Я: (00:40) «Привет, тебе повезло, что я пока не ложилась».
Годжо: (00:40) «Ого-го! Что же это мы сегодня так? Бунтуем и не хотим спать?»Я: (00:41) «Разумеется. А как иначе?» «И всё же чего ты сегодня так поздно?»
Годжо: (00:42) «Какие мы непослушные». «Просто хотел заранее предупредить мою малышку, что сегодня её ждёт маленький сюрприз».Я: (00:42) «И какой же?»
Годжо: (00:43) «Ну-ну, не буду же я так просто разгонять интригу. Скоро и сама всё поймёшь».Я: (00:43) «Ладно, посмотрим». «Так и быть. Подожду».
Годжо: (00:44) «Вот и славно». Я отложила телефон в сторону. Он достаточно часто любил поддразнивать и вот так вот вести со мной игру, так что в подобных «сюрпризах» уже не было ничего сверхъестественного или хоть сколько-нибудь удивляющего. Можно было попытаться предугадать его сегодняшние планы по раздражению моего интереса, но, зная его, я не видела в этом необходимости, поскольку ответ ещё никогда не заставлял себя долго ждать, а потому не было никакого смысла лишний раз утруждать себя глубокими раздумьями и построениями теорий всеобщего заговора. Я чуть сильнее прижала подушку к себе. Лёгкое покалывание в пальцах и спине всё никак не отпускало, казалось, внезапное упоминание об одной только его хитрой ухмылке лишь подстегнуло мою неунимавшуюся энергию. Не выдерживая переполнявшее тело напряжение, я отчаянно впилась в подушку зубами, пытаясь хоть так, но выразить застоявшийся в жилах прилив одурманивающей разум страсти. Однако за одним укусом последовал второй, затем же и третий и далее по нарастающей до тех пор, пока бедный край моей маленькой жертвы окончательно не пропитался слюной. Не в состоянии стерпеть всё больше бьющего в голову пульса собственных чувств я решила отвлечься, немного пролистав галерею на телефоне. В тусклом экранчике стали переменно мелькать милые фотографии с друзьями и Годжо, последний из которых очень любил присылать мне различные селфи с нелепым или просто очень смешным содержанием, невольно вызывая улыбку на губах во время их очередного просмотра. Понемногу мой план стал оказывать должное действие, постепенно всё больше переводя мои мысли на хоть сколько-нибудь стройный лад, однако всего один взгляд в сторону некогда сохранённой фотографии в мгновение ока рассеял только создаваемую атмосферу спокойствия. Это была одна интимная фотография, где злополучный блондин с самодовольной ухмылкой вызывающе задрал свою футболку до самого подбородка и чуть приспустил ширинку, оставляя всё самое интересное как бы в руках у уже разгорячённой фантазии, только увидевшей начало завязки, как сразу переходившей к развитию действия и нередко в итоге достигавшей долгожданной кульминации и развязки. Один лишь взгляд на его оголённую грудь, плавно переходившую в подтянутый живот, из которого достаточно явственно выступала фактура, заставлял кровь подступать к щекам, наливая их жаром и лёгким чувством стыда. Моя рука невольно скользнула под футболку, нежно пробегая по коже от самого живота до грудной клетки, не обделяя вниманием мои мягкие формы, где уже какое-то время сквозь лёгкую ткань проступал чёткий отпечаток возраставшего возбуждения. Мои пальцы чуть проминали упругую кожу, представляя мягкое прикосновение его сильных рук вокруг уже учащённо вздымаемой груди. Ногти нежно описывали очередной круг на податливой плоскости живота, неизбежно опускаясь всё ниже и ниже. Наконец, ловкие пальцы привычным жестом заскочили под лёгкие пижамные штаны и очутились на мягких и уже несколько повлажневших губах, чуть дразнимых нежными поглаживаниями взад и вперёд. По ногам невольно пробегало некоторое напряжение, медленно всё сильнее разводившее их далее и далее друг от друга в стороны, тем самым чуть освобождая путь для развития пока ещё неспешной игры проворных пальцев на уже ораздражелых от нетерпения губах. Грудь учащённо вздымалась, редко вызывая отголоски начал лёгких вздохов, уже сейчас проникнутых чувственной томностью моего голоса. Отяжелевший от собственной развязности взгляд не отрывался от для него с каждой последующей секундой лишь хорошевшего тела, столь тесно вмещаемого в рамки уже дрожавшего в руке экрана. Ноги непослушно сгибались, всё сильнее прижимая бёдра к животу и нарочно вынуждая игривые пальцы наконец-то провалиться внутрь. Лёгкие почмокивания воздуха, создаваемые стремительным