___
I Dont Love U Anymore - Da Vosk Docta
Длинная дорога не спит, гонщики устраивают различные заезды, не боясь насмерть подрезать людей. Следы стёртых шин оставляют на асфальте отпечатки. Грид-бои одеты в разнообразные откровенные костюмы, альфы кичатся своими драгоценными гиперкарами пред омегами. Толпа празднует, не скрывая оружий и литрами потребляя алкоголь. Тэхёну кажется, что они едут вечность. Куртка никак не спасает от ветра, вызывая мурашки по коже, потому омега непроизвольно жмётся к сильному телу Чонгука, придвигаясь к тому спиной в поисках тепла. В доме Ким единолично выпил целую бутылку текилы, потому вертолеты пред глазами, что на время утихли после объятий с туалетом, вернулись на место. Приступ тошноты накрывает вновь, ведь адреналин отступил. Омега открывает визор шлема, чтобы вдохнуть свежий воздух, и понимает, что текила вновь просится наружу. Положив руку альфе на бедро, Тэхён изо всех сил его сжимает, вскоре начиная похлопывать по нему, чтобы мужчина остановился. Чонгук чувствует прикосновение к своей ноге и обращает внимание на омегу, который рывками терроризирует его квадрицепс. Нахмурив брови, Чон смотрит в зеркало мотоцикла, замечая побледневшее лицо омеги, который изо всех сил сжимает губы. Остановив свою "Мглу", так альфа называет свой мотоцикл, подле обочины, он снимает с омеги шлем и встаёт, наблюдая за тем, как Тэхён подрывается с сиденья и падает на асфальт, стоя на четвереньках. Противный звук выходящей из омеги жидкости заставляет альфу скорчить лицо и присесть рядом, наблюдая за увеличивающейся прозрачной лужей, что пахнет агавой, желудочной кислотой и спиртом. Осторожно постучав того по спине, альфа высматривает ближайший минимаркет и направляется туда, чтобы достать воды. Горло беспощадно дерёт от непрекращающегося потока жидкости, в носу невыносимо жжёт, а живот крутит, словно стиральную машинку. Сплюнув горькую слюну на землю, Ким попытался отдышаться и присел на ноги, стирая лишнее с губ тыльной стороной ладони. Сил не осталось совсем, руки трясутся, будто в лихорадке, а ноги ватные, словно под анестезией, потому Тэхён просто приходит в себя и смотрит в одну точку, прокручивая в голове недавние события. Сзади слышатся шаги, и Ким начинает говорить, наивно полагая, что это Чонгук. — Мне срочно нужно выпить воды и в душ, — не оборачиваясь, сказал омега хриплым голосом. Услышав за спиной лёгкие смешки, доносящиеся из двух источников, Тэхён мгновенно напрягается и поднимает опущенную голову, боясь обернуться. Неожиданно его подхватывают за подмышки, разворачивая лицом. Двое альф стоят перед омегой и с хищным оскалом осматривают его с ног до головы, между собой обсуждая то, какой тот «хорошенький». Продолжая играть безразличие и всеми силами сдерживая страх, Тэхён заводит одну руку за спину и нащупывает пистолет. Взглядом заприметив оружия альф, омега выдыхает, ведь огнестрел у них отсутствует. Неожиданно почувствовав дыхание приблизившегося альфы, что был в зелёной маске, на своей шее, а его руку на своей талии, медленно спускающуюся вниз, Тэхён выдёргивает пистолет и приставляет его к челюсти нахала, отчего тот пятится назад, убрав руки с тела Кима. — А малыш-то не простой, ты смотри, с перчинкой, — ухмыльнувшись, сказал альфа, боком повернувшись к своему другу. Тэхён сглотнул. Он в замешательстве то ли от того, что находится в ловушке, то ли из-за того, что ждёт своего похитителя, надеясь на его помощь. Достав топор, мужчина чуть протянул руку и подпёр подбородок омеги, приподняв. — Сам опустишь свою пукалку или мне отрубить твою элегантную ручонку? — мерзко протянул альфа, сделав жалобное выражение лица. — Моя пукалка, как оса, вроде безобидная, но жалит больно, — обиженно сведя брови вместе, наигранно детской интонацией ответил