Жизнь на страницах книг

Ци Жун открыл красные от вчерашней его истерики глаза. Как же он устал. Будто назло, его бросили здесь тухнуть совсем одного. Быть кинутым и, похоже, забытым не очень-то приятно. В комнате принца теперь так грязно. Да, Ци Жун бушевал, пытаясь выплеснуть гребанную Ци из тела, но выходили лишь небольшие взрывы, что вредили и самому Ци Жуну. В итоге образовался ужасный беспорядок. Ци Жун полежал в этой свалке уже два дня. Если Ци Жун верно рассмотрел, то талисманы, коими его облепили, словно музыкальный инструмент наклейками, сильнее всего держатся одну неделю и два дня. По истечению этого промежутка времени можно будет заняться укреплением тела и культивированием, так как её будет очень много из-за длительного накопления в теле. Этот процесс займёт три дня при минимальном результате. Сейчас стоит прогонять негатив, так как он будет способствовать угнетению и мешать совершенствоваться. Вдохнуть, выдохнуть… Терпение и труд всё перетрут. В том числе нервы… Ци Жун поднялся и принялся ходить. Затем потянулся, подышал, попрыгал на правой ноге, на левой. Подпрыгнул на двух ногах сразу, потянувшись к потолку. Подобрал весь мусор с пола, расставил мебель и позвонил в звоночек. Прибыли одна служанка и один слуга. «Почему всего двое? Это они так о братце заботятся?» — слуги, заметив грозный взгляд Ци Жуна, покрылись холодным потом. Вчера все слуги Наследного принца перепугались из-за страшных завываний, топота и стука, что доносились из комнаты принца продолжительное время. — Чего вылупились? Давайте в комнате убирайтесь, а я похожу по дворцу. — Н-но, господин Ци, Вы же помните, чтоВам нельзя покидать покои..? — Не ваших умов дело, идиоты, — конечно, уйдёт Ци Жун с заклятиями на затылке. Ему же не терпится попасть в очередную задницу. Коридоры дворца почти не поменялись. Роскошные и величественные вытянутые помещения, лишь прибавилось новых лиц и поубавилось старых. Ци Жун застыл. В коридоре висела картина. На ней были изображены тётушка и маленький Се Лянь. Сердце Ци Жуна пропустило удар. Маленький Се Лянь такой очаровательный! «Тетушка и Се Лянь очень похожи, что лицом, что нравом», — Ци Жун решил остановиться здесь, чтобы рассмотреть изображения на стенах. Он так увлёкся, что не заметил, как его ухватили ладони, нежные и мягкие, чуть больше чем его. — Жун-эр! — государыня стала вглядываться в черты лица Ци Жуна, в глазах её плескалось волнение. Затем она притянула племянника в объятия, словно родного. Ци Жун тоже удивлённо застыл, но ответил на порыв тетушки. Спустя несколько мгновений, пусть неохотно, Ци Жун и государыня отпрянули друг от друга. Государыня ещё раз оглядела Ци Жуна, затем приняла обидчивый вид. — Где же мой племянник склонялся и почему совсем позабыл о своей тетушке? Прислал мне от силы три весточки! А на мои письма совсем не отвечал… — государыня тянула щёки Ци Жуна из стороны в сторону. Ци Жун вопросительно посмотрел на тетушку, глаза его наполнялись непониманием всё больше и больше. — О чём это Вы? Я не получал никаких писем… — государыня ещё вопросительнее, чем Ци Жун, посмотрела в лицо племянника, ища намёки на ложь, но лицо Ци Жуна приняло настолько редкое искреннее и невинное выражение лица, что не верить было тяжело. Государыня взяла племянника за руку и повела за собой. — Бу Хэсе! — мужчина в темно-синих одеждах повернулся, нахмурился, увидев Ци Жуна. Видимо, сразу заподозрил что-то странное. — Слушаюсь, Ваше Величество! — на лице же слуги читалась недовольство вроде «Этот ничтожный мальчишка натворил чего.. ?» Госпожа нахмурилась. Она грозно вопросила: — Где все те письма, что Моё Величество направляло моему племяннику, — Ци Жун с гордостью смотрел на Её Превосходительство. Он попробовал повторить выражение лица государыни. Видимо получилось неплохо, раз названный Бу Хэсе, покрывшийся потом, ещё и побледнел, — Ты не понял вопрос? — Г-госпожа! — слуга пал на колени, — Этот ничтожный не посмел бы Вас