темпом моих ласк, неизбежно заполняли всё пространство. Раскрасневшееся лицо окутывал жар проступавшего сквозь бархат щёк пульса, теперь уже охватывавшего всё тело своим учащённым ритмом. Возбуждённые стенки чуть вздрагивали от неутолимого голода страсти, зазывавшего с каждым разом проникать всё глубже и глубже. Наконец, из груди вырвался мягкий стон порозовелых от волнения перед грядущей развязкой уст, более не смыкаемых ни на секунду. Голова томно запрокинулась вверх, вынуждая глаза чуть закатиться за веки. Движения неумолимо ускорялись, стремясь довести меня до уже столь близкого пика… В коридоре раздался звонок. Справедливое и раздражённое слово в сторону нежеланно прерванного действия явственно раздалось в голове. — Кому, чёрт возьми, неймётся в такой час? — с глубоким вздохом вырвалось из моей разъярённой груди. Находясь уже на полпути к двери, я, однако же, испытала неожиданное смущение. «Погодите…» — я потянулась к глазку, желая разубедить себя в сомнениях, но мелькнувшая в нём фигура лишь мигом подтвердила очевидное, заставив сердце пропустить очередной удар. Я судорожно прокрутила замок, запуская своего ночного посетителя внутрь. Высокая фигура в отлично сидящем сером костюме стремительно выросла в дверном проёме, неспешно шагая вглубь прихожей и закрывая за собой дверь. Чёрная повязка привычно окутывала его яркие глазки, очевидно вместе с тем частично скрывая радостное возбуждение, выдаваемое лишь несходившей улыбкой с его сиявшего лица. Неожиданно его рука, всё время скрывавшая что-то за спиной, протянула в мою сторону букет из тёмно-алых роз, заставляя меня ощутить нежный цветочный запах, от которого всё ещё немного веяло влагой. Моё лицо только сильнее налилось краской, когда бабочки чуть вспорхнули где-то в животе. — Сюрприз, — мягко произнёс Годжо, но на секунду задумавшись, явно в это время анализируя меня взглядом с ног до головы, отложил букет в сторону и усмехнулся: — Хотя тебе, кажется, явно сейчас не до этого. Его губы растягивались в хитрой улыбке, пока он притягивал меня к стене. Свежий аромат прохлады, чуть заглушаемый терпким, но дурманящим разум парфюмом, нежно щекотал кончик носа, укутывая в своей чистоте словно только выпавшего снега. Ещё чуть холодными концами перчаток он обвил обожжённый стыдом подбородок, нежно прижимая большой палец к распухшим от возбуждения устам, в то время как его оставшаяся рука крепко опиралась на стену позади меня. — Вы только гляньте на эти красные щёки, — говорил он почти что не в силах сдерживать подступавший к горлу смешок. — А дыхание или хотя бы пот? Что же такое я успел пропустить в своё отсутствие? — с дразнящей улыбкой говорил он, пока кончик перчатки неспешно скользил по моей нижней губе. Жгучий стыд лишал меня голоса, оставляя ему в ответ лишь растерянное похлопывание глаз. Увидев мою милую реакцию, он быстро заключил меня в объятия и, склонив всё ещё прохладный кончик носа к моей шее, губами поник к разгорячённой трепетом коже. Его одеяния, некогда так славно дышавшие ночной прохладой, мигом нагревались от плотного соприкосновения наших тел, заставляя их теперь ощущаться грузными и несколько обременяющими его свободу. — Интересно, будет ли мой непослушный котёнок против, если я к нему немного присоединюсь? — ехидно прошептал он, заставив себя на секунду оторваться от пленительной шеи, поднося разгорячённые губы к моему давно порозовевшему уху. — Звучит заманчиво, — с волнительным вздохом мягкий шёпот вырвался из моих уже не смыкаемых уст. Игривый смешок раздался в ответ на полученное согласие, вознаграждая согретую жаром дыхания мочку лёгким укусом, на секунду заставившим всё моё тело вздрогнуть. — Отлично, — уже чуть потрескивающим от подступавшего возбуждения голосом проговорил он, легко отрывая меня от земли и направляясь в тускло освещённую спальню. Опустив меня на кровать, Сатору одной рукой поспешно стянул с себя уже ощущавшийся тугим галстук и, ухватившись зубами за кончик перчатки на другой, освободил чуть поблескивающую россыпью пота ладонь. Так же быстро сбросив вторую, он чуть приподнял повязку, оголяя свой чарующей глубины глаз, во всё время не сводивший с меня взгляд. Скинув пиджак и отстегнув пару пуговиц на рубашке, он приник ко мне, окончательно стягивая с себя повязку, тем самым ероша белые шелковистые волосы, мягко