Начало конца

      Однажды мудрый человек сказал:  «Зависимость – это жидкий бетон, в котором ты медленно утопаешь, но из него можно выбраться, если твои ноги не по колено в бетоне.»       В таком случае, я в бетоне до самой макушки.                               ****       Дождь лил не переставая уже третий час подряд, а я, как раненное зверьё, восседал на холодном мокром поребрике и мечтал вернуться в прошлое, чтобы изменить, исправить настоящее. Однако уже очень поздно. Я зашёл слишком далеко. И знаю, здесь нет ни чьей вины, кроме моей. Я сам испоганил свою жизнь, в частности организм, который буквально на днях решил сдаться, и поэтому тренировки пришлось прогулять. Чувствую, скоро сдамся и я, поскольку именно спорт и моя команда помогали не закиснуть окончательно, но, по всей видимости, настал переломный момент, когда шагнуть назад нельзя, когда дорожка в гроб уже протоптана, и ты – злоебучая тварь, которая раньше не задумывалась о последствиях и о том, как твою смерть переживут близкие, сейчас лишь вынужден смириться со своим скорым концом и этой дрянной участью, какую предначертал себе сам. И даже никакие «а если?» тебе не помогут. А потому мои руки опустились давно, так что останавливаться я не собираюсь.       Во всей этой ситуации жаль только мою маму и сестру. Я хорошо осознаю их любовь, а моя кончина может сломать их обеих, поэтому я не ищу себе оправданий, но и сворачивать с протоптанной дорожки не стану, ибо, как я уже сказал, для меня всё закончено. Я лишь надеюсь, что несмотря на это, они продолжат жить счастливо, пускай им и понадобится немало времени, дабы отойти от похорон, но они намного сильнее меня духом, они справятся.       А поскольку я смерился, то ни оценки, ни волейбол, ни хорошие взаимоотношения с людьми, из которых состоит мой круг общения, меня не держат. Я решил прожить свой остаток максимально по-уебански, совершая антиморальные действия, зато не переживая больше ни о чем.        Моя жизнь превратилась в сущий ад для многих зожников, и казалось, зайди я в церковь, все свечи разом потухнут, а монах сляжет с инсультом. Каждый день я набирал в свою «копилку» всё больше грехов, которые не замолишь ни чем. На постоянной основе курил траву, регулярно посещал бары и клубы, где не редко пробовал новые виды наркоты, трахался с кем хотел, не спрашивая имени ни у одной из них, и имел плотные связи с Джуном. Он наркодиллер, чье имя запрещено называть вслух, поэтому даже я не знаю его настоящего имени, знаю лишь то, что Джун — это псевдоним.       Однако, по договоренности прийдя сегодня к его халупе за новой порцией, Джуна я не нашел. А позвонив ему, меня послали куда подальше, поскольку женский компьютерный голос оповестил о несуществовании этого номера. В запасе остался только один вариант: позвонить Атсуму. Он единственный, кто общается с Джуном, помимо меня. Как раз таки, он меня с ним и познакомил. Я понадеялся, он в курсе, куда Джун мог переехать. Но уродская крашенная макушка меня надурила, уверив, что Джун теперь проживает по до боли знакомому мне адресу. А я поверил! Хоть и не до конца, но поверил! Я думал, Тсуму не может знать её адреса, поэтому повелся. Но меня просто напросто облапошили.       Когда я уже стоял на её пороге и видел в ней недовольство, я планировал убежать, но не мог и с места сдвинуться. Я словно на секунду выпал из мира, матеря своего товарища, вместе с этим не в силах оторвать от неё глаз. Раньше я видел Джуди исключительно с макияжем и опрятно одетую, но в этот раз передо мной стоял сонный комочек с растрепанными волосами и в домашней мятой футболке. Я был в замешательстве. И в замешательстве не от её вида, а от собственных эмоций. По сути, я должен был расстроиться, ведь я пришел с целью встретить Джуна, но почему-то я даже обрадовался, увидев её вновь.       