Not Correct

Гермиона раздражительно закатила глаза на появление четырёх омерзительных особ. Четыре знаменитости всего Хогвартса, они — сплошное разочарование и позор, но как ни странно, ученики школы любят их, боятся и уважают одновременно. Все четверо были однокурсниками и конечно же ученики факультета Слизерина, где же ещё могли учиться такие идиоты. Лучшие друзья, которые только и умеют что издеваться и насмехаться над всеми, а ещё пить, после затаскивать девчонок в постель. Блейз, Драко и Теодор, они больше всех славились званием «бабник». Ходят слухи, что они и вовсе занимаются похабщиной прямо все вместе, что за чертовщина происходит у них на факультете, устроивают оргию и ходят с таким лицами, будто каждый в этой школе по гроб жизни им обязаны, ничтожества. Что насчёт четверго, Том Реддл, этот был хуже всех остальных, не подпускал к себе никого, кроме своих друзей, но какой же он псих, одна девушка из Когтеврана хотела познакомиться с ним ближе, так он её чуть не убил, она до сих пор шугается его в коридорах, а на общие собрания и вовсе не приходит, чёртов псих. Он отличается манией величия, жестокостью и страстью к власти, таких ублюдков ещё поискать. — не поясничай, Нотт, или ты хочешь показать нам как ты понял тему нашего прошлого занятия? — монотонно, словно заученый текст проговорил профессор. Да, такое случалось часто, наверное каждое занятие происходит одно и тоже, даже здесь стабильность. Мерзость. — Ну что вы, профессор, ни в коем случае этого не хочу. — Теодор направился за свое место, рядом с ним уселся Реддл, а сзади них уместились Забини и Малфой. Обречённо выдохнув, профессор принялся дальше рассказывать тему сегодняшнего занятия. Под монотонный голос многих потянуло в сон и Грейнджер не стала исключением, глаза невольно начали закрываться мгновенно проваливая в сон. Конечно же сегодняшняя ночь давала о себе знать, поэтому Гермиона была вялой как никогда. Кто-то усердно пытался разбудить девушку тыкая в неё палочкой, раздражённо открыв веки, девушка уставилась на соседа по парте, Гарри Поттер отчаянно пытался разбудить подругу. — Чего тебе, Гарри? — зевая спросила девушка. — Ты что, спишь на занятиях, это на тебя не похоже. — парень уставился на подругу, словно она инопланетянин. Закатив глаза, Грейнджер уже хотела ответить, как профессор громко объявил об окончании занятия. Пожав плечами, девушка поднялась со своего места и поспешила удалиться. Выходя из кабинета, Грейнджер чувствовала на себе пристальный взгляд, но оборачиваться она не собиралась. Проходя мимо шумных учеников, голова начинала болеть ещё больше, от чего раздражение всё больше нарастало, казалось по её голове стучали молотком. Девушка поспешила выйти на улицу, свежий воздух хотя бы взбодрит её. Открыв двери, она вдохнула прохладный воздух полной грудью. Туман заполнил собой всю территорию, от чего в радиусе уже 5 метров ничего не было видно. Закутавшись в мантию, Гермиона пошла прочь от школы и шума, тишина сейчас была бы очень кстати. Особо не думав, девушка направилась в сад, где часто любила проводить время, свежий воздух, природа и одиночество, что может быть лучше. В голове тысячи мыслей, полнейший бардак, она даже не может понять о чем именно думает, позволила совершить ошибку, а теперь расхлебывать. Слишком расслабилась, нельзя давать волю эмоциям. Грейнджер ругалась на саму себя, хотя она прекрасно знала, что вскоре вновь совершит эту ошибку, снова и снова это будет происходить. Усевшись на лавочку, гриффиндорка устало запрокинула голову назад и устало закрыла глаза. Странное ощущение, не такое как обычно, с самого её ухода из кабинета, будто кто-то наблюдает, сейчас она снова это чувствует. Открыв глаза, девушка посмотрела по сторонам, но никого не увидела. Наверное это паранойя. Не хотелось думать ещё и об этом, Гермиона стала игнорировать собственные инстинкты самосохранения, быть может это действительно паранойя, а может она позже пожалеет в совершении ещё одной ошибки. В далеке послышалось несколько голосов, и всё бы ничего, но эти голоса она не спутает никогда. Чёртовы слизеринцы и тут её нашли, вероятно это просто совпадение, но раньше она их тут не видела. Тихонько встав, Гермиона тихо поспешила убраться куда подальше, сейчас у неё не было сил на ссоры и препирания. Спрятавшись за деревом, из тумана показалось несколько фигур. Юноши уселись на лавочку, на которой совсем недавно сидела девушка и продолжали свой невероятно интересный для них диалог. Пока те были увлечены друг другом, Гермиона тихо стала уходить, пытаясь не наступить на какую-то ветку, дабы не привлечь ненужное ей внимание. Повернувшись, Грейнджер лицом уперлась в чью-то массивную грудь. — Чёрт. — шёпотом произнесла девушка, поднимая голову. Перед ней собственной персоной стоял Том Реддл. — Надо же, Грейнджер, ты что тут забыла? — его голос словно лезвие, холодное и острое лезвие, по телу тысячи мурашек, это точно из-за холода, успокаивала себя Гермиона. — Я гуляю, или это запрещено? — Ну что ты, конечно нет. Просто мне показалось, что ты избегаешь нас. — Делать мне больно нечего. — фыркнула девушка и обошла юношу, игнорируя летящие ей в спину колкие фразы. В комнату, лучше пойти в комнату, там уж точно никого не встретишь, омерзительный Том Реддл, как же он раздражал, лишь одним своим существованием. Преодолев расстояние от сада до комнаты слишком быстро, девушка со спокойной душой села на свою кровать, облегчённо выдыхая. Её трясло словно при лихорадке, каждая встреча с этим человеком приносила ей новые шрамы, каждый раз она вспомнила тот день, тот миг разделил её жизнь на до и после, тогда она возненавидела его всей своей душой, тогда её душа умерла, осталась лишь оболочка, кукла, пустышка. По щекам вновь текли горячие слёзы, руки судорожно искали пачку сигарет. Закурив, Грейнджер попыталась успокоиться, тыльной стороной ладони она вытирала слезы с лица, а перед глазами видела его мерзкую ухмылку. Она ненавидела его всеми фибрами души, ненавидела тот день, когда это всё случилось, уже год как она живёт такой жизнью, она отдалилась от своих близких друзей, Рона и Гарри, а те и не спрашивали что случилось, вдвоём они забывали о ней, будто её никогда и не было с ними, не было того знаменитого трио. Сначала ей было обидно, больно, она злилась, а сейчас это даже было на руку, не нужно никому объяснять что с ней происходит. Так проще, так лучше.