спадавшие на чуть выступившие капельки пота. Нетерпеливо облизнув губы, он устремил ко мне свою некогда скрывавшую его игривые глаза маску, теперь явно предназначенную для меня: — Давай сделаем всё немного интереснее, — шаловливым и уже не скрывающим возбуждение голосом произнёс он, позволив в последний раз взглянуть в его лазурную радужку глаз, полуприкрытую словно припорошенными снегом ресницами, прежде чем погрузить меня в темноту неизвестности очередной разгоревшейся игры. Я почувствовала, как он повалил меня на кровать, жадно впиваясь в шею своим языком и зубами, нежно покусывая, а после облизывая места с лёгким отпечатком его резцов на чувствительной коже, заставляя мою неустанно вздымавшуюся грудь вместе с воздухом выдыхать сладкие, пока ещё чуть отрывистые стоны. Услышав лёгкий шорох одежды, я устремила руки вверх, наткнувшись на его тело, тяжело склоняемое надо мной. Скользя руками по его теперь оголённой груди, я неспешно ощупывала каждый рельефный изгиб его уже чуть повлажневшей кожи, неизбежно натыкаясь на железную пряжку ремня в конце своего неторопливого пути. Явно ощутив прикосновение моих пальцев у основания своего живота, Годжо значительно повысил градус страсти собственных поцелуев, оставив несколько налившихся кровью отметин на разгоревшейся коже. Моё сознание уходило куда-то совсем далеко, растворяясь в жарком облаке стонов, страсти и наслаждения, оставляя бренное тело во власти одного лишь всепоглощающего желания. Ощущая мягкость его шуршавшего о кожу языка, тепло его ни на секунду не отрываемых от моей скользкой от сладостной слюны шеи губ и нежность его звонких поцелуев, я всё больше погружалась в вязкое удовольствие, теперь уже полностью охватившее моё тело и разум. Моя рука, иногда прерываемая лёгким подрагиванием от буйных ласк, на ощупь начала по чуть-чуть ослаблять тугой ремень, тогда как пальцы другой неминуемо проваливались в его шёлковые волосы, больше напоминавшие пух. Неожиданно я ощутила, как Годжо потянул за подол моей ночной футболки, стянув её с меня через верх, после чего почувствовала жар отрывистого, но частого дыхания, клубившегося у моей груди. Почти снятый ремень резко выскользнул в зону нынешней недосягаемости, когда я ощутила его рот, жадно обвившийся вокруг чувствительных форм, неминуемо погружавшихся всё глубже и глубже в его поцелуй, заставив меня в очередной раз разлить томный стон, заполнивший всё пространство. Жаркий язык стремительно танцевал, прогибая под собой упругую кожу, тогда как его рука медленно пробиралась всё ниже, скользя по бархату моего живота, и наконец заскакивая под теперь казавшиеся такими лишними лёгкие ночные штаны. Его палец нежно коснулся моих уже столь влажных и распухших от возбуждения губ, заставив меня чуть вздрогнуть от предвкушаемого удовольствия. Он двигался неспешно и очень легко, явно стремясь подразнить меня, уже давно желавшую значительно большего. Однако же, когда он в очередной раз услышал мягкий стон и ощутил пальцы, чуть сжавшие его затылок, можно было почувствовать его собственное нетерпение, заставившее одним непривычно грубым жестом сбросить с меня остатки одежды, вместе с тем продолжив спуск своих поцелуев всё дальше и дальше по мягкому животу. Жадно сомкнув мои нижние губы с его в страстном поцелуе желания, он крепко сжал мои бёдра, прижав их к моему разгорячённому телу для более удобного проникновения. Жар стал расходиться по телу от его языка, начавшего подёргивания в самой чувствительной точке в уголке уже всецело развлажневшихся губ. Моё сознание утопало в его страстных движениях на усиленно чувствительной от ослепляющей глаза повязки коже, начиная ощущать новый, всё более нарастающий оттенок удовольствия, внезапно усилившийся от введённого вглубь меня пальца, уже набиравшего в своих движения темп. Ощущая всё близившийся пик, начавший по чуть-чуть сжимать его палец, я залилась в отрывистом громком стоне, в предвкушении развязки, тогда как он резко оторвался от меня, чем вызвал протяжное мычание, полное разочарования: — Ну куда?.. — словно умоляющее недоумевание вырвалось из моих разгорячённых уст, получившее в ответ лишь негромкий смешок и звонкое шуршание от раскрытия какой-то, кажется, глянцевой упаковки, которую, однако, было невозможно увидеть по уже понятным причинам. Снова прильнув ко мне, но