Часа четыре назад я бы сказал, что Джуди мне совершенно безразлична, и если бы мне довелось с ней переспать, то у меня бы просто пополнился «секс-список», но всё оказалось куда сложнее. С ней всё как-то по-другому, как-то по-особенному, пускай и звучит банально, но это так. Каждая минута, проведенная с ней, словно глоток свежего воздуха, который я готов глотать и днём и ночью, жадно и желанно. Джуди как лекарство от серой рутины, как лекарство…от моих бед?       Похоже, настал тот момент, когда я наконец понял, чего хочу. А хочу я довольно многого. Хочу чаще видеть её улыбку, её растрепанные волосы, её забавную злость, хочу просыпаться на одной кровати с ней, хочу ощущать её присутствие, хочу её всю. Возможно, будь она всегда рядом, я бы смог ухватиться за последний вагон и попытаться измениться.       Но даже так, у меня нет шанса воплотить свои желания в реальность. Я словно насел на мель и не знаю, как с этим быть. Джуди тоже человек, не вещица, которой можно воспользоваться и забыть. Уверен, она девушка с богатым внутренним миром и доброй, хрупкой душой. Мне кажется, задень я её своими запятнанными руками, она разобьется. А потому я никогда не позволю себе сблизиться с ней. Однако сегодня я поступил глупо, правильнее сказать, паршивее некуда. И это, наверное, моя худшая ошибка. Конечно, Джу не была особо против, но, думаю, на это повлиял алкоголь.       Не знаю, как она отнеслась к нашему соитию и ждёт ли она от меня каких-то первых шагов, но с уверенностью скажу, их она не дождется. Я трус. Самый настоящий трус. Мне на самом деле страшно причинить ей вред, уж тем более боль, а я могу. И поэтому всё, что мне остаётся, это сидеть сейчас на проклятом мокром паребрике и вспоминать, как Джуди заботилась обо мне, как переживала и как злилась, когда я говорил или делал недозволенные вещи.        Я дал себе обещание выкинуть Джуди из своей головы. Пусть она живет спокойно, а я, пока ещё могу устоять на своих двух, буду оберегать её издалека. А оберегать её действительно нужно, по крайней мере до тех пор, пока рядом с ней ошивается Сато. Он то уж точно ей не пара, я это знаю. Этого человека легко описать фразой: «В тихом омуте черти водятся». Но думать о нём — последнее, чего бы я хотел.        Из-за сильного ливня я промок до ниточки и весь продрог. Я чувствовал, как носки в кроссовках набухают от влаги и хлюпают от малейшего движения. Бомбер намокал быстро, тяжелея на плечах, а бинты впитывали его влагу, от чего при шевелении рук они неприятно натирали раны. Так что в движениях я был чересчур скован. Когда от укладки уже ничего не осталось, и когда мой внешний вид уже начал напоминать замученного блохастого кота, которого выкинули на улицу, поступил звонок от мамы. Полагаю, ей сообщили о моем очередном прогуле, и она сейчас очень зла. Слушать её ругательства не самое крутое занятие, поэтому на звонок я не ответил. Но так или иначе мне придется вернуться домой, поскольку оставаться на улице под дождем тоже не есть хорошо, и я все равно получу затрещину. Хотя, меня такое не напрягает, по факту я ведь заслужил.       Всю дорогу домой я думал только о том, как мне найти Джуна, так как он наилучший вариант для тихого и выгодного приобретения расслабляющих веществ разных сортов. Так скажем, есть всё под любое настроение. Однако, раз он сменил номер и, на удивление, сменил место жительства, я навряд ли смогу найти его без посторонней помощи. В целом, не страшно, разберусь в этом потом.       Домой я пришел уставший и заметно потрепанный. Естественно, от глаз мамы, которая уже стояла в коридоре со скрещенными руками и угрюмым лицом, это не скрылось. Разувшись, я сжал губы, когда стопы в мокрых носках коснулись пола. Я мечтал поскорее их снять, они раздражали.  — Объяснись. — Отрезала мама. — Где был? Почему рукава в крови? Почему не отвечал на звонки? Почему опять прогуливаешь уроки?        