Прощение / Absolution / Серия Защитники, книга#1

Мейс Когда я вошёл в дом, меня пробрала дрожь. Я не хотел рассказывать Джонасу об Эване, но знал — парень никогда бы мне не поверил, ответь я ему простым «нет». Я не заметил Коула, пока мы не оказались практически нос к носу, и по одному только взгляду понял, что он слышал наш разговор с Джонасом. Неприятно было видеть жалость в глазах Коула, но это уже было не важно. Какое бы притяжение ни существовало между нами, оно не имело значения, потому что Коул вскоре ушёл бы вместе со всем, чего я хотел. Он представлял собой олицетворение того, кем я сам был когда-то, целую жизнь назад, прежде, чем одна неосторожная ошибка разрушила весь мой мир. До того, как я утонул в спиртном, сексе и жажде мести. Коул поцеловал Джонаса. Я увидел это, когда выходил из кухни, будучи слишком встревоженным, чтобы наблюдать приступ ярости Джонаса, причиной которого был я сам. Их поцелуй был таким, каким я и ожидал увидеть… прекрасным, идеальным, разрушительным. Одним чувственным сладким поцелуем Коул забрал у Джонаса часть боли, которую я причинил ему. Это стало единственной порцией утешения, что я извлёк из всей ситуации. Даже если Коул был натуралом, по тому, как он смотрел на Джонаса, было видно, что он не использовал парня для экспериментов со своей сексуальностью. Не так, как я использовал его… — Периметр чист, — сообщил я, передавая Коулу винтовку. — Я пойду приму душ. — Мейс. Я проигнорировал Коула, поспешил наверх по лестнице и нашёл пустую комнату для гостей с прилегающей ванной. У меня не было возможности привести себя в порядок накануне вечером, потому что через несколько минут после того, как, наконец, заставил себя войти в дом после жестокой стычки с Джонасом, я услышал его крики. После попытки помочь Коулу успокоить парня, я остался в комнате на случай, если начнутся новые приступы. Смотря на мужчин, лежавших вдвоём, прижимаясь друг к другу, я что-то почувствовал… То же ощущение, когда увидел, как Джонас обнимал Коула в студии на следующий день после их знакомства… Я был сторонним наблюдателем того, в чём сам хотел принять участие. Это стало поразительным осознанием — я хотел их обоих. Поначалу я отмахивался от влечения к Коулу, как от простой похоти. Но в нём было что-то такое, что притягивало меня — возможно, его сила. Как и Джонас, Коул мог бы дать мне то, в чём я даже не подозревал, что нуждался. После всего произошедшего я уже знал, что мои чувства были очень сложными. Я ещё не мог полностью разобраться в этом, но видеть Коула с Джонасом вместе было как-то… правильно. Мой мир становился правильным, когда я был рядом одновременно с ними обоими. Даже когда всё было так хреново, как в тот момент, я утешался, видя их вместе. Я проклинал нелепость своих мыслей, освобождаясь от одежды и заходя под душ. Коул заклеил рану, которую зашил, водонепроницаемым бинтом, так что мне не пришлось беспокоиться о том, чтобы швы не намокли. Это было ещё одной вещью, что меня удивила. Утром, когда Коул зашёл на кухню, я ожидал очередной конфронтации. Но вместо того, чтобы наброситься на меня или засыпать вопросами, пока я сидел за кухонным столом и потягивал кофе, он просто налил чашку кофе себе и приготовил панкейки из смеси, которую нашёл в кладовке. Мы молча поели, затем Коул приготовил порцию для Джонаса и исчез наверху. Я совершил ошибку, последовав за мужчиной, чтобы самому посмотреть, как там Джонас, но потом услышал его слова — он не хотел, чтобы я оставался рядом. Я вернулся на кухню — от ненависти Джонаса у меня внутри буквально всё кровоточило. Коул вернулся и положил передо мной аптечку. Но когда я открыл её, понял — это была не просто аптечка. В ней находилось множество ножниц, скальпелей и игл. Я предположил, что хирургический набор принадлежал хозяину дома, и пока Коул промывал мою рану, я готовил иглу. Единственный раз он заговорил, предупредив меня перед тем, как вонзить её в кожу. После душа я порылся в шкафчике под раковиной, где нашёл запасную зубную щётку и флакончик ополаскивателя для рта. Я воспользовался и тем, и другим, а затем рухнул на кровать с намерением хотя бы на несколько минут взять себя в руки. План состоял в том, чтобы спуститься вниз и закончить разговор с Коулом и Джонасом. Чем быстрее мы бы выяснили, кто всё это подстроил, тем быстрее я смог бы оставить мужчин вдвоём друг с другом и убраться восвояси. Но в итоге я заснул и проснулся только, когда на улице уже стемнело. Я обнаружил Джонаса и Коула, убирающими посуду после приготовления ужина. Парни работали молча, но я видел, как они изредка поглядывали друг на друга. Джонас первым заметил меня, и я был рад, что он не отвернулся, как утром, когда увидел, что я наблюдал за их с Коулом сном. — Ужин в микроволновке, — тихо сказал молодой человек и вернулся к мытью посуды. — Я не голоден, — пробормотал я, подходя к столу и садясь. — Нам нужно определиться с дальнейшими действиями. — Парни прошлой ночью — они были твоими? — спросил Коул. Я покачал головой. — Откуда ты знаешь? — Потому что мои парни не промахнулись бы, — ответил я. — А ещё у них хватило бы терпения дождаться, пока Джонас останется один, чтобы его убить. Я тут же пожалел о своих словах, когда Джонас замолчал, убирая тарелку. — Ты можешь доверять своим парням? — спросил Коул, опускаясь на стул рядом со мной. Мне не хотелось этого делать, но я покачал головой. Единственное, что удержало меня от того, чтобы нажать на курок, — это инстинкт… какая-то тяга, которую я испытывал к Джонасу. Я знал, что большинство членов моей команды не почувствовали бы того же. А если бы и почувствовали, то не стали бы тратить недели, чтобы разобраться в ситуации. Они приняли бы представленные им убедительные доказательства, сделали своё дело и пошли дальше. — Единственные люди, которым я доверяю, находятся в этой комнате, — признался я и добавил: — Мы сами по себе. Я услышал, как стул по другую сторону стола заскрежетал по полу, и, подняв глаза, увидел, как Джонас садился, сжимая в руках полотенце для посуды. — То, что было в той папке… это правда? — спросил он. — То есть, я знаю, что арест не настоящий, но неужели полиция действительно верит, что я сделал те другие вещи? В показаниях было моё имя. — Я так не думаю, — ответил я, глядя Джонасу в глаза. — Мальчики могут быть настоящими жертвами, но те, кто взялся подставить тебя, изменили имя, добавив в распечатку твоё вместо имени настоящего подозреваемого. Но они рисковали бы разоблачить себя, пытаясь изменить реальные записи. Я заставил себя озвучить правду, которую не хотел признавать как возможную. — Кто бы это ни сделал, это вполне мог быть кто-то из моей команды, — сказал я. — Каждый из них обладает навыками, необходимыми для внесения изменений в полицейские отчеты и создания этих электронных писем. — Ты думаешь, что кто-то из твоих хочет смерти Джонаса? — спросил Коул. — Или подставили меня. Коул выпрямился на своём стуле. — Что ты имеешь в виду? — Если бы кто-то из моих парней просто хотел убить Джонаса, они могли бы легко сделать это сами. Но они приложили немало усилий, чтобы выставить его педофилом, потому что знали, что я буду тем, кому поручат его убрать. — Почему… почему именно тебе? — спросил Джонас дрожащим голосом. Я смерил его взглядом и ответил: — Потому что педофил убил моего сына.