Давай мы просто будем счастливы

Утро барда-бродяжки начиналось тогда, когда он просыпался, и не важно было это на рассвете или после обеда. Венти вновь гулял вольным ветром по своему любимому городу без каких-либо целей. Бард редко планировал свой день, если впереди его не ждали неотложные дела, так что по зову сердца тот оказался у символа героев Мондштадта. В хрупких и мягких ладонях Венти лежала лира, а мозолистые кончики пальцев перебирали струны, исполняя ещё не написанную песню. Слова ютились в голове, словно неспокойный ветер, и бард не мог пока ухватиться хоть за одно из них, так что его голос нежно и без слов подпевал мелодии. Глаза Венти уже были закрыты, когда он был погружен в свои мысли, но тут их прикрыли чьи-то худые и холодные ладошки. Не успел бард отшутиться по этому поводу и начать гадать чьи же это ладони, как услышал такой до боли знакомый голос... "Угадай кто?" Время остановилось, а голос эхом продолжал звучать в голове Венти. Он не мог поверить, что снова слышит этот голос, он надеялся, что ему просто кажется или это очередной сон. Венти убирает чужие руки со своего лица и смотрит на того, кто стоял за его спиной... — Живой... Слёзы начинают течь из глаз, а воздуха в больной груди перестаёт хватать. Этого просто не может быть... Химмель сидел перед ним, совсем не изменившийся с той поры: та же одежда, черты лица, те же милые глазки, что сейчас не находили себе места и смотрели по сторонам. Венти перестаёт сдерживать свои эмоции и начинает громко рыдать. В следующую секунду руки барда обвивают шею старого друга, которого случайно валят на землю. Венти плачет и крепко-крепко обнимает Химмеля, боясь отпустить его и вновь потерять. Столько лет прошло, столько слёз было пролито, столько сожалений скребли душу архонта... Химмель не мог пошевелиться из-за того, как крепко его сжимал тот, кого он запомнил маленьким и невесомым ветерком. Ещё недавно умерший мальчишка старался быть таким же эмоциональным, но для него воссоединение не было таким же значимым. Венти не видел его тысячелетия, пока для Химмеля прошло лишь мгновение, словно он тогда просто уснул и сейчас открыл глаза вновь. Венти поднимается и садится на корточки, поднимая за руки и своего друга. Слёзы уже не текут таким ручьём из глаз, но голос продолжал дрожать. — Я не могу поверить в это. Как ты оказался здесь? Ты ведь... Мы оба прекрасно знаем, как закончилась твоя жизнь! Почему же сейчас я вижу тебя живым, словно тот день мне просто привиделся?.. Химмель набирает в грудь побольше воздуха, стараясь успокоить дрожь в своих руках. На его лице сияла невинная улыбка, но эта ситуация всё же вызывала волнение в его душе. — Я и сам не знаю что произошло. Для меня всё это словно долгий сон, который подошёл к концу. Хотя, я всё ещё не верю ничему, что вижу сейчас, так что для меня один сон просто сменился другим. Ты так изменился с нашей последней встречи, Ветерок... Ты теперь как мой братик-близнец! Я и не думал, что когда-нибудь увижу тебя в человеческом облике. "Ветерок" - это прозвище с болью отзывалось в груди Венти, который и не думал, что услышит его вновь от тех же уст. Слёзы снова начинают предательски течь, когда бард звонко смеётся. — Прости меня. Я совсем не спросил тебя, когда взял твоё лицо, твой голос, твои мечты... Я не хотел, чтобы ты умирал, и ты можешь смело назвать меня эгоистом. Я хотел, чтобы ты жил в моей памяти, чтобы твои мечты не пропали зря, чтобы люди помнили твои прекрасные черты лица... Мне так не хватало тебя в этом мире. Я знал и горе, и радость, но не мог поделиться этими эмоциями с тобой. Я видел как развивается Мондштадт, но знал, что ты остался всё в том же городе тирана и не видишь ничего, что люди сделали спустя столько лет... Венти становился тише с каждым словом, но его руки взяли в другие руки. Химмель с нежностью смотрел на друга, стараясь вернуть на его лицо улыбку. — Всё в порядке. Я здесь и я жив по настоящему, а не в вещах и твоей памяти. Я рядом с тобой и раз уж