Но я проигнорировал её поток вопросов, наклонившись, чтобы снять мокрую ткань. Однако стоило потерять с ней зрительный контакт, как она стащила со своего плеча кухонное полотенце и, размахиваясь, подбежала ко мне с криками. — Сука, объяснись! — Её голос дрожал, словно сейчас она не сдержится, и слёзы польют рекой, — Охреневший ребенок! — И вот первый удар, который пришелся по моему затылку, — Чтоб тебя, Ринтаро! Какого черта ты себе позволяешь?! — Следом пошёл целый ряд ударов, пока она надрывала связки, — Разве так я тебя растила?! Почему я должна краснеть за тебя, переживать за тебя, вечно волноваться и жить как на иголках! Пока я извожусь целыми днями, ты со спокойной душой шляешься не пойми где, приходишь домой пьяный, будто это в порядке вещей, приводишь каких-то баб, а сейчас явился домой просто в ужасающем виде!! Я уже…       Полотенце выпало из женских рук. Её неистовый крик перешел на отчаянный плачь. Она держалась за мои плечи, смотря прямо в глаза, будто в угасающих надеждах разглядеть во мне того старого Ринтаро, что никогда бы не позволил себе подобного. Но, увы, действительность печальна. — Я уже устала, понимаешь? Я…нет, всё, с меня хватит. — Она закрыла лицо руками, пряча слёзы, льющиеся градом, — Как же я устала…божечки, за что мне это? — Шептала она, уходя на кухню.       По сердцу будто скальбнули острием кинжала. Я вновь захотел взяться за лезвие, дабы заглушить моральную боль. Видеть на щеках матери горькие слёзы, виной которых являюсь я, её родной сын, просто невозможная мука. Это мучительнее самых жестоких пыток, а ей сейчас намного хуже, чем мне. И блять! Я…как бы ни хотел, я понимаю, что не смогу перебороть свою отвратительную зависимость. Я жалок и это, мать его, факт. Просто ничтожество, не способное на нормальные поступки.  — Привет, малолетний говнюк. — Спокойно и с издевкой выдала сестра, проходя в туалет, — Не затруднись потом перед мамой извиниться. — Сказала она, закрыв дверь.       В принципе, это в её стиле. Эми старше меня на пять лет. Она учится на третьем курсе государственного университета префектуры Хиого, а в свободные дни или после учебы подрабатывает у своего знакомого в компьютерном клубе. В технике Эми разбирается не хуже меня. Несмотря на разницу в возрасте, она общается со мной на равне, отлично ладит с моими друзьями и частенько ходит к нам на соревнования. Правда, Атсуму её подбешивает своими шутками, против которых она иногда выступить не может, поскольку тот бывает конкретно жестит, но с остальными её общение адекватное и без каких-либо колких стебов. А с Араном она вообще знакома с самого детства, поэтому, для поддержки общения, примерно раз в две недели они ходят вместе в парк, ну, или в кафе там, вообщем, я не сильно осведомлен.       Девушка она характерная. Не сказать, что привередлива, вредна или жестока, но себя в обиду не даст, и если надо, пошутит грубо, без задних мыслей задев за самое больное. Именно это и является её отличающей чертой, однако, как я уже сказал, Тсуму может составить ей конкуренцию в таких вот шуточках. Наверное, поэтому они вечно задираются, и поэтому он её раздражает.       Хоть мы с Эми не похожи друг на друга ни внешностью, ни поведением, общаемся мы без преград, что даже не замечаем разницы в возрасте. Но она никогда не забывает затронуть тему МОЕГО возраста, отвешивая шутки про пубертат или переходняк. Я к этому привык, пускай и ненавижу, когда она так делает.       А что насчет её отношения к мои алко-гулянкам, то там всё непросто. Естественно, она не одобряет такое поведение, но и не лезет ко мне с нравоучениями. Хотя, помниться мне, не так давно Эми придерживалась позиции «матери», которая читает мудрые лекции, взятые из её жизненного опыта. Сейчас, видно, ей это надоело или она просто поняла насколько это бессмысленно. Так что, хотя-бы она отстала от меня.       Стоя в комнате и скидывая с себя насквозь промокшую одежду, я до сих пор слышал мамины всхлипы с первого этажа. Больше не могу! Меня пробрал псих, или как бы сказала Эми, во мне заговорила совесть. Сжав мокрую футболку, я швыранул её в стену. Следом полетели штаны, но благодаря железной бляшке на ремне звук от удара оказался намного громче, чем предыдущий. Я остепенился. Избавился от носков и с сырыми волосами упал на незаправленную постель.       