Прощение / Absolution / Серия Защитники, книга#1

Джонас От вида целующихся Мейса и Коула у меня бешено заколотилось сердце, и я понял, что не ошибся в ощущениях, наблюдая за мужчинами, занимающимися любовью друг с другом. Я был безумно влюблён в них обоих. И до смерти напуган тем, что это означало. Я проснулся в одиночестве, и спустя всего несколько минут ощущаемая мной пустота стала сокрушительной, стала знаком того, как быстро Коул и Мейс изменили всё, что я знал о себе… всё, с чем смирился, потратив на это долгие годы. Даже глядя на равнодушных невнимательных родителей, я с детства думал, что когда-нибудь встречу мужчину, с которым должен быть вместе. Я мечтал о том, как он будет выглядеть, как звучать, как пахнуть. Я представлял себе его в костюме и галстуке, возвращающегося домой после долгого рабочего дня и не обращающего внимания на мои перепачканные краской пальцы, когда его приветствовал. Он был бы внимательным и открытым, с искромётным, дразнящим чувством юмора и хотел бы того же, что и я — детей, собаку, белый забор. Одна ночь «уроков» Эдуардо всё изменила. В ту секунду, когда он украл то, что осталось от моего детства, я понял, что он украл и того мужчину, и детей, и белый заборчик. Следующие мужчины постепенно забирали остальное, и только по неопытности я не потерял всё до конца, когда провёл лезвием по запястью одним плавным движением, сидя на грязном полу в ванной. Кейси удалось вернуть мне часть себя, показав, что быть семьей не обязательно означает иметь общую кровь, но я не был настолько глуп, чтобы надеяться найти версию мужчины из своих детских фантазий. Виктор стал доказательством моей правоты, потому что он был всем, что я хотел — терпеливым, милым, понимающим. До одной ночи, когда перестал быть таким. Когда превратился в одного из многих мужчин, которые брали, а не отдавали. После Виктора было несколько мужчин, проявлявших ко мне интерес, но я даже не думал о том, чтобы попробовать снова. И дело было не только в страхе перед сексом. Это был страх потерять последнюю частичку себя, предназначенную для кого-то другого… ту частичку, которая заставила меня встать с грязного пола в ванной и потянуться за полотенцем, чтобы остановить поток крови из раны на запястье, вместо того чтобы взять блестящее лезвие бритвы и закончить начатое. Но теперь я знал, что Мейс и Коул не хотели отнимать у меня ничего. Единственное, что они хотели забрать, от чего я сам с радостью отказался бы, если бы мог… боль, тьма, воспоминания. Но мужчины сделали больше. Они вскрыли часть моей души, где всё это гноилось, а затем дали мне то, в чем я больше всего нуждался… выбор. Накануне вечером я был уверен, что не смогу участвовать в их любовных играх, поэтому остался у двери спальни, чтобы было легче уйти, когда смотреть на них станет слишком больно. Я не ожидал, что парни полностью вовлекут меня, даже не прикасаясь ко мне. И в тот миг, когда они оба смотрели на меня, любя друг друга, моя детская версия идеальной второй половинки растворилась и превратилась в двух мужчин, стоящих передо мной. После этого мне стало легко броситься вперед, прямо в объятия Мейса. Через несколько часов, сидя на ступеньках лестницы за дверью, я слушал, как мои мужчины пробормотали друг другу что-то ещё, чего не мог разобрать, а затем вернулся в спальню и забрался в постель. Через минуту раздались шаги на лестнице и я закрыл глаза. Не для того, чтобы притвориться спящим, а потому, что не хотел, чтобы Мейс понял, что я слышал его болезненные признания. Я знал — он сам всё расскажет мне, когда будет готов. Кровать сдвинулась под их весом, когда парни опустились рядом со мной. Я знал, что передо мной находился Коул, потому что чувствовал его неповторимый, лесной запах, когда он прижимал меня к своей груди. Губы Мейса скользнули по моей шее в легкой ласке, а затем я почувствовал его теплое дыхание, обдувающее кожу, когда он устроился сзади, обхватив меня за талию. Последней моей мыслью перед погружением в сон было то, что завтра я начну возвращать им хотя бы часть того, что они дали мне.

