько счастья старику. Для меня честь принять в семью такого прекрасного омегу. Чимин вновь низко кланяется, тронутый такими важными словами, а после покидает кабинет Короля, направляясь в свой дом. Он не видел семью долгие месяцы, и только теперь осознал, как сильно скучал по ним. Омега с удовольствием прогуливается пешком, отмечая для себя, как за эти месяцы преобразился их город. Опустевшие когда-то улицы вновь оживали, благодаря прогуливающимся по ним парочкам да спешащим по своим делам прохожим. Кафе и пекарни постепенно возобновляли работу, собирая все больше посетителей, и омега с удовольствием заглядывает в одну из излюбленных пекарен папы, покупая генуэзский кекс, что все еще так любил старший омега. С момента, как он покинул страну, их дом словно ожил, представая перед Чимином совершенно иным: территория вновь восхищала своей ухоженностью, а сам особняк словно сиял, согреваясь в лучах яркого солнца. - Чимин, - голос папы раздается со стороны теплиц, что в свое время всегда были наполнены различными сортами цветов, - неужели это ты? Омега опускает свою дорожную сумку и раскрывает объятия, желая поскорее почувствовать тепло родителя. - Ты, наконец, дома! – папа крепче прижимает к себе омегу, невольно втягивая носом его запах, - Ты словно стал по-другому пахнуть. Неужели.., - ахает, отступая назад, - ты нашел его? - Нашел, - Чимин улыбается, нежно касаясь отросших волос старшего, - Чонгук со своей семьей. Он потерял память, но в остальном – он в порядке. - Поэтому его запах так усиливает твой. - У меня скоро течка, - кивает младший, - мы вернулись вовремя. - Идем в дом, отец будет рад видеть тебя. Чимин передает ему купленный ранее десерт, подхватывая свои вещи, и уверенно шагает следом, кивая вышедшему навстречу пожилому омеге – управляющему. - Рад снова видеть Вас, Господин! - И я рад, что ты вернулся, Сунхо. Без тебя этот дом совсем пустым казался. - Зато сейчас здесь постоянно какие-то люди. Отец стал чаще оставаться дома, нежели отправляться ко двору, как ты знаешь, - продолжает шепотом, - Король сильно сдал. Говорят, ему недолго осталось. Поэтому все теперь приезжают к нам, по необходимости и без. - Почему ты снова ворчишь? – Пак-старший, выходя в прихожую, так и застывает, явно не ожидавший увидеть своего ребенка. – Чимин? Что же ты не сказал нам, что возвращаешься? Мы бы встретили тебя.. - Я привез Чонгука, отец. Нужно было отвезти его домой. Он, к сожалению, потерял память, и я подумал, что для него и так на сегодня достаточно будет эмоций. - Господи, - Минхо тяжело вздыхает, качая головой, - идем, расскажешь нам все в подробностях. Обнимает крепко сына, а после ведет в гостиную, прося прислугу накрыть на стол. Они расстаются лишь ближе к полуночи, с трепетом и волнением выслушивая подробный рассказ Чимина, и постоянно задавая какие-то вопросы. Чимин впервые за долгое время сходу проваливается в сон, стоит его голове коснуться подушки. И чувствует - он, наконец, дома.***
- Король скончался. Новость разлетается по стране со скоростью света, и вот уже опустошенный альфа стоит в покоях отца, разглядывая его умиротворенное теперь лицо. - Если бы ты знал, как тяжело не понимать, какие эмоции я должен теперь испытывать. Я совсем тебя не помню, но теперь в моей памяти тот самый момент, когда ты меня увидел. Я почувствовал что-то очень теплое. Что-то родное. Ты искренне был рад мне. Хотя папа и говорит, что нам тяжело было ладить, ведь мы оба довольно сложные. Но я не помню этого. Мне твоя радость показалась искренней, а только это, пожалуй, и должно иметь значение. Мне жаль, что я не могу выразить настоящую скорбь, как твой сын. Жаль, что мне придется без тебя учиться всему, пока память не вернется ко мне. Но я сделаю все, чтобы стать тебе достойной заменой. Покойся с миром.. Дверь за Чонгуком тихонько отворяется, когда в покои входят несколько слуг, а следом показывается папа. - Я омою его сам, - омега стойко держится, хотя и с трудом передвигается по комнате. - Принесите все необходимое. - Может, имеет