Все еще люди

      Юнги, сидя в своём кабинете, ощущал смесь разных эмоций, глядя на висящие на стене карты. Каждая из них была усыпана метками, которые свидетельствовали о его прежнем величии. Сделав последнюю затяжку, он отбросил сгоревшую сигарету в пепельницу и без колебаний потянулся за новой. Мужчина окружил себя облаком дыма и медленно подошёл к стене, взяв маркер со стола.       Мин ещё подростком питал интерес к запретным темам, к миру, скрытому во мраке и недоступному для обычных людей. Используя свой пытливый ум, он хладнокровно пробирался сквозь густые тени заговоров, день ото дня становясь всё более опасным.       Со временем этот юноша завоевал уважение влиятельных людей, отчего его амбиции только возросли. Юнги, став главой, принял под своё начало большую часть преступного сообщества, а одно лишь упоминание его имени вызывало страх и дрожь в сердцах подчинённых. Он стал воплощением жестокости и насилия, без колебаний используя людей ради достижения своих целей. Мин был тем, кто устанавливал правила игры, и никто не смел их нарушать. В криминальном мире Южной Кореи авторитет молодого мужчины был настолько велик, что даже полиция не решалась идти ему наперекор.       Мужчина нарисовал несколько новых меток и отошёл в сторону, с гордостью рассматривая свою работу. Каждый помеченный на карте объект стал важной частью мозаики, которую он с большой тщательностью воссоздавал, стремясь вернуть всё утраченное из-за апокалипсиса. Прошлое, которым Юнги был пропитан, стало мощным двигателем для достижения новых вершин, о которых другие, в сложившихся обстоятельствах, не смели и мечтать.       Он снова глубоко затянулся сигаретой, наслаждаясь горьковатым привкусом никотина. В этот момент внезапно его правая рука начала дрожать, вызывая нарастающее раздражение у молодого мужчины. Этот мелкий неконтролируемый тремор стал постоянным напоминанием о травме, которую причинил ему старший брат. — Тварь, даже сейчас умудряешься напомнить мне о себе! — прошипел Юнги, зло оскалившись.       Стиснув зубы, он затушил сигарету о карту, презрительно прижимая её к поверхности. Пепел рассыпался по его изношенным ботинкам, будто мелкая пыль, а в груди разгорелось жгучее пламя ненависти и презрения.       С неохотой возвращаясь к воспоминаниям о своей юности, Мин видел перед собой образ брата, который во всём опережал его. Он был талантливее и привлекательнее, вызывая гордость родителей и скрытую зависть у младшего. Его собственные амбиции и стремления к жизни в соответствии с моральными принципами привели их отношения к краю пропасти. С тех пор каждый шаг, совершённый Юнги, был не просто ответом на вызов родного брата, но и возмездием за все годы, проведённые в его тени.       Точкой их невозврата стало притязание старшего на священную реликвию их семьи – ту самую катану, которой сегодня владел его дорогой сынишка. Офицерское оружие, изготовленное во второй половине девятнадцатого века, берегли, как зеницу ока. Клинок всегда передавался по наследству из одного поколения в другое.       Почивший отец был тем, кто окончательно рассорил братьев. Оставленное им предсмертное завещание гласило, что наследником станет лишь тот, кто одержит победу в справедливом и отважном бою.       Каждый из них горел жаждой триумфа, но в конечном итоге история имела своё завершение. Судьба не была благосклонна к Мин Юнги – он потерпел унизительное поражение перед своим старшим братом. Удар беспощадного клинка оставил ему разорванные сухожилия на руке и ужасный шрам над правым глазом. Теперь катана, которую он так страстно желал, стала живым напоминанием о его проигрыше.       Проклятый братец нанёс ему не только физические, но и душевные раны, которые навсегда определили судьбу мужчины. Юнги уже давным-давно потерял себя в этом адском пламени. Он перестал быть простым смертным, утратив свою гуманность и превратившись в бесчувственного монстра, способного лишь на разрушения.       Вспыхнув от злости, он вернулся обратно в кресло. Ощущение того, как сознание медленно погружается в бездну темных мыслей не покидало его. Мин провёл слишком много времени в мире, где слабость была жёстко караема. Беспощадная реальность научила никогда не демонстрировать свою уязвимость.       В глазах Юнги промелькнул отсвет мрачной решимости – молодой мужчина был готов противостоять всему и каждому. Пусть этот мир считает его жестоким и двуличным, но он не собирался позволять кому-то проникнуть в его душу.       «Ох, братец… Видел бы ты сейчас своего отпрыска…».       Мин изобразил небрежную усмешку и потянулся к бутылке с дорогим виски. Щедро наполнив стеклянный бокал до самых краёв, он одним глотком опустошил его. Алкоголь обжёг рот и прокатился по горлу, разливая по телу волны тепла. Такой ритуал стал для него повседневной привычкой и единственным способом расслабиться.       Не успел Юнги закончить свои размышления, как громкий стук в дверь прервал тишину. — Войдите.       Хосок и Чонгук спешно переступили порог просторного кабинета и остановились перед массивным столом. Лидер, уставившись в свой бокал, безразлично поднял глаза на двух мужчин, ожидая рапорт. Вокруг царила обыденная атмосфера, будто они вернулись в знакомую обстановку, где подобные встречи происходили каждый день.       Юнги обратил внимание, что Чонгук выглядел немного усталым, однако хитрый прищур его тёмно-карих глаз говорил о хороших новостях. — Босс, у меня отличные новости. — Наконец-то, капитан, — Мин небрежно кивнул им, приглашая присесть напротив, — Я уже начал думать, что вы с Ли Минхо потерялись где-то по дороге. Кстати, а где мой дорогой племянник…? — Если говорить кратко, то у него появились «срочные дела», — Гук недовольно поджал губы.       Хосок негромко прыснул, заставляя Юнги настороженно уставиться на него своим пронзительным взглядом. Чон, не обращая на это внимания, продолжал смотреть на лидера с лёгким насмешливым выражением лица. Его улыбка казалась загадочной, словно он знал что-то особенное. — Какие-то очень срочные дела, я полагаю, — Мин наигранно вздохнул и иронично поднял уголок губ. — Ну что ж, придется начать без него. Докладывай. — Мы успешно выполнили миссию: нашли склад и контейнер. Всё осталось в целости и сохранности, — Чонгук самодовольно повёл плечами и развалился в кресле. —Что удалось привезти? — спросил Хосок, заинтересованно сверкая глазами. — Мы забрали пару коробок с патронами, несколько пистолетов и автоматов… И даже некоторые образцы холодного оружия из твоей личной коллекции, босс. К тому же мне удалось найти немного наркотиков, — капитан с гордостью поднял брови, не отводя взгляд от лидера.       Услышав о наличии наркотиков, Юнги нахмурился, но решил не придавать этому особого значения. Мужчина знал, что некоторые из его людей злоупотребляют ими, однако сам он не собирался позволять себе подобную слабость. Запретные вещества являлись одним из инструментов, используемых для поддержания порядка в его организации. — Наркотики? Зачем они нам здесь? — Хосок зевнул и, словно пытаясь прогнать сон, потянулся. — Неужели мы ищем приключений на дне пропасти? — Мне показалось, что они могут нам пригодиться, — Чонгук по-хозяйски взял со стола пустой бокал и налил себе немного виски, — В любом случае, это был лишь маленький бонус. — Всё это звучит прекрасно, но… — Мин бросил на капитана предостерегающий взгляд. — Объясни-ка мне, почему вы задержались?       На лице молодого капитана промелькнула едва заметная тень раздражения, но он быстро взял себя в руки и продолжил доклад. — На обратном пути за нами увязалась другая машина, так что понадобилось некоторое время, чтобы избавиться от нежеланных свидетелей… Мы завели их в ловушку и там же расправились. Пришлось немного повозиться, поэтому слегка припозднились… Это были люди из картеля Хван, я нашёл на их телах идентичные татуировки. — Чон, сколько раз я говорил тебе избегать подобных ситуаций? Я не хочу привлекать лишнее внимание к нашей базе, — холодным тоном произнес Юнги, склонив голову и опасно прищурившись. — Шеф, я знаю, что ты всегда беспокоишься о безопасности, — Гук неохотно кивнул и небрежно поправил воротник своей кожаной куртки. — Уверяю, мы с твоим племянничком справились без проблем. Всё прошло гладко. — Мин, не думаешь, что это уже какое-то подозрительное совпадение? — серьёзным тоном спросил Хосок, нервно перебирая пальцами один из маркеров. — Да, в чём-то ты прав— согласился Юнги с загадочной улыбкой. — Стоит быть настороже и продолжать наблюдение. — Ммм… ну а ещё нам пришлось объехать несколько мест в поисках провизии для создания алиби, — добавил Чонгук, сделав небольшой глоток алкоголя. — Было бы подозрительно, если бы мы вернулись с пустыми руками. — Я тебя услышал… Где сейчас основные припасы? — Мин сверкнул глазами в ожидании нужной информации. — Мы спрятали оружие в одной из заброшенных пристроек в паре миль от базы. Там оно будет в безопасности. Ночью сможем перевезти всё в Блок D. — Прекрасно, капитан, — Мин довольно кивнул. — Ты, как всегда, выполняешь свою работу на совесть. — Это ещё не всё, босс. — Гук заговорщически придвинулся ближе к столу. — Один из нападавших охранял очень интересную вещицу.       