Тэхён, с серьёзным лицом нажав на курок трясущейся рукой. Выстрел прозвучал на всю округу, чем разозлил друга умершего альфы, привлекая ещё трёх его приспешников, что всё это время стояли неподалеку. Оттолкнувшись от машины, они незамедлительно направились к омеге и оставшемуся в живых другу, дабы оказать поддержку. Резко выбив оружие из ослабшей ладони, разрисованный белой краской альфа сдавил челюсть омеги и горой навис над подтянутой фигурой, крепко сжимая его скулы и причиняя Тэхёну боль. — Ты пожалеешь об этом, шлюха, — злобно выплюнул в лицо омеги мужчина. — Руки убрал от него, — послышался грозный голос за спиной Кима. Незнакомый альфа с насмешкой перевёл взгляд с омеги на Чона и, не сводя с груди Тэхёна стилéт, открыл рот, стоило его друзьям подойти ближе. — Переживаешь за свою шавку? Да что ты мне сделаешь, у тебя уже ранено плечо и ебальник весь в крови, нас четверо, а ты один, — пустив смешок, констатировал альфа, противно посмеиваясь со своими друзьями. — Не переживай, мы не убьём такую красоту, трахнем по кругу и вернём в целости и сохранности, — непринуждённо пожав плечами, продолжил смеяться мужчина. — Отпусти омегу, — предупреждающе повторил Чонгук. — Да даже по словам понятно, что это не твой омега, что ты до нас доебался? Мы имеем право делать всё, что пожелаем в эти двенадцать часов, — возмутился альфа, посмотрев сначала на Тэхёна, а затем на Чонгука, он продолжил. — Если он действительно так тебе нужен, то поцелуй его, и тогда мы уедем. — с вызовом сказал он, заметив, как Чон медленно подходит к омеге вплотную. Тэхён расслабленно выдыхает, спиной чувствуя грудь Чона. На удивление стало намного спокойнее, хоть Ким и должен бежать от них всех сломя голову. Отпустив кинжал с омеги и взяв у товарища пистолет, альфа вновь подошёл к ним и упёр дуло уже в лоб Чонгука, снимая тот с предохранителя и взглядом указывая Чону на омегу, чтобы он выполнил указ. Чонгук не сводит тяжёлого взгляда с этого придурка и, не смотря на омегу, поворачивает его лицом к себе, поднимая точёный подбородок пальцами. Устремив чёрный взор на Тэхёна, он цепляет взглядом его губы, а затем переводит взгляд обратно, в шоколадные глаза. Тэхён изумлённо смотрит в ответ, ожидая действий своего похитителя, но стоит клоуну сзади крикнуть: «Ну! Вы что, черепахи?» — и надавить пистолетом на Чона чуть сильнее, омега срывается. — Ну же, Орион! Это всего лишь поцелуй, — раздражённо прошипел омега так, чтобы его услышал только Чонгук. Зарыв пальцы в мягкие пшеничные волосы, альфа прикрыл глаза и притянулся к мягким губам. Тэхён встал на мысочки, обвивая шею альфы руками и охотно отвечая на солёный поцелуй с привкусом лайма и спирта. Сминая губы друг друга, блондин вошёл во вкус, укусив нижнюю губу альфы до крови в знак мести за кражу. Чон в ответ болезненно сжал волосы омеги не прерывая постановку и, стоило Тэхёну лишь немного приоткрыть рот шире, углубил поцелуй, проникнув в Кима языком. Продолжая остервенело терзать губы друг друга и отвлекать тем самым присутствующих идиотов, Ким незаметно обхватил руками рукоять катаны, и, стоило Чонгуку немного прикусить кончик языка Тэхёна, подавая этим своеобразный знак, омега вытащил из футляра острейшее лезвие и проворно повернулся на сто восемьдесят градусов, снося с шеи мерзкого мужика голову. Тело стремительно опускается на землю вместе с неиспользованным пистолетом, трое оставшихся сразу же хватаются за своё оружие, в то время как Чонгук с асфальта поднимает топор и моментально швыряет его в одного из альф. Тэхён тоже времени зря не теряет, набрасываясь на мужчину в маске обезьяны и разрезая того на две вертикальные половины вплоть до пупка. Пока Чон с помощью перочинного ножа справляется с оставшимся мужчиной в маске джокера, Тэхён округлившимися