обманывать! — Тогда, поясни, почему письма этой госпожи не дошли до моего племянника! — слуга, кажется, что-то тщательно обдумывал, но в конечном итоге выдал: — Я передавал все письма одному старцу, спросите его, госпожа! Только не гневайтесь, милостива госпожа! — государыня повернулась к другим слугам. — Позовите того, кто разносил письма! — Ци Жун посмотрел на лицо, пресмыкавшегося минутой ранее слугу. На его лице пронеслась ехидная усмешка. «Вот чёрт, возможно, хочет выдать сообщника, защитив себя», — с презрением подумал Ци Жун. — Что же это делается?! — напуганного непонятными и быстрыми действиями людей дворца старика схватили и привели. Он жалобно выл, прося отпустить. Затем он, увидев Её Величество, пал низ, — Госпожа! Простите этого за его наглость. Этот совсем переволновался, поэтому сказал лишнего на эмоциях. Что Вам надобно от этого слуги? Разносчик писем этот был Ци Жуну отнюдь не незнаком. Это тот самый старичок, что Черныш и Ци Жун повстречали близ кумирни. — Будь добр, скажи, ты разносил письма, предназначенные Ци Жуну? — сказала государыня более мягким тоном. — Да, всё так, — старик немного посерьёзнел, — Этот понял, о чём пойдет разговор. — О, ну тогда продолжай. — Господин Бу Хэсе, — старик посмотрел в сторону Бу Хэсе без ненависти или злорадства, а со спокойствием в глазах, — приказывал мне сжигать письма или увозить их далеко-далеко, в самые глухие места и отдавать незнакомым людям. Я посчитал это неуважительным поступком по отношению к Вам и неправильным, поэтому хранил все письма в комнате, кроме одного единственного. Его я потерял совершенно случайно, насколько я помню, близ одной из кумирен Его Высочества. Прошу простить этого за его неряшливость. Ци Жун посмотрел на Бу Хэсе. Тот сидел и шептал что-то слуге, что сию секунду унес свои ногу непонятно куда. — Хорошо, покажи же, где ты хранил их, — госпожа окончательно успокоилась, но была осторожна и внимательна. Слуга привёл государыню и Ци Жуна к себе, довольно уверенно раскрыл шкафчик и принялся искать. Только вот спустя мгновения, он переменился в лице. — Да где же…? Их нет… Совсем нет, исчезли! — некоторые из слуг хмыкнули и усмехнулись. А ведь все они почти поверили этому лживому старику. — Ты… — Погодите, тётушка. — Жун-эр? Говори, я слушаю. — Не думаю, что этот лжёт, — Ци Жун порылся у себя в карманах. Достал много разных бумажек и также отличил то самое письмо, что так долго валялось в кармане, — Вот. Этот старик в спешке выронил его, оставив мне. Слегка изумлённая государыня приняла кусочек бумаги и осмотрела его. — Да, это определенно оно! — в глазах госпожи промелькнуло узнавание, — Но… где же тогда остальные письма? Повисло молчание, но Ци Жун и некоторые слуги расслышали непонятные звуки из ближнего шкафа. Ци Жун напоказ навалился на этот шкаф телом, хорошенько постучав по нему. — Кто в шкафчике живёт? — ответ не заставил себя долго ждать. — Ик! — вот теперь это услышали все. Ци Жун отпрянул от шкафа, затем распахнул дверцы. Внизу сидел тот самый слуга, которому Бе Хэсе шептал что-то на ухо. Он смотрел на всех с ужасом, всё ещё иногда икая. В руках он держал охапку писем. Слуга, кажется, понял, что ему стоит что-то сказать, поэтому вылетел из шкафа пулей, припечатал лоб к полу и прокричал: — Это всё господин Бу Хэсе! Он приказал мне украсть письма! — лица всех присутствующих обратились к Бу Хэсе. Сам виновник выглядел до смерти напуганным, что выдавало его с головой. — Нет! Госпожа, они все врут! Я не виновен! — Достаточно. Накажите тридцатью ударами палками зачинщика, отрубите руки и отрежьте длинный язык. Накажите пятнадцатью ударами хлыста сообщника, отрубите одну руку. Затем в темницу их обоих. Там определим окончательное наказание для слуг, посмевших ослушаться своих господ и проявивших такую наглость по отношению к императорской семьи. Императору стоит узнать, что во дворце завелись крысы. Сзади слышалось лишь протяжное «Нет». Слуги, что раньше