Юнги и Хосок переглянулись заинтригованными взглядами, желая услышать больше. — И что это было? — Небольшой медицинский кейс с ампулами, содержимое которых мне неизвестно… Я забрал его с собой вместе с оружием и снаряжением. — И что ты собираешься делать с этим кейсом? Не слишком ли опасно иметь дело с неизвестным в таких условиях? — встревоженно поинтересовался Хосок. — Что, если они специально подкинули нам какое-то токсичное вещество? — Хён, ты всегда настолько параноидален? Думаю, на базе найдется тот, кто сможет разобраться с содержимым… — Чонгук дерзко подмигнул ему и одним глотком допил содержимое бокала. — Не делай поспешных выводов, возможно, это какой-нибудь антибиотик или нечто подобное. Конечно, есть вероятность, что это диверсия, но мы не узнаем пока не проверим.       Хосок, раздражённо фыркнув, отвернулся от младшего и уставился в окно. Он задумался о возможных последствиях, но решил больше не выражать свои подозрения в присутствии чересчур уверенного в себе капитана.       Мин медленно поднялся из кресла и подошёл к младшему, положив тяжёлую руку на его плечо. — Продолжай в том же духе… Все вместе мы сможем совершить невозможное. С этого момента тем, кто захочет присоединиться к базе, придётся идти с нами на сделку… — Да, босс… Люди будут вынуждены стоять перед нами на коленях. — В точности так, — Юнги, заложив руки за спину, размеренным шагом приблизился к окну. — Мы создадим новую империю в этом хаосе… И я буду стоять на её вершине. Все вы, мои преданные подопечные, мои правая и левая руки, поможете достичь этой цели, несмотря ни на что. — Мы всегда готовы идти за тобой, босс, — смиренно кивнул Хосок. — И я всегда рад показать всем, кто здесь главный, — с уверенностью заявил Гук. — Передайте кругу — сбор в штабе в час ночи. Сейчас ты можешь быть свободен, капитан.       Чонгук, соблюдая военную дисциплину, отдал честь и быстро покинул помещение, вскользь бросив на Хосока неоднозначный взгляд.

***

      Чон не мог сдержать своего беспокойства и взволнованно посмотрел на Юнги, расслабленно потягивавшего алкоголь, словно ничего не произошло. — Мин, и всё же… Ты не считаешь это опасным? Мы не знаем, что это за вещество, — осторожно произнёс он, пытаясь найти поддержку в глазах лидера. — Знаешь, Хо, опасность — это то, с чем мы неизбежно сталкиваемся каждый день… Мы выживаем в этом безумии, и если эти ампулы смогут дать нам преимущество или помочь выжить, то почему бы и нет?       Чон молча взглянул на Юнги, понимая, что тот непоколебим в своих решениях. — Но что, если это что-то абсолютно непредсказуемое? Возможно, это какой-то экспериментальный вирус или яд. Не хотелось бы рисковать своей задницей. — О, Хо, похоже, ты начинаешь забывать, с чем мы имеем дело, — насмешливо протянул мужчина. — Мы уже столкнулись с ожившими мертвецами, что может быть хуже этого?       Хосок медленно достал из кармана пачку сигарет и аккуратно вытащил одну из них. Секундой позже пламя зажигалки озарило его лицо тёплым оранжевым светом. — Мы даже не имеем понятия, как использовать эти ампулы… — произнёс Чон, выпуская кольцо сигаретного дыма. — Можем только надеяться, что это нечто полезное. — Верно, мы не можем быть на сто процентов уверены, но, чёрт возьми… Уверен, Чимин сможет с этим разобраться… Он уже давно доказал свою смышленость и умение справляться с подобными задачками… — воодушевлённо промолвил Юнги. — Не зря он работал на нашу организацию на протяжение последних пяти лет.       Молодой мужчина понимал, что его возражения бесполезны. Мин всегда был стратегом, стремящимся найти новые пути и возможности. Сдавшись, он кротко кивнул и небрежно стряхнул пепел прямо на ковёр. — Я всё ещё сомневаюсь, Юнги… Но приму и поддержу любое твоё решение.       На лице лидера появилась непринуждённая усмешка, он заранее ожидал такого ответа. — Отлично, — Мин закинул свои ноги на стол и довольно ухмыльнулся. — Так и следовало ответить ещё в начале нашего разговора.       Юнги взглянул на карту Сеула, раздумывая об их следующем шаге. Он точно знал, что каждое принятое решение приближает его к восстановлению власти над своим картелем.       Юнги знал, что будет тем, кто выживет в этом безжалостном мире любой ценой.