* * *

Когда я проснулся в следующий раз, было уже светло и я был не один. Губы и руки исследовали моё тело, но ни разу не опустились ниже пояса. В какой-то момент я перевернулся, оказавшись лицом к лицу с Мейсом, и его глаза стали первым, что я увидел. Он ничего не сказал, просто смотрел на меня, большим пальцем поглаживая мою щёку. Я притянул его к себе для поцелуя, а потом повернулся, чтобы отыскать рот Коула. Мейс перевернул меня на спину, пока Коул целовал меня. — Можно тебя потрогать, Джонас? — спросил Коул, его губы находились прямо над моими. Я не ответил, ощутив комок в горле, потому что понял, что мужчина имел в виду. Страх пробежал по позвоночнику, но я тут же отогнал его. Достаточно было сказать одно слово, и я без тени сомнения знал, что парни остановятся. Я кивнул. Коул снова поцеловал меня, а затем начал вылизывать мой кадык. Они с Мейсом не оставили без внимания ни одну часть моего тела, кроме той, которая больше всего нуждалась в их прикосновениях, и к тому времени, как оба они снова достигли моего рта, я был готов умолять их. Только никак не мог заставить слова сорваться с губ. И тут, к счастью, рука Мейса обхватила мой до боли твердый член, и от ощущения его грубой кожи на своей чувствительной плоти я выгнулся дугой. Пока Коул целовал меня, Мейс использовал жидкость, обильно сочившуюся из отверстия на головке, в качестве смазки и начал интенсивные движения вверх и вниз по моему стволу. Пытка длилась недолго, потому что Мейс отпустил меня и стал ласкать мои яйца. — Кто-нибудь доставлял тебе удовольствие ртом? — спросил Коул в перерывах между поцелуями. Я хотел сказать ему, что именно это он и делал в тот момент, но понял, что речь шла о другом. Движения Мейса замедлились, и я смог говорить. — Один из моих постоянных клиентов любил делать это со мной, но я не… — Тебе это не нравилось, — уточнил Коул. Когда я кивнул головой, он спросил: — Ты позволишь Мейсу показать тебе? Я бросил взгляд на Мейса, затем перевёл обратно на Коула. — Вы оба мне покажете? — В глазах Коула мелькнул намек на страх, и я догадался — это из-за того, что ему впервые предстояло прикоснуться к мужчине таким образом. — Ты не должен… Коул украл мои слова поцелуем. Я почувствовал, как Мейс переместился, и не смог сдержать охватившего меня напряжения. Моя эрекция стала ослабевать, а страх нарастать, но прежде, чем я успел всё прервать, язык Мейса лизнул мою головку. Яркость этого ощущения застала меня врасплох, и я, затаив дыхание, ждал, что он повторит, и смогу убедиться, что это была просто какая-то аномалия. Но он не просто лизнул меня. Он втянул головку в рот и кончиком языка стал дразнить щель. Голодный, влажный жар рта Мейса был так приятен, что я инстинктивно задвигал бедрами. Он вобрал в себя ещё больше моей длины, а затем так интенсивно втянул член себе в рот, что я выгнулся дугой и вцепился ногтями в руку Коула. После этого я перестал что-либо понимать, кроме того, что меня охватил адский жар, а внутри всё сильнее и сильнее закручивалось спираль желания. Я успел открыть глаза, чтобы увидеть, как голова Коула насаживается на мой член, как раз перед тем, как он отстранился и вдвоём с Мейсом они стали облизывать меня по всей длине от корня до кончика головки снова и снова. Я кончил без предупреждения и не знал, в чей рот попал, выкрикивая имена Коула и Мейса. Не смог даже определить, кому досталась моя сперма, когда каждый из них поцеловал меня, потому что почувствовал свой вкус на языках у обоих. Это означало, что я пропустил поцелуй, в котором один из них поделился моей жидкостью с другим.

***

Следующий раз я проснулся в гораздо менее приятных условиях, потому что Коул тряс меня, и я напрягся, увидев в его руке винтовку. — Джонас, здесь кто-то есть, нам нужно уходить. Я натянул джинсы и стащил с пола футболку, но не стал больше ничего надевать, и тогда Коул схватил меня за руку и потащил вниз по лестнице. Разглядеть что-нибудь через парадную дверь не вышло — та была закрыта, и я уже собирался спросить, где Мейс, когда Коул подвел меня к задней двери и протянул револьвер, которым я держал на прицеле Мейса всего пару ночей назад. — Мне нужно, чтобы ты наблюдал за задней дверью и сообщил мне, если кто-то направится к дому. Я тяжело сглотнул, но сумел кивнуть. — Мне нужно прикрыть Мейса, но я услышу тебя, если ты позовёшь, — сказал Коул, направляясь к входной двери, после чего резко отрыл её, и стал вглядываться в прицел винтовки. Ему нужно прикрыть Мейса. Я хотел — нет, должен был — знать, что происходило, но Коул нуждался в том, чтобы я выполнил его просьбу. Наверняка, и Мейс ожидал от меня того же. Поэтому я заставил себя не думать о происходящем перед домом, и стал методично осматривать задний двор.