loyalty

Стрелка часов неумолимо двигалась к полуночи, знаменуя о завершении мероприятия, и последние гости званного ужина запоздало покидают поместье, позволяя тишине оказаться во главе стола. И нынче в приятном полумраке коридора слышны только тихие шаги двух мужчин. Сопровождая Дезира до его комнаты, Нуар был несколько напряжен - звенящая тишина за редким исключением являлась добрым знаком. Да и господин Мелодис явно употребил лишнее за ужином. Дезир, конечно, все-таки не настолько пьян, дабы терять равновесие, однако юноша все равно пребывает наготове – мало ли что случится. Влияние алкоголя зачастую слишком непредсказуемо, а вкупе с тем, что недавно господин пребывал не в самом хорошем здравии, Нуар невольно страшится пагубного влияния лишнего бокала, испитого за ужином. Пьяный Дезир страшен. Разумеется, старший Мелодис умеет контролировать себя и не напиваться до подкашивающихся ног вкупе с нечленораздельной речью, но алкоголь развязывает язык и стирает в голове все рамки, низвергая на других поток леденящих кровь потаенных мыслей. И чтобы подобные не излились на блажь лишних свидетелей, Нуар помогает Дезиру покинуть званый вечер без лишних неприятностей. Сопровождает господина до его покоев. Не самодеятельность – исполняет приказ. Отчего-то кажется, словно кто-то убавил громкость окружающего мира на минимум, погружая поместье в мертвую тишину – не слышно ни единого звука окромя скрипа половиц и собственного дыхания, что нынче кажется чертовски громким. И в подобном безмолвии неожиданный вопрос доселе молчавшего Дезира ощущается подобно грому средь ясного неба: — Кажется мне, что ты больно сильно напряжен, мой милый. Что-то случилось, о чем мне неведомо? — Нет, господин, - Нуар невольно ежится под косым взглядом Мелодиса, поджимая губы, — Все хорошо. Нет ничего, о чем бы вам не было известно. Отчасти, это правда – Дезир знает едва ли не все о собственном подчиненном. Но, по мнению старшего Мелодиса, некоторые аспекты жизни Нуара все еще нуждаются в более тщательном рассмотрении. — В самом деле? – Дезир наигранно удивляется, и от слов данных по спине юноши пробегаются леденящие душу мурашки. Не к добру сей тон, оное давно известно, — Совсем ничего? Как не стыдно тебе лукавить мне, Нуар. Только было открывший рот юноша тут же замолкает, лишь стоит Мелодису совершить характерный жест рукою, призывая к безмолвию. — Та прелестная журналистка завладела твоим вниманием излишне сильно. В какой-то момент мне даже показалось, что ты служишь ей, а не мне, - Дезир осуждающе цыкает языком, — Она так сильно тебе приглянулась? Или все же есть то, о чем мне не сообщили? Точно. Нуар совсем позабыл о той женщине на званом ужине, что излишне подозрительным поведением привлекла к себе его внимание. На счастье юноши, за действиями журналистки не скрывалось никакого двойного дна – за рамки дозволенного представитель прессы не вышла, однако доложить о собственных домыслах Дезиру юноша не счел нужным. Ошибка, за которую нынче придется оправдываться. — Нет, господин Мелодис. Нет ничего, о чем вам не сообщили. Мисс Гилман показалась мне подозрительной, но это было не более, чем мера предосторожности. — В самом деле? Столь красивая яркая женщина, и не заслужила толики твоего признания? Дезир тихо смеется, разбавляя обстановку. Нуар знает – на данный момент небольшой допрос окончен. Буря миновала, оставляя после себя затишье. Тишину, следом за которой непременно последует шторм.