***

      Сынмин с самого утра пристально следил за каждым шагом Айена. Незаметно для младшего, он на протяжение всего дня тенью следовал за ним, наблюдая, с каким чрезмерным рвением Чонин проводил Джисону экскурсию. Юноша не смолкал ни на минуту, увлечённо рассказывая о каждом уголке и комнате на их базе.       «Что за наигранность?».       Такое поведение бывшего лучшего друга не могло не вызывать у Кима раздражения. Его лицо непроизвольно искривлялось в гримасе при каждой глупой истории, которую юноша рассказывал Хану. Сынмин задумался над тем, почему Айен так настойчиво пытался впечатлить новенького, ведь в обычные дни он не проявлял такого рвения и энтузиазма по отношению к лагерю.       «Господи… Неужели тебе так важно получить его одобрение?».       Ким понимал, что каждый человек на базе имеет свои мотивы и цели. Сам же парень предпочитал скрывать свои истинные намерения, но это не мешало ему наблюдать за окружающими и анализировать их поведение. В конце концов, каждое действие имеет свои последствия, и Сынмин был уверен, что следует оставаться настороже и не доверять Хану, который слишком уж быстро вписался в их коллектив.       Ревность раздирала Кима, выдавая его тщательно скрываемые чувства. Каждый раз, когда Хан смеялся и улыбался Чонину в ответ на очередную нелепую шутку, недовольство старшего только усиливалось. В глубине души Сынмин чувствовал себя отвергнутым и замещённым. Чем дольше он наблюдал за ребятами, тем больше уверенности приобретал в своих подозрениях. Айен вёл себя так же, как и в те дни, когда они учились в старшей школе.       День казался бесконечным и утомительным. Только к девяти вечера Айен решил проводить нового жильца до его комнаты, мило пожелав тому спокойной ночи. Ким, притаившись за углом коридора, бесшумно выдохнул, с надеждой ожидая, что парень наконец-то вернётся к себе, однако вместо этого он не спеша направился к тренировочному залу.       Сынмин с некоторым удивлением последовал за юношей, тихо шагая по лестнице. Он устало проследил, как Чонин поднялся до шестого этажа и вошёл в пустой зал. Все группы уже закончили свои занятия, поэтому Ян был единственным, кто находился сейчас в просторном помещении.       Младший задумчиво прошёл вдоль стены, словно решая, чем именно он хочет заняться. Дойдя до невысокой металлической стойки, он стянул через голову застиранную толстовку и, аккуратно сложив её, оставил на спинке стула.       Айен быстро взял с полки эластичные бинты и, сделав несколько привычных движений, ловко и аккуратно обмотал ими свои кисти и запястья. Быстро закончив с этим, он надел перчатки и, слегка размявшись, подошёл к одной из боксерских груш. Встав в защитную стойку, Чонин принялся наносить сильные и точные удары, вкладывая все свои силы, будто от этого зависела его жизнь.       Младший полностью погрузился в тренировку, забывая обо всём остальном. Казалось, он не замечал, что Ким всё ещё наблюдает за ним своим пристальным взглядом.       Сынмин удивлённо застыл у одного из стеллажей с тренировочным оборудованием, внимательно всматриваясь в движения Айена. Каждый из ударов и выпадов младшего был техничным и точным. Ким был поражён не только его физическими возможностями, но и мастерством владения своим телом.       «Он что раньше занимался боксом? Почему я об этом никогда не знал…?».       Прошло около получаса, когда Чонин, тяжело дыша, остановился и вытер лицо тыльной стороной руки, сметая пот со лба. Он прикрыл глаза и облокотился головой о грушу, ощущая усталость в каждом мускуле. — Я прекрасно знаю, что ты следишь за мной, Ким Сынмин… Сколько ещё ты планируешь там прятаться? — нахально спросил Айен, не оборачиваясь.       