от удивления глазами смотрит на ровный разрез, из которого фонтанчиком выплёскивается кровь и с противным хлюпаньем выпадают органы. Отпустив рукоять катаны, что застряла в развалившемся в разные стороны теле, омега прикладывает окровавленную руку ко рту и отворачивается, вновь выворачивая содержимое желудка. Как бы Тэхёну не нравилось убивать, такое зрелище приятным не назвать, ещё и на бухую голову. Чонгук, что не выпускал из раненной руки бутылку воды всё это время, наблюдает за омегой и мысленно сочувствует ему, вставая напротив и ожидая конца блевотного приступа Тэхёна. Пока Ким вытирает уже окровавленной рукою рот от внутренних жидкостей, Чон открывает бутылку и протягивает её омеге, на что тот быстро реагирует, выхватывая долгожданную воду из руки альфы и моментально опустошая содержимое. Тэхён пьёт, а Чонгук поднимает свою катану и начинает очищать её от свежей, тёплой крови, параллельно осматривая удивительное творение Тэхёна. — Жёстко ты этого козла, наверное всю силу вложил, чтобы так его раскромсать, — безразлично сказал альфа, осматривая труп, словно картину в музее. — Да ты! — с воплями налетев на Чонгука и избивая его кулаками во все возможные места, начал истерить Тэхён. — Куда ты вообще ушёл? Зачем я тебе нужен? Я мог умереть! — разоравшись на всю улицу, возмущался Тэхён, не опуская попыток сделать альфе больно. — Мудак! — пытаясь дотянуться до лица, обзывался омега, вкладывая все оставшиеся силы в удары. — Но целуюсь-то хорошо, — схватив Тэхёна за запястья, с наглой ухмылкой сказал альфа, заставив омегу застыть и покраснеть то ли от смущения, то ли злости. — Прекращай истерику, Фурия, а то сейчас ещё один цирк приедет, — доставая какую-то верёвку из заднего кармана, сказал Чонгук, подойдя к своему излюбленному транспорту вместе с Тэхёном. Посадив чуть успокоившегося омегу на мотоцикл, Чон начал обвязывать его запястья, некрепко сковывая руки омеги, чтобы тот больше не лупил его в максимально неподходящие моменты. Связав морской узел, альфа взглядом спустился чуть ниже запястий, смотря на припухшую и чуть посиневшую левую ладонь омеги. — Тебя ранили? — зло нахмурившись, спросил альфа, на что Ким отрицательно помотал головой из стороны в сторону. Надавив на пострадавшую ладонь и услышав шипение, Чон прекратил, задав очередной вопрос: — Болит? — и, получив в ответ сжатые в тонкую линию губы и положительный кивок, раздражённо выдохнул, надев на омегу шлем и садясь позади, заводя свою Мглу.___
Trust Issues - Drake
Выйдя из лифта в просторный коридор с приглушённым светом, альфа направляется вперёд, подталкивая перед собой омегу. Все стены испачканы кровью, надписи «Очищение», «SOS», «Умрите», «Помогите» и всё в таком роде украшают серые обои. Встав в конце коридора, мужчина приложил к замку двери карту. Дверь с характерным щелчком открывается, являя собой современный пентхаус, освещаемый лишь огнями города. Пропустив Тэхёна вперёд, Чонгук включает свет, а Ким осматривается по сторонам, блуждая сквозь мебель. — А квартирка у тебя ничего так, Орион, — плюхнувшись на диван и закинув ноги на стеклянный столик, подытожил Тэхён, бегая глазами по интерьеру. — Видимо, воры много зарабатывают. Часто ты так красивых омег крадёшь? — выгнув бровь, по-сучьи спросил Ким, смотря на Чонгука. Альфа лишь закатил глаза и мимолётно глянул на омегу, пройдя к кухонному столу и вытаскивая всё оружие. Достав пистолет, катану и два ножика, он снял джинсовку, кинул её на стул и, выудив из кармана штанов пачку сигарет с зажигалкой, закурил. Тэхён подошёл к нему со спины, оглядывая оружие и поднимая связанные запястья, демонстрируя их альфе и хлопая оленьими глазками. Кинув взгляд на руки, а затем на самого омегу, Чон взял выложенный на стол ножик и ловко разрезал верёвку, швыряя