***

Путь до комнаты проходит все в той же безмолвной обстановке. Звенящей тишине, что кажется давит на черепную коробку. Отвлекаясь от роя мыслей и липкого остаточного страха в душе от неожиданного допроса со стороны Дезира, Нуар считает каждый свой шаг. Раз, два, три, и так по кругу, доходя до десяти. Делает все, лишь бы не слышать самого себя и нагнетающую тишину поместья. И казалось бы, заветная дверь находится совсем рядом - лишь руку протяни, но Мелодис неожиданно останавливается. К счастью, у Нуара хватает реакции, дабы избежать столкновения, но от хитрого взгляда господина никоим образом не скрыться. Ядовито ухмыляясь, Дезир неспешно разворачивается, становясь лицом к лицу с юношей, с придыханием шепчет: — Нуар, милый мой, как ты смотришь на то, чтобы я сделал тебе минет? Хорошая выдержка – это то, чем Нуар, по собственному скромному мнению, мог похвастаться. Но сейчас, лишь услышав вопрос, слетевший с уст Дезира, все самообладание затрещало по швам, растекаясь алым смущением на кончиках ушей. Вопрос без предисловия, прямо в лоб с характерным господину бесстыдством. Дезир Мелодис. Для обычных людей это просто имя одного из влиятельных представителей высшего общества. Но для Нуара оно сродни первородному хаосу. Вездесущее, всеобъемлющее, то и дело переворачивающее мир с ног на голову выходящими за границы разумного действиями в даже, казалось бы, обычных ситуациях, в коих ничто не предвещает беды. Нуар понимает – подобное предложение не могло возникнуть из ниоткуда. Зная господина, всему определенно предшествовал длительный мыслительный процесс, тщательное взвешивание всех «за» и «против», кой в итоге привел к сложившейся ситуации. К чертовому предложению отсосать. И как бы Нуар не старался проследить логическую цепочку, ответ подобно воде утекал сквозь пальцы. Не было ни единого предположения о том, почему Мелодис изрек столь вульгарное предложение прямо сейчас. Трезвый Дезир умеет плести паутину интриг слишком виртуозно, что зачастую даже Нуар не в силах уловить нить задуманного. Пьяный Дезир совершенно непредсказуем. — П-простите? Мне кажется, что я Вас неправильно услышал. — Ай-ай, как нехорошо с твоей стороны столь невнимательно слушать меня! – нотки укора слышны в чужом голосе, но Нуар как никто другой умеет различать, когда Мелодис на самом деле желает принизить, а когда лишь наигранно возмущается, — Подойди ко мне. Я повторю. Нуар не спорит. Послушно делает шаг вперед, приближаясь к Дезиру излишне близко. И Мелодис немедля наклоняется ниже, опаляя жарким шепотом лицо юноши: — Хочешь я тебе отсосу? — Г-господин, вы пьяны, - Нуар от неловкости поджимает губы, отходя назад, — Позвольте мне отвести вас в комнату и- — Ох, Нуар, кто разрешал тебе отходить? - юноша вздрагивает от осознания допущенной ошибки и спешно делает шаг вперед, на что Дезир расплывается в самодовольной ухмылке, — И ты так и не ответил на вопрос. Хочешь? — Господин, прошу Вас- — Хочешь. По лицу твоему вижу – хочешь. Нуар не знает какой спектр эмоций нынче отражается на его лице, но, когда Дезир нежно приподнимает его голову за подбородок вверх и вынуждает смотреть прямо себе в глаза, наверняка юноша выглядит растерянным. И когда губы со вкусом терпкого алкоголя накрывают его собственные, на щеках Нуара подобно яркому пламени вспыхивает алый румянец. Лицо Дезира столь близко, что юноша невольно может видеть каждый мельчайший дефект на, казалось бы, идеальной коже господина - мелкие шрамы; морщины, вызванные тяжелым напряженным днем, и Нуар старается смотреть куда угодно, но только не в бездонные лазурные глаза напротив. Мелодис ощутимо прикусывает нижнюю губу юноши; оттягивает ее и зрит прямо в чужие очи. Хитро, вызывающе, пленяя сдавшегося Нуара одним взглядом ничуть не хуже бокала терпкого вина. — Открой рот, - шепчет Дезир в самые уста, — Это приказ. Тяжелая рука на затылке не позволяет отстраниться - Мелодис сжимает короткие смоляные локоны излишне сильно, болезненно фиксируя голову юноши на одном месте, и нещадно терзает чужие уста. Жадно, страстно, словно нуждается в поцелуе как в утопающий в глотке спасительного кислорода. Дезир бесстыдно хозяйничает в чужом рту – оглаживает нёбо, ровный ряд зубов, играется с языком юноши то кружась с ним во влажном танце, то провокационно прикусывая. И все мысли о неправильности происходящего словно улетучиваются из головы, оставляя заместо себя лишь всепоглощающее удовольствие. — Нуар, высунь язык. Но едва исполнив приказ, он мгновенно сожалеет о содеянном. Дезир плотно обхватывает губами чужой язык, посасывает его подобно самой сладостной конфете, и Нуар никогда не предполагал, что целоваться может быть настолько приятно. По телу словно пробегается разряд молнии, а ноги невольно подкашиваются от переизбытка доселе незнакомых ощущений – Мелодис не украл у юноши первый поцелуй, но никто не был настолько хорош в сравнении с господином. Тонкая нить слюны блестит в тусклом свете настенной лампы. Нуар дышит шумно, сбивчиво, стараясь сквозь дурманящий туман возбуждения в голове сохранять ясность разума. Но все, о чем сейчас в силах думать юноша – о том, как ему хочется вновь слиться в поцелуе. В глазах Дезира же бушует леденящее душу безумие. Господин более чем доволен происходящим и реакцией юноши на самый обычный поцелуй. — Ты свободен, отправляйся к себе, - Дезир похлопывает Нуара по щеке, — Я сам дойду до комнаты. Велико желание возразить, воспротивиться воле Мелодиса, однако Нуар послушно кивает. Неповиновение приказу господина после будет дорогого стоить – горький опыт, напоминающий о себе шрамами на теле. Быстро пожелав старшему спокойной ночи, Нуар удаляется прочь как можно скорее, едва ли не бегом. И уже будучи в своей комнате, он еще долгое время фантомно ощущает на себе прожигающий взгляд Дезира. Где-то на задворках сознания громогласной сиреной кричит мысль о неправильности произошедшего. Что что-то здесь не то, паззл не складывается в цельную картину, но юноша настойчиво отгоняет тревогу прочь. Списывает все на остаточное влияние пьяного поцелуя и необычное даже для него поведения старшего Мелодиса. Дезир всегда был непредсказуем, мотивы его непознаны, а под влиянием алкоголя даже господу богу неведомо что задумать посмел старший. И только на следующее утро Нуар осознает, что смутило его сильнее всего на самом деле. Нет, не поцелуй с Дезиром стал причиной тлеющего на душе ощущения неправильности происходящего. Виною всему был тот факт, что алкоголь ощущался только на губах Мелодиса. И значить это могло только одно. Дезир Мелодис не был пьян.