относились к Ци Жуну с плохо скрываемым пренебрежением побледнели и покрылись потом. Они со стразом в глазах смотрели на исчезающего бывшего главного слугу, теперь явно понимая, что Ци Жун не абы кто, а член королевской семьи. Государыня смотрела на них, как бы с вопросом в глазах: «Кто-то ещё желает что-то сказать?» — Помогите господину разносчику убрать его комнату и приберитесь в моих покоях. — С-слушаемся! — выкрикнули хором слуги. Ци Жун прошёл с тётушкой в какую-то незнакомую ему комнату. Они вместе присели за столик. — Ну, дитя моё, поведай, где ты странствовал, повстречал ли кого, — государыня совсем расслабилась, утеряв весь свой грозный вид. — Тётушка, я благодарен Вам, — государыня совсем не ожидала такого начала беседы, — Вы и моя матушка стремились сделать меня мыслящим человеком, дать мне больше возможностей, а я всё отказывался. Простите меня. Ци Жун сделал небольшую паузу, но продолжил: — Но не переживайте, теперь я много чего знаю. Меня очень влечёт медицина и нравится чтение. Я странствую по городу в основном, — Ци Жун не будет говорить про воровство и прочие подробности его «странствий», — Пока я мало повидал, но думаю, мне ещё многое предстоит узнать. Я знаю про ситуацию в государстве. Знаю и про болезнь ликов. Мне жаль, что я слаб и не могу помочь брату. Государыня изумлённо смотрела на Ци Жуна. Лицо её менялось с каждой фразой, произнесённой её, казалось, буйным и озорным племянником. В конце лицо выражало гордость и счастливое спокойствие. — Ци Жун, — государыня мягко улыбнулась, — Ты повзрослел. Ци Жун застыл от этих слов. Тётушка… Она правда так считает…? Ци Жун немного опустил голову и улыбнулся. Он резко вскинул голову. — О, ещё я повстречал одного человека! — глаза Ци Жуна загорелись интересом беседы. — Кого же? — хмыкнула госпожа. — Волосы, густые, черные, словно смоль! Прямо вороньи, честное слово! А глаза, глаза глубокие, завораживающие. И пылкости этому человеку не занимать. — Ох, Ци Жун, — охнула государыня, — Неужели ты повстречал ту самую? — Что? Тётушка, я говорю об одном из солдат войска брата. Этот солдат, он заслуживает… — Ци Жун остановился. А заслуживает ли Черныш доверия? — Заслуживает называться доблестным воином… — Вот как ~ — государыня с довольным прищуром продолжила, — Как же ты оказался во дворце? И что это у тебя на спине…? — А-аа. Эмм, ну-уу… — Ци Жун совсем позабыл об этом, — Се Лянь очень переживал за меня, поэтому отправил сюда и запер… — Хахах, так вот оно как! — государыня мягко засмеялась своим соловьиным голоском, а затем посерьёзнела, — Мы так волновались, когда узнали, что ты попал в плен врага. Так, что ты собираешься делать? — Тётушка, я не могу сидеть здесь, пока брат лицом к лицу сталкивается с опасностями! — где-то государыня уже слышала подобные слова, — Я уйду отсюда меньше, чем через две недели. — Негодник! Только встретились, а ты уже хочешь уйти! Эх, ну что за дети… — государыня встала и заявила, — ровно две недели и я тебя отпущу, куда тебе надобно. Я предоставлю тебе твои личные покои. Две недели прошли быстро. Ци Жун принимал приёмы пищи вместе с тётушкой. Тётушка даже бисквит и кексы ему приготовила! Ци Жун, пока ждал ослабления талисманов, даже побывал в дворцовой библиотеке. Здесь обучался Се Лянь. В некоторых книгах были нарисованы рожицы. Похоже, Се Ляню иногда бывало здесь очень скучно, раз даже он готов был рисовать в книгах. Затем, как и планировалось, он немного поработал со своей Ци, укрепив тело. Сейчас он уже прощается с тётушкой. — Прощай, Жун-эр. Знай, что мы с твоим дядей заботимся о тебе и любим тебя и Се Ляня. Если ты встретишь Лянь-Ляня, скажи ему, чтобы не переусердствовал и давал себе отдых. — Да, конечно, прощай, тётушка! — Ци Жун стремительно направился из зала. — Что один, что другой — так похожи, — государыня могла задержать Ци Жуна здесь, но разве есть в этом смысл. Этот ребёнок, как и её сын не сдастся и найдёт другой путь для достижения цели.