Запястья защипали, голова заныла, и лишь сейчас, лежа на кровати, я понял насколько мне необходим здоровый полноценный сон. Не удивительно, мой режим сбит давно, а сегодня я встал в пять утра и поплелся к Джуну, по итогу пришел к Джуди, пробыл у неё час с лишним, если не больше, и ко всему этому всосал несколько рюмок водки. Утро задалось на славу.       Когда я почти уснул, на лице сама собой появилась ироничная улыбка от внезапной мысли. Перед уходом я сказал: «Увидимся в школе, пока», а в школу так и не пошёл. Получается, опять слова на ветер? Вот ведь я придурок.       Проснулся уже вечером. В комнате и на улице было темно, плача мамы я больше не слышал, и дом будто опустел. За время сна волосы успели высохнуть, а на телефон успели прийти миллион сообщений. Я знал, откуда взялась эта суматоха, и заранее решил никуда не ходить, но Эми считала иначе. Эми, 15:06 [ Я уже всем сказала, что мы идём вместе. Так что даже не думай увиливать 😉]                                                       Я, 20:54                                           [ Я и не думал. ]       Ну, наврал чутка, бывает. Тем не менее сходить всё-таки стоит, не могу же я пропустить день рождения своего сокомандника, это проявление неуважения, а Арана я уважаю как никого другого. В свое время он сделал немало хороших дел, в том числе оказывал мне помощь. Чего уж говорить, он помогал нам всем.       Спустившись на кухню, я убедился в своих предположениях. Дома и впрямь никого нет. Оно, наверное, и к лучшему, иначе пришлось бы извиняться перед мамой, а к разговору сейчас я совсем не готов. В тишине вечерней, стало быть, завелись мышки-норушки. Под окном, выходящим на проезжую часть, остановилась компания болтливый девиц, чьи хохотания разбавили безмолвный штиль моих мыслей. Заинтересованный я повслушивался в диалог, но не услышав чего-то из ряда вон выходящего, плотно закрыл окно и зашторил его полупрозрачной занавеской, от которой, конечно, толку не много, но всё же. Приготовив кофе, я кинул грязную турку в раковину и, внимательно следя за краями кружки, максимально аккуратно, как только мог, поднялся по ступенькам. Отпил глоток и поставил кружку на свой рабочий стол. Оделся в чистую и на этот раз, слава богу, сухую одежду, разлегся на кровати и открыл компьютер. Я погрузился в поиски. А искал я варианты, как связаться с Джуном или на крайняк, хотя-бы временно, найти ему замену, так как я и больше двух дней не протяну без наркотических веществ.       В сотый раз пролистав все контакты, ни один из которых не подходил, я получил очередное сообщение от Осаму. И чего они так переживают? Я ведь не маленький мальчик. Сусанин, 21:48 [ Вы с этим припизднутым втихаря встречаетесь что-ли? Он мне все мозги выел где ты, что ты. Отпишись ему наконец, пока я его из блондина в лысого не превратил. ]       Представляю Атсуму лысым и сразу смех подступает. Жаль, конечно, этого добряка, но отвечать никому из них я не собираюсь. Просто не хочу сейчас объясняться о своем исчезновении. Да и не в первый раз я пропадаю, могли бы уже привыкнуть, зачем кипишь наводить? Поэтому, проигнорировав сообщение, я вернулся к поискам.                               ****       Следующее утро я ждал, казалось, до невозможности долго. Всю ночь ворочался, уснуть не получалось, а всё из-за ломки и мыслей о грядущей встрече с неизвестным мне торговцем, которого я с трудом нашел через дальние связи. По итогу, поспал часа два и встал по будильнику, заведенному на 7 утра. Встреча в восемь, в принципе, успеваю.       