Старший, пытаясь изобразить спокойствие на своём лице, изумлённо поднял бровь. — О чём ты? — он медленно вышел из своего укрытия, засунув руки в карманы джинс. — Я оказался здесь чисто случайно, не стоит надумывать себе лишнего. — Случайно? Верится с трудом, — младший медленно отстранился от боксёрской груши и уставился на него хмурым взглядом. — Что тебе нужно? — Да не нужно мне ничего от тебя, — Сынмин негромко вздохнул, пытаясь успокоить бешено бьющееся сердце. — Просто решил немного прогуляться и вот, ноги сами привели меня сюда. — Да что ты? — Чонин с вызовом усмехнулся. — Тогда я «просто» не могу понять, какого хрена ты таскался за нами целый день, м?! Да тебя бы и слепой сразу заметил с твоими навыками шпионажа, — он развернулся к Киму всем телом, небрежно убирая назад мокрые волосы.       Сынмин видя, что парень вновь завёлся, грустно усмехнулся и осуждающе покачал головой. — Почему ты продолжаешь разговаривать со мной на повышенных тонах? Давай успокоимся и нормально всё обсудим.       Айен вновь встав в защитную стойку, показательно выполнил серию комбинированных ударов по мешку, заполняя помещение глухими звуками. — Неужели у тебя появились темы для разговора со мной?! Поразительно… — парень в последний раз с яростью вмазал по груше и запыхавшись, осел на пол. — Хочешь обсудить со мной свои новые достижения в штабе? Очень странно, ведь ты ясно дал мне понять, что больше не заинтересован в общении и тем более в дружбе со мной, — он раздражённо стянул перчатки и бросил их рядом с собой. — Говоря о штабе… Йенни… Я не думаю, что твое нахождение там – это хорошая идея.       Чонин возмущенно уставился на Кима, вызывающе скрестив руки на груди. — Не тебе мне об этом говорить, хён. Я всё ещё не понимаю смысл твоего нахождения здесь. — Подожди, я не хочу вновь ссориться с тобой… Ты просто многого не знаешь, — Сынмин сделал несколько нерешительных шагов, подходя ближе. — Да куда уж мне! — младший издевательски усмехнулся, кривя пухлые губы. — Твоя задача — следить за мной, не так ли? — Нет, и я тебе это уже говорил. — Не рассказывай мне сказки, — Чонин не обращая внимания на застывшего парня, принялся разматывать бинты с рук. — Ты вон как закорешился со старшими, так что возвращайся поскорее! Они уже наверняка потеряли тебя. — Айен, ответь мне только на один вопрос. Зачем тебе новенький? — напряжённым голосом спросил юноша. — Х-ах… Неужели ты ревнуешь? — Айен сгрёб в охапку перчатки и, тяжело поднявшись на ноги, приблизился к стеллажу, кладя их на место. — Ответь, — Ким проследовал за ним и, остановившись рядом, попытался поймать его взгляд. — Это что-то изменит?! — Изменит. Не думаю, что тебе стоит с ним общаться. Он может быть опасен, — ровным тоном произнёс парень. — Если тебе настолько нечем заняться, я попрошу, чтобы тебе добавили дежурств.       Айен хищно сощурился и медленно обернулся на старшего. — А ты случаем не охренел? Знаешь, верный помощник Мин Юнги, ты думаешь, что стал таким же крутым, как старшие?       Юноша резко толкнул Сынмина в грудь, заставляя его отступить на несколько шагов назад. — Прекрати, я советую это для твоего блага, — Ким миролюбиво выставил вперёд правую руку в надежде успокоить разбушевавшегося парня. — Слушай, хён, засунь свои советы знаешь куда?! Меня всё это уже заебало, — Айен свирепо теснил старшего к стене тренажёрного зала. — То ты блять внезапно перестаёшь меня замечать, выпроваживая из своей жизни… То таскаешься за мной хвостом и несёшь всякий бред! Не мог бы ты уже определиться, чего хочешь, м? — Эй, не переходи на личности. Если ты пытаешься вывести меня на эмоции, то это не сработает.       