мне выпал шанс снова дышать полной грудью, то я и буду продолжать новую страницу своей жизни! Не нужно терзать прошлое, оно уже позади для меня и тем более тебя. Ты уже взял мой облик и показал его людям, так что я не вижу смысла ругать тебя. На самом деле мне очень нравится, что теперь мы слово отражение друг друга! Я будто смотрю на самого себя, но вижу совсем другого человека... Венти улыбался сквозь слёзы, радуясь тому, что снова видит близкого человека живым. Теперь у него есть шанс дать Химмелю счастливую жизнь, выполнить старые обещания и дать мальчику свободу, о которой он так мечтал... — Химмель, я всегда восхищался тобой. Ты для меня как старший брат, который является примером для подражания! Не знаю, знаешь ли ты, но я стал новым анемо архонтом... Я не хочу присваивать себе новый Мондштадт и говорить, что это всё моих рук дело, да я сделал многое, чтобы этот город дожил до этого дня, но всё же я считаю это заслугой людей, что живут здесь. Я так хочу показать тебе всё вокруг! Химмель мило улыбается, но его глазки быстро округляются, когда он слышит о том, что Венти стал анемо архонтом. В его голове не укладывалось, что бог может бродить в простой одежде, что то маленькое создание теперь обладает такой огромной силой. — В самом деле? Ветерок, я так горжусь тобой! Люди должно быть обожают тебя, я верю, что ты замечательный архонт. Знаешь, вокруг столько всего интересного, что мои глаза не успевают ухватиться за что-то одно. Осознание, что я могу пойти куда угодно опьяняет сильнее любого вина! Даже грозный архонт не запретит мне бродить по новому Мондштадту! Да здравствует свобода! Венти начал смеяться вместе с другом, что был так счастлив дышать свободным ветром и смотреть на проплывающие сверху облака. Впереди столько всего, что нужно сделать, столько всего, что нужно открыть и показать. — Люди действительно любят меня, но я не прошу их об этом. Мне не нужны дары, молитвы и хор, воспевающий мою славу. Я хочу сказать, что я могу принять искреннюю благодарность людей, но я не хочу, чтобы кто-то молился мне только потому что это надо... Понимаешь о чём я? Химмель кивнул. — Я понимаю, но мне так сложно в это поверить... Ты сам помнишь каким был предыдущий архонт. Я привык поклоняться кому-то только из-за страха и необходимости, произносить хвалебные речи во славу великого архонта, а в груди чувствовать лишь пустоту и равнодушие. А тут анемо архонт просто не заставляет кого-то поклоняться ему?.. Это так невероятно, но так радует! Расскажи мне, что ещё есть в новом Мондштадте! Глазки мальчишки горели от восторга. Он всё ещё воспринимал этот мир как сказку, прямиком из его мечтаний, когда после тяжёлого дня он засыпал с мокрыми глазами и представлял красивый город, где каждый свободен и счастлив, где люди не знают горечи и страха... — Ну начнем с того, что ныне Мондштадт зовут городом свободы! Должен предупредить, что я раскрыл свою личность архонта по секрету. Никто не знает, что я бог свободы, я для всех самый обычный бард. Я не управляю Мондштадтом напрямую, лишь наблюдаю со стороны и иногда, иногда-а-а вмешиваюсь, если люди не могут справиться с проблемой самостоятельно. Свобода, данная по команде бога, не настоящая свобода. Поэтому я ушёл, когда Мондштадт встал на ноги и моя помощь уже не была нужна. Венти встаёт на ноги и берёт в руки свою лиру. Свободную руку он протягивает Химмелю, что ещё сидел на земле. — Я могу сколько угодно рассказывать тебе о достижениях города свободы, но будет лучше, если я покажу тебе всё! Пойдём со мной, я провожу тебя в город. Химмель взял Венти за руку и поднялся на ноги. В его глазах выражалось сомнение и страх. Всё же в голове не укладывался образ города свободы, который окружён высокими стенами. Хотя, вместе с ним будет сам анемо архонт, который вызывал сильное доверие. Всё же бард знал его и раньше, а сейчас он практически не изменился, лишь стал больше и взрослее. — Да, пойдём. Мне не терпится увидеть каким стал Мондштадт после революции!