её на стол так же, как и оружие. Погладив освобождённые запястья, Ким сел на один из стульев, наблюдая за каждым действием альфы. Крупное тело с левой стороны было испачкано кровью, рисунки на руке невозможно было разглядеть. Ткань, которой было перевязано плечо, пропиталась алой жидкостью, став непригодной. Грудь мужчины как ни в чём не бывало спокойно поднималась вверх и опускалась вниз. Свободные чёрные штаны, что обтягивали лишь стальные ягодицы, скрывали мощные ноги. Попытавшись стянуть майку через верх, альфа скорчился, а Тэхён сразу же встал с места, приказав Чону не двигаться. Взяв со стола перочинный ножик под настороженный взгляд альфы, омега подошёл к нему вплотную и посмотрел в бездонные глаза, чуть оттянув круглый ворот майки. Проведя лезвием сверху донизу, разрезая ткань пополам (как того мужчину), Ким превратил майку в отстойную жилетку, осторожно стягивая её с альфы и пытаясь не направлять взгляд ниже уровня ключиц, на накаченное тело. Пристально наблюдая за каждым действием омеги, Чонгук не расслаблялся. Этот парень может выкинуть всё, что угодно, потому альфа считает, что нельзя ослаблять бдительность, каким бы красивым и невинным не выглядел Тэхён. — Принеси бинты, спирт и пинцет, — осторожно коснувшись участка кожи около прострела, сказал омега, снимая с узких плеч кожанку и оставаясь лишь в полупрозрачной белой майке. Обойдя Тэхёна, мужчина подошёл к кухне и открыл верхний ящик, здоровой рукой извлекая оттуда аптечку и сразу же опуская её на стол. Затем он заглянул в холодильник, достал бутылку водки и присел на кресло напротив стоящего Тэхёна, который всё это время не сводил с крепкой, мускулистой спины хитрых глаз. Не сдержавшись, омега всё-таки кинул взгляд на массивную грудь и впечатляющий пресс из восьми кубиков. Подвинув стул поближе к альфе, Тэхён взял аптечку в руки и, выхватив у Чонгука наполовину полную бутылку водки, сделал пару глотков, сморщившись. А потом вылил спиртовую жидкость на длинный, тонкий пинцет. Протянув её обратно Чонгуку и наблюдая за тем, как тот делает огромные глотки, он посмотрел альфе в глаза, будто бы предупреждая о предстоящей боли. Стоило Чону коротко кивнуть, глядя в шоколадные омуты, Тэхён сразу же отвёл взгляд и залез кончиком пинцета в кровавое отверстие, постепенно углубляясь в поисках пули. Альфа тихо прошипел, напрягая желваки и стараясь не обращать внимания на невероятную боль. — Зачем ты это делаешь? — сквозь зубы спросил тот, рукой сжимая подлокотник стула. — Мог уже давно убить меня, ну, или как минимум сбежать, — сказал Чон с лёгкой усмешкой, вызвав мученическую улыбку на красивом лице. — Ну ты же спас меня от тех мерзких альф, когда фактически мог дать им совершить задуманное, — нащупав свинец, ответил омега. — Да, я нужен тебе для чего-то, но лишь живым. Уровень моего здоровья не важен, но ты всё равно вернулся сразу же, услышав выстрел, — подцепив пулю, продолжил Тэхён. — Да и если бы я сбежал, ты бы всё равно нагнал меня, разве нет? — вытаскивая сталь, спросил Ким. — Догнал бы, — поджав от боли губы, ответил Чонгук. — И в чём же тогда смысл мне бежать? — задал омега вопрос самому себе. — Если бы я убил тебя, это тоже было бы бесполезно. Байк водить я не умею, так что домой бы не добрался. В рукопашке я тоже не силён, предпочитаю пистолеты или же лук, но ни одного, ни другого у меня нет. Да и в судную ночь я постоянно охочусь с кем-то, а не один, — кинув пулю на стол, сказал омега, схватив в руки найденный хлоргексидин и обильно облив им рану, параллельно стирая кровь с кожи ватными дисками. — Может уже скажешь, зачем я тебе нужен? — посмотрев на альфу, не выдержал тот. — Ты не был целью, мне нужен был твой отец, — наблюдая за тем, как омега отматывает бинт, ответил Чон. — Я не ожидал, что его не