Ким неловко стукнулся спиной о холодную бетонную стену. Он не понимал, что сейчас происходит в голове Чонина, но был готов к любым событиям. — Я просто устал от твоих шпионских игр, — подойдя вплотную, младший болезненно сжал его плечи, вжимая в стену. — Может быть, если ты столкнешься с реальностью напрямую, то наконец поймешь, что на самом деле чувствуешь? — И что же я, по-твоему, чувствую? — проворчал парень, стараясь не смотреть в хитро прищуренные глаза Айена. — О, я думаю, ты знаешь ответ на этот вопрос, — юноша насмешливо наклонил голову вбок, театрально моргая. — Просто у тебя нет смелости признаться в этом даже самому себе.       Старший устало вздохнул и попытался сбросить с себя руки Чонина. — Перестань. Ты уже давно должен был понять, что я не разделяю твоих чувств. Не стоит проявлять агрессию. — Агрессия? — воскликнул Айен, очень натурально хватаясь за сердце. — Это ещё не агрессия, хён. Я могу быть намного агрессивнее, если захочу. — И что ты собираешься сделать? – тихо, но с вызовом спросил Сынмин. — Ударишь меня вместо груши? Будешь вести себя как твой… — А что?! — нахально перебил его младший. — Знаешь, сегодня твоя хладнокровность меня не впечатляет! — Разбираться в моих чувствах — это теперь твоё новое хобби, да?       Чонин самодовольно ухмыльнулся и опёрся руками о стену по обе стороны от головы Кима, тем самым отрезая ему пути отступления. — Нет, Минни, это не моё хобби. Я просто хочу, чтобы ты перестал так себя вести. — Как…? Я просто... — Сынмин отчаянно краснел, лицо Айена было так близко, что он почувствовал его горячее дыхание на своей коже. — Что просто? — заметив смущение парня, Чонин приблизился и зашептал ему на ухо, понизив голос. — Просто не готов? Считаешь, я был готов к тому, что ты променял меня? Теперь я так же, как и ты буду играть свою роль, нет смысла меня отговаривать.       Его голос, такой глубокий и властный, прозвучал совершенно иначе. Сынмин слышал его таким впервые. — И кого же ты собираешься играть? Ревнивого друга или злобного врага? — старший пытался говорить спокойно, но его голос предательски дрогнул. — Может быть и того, и другого… — Йенни, это не…       Сынмин не успел договорить. Айен внезапно притянул его лицо и требовательно накрыл рот парня своими губами. Запаниковав, Ким упёрся руками в грудь младшего, пытаясь оттолкнуть, но тот, не реагируя на сопротивление, продолжал целовать его, чуть прижимая к себе.       Отстранившись, он взял изумлённое лицо юноши в свои руки. — Я просто хочу, чтобы ты наконец понял, что со мной лучше не играться. — Какого чёрта ты творишь?! — сквозь зубы процедил Ким, отшатываясь в сторону. — Ничего такого, просто хотел посмотреть на твою реакцию и всего-то.       Чонин неоднозначно пожал плечами и, схватив со стула свою толстовку, быстрым шагом направился в сторону выхода. — Ян Чонин! Это было неприемлемо! — возмущенно воскликнул Сынмин, теряя всякое самообладание. — Да, но ты должен признать, у меня получилось вывести тебя на эмоции, — будничным тоном бросил через плечо Айен. — До встречи, хён. Теперь у МЕНЯ есть дела поважнее тебя, — сухо произнёс юноша и спешно скрылся в коридоре, оставляя потерянного и смущенного Кима в тишине тренажерного зала.       Нервно выдохнув, парень опёрся спиной о бетонную стену и медленно сполз на пол. Закрыв пылающее лицо руками, он принялся считать до десяти в попытке успокоить рвущееся наружу сердце.       «И когда он стал таким?!». — Господи… Это что у них семейное?!