смысл.. - Чонгук, - папа осторожно берет его руку в свою, и альфа, ощущая ледяное прикосновение, едва сдерживается, чтобы не отшатнуться, - я справлюсь. Ступай теперь, тебе нельзя тут. Чонгуку не хочется. Не хочется власти, не хочется всех этих трудностей и такой огромной ответственности. Он не знаком с собою прошлым, но он настоящий совершенно точно хочет не этого. Оглядывая вечернюю столицу, что потихоньку утопает в свете уличных фонарей, он неспешно прогуливается по мощеной мостовой, желая хотя бы на одну ночь побыть простым альфой, что мог бы вот так возвращаться домой, к своему возлюбленному. Крепко обнимать его, шепча о том, как сильно соскучился за день, а после вместе обсуждать все произошедшее, наслаждаясь семейным ужином и теплом друг друга. Хотя бы на один вечер. Но он не может. Он будто уже ощущает на своих плечах весь тот груз, что ляжет на него после похорон. Похорон отца, которого он даже не помнит. Он бы хотел оказаться сейчас рядом с Чимином, но он не знает в этом городе абсолютно ничего, а в связи с кончиной Короля ему нельзя было видеться ни с кем до похорон. Потому и захотелось вот так сбежать поздней ночью, давая себе возможность в последний раз, быть может, надышаться полной грудью. Черный цвет, окрасивший улицы, дома и жителей, вот уже несколько дней сопровождался дождями, словно сама природа сожалела о кончине Короля. Каждый житель, желавший проститься с Его Величеством, направлялся во дворец, в холле которого был выставлен гроб с его телом. И так уж случилось, что в день похорон судьба вдруг решила, что настало то время, когда память должна была к Чонгуку вернуться. Пусть и какая-то ее часть. Стоя у гроба отца, перед самым его захоронением, он вдруг отчетливо вспоминает их ссору, а после – и свой скорый отъезд. Сильная головная боль сдавливает виски, но он хватается за расплывчатые воспоминания, словно соломинку, из последних сил стараясь не подавать виду. Еще не знает, кто есть враг, а кто – друг, а потому решает умолчать о произошедшем, чуть крепче сжимая руку папы. Семь дней после похорон семья и близкие держали траур по Королю, а после, спустя две недели, был назначен совет, на котором Чонгук был объявлен новым правителем. Его коронация состоялась еще через месяц, и новая глава в жизни альфы, вопреки его опасениям, оказалась не такой ужасной, ведь память постепенно к нему возвращалась, а вместе с ней и принятие неизбежного.***
Разумеется, Чонгук не мог оставаться в стороне, когда созданная по окончании войны комиссия созвала специальный суд, на котором предстали все те, кто так или иначе был причастен к войне. Он знал, что стороны разделились внутри государства, ведь для многих он был еще слишком юн, да к тому же – с потерянной памятью. Генерал-майор Ким, полковник Чхве и еще пара высокопоставленных военных были пойманы на измене Государству, и как показало расследование, несколько омег из того самого, любимого когда-то Чонгуком, публичного дома, включая Ким На Ыля, вступили с ними в сговор, чтобы передавать сведения, которые, так или иначе, удавалось раздобыть. - Вы обвиняетесь, - один из юристов, зачитывая протокол, оглядывает присутствующих строгим взглядом, - в самом тяжком преступлении из всех возможных: измена родине. Генерал-майор Ким и полковник Чхве Со Ин, признаете ли вы, что вступая в сговор с врагом, вы поставляли ему сведения, в том числе о расположении наших военных? А так же о вооружении нашей армии? Признаете ли вы, что вступая в сговор, вы подвергли опасности ныне прявящего Чон Чонгука, сына покойного Короля, и отдали его в руки врага, принеся, в том числе, и телесные увечья, включая потерю памяти последним? Признаете ли вы, что, не смотря на занимаемую должность, вы пренебрегли оказанным вам доверием Короля и подвергли опасности жизни не только солдат, но и мирного населения? И, наконец, признаете ли вы, что смерть каждого из погибших навсегда останется на ваших руках? - Я протестую, - Генерал-майор заметно нервничает, боясь даже смотреть в сторону