В коридорах было тихо, значит, вероятно, все ещё спят, и это удобный момент проскользнуть незамеченным. Я, скрипя всеми костями, пошагал в ванную. Тело ещё не отошло от «чудесного» сна и жутко тянуло, в особенности руки, бинты на которых я не менял с того самого момента, как «погостил» у Джуди. Закрыв двери, я встал напротив зеркала. Думаю, не стоит описывать состояние моего лица, всё до нельзя плохо. Глаза краснючие от полопавшихся капилляров, а синяки вокруг глаз по сравнению со вчерашним днём нехило увеличились, словно я не спал месяц. И ни для кого не секрет, но душ ситуацию не исправил. Я лишь приобрел более бодрый вид. Только вот, этот вид испарился сразу, стоило мне выйти из ванной комнаты.       По возвращению в свою скромную нору, я закрыл дверь на щеколду, в целях безопасности. Ну, во избежании внезапного прихода мамы или сестры. Будет не весело, если они застанут мои разукрашенные руки. В тумбочке я нашел маленькую аптечку, выданную тренером в волейбольном клубе. Затянул полотенце на бедрах потуже, предотвратив его спадание, разложился на кровати и вынул необходимые «инструменты» для перебинтовки. Те бинты, что наложила Джуди, я перед походом в душ не снял специально. Дабы облегчить себе жизнь, и чтобы коросты чуть отмокли, поскольку так снимать бинты намного проще.       Сперва с «распаковкой» рук я не медлил, разматывал бинты быстро, как капустные слои, а дойдя до последнего и самого красного слоя, я сбавил темп, оттягивая белую сеточку крайне осторожно. Волоча за собой мелкие кусочки, походящие на мерзкие мясные ошметки размером с пол сантиметра, она постепенно отлипала от изувеченной кожи, и на ней оставались следы этого кровавого месива. Не больно, но ощущения мерзкие.        И какой дьявол меня за язык тянул…?       Боль я прочувствовал в полной мере, когда перекись проникла в глубь порезов. Я лил не жалея, логично, для большего эффекта. Закусив губу и сжав кулаки, я зашипел себе под нос, вытягивая руки в перед и дожидаясь, пока перекись не прекратит пениться, а потом неспешно наложил новые бинты, и когда ножницы щелкнули в последний раз, я туго выдохнул, переводя дух. Это было непросто…       Выполнив по старому кругу все действия, что делаю каждое утро, с одеждой я решил не заморачиваться. Напялил чёрный худак и такого же цвета штаны. Повесил на плечо рюкзак, чтобы отогнать от себя все подозрения, мол: «я иду в школу, всё в порядке», и смело пересек гостиную. Но матушка Вселенная никогда не оставляет меня без подарков, верно? С кухни донесся строгий голос мамы.  — Суна, подойди. — Добра её тон не сулил.       Выбора нет, придется поговорить. Дыхание замедлилось, будто это последние минуты моей жизни. Но последние не последние, а вот неприятные это точно. Мама сидела за круглым обеденным столом и, переведя взгляд на меня, стоящего в проходе, она угрожающе прокашлялась, сцепив руки в крепкий замок перед собой. Видимо, разговор затянется. Что поделать…Оставив рюкзак в коридоре, я прошел на кухню. — Садись. — Я послушно сел, хоть и нахмурился от приказа. — Прости меня…— Начала она, после долгого молчания. — За что? — Сухо спросил я, вместе с этим опешив от, своего рода, неожиданного начала диалога. — За вчерашнее. Я не должна вот так срываться, но и ты меня пойми. Я тебя люблю, поэтому переживаю. И… — Тебе извиняться совершенно не за что. — Перебил её я, — На твоем месте другой бы поступил точно так же, если бы вообще не убил меня.       Она криво улыбнулась, накрыв своей холодной ладонью мою. Так душевно, как и всегда. И лишь сейчас, сидя в считаных сантиметрах от неё, я заметил нездоровую усталость на ее лице. Её пересохшие волосы, забранные в пучок, застиранную футболку и морщинки у носа, коих прежде не наблюдал. Неужели я тому вина? — Знаю, возможно, всё из-за смерти отца, но я…       Зубы стиснулись до боли в деснах. Горло сдавило от одного упоминания. Внутри закипела кровь. Дослушать мамину, очевидно, длинную речь я не смогу. — Вот только не начинай! — Крикнул я, смахнув её руку, — По-моему, мы договорились больше никогда не затрагивать эту тему!       Обстановка стремительно поменяла прежний настрой. Я не на шутку разозлился, а всё из-за слов об отце. Для меня это не то, что больная тема, для меня это причина моего нынешнего положения. Ведь только его уход из жизни ударил по мне, поставив черту между счастливым прошлым и поганым настоящим, которое сводит все нити к такому же исходу, к какому пришел мой отец.        