в этот раз прижавшись ко мне грудью, он в очередной раз дразняще поглаживал меня между бёдер, вызывая нетерпеливое мычание вновь: — Ну давай же… — уже не выдерживая напряжение, простонала я, невольно всё сильнее разводя ноги и вызывая его очередной шаловливый смешок. — Какой нетерпеливый котёнок, — сказал он, сливаясь в страстном поцелуе и грубо вводя распухший от возбуждения член до самого основания, тем самым вызывая резкий стон некоторой боли и всепоглощающего удовольствия, устремлённый в его жадные губы. Его сильные руки крепко обвили меня из-за спины, с силой прижимая меня к своему телу. Язык бойко вился в стремительном темпе страсти и безумия, ни на секунду не позволяя вдохнуть полной грудью, выпустив застоявшийся стон, а давая возможность лишь неустанно проливать протяжное мычание. Его всё не спадавший темп заставлял чуть подрагивать от некоторой боли, заглушаемой с каждой последующей секундой всё больше подступавшим наслаждением. Мои руки жадно впивались в кожу на его влажной спине, прижимаясь к нему лишь плотнее. Ощущая близившийся оргазм, язык немного онемел, а тело сковали судороги, с силой выгибавшие поясницу и ноги, тогда как скрытые под маской глаза неизбежно закатились за веки. Благополучно разлучив наши губы, он ускорил темп, выронив из своих уст несколько умоляющих вздохов и прижав сдавшееся тело к себе только сильней, вынуждая меня издать свой финальный протяжный стон, кажется, слышимый с самой лестничной площадки. Я без сил развалилась на кровати. Глубоко и часто дыша, мы лежали, склеенные жарким потом животрепещущей страсти, тогда как неожиданно его рука заключила мои в крепкий замо́к над головой. — Не против ещё разок? — всё ещё чуть подрагивающим от недавнего оргазма голосом игриво произнёс он, после чего последовал очередной треск разорванной упаковки. Не успев уловить суть событий, я услышала как что-то с лёгким стуком упало на пол, после чего ощутила упругую головку, вновь гладко скользнувшую внутрь ещё сжимаемых лёгкой судорогой губ, заставив по-прежнему не успокоившуюся грудь издать сладкий, чуть прерывистый вздох, легко отдававший вновь возвращавшимся голосом. Его уста в очередной раз прильнули к шее, оставляя цепь страстных поцелуев, в то время как его свободная рука скользила по коже, неизбежно приближаясь к заскучавшей груди. Всё лицо жарко пылало от лишь возраставшего градуса страсти, когда его сильные пальцы сомкнулись на моих формах, нежно сдавив и промяв мягкие покровы ладонью. Его шёлковые волосы легко щекотали мой подбородок, пока его губы неустанно ласкали мою шею так, словно пытались её проглотить. Мои руки чуть подёргивались в его замке́, однако он ничуть не ослаблял хватки, полностью предоставляя меня в его страстную власть. Ноги же медленно обвились вокруг его жаркого стана, заставляя проникать только лишь вглубь, отчего он невольно усмехнулся, отвечая на мой позыв резким ускорением темпа, заставившим меня в очередной раз звонко вздохнуть дрожавшим от ощущаемой близости голосом. Прильнув к моим устам, он сплёл языки в страстном танце, пока одна его рука жадно сжималась в тугом замке́, плотно прижимаемом к мягкой кровати, другая скользнула к моим волосам, запуская пальцы в чуть пропитавшиеся потом, но оттого не потерявшие свою мягкость пряди. Вздрагивая от всё учащавшихся шлепков его бёдер о мои, я отчаянно вцепилась в его губы, укрепляя жаркий поцелуй новой волной страсти. Предоргазменно стремительным темпом Годжо неустанно врезался в мои бёдра, заполняя комнату звонким ритмом, перебиваемым лишь усилившимися стонами после разорванного им поцелуя. Услышав его резкий вздох, я окончательно отдалась наслаждению долгожданного пика, ощущая трепет сладких судорог, после чего уже окончательно выбилась из сил и развалилась на пропитавшейся потом простыне. Лёгким движением руки он снял с меня маску, заставив на секунду прищуриться от непривычного света приглушённых ламп, мягко одаривая мой нос и щёки нежными поцелуями, перебиваемыми лишь жаром всё ещё прерывистого дыхания, и крепко обнимая моё хрупкое тело. — Я люблю тебя, — нежные слова Годжо, больше напоминавшие лёгкий шёпот, стремительно растворялись в моём сознании, заставляя тяжёлые веки ненадолго прикрыть уставшие глаза, пока мои руки мягко прижимались к его всё ещё влажной, но между тем такой тёплой спине.