Чонгука, хотя тот и продолжал делать вид, что ничего не помнит. – Я всю свою жизнь прослужил королевской семье и не позволю очернять свое имя.. - Чем? – все же не сдерживается Чонгук. – Фактами? Вы сами осквернили свое имя, когда вступили в сговор с врагом. Вы шантажом заставляли омег добывать информацию, а после – предоставляли ее врагу. Одному или нескольким. Вы обманом убедили Короля не вмешиваться, а от меня и вовсе решили избавиться. Когда же выяснилось, что я выжил, но потерял память, вы отправили ко мне Ким На Ыля, зная, сколь долго я состоял с ним в связях. Вы выдали омегу за моего супруга. Вы заставили меня поверить, что я – обычный солдат, оказавшийся в рядах войск и получивший серьезные ранения. Я был вынужден уехать из страны, и за это время вы извели Короля, подмешивая в его лекарства яд. Не отрицайте, у нас на руках есть все доказательства. Я так же знаю, - обращается Чонгук к омеге, - что ты вступил с ними в сговор по доброй воле, в отличие от многих других. Ты надеялся обманом прожить со мной долгую и счастливую жизнь? А когда ко мне бы вернулась память, сбежал, бросив все? Твоя жизнь стоила этих месяцев со мной? - Чонгук, я.. - Ваше Величество! – обрубает альфа. – Я больше не Чонгук. Я призываю к ответу каждого, кто сейчас находится на скамье подсудимых. Я призываю суд назначить самое суровое наказание для каждого, кто так или иначе причастен ко всем бедам, что нам всем пришлось пережить. Я призываю каждого, кому вменяются обвинения, покаяться в содеянном и предстать перед судом здесь и сейчас. Я призываю суд быть честным и вынести приговор, не зависимо от статуса и ранга тех, кто сегодня признан изменником родины. Многие из присутствующих начинают понимать, что все это время их новый Король, очевидно, вспоминал и знал больше, чем показывал своим поданным, а потому, так или иначе каждый из них теперь должен будет отвечать за свои поступки. Чонгук собирался править справедливо, умудренный опытом войны да нашедший после смерти отца его личные записи, что Король годами для Чонгука готовил. В них он делился своими ошибками, переживаниями, рассказывал о каждой проблеме, с которой столкнулся за годы правления. И альфа впервые за эти дни почувствовал глубокую скорбь и сожаление, ведь радость от их воссоединения, что испытал отец, так ярко теперь стояла перед глазами. «Ты всенепременно задолжал своему старику, и я надеюсь, что в своей жизни ты будешь самым счастливым, сын мой..» Отец написал эти строки перед самой смертью, и что-то внутри альфы так сильно сжалось от этого, словно последние его обида и боль ушли, оставив лишь теплые об отце воспоминания. - Обещаю, - шепчет, откладывая толстые записи в сторону, и направляясь в свои покои. Завтра у него трудный день, и Чонгук надеется, что самая заветная его мечта, наконец, осуществится.***
- Я только в твоих объятиях нахожу свое сердце. Только с тобой могу чувствовать, словно я живу, а не существую. Я безмерно и безгранично счастлив быть любимым тобой. Я благодарен, что однажды твое сердце выбрало меня – такого сложного и упрямого. Но очень в тебе нуждающегося. И я прошу тебя лишь об одном, Пак Чимин – даже в самые сложные моменты, даже когда моя ревность будет съедать меня, молю, не бросай то, что так тебе дорого. Я встретил тебя впервые тогда, на сцене, и именно такого тебя я полюбил. И я хочу, чтобы эта важная часть тебя и меня навсегда оставалась в наших жизнях. И потому, стоя здесь сегодня, перед всеми этими людьми, я прошу тебя не просто стать моим мужем, но и моим партнером. Моим другом и моим союзником. Моей самой большой любовью и моей душой. И я молю тебя, ответь согласием, иначе мое сердце никогда не успокоится. - Я давно выбрал тебя, - глаза Чимина наполняются слезами, и голос дрожит от этого еще больше, - и даже до того, как понял, что влюблен, я уже тебя выбрал. И чтобы не случалось между нами, куда бы ты не исчезал, хоть тысячу раз, я найду тебя и тысяча первый, лишь бы ты всегда вот так же красиво любил меня, в каждом из них. .