Вроде бы, я не такой слабак, каким, к сожалению, являюсь сейчас, но вынести его смерть не получилось. Спустя месяц, после похорон, меня позвали на вечеринку в дом Мия, где я впервые познакомился с Джуном, и где впервые попробовал кокаин, собственно, принесенный самим Джуном. На следующую вечеринку он принес таблетки, название которых я уже не вспомню, а потом, как по накатанной, всё повторялось из раза в раз. И не прошло и недели, я уже погряз в этом дерьме с головой и стал нуждаться в хотя-бы секундной эйфории. А когда до моей идиотской башки дошло, что пора завязывать, я уже был на самом дне, связанный руками и ногами. Словно преступник, прикован к чему-то тяжелому под названием «наркотики».        Возвращаться к началу — боль, какую поискать. И поэтому я взрываюсь от малейшего намека на отца. Плюсом ко всему, сейчас я до пульсации в висках зол на мать не только от её наглости, а ещё и от её «отношений» с новым мышкой-хахалем, коим он и является. Он не внушает доверия, да что уж говорить, он выглядит ужасно скучным занудой. Весь такой начитанный смекалистый червяк, взявшийся херь пойми откуда. Где она вообще такого откапала? Он вызывает у меня дикое раздражение, и одно лишь упоминание его имени может пробудить покалывание в заднице. Вчера, кстати говоря, его имя скользнуло во время того, как я сидел у Джуди с…как его? Ясуда? Не важно. Это «Энтони» меня бесит!       Собственно, мама, как ни к стати, решила впихнуть его даже здесь. И очень зря… — Успокойся! Твоя вспыльчивость до добра не доведет! — Она ударила ладонями о стол, и я как-то инертно отстранился, готовясь встать, — Рин, когда уже до тебя дойдет вся серьезность? Правильно Энтони говорил про твою вседозволенную свободу! Пора пообрубать все концы, чтоб наверняка!       Это была последняя капля терпения. — Да пошли вы к чертовой матери со своим Энтони! Уши вянут! — Злостно выплюнул я, рывком задвинув стул, от чего его ножки неприятно лязгнули по полу. — Ну-ка вернись! Разговор не окончен! Ринтаро, ты меня слышишь?!       Её старания докричаться до меня напрасны. Я ничего не хотел слышать. Схватив рюкзак, я стащил с крючка куртку, особо не вдаваясь свою ли вообще, и как ошпаренный выбежал из дома. Дверь захлопнулась, а звуки, точнее мамины тирады, так и продолжали доноситься по ту сторону.       В последнее время мы живем с матерью как кошка с собакой. При любой удобной возможности ссоримся, и не редко подобные стычки разрастаются в недельное молчание с обеих сторон. Между нами медленно, по кирпичикам, строится стена. Всё выше и выше, выше и выше. Остановить, к сожалению, эту «стройку» не выходит ни у кого, но не известно, вкладывает ли мама хоть каплю усилий для этого. На данный момент такое чувство, будто нет. Будто она добивается того, когда стена ненависти достигнет своего предела, и тогда уже ничто не будет способно разрушить её. Безусловно, я уверен, наш семейный, пока что пассивный конфликт пробудился и всё никак не утихает из-за смерти отца и появления нового избранника мамы. Которого, к слову, не переношу не я один. Эми недавно заикнулась, так сказать, деликатно высказала своё мнение на его счет. И мнение было не в шибко хорошем ключе.                                **** Кен💅🏻, 20:35 [ Прогульщик хуев, ты на др то придешь? Тебя так-то все ждут, и ещё один зайчонок, которому, как я понял, уже нашли компанию на этот вечер, по-любому будет ждать твоего визита😉 Не проебись, пж ]                                                       Я, 20:36                   [ Надеюсь, она на вечеринку собралась не с тем, чье имя нельзя называть без мата? ] Кен💅🏻, 20:36 [ Ответил наконец! Мы уж подумали, ты помер🙄 А по поводу зайчика…Как знать, как знать)       Твою дивизию…не дай бог. Окей, будем надеется, у Джу имеется голова на плечах. Не пойдет же она с этим слизняком?       От резвого дуновения ветра капюшон спал с головы, освободив лицо. Неестественная улыбка отображала искреннее блаженство. Таковой была реакция организма на долгожданную дозу. Я счастлив, и отзывалось моё счастье в вялой походке. И нет, шел я не как алкаш, потерявший координацию. Я шёл вполне уверено, просто с небывалой легкостью. Мне повезло, если можно так сказать. Торговцем оказался тихий типок, встреча прошла быстро. Я всучил тонкую пачку денег, а мне, в свою очередь, пихнули шесть гранул гашика.        Передачка была назначена на восемь утра, собственно, в такое время она и случилась, но испробовать «покупку» вышло лишь сейчас. Пускай в школе в итоге я не соизволил появиться, и покажется, что времени было предостаточно для пробы, я всё же не нашел подходящего места, да и накинули дел, потому то день получился занятым. Парнишка, приколоченный во френдзону моей сестры, позвонил с мольбами о подмоге, отказать я не мог, пожалел его бедное, щуплое тело. Напрашивается вопрос: а причем тут тело? Постараюсь объяснить.       Коджи, другим словом пленник чар моей обворожительной сестрицы — паренёк знатно забитый обществом. Корни росли ещё с детства. В саду он принимал на себя словесные формы оскорблений, терпел гадкие проделки своих одногруппников, а перейдя в школу, ситуация усугубилась. Парня толпами зажимали в раздевалках и на заднике, опускали в глазах одноклассников, причем в большей степени старшаки. Били тем, что под руку попадется, обливали помоями, обманывая, заставляли пить мочу, вместо сока, например, и публично стаскивали с бедолаги трусы, конечно же, не забывая запечатлить ногую-картину на камеру.       Возможно, он так бы и терпел беспредельные унижения, если бы не встретил Эми. Ему вдруг захотелось добиться её уважения, а тут, прям как в сказке, толи испод земли, толи с воздуха на его замученную головушку упала некая бандитская, пропитанная стойким авторитетом, группировка, что зазвала его к себе, в преступную жизнь. Честно сказать, я катался по полу в безудержном смехе, когда эдакая новость из уст в уста передалась и мне. Я был уверен, нет, я был готов отдать зуб на то, что взяли его туда чисто смеха ради. Однако всё сложилось интересным образом. По горячим слухам я узнал о дебоширствах, проделанных Коджи со дня его «посвящения» в ряды забивной группировки. Как оказалось, он на полном серьезе выделывал всё, на что его наталкивало это вшивое стадо. Вероятно, думая, что после незаконных действий он как-то дохуя апнется, и у его обидчиков от страха затрясутся челюсти. Но, жизнь проста только на первый взгляд. Ни один человек, его телосложения, не сможет заработать миллион кубиков на прессе и десятиметровые бицепсы, поучаствовав всего в парочке драк. И потому, телом Коджи не окреп. А сегодня забивнушки запланировали ему баш на баш, против, мать твою, двухметрового качка, который убивает лишь одним взглядом. Вот мы и пришли к тому, с чего начинали. Он попросил помощи, а я понимал: Коджи один на один с этим зверем — мокрое кровавое пятно на асфальте. Да я и сам боялся выходить с ним раз на раз, но спасибо богу или чудесам всего, блять, мира. Обошлось без потасовки. Видимо, на моей улице разыгралась удача, и качок не явился на встречу. Ну, на день рождения приду без синяков, хоть в чем-то есть плюсы.       На подходе к дому Арана, я ползу в карман за телефоном, с целью поинтересоваться пришла ли Эми, но, стоит зацепиться взглядом за впереди идущую парачку, так и застываю на месте, будто бездушный манекен. Эйфория пропадает, ум трезвеет. И всё-таки Джуди очень глупенькая…       В плотную, шаг в шаг, нагло приобнимая за плечи, с ней парировал гребаный, чтоб его, Сато. Предположу, такая тактильность Джуди не радовала, она шла, на мой взгляд, отрешенно и напряжно, словно окоченелая фигура. Но её отрешенность не играла никакой роли, учитывая, что она наплевала на мои слова и, будучи предупрежденной, всё равно пошла с ним.       Начало вечера вполне многообещающее…