будет дома. Ты лишь жертва обстоятельств, Фурия, своеобразный рычаг давления. А красивых омег я краду редко, так что можешь не ревновать, — усмехнувшись, закончил альфа, наткнувшись на убийственный взгляд Кима. — И какой же у тебя план? Я полагаю, на улицу мы уже не выйдем, а до конца судной ночи ещё целых девять часов, — придавливая рану асептической салфеткой и перевязывая плечо альфы повязкой, поинтересовался Тэхён. — Привяжу тебя к стулу и буду отправлять твои отрезанные конечности отцу, пока он сам не придёт в мои руки, — как что-то повседневное, сказал непринуждённо альфа, из-за чего омега вспылил и гневно надавил на только что обработанную рану, вызвав со стороны того шипение. — Да шучу я! — подняв целую руку в примирительном жесте, оправдался альфа. — Отошлю сообщение твоему отцу, где буду угрожать ему тем, что убью его единственного сына. — Это не сработает, Орион, — откинувшись на спинку стула, поведал Тэхён, слегка усмехнувшись. — Почему же? Судная ночь лишь предлог, чтобы запутать полицию и охранников, дабы те не смогли на меня выйти. На деле, я буду держать тебя в заложниках, пока Джунмён не объявится, — поджигая сигарету, сказал Чонгук, втягивая горький дым в лёгкие. — Что же ты ждёшь? Позвони ему прямо сейчас или может мне продиктовать тебе его номер? — с насмешкой сказал Тэхён, наклонившись ближе к альфе и направив его руку с сигаретой к своим губам, делая затяжку и смотря в тёмные глаза, что напоминают чёрную дыру. — Я уже отправил ему весточку, можешь расслабиться, — гипнотизируя сладкие губы, что втягивают в лёгкие горький дым, поведал альфа. — Тогда отведи меня в душ, я чувствую себя грязнее шахтёра, — указав на кровавые узоры на волосах и одежде, попросил омега. Альфа подтверждающе кивнул и поднялся с места, но прежде, чем уйти наверх, он взял в руки ладонь омеги и, намазав её охлаждающей мазью, крепко замотал ладонь бинтом, чтобы та быстрее зажила. Сказав омеге следовать за ним, Чонгук ушёл к лестнице, поднимаясь наверх. Открыв одну из двух дверей, они прошли в огромную спальню, соединённую с ванной, оттуда открывался прекрасный вид из окна. Омега вновь принялся осматривать интерьер, пока альфа доставал из комода полотенце и пару своих вещей, чтобы «гость» переоделся. Вручив ткани и зубную щётку омеге в руки, Чон вышел из комнаты, перед этим сказав: — Я пойду сделаю что-нибудь поесть, думаю, после твоих приступов тошноты еда не будет лишней, — прежде чем закрыть дверь, оповестил Чонгук, на что Тэхён положительно кивнул. Расслабившись под тёплыми струями воды, льющейся на голову, пред глазами самовольно промелькнул долгий поцелуй. Омега удивлён, как незнакомый альфа не побрезговал целоваться с ним, учитывая, что он видел то, как извергается его желудок. Даже бывший Тэхёна никогда не целовал его, если тот блевал. Ну да, убил пару его друзей, ну и что? Девятнадцать, семнадцать, не особо большая потеря. Смывая с себя запёкшуюся кровь и грязь, Ким осознаёт, что всё происходящее в корне неправильно. Чувствовать себя в безопасности с собственным похитителем смахивает на промывку мозгов, так называемый «Стокгольмский синдром», а то, что омега сам пред собой признаёт тот факт, что он бы хотел вновь попробовать эти губы на вкус, съедает собственную гордость. Тэхён думает, что у него едет крыша. Омега оправдывает себя тем, что он поехавший с самого рождения, поэтому его совесть вполне себе может отступить, помогая Киму соблазнить собственного грабителя. Выйдя из горячего душа, Тэхён замотался в полотенце, словно в кокон, а согревшись, надел на себя пропахшую альфой серую футболку Diesel, что была омеге по колено, словно платье. Штаны он даже не стал мерять, будучи полностью уверенным в том, что они с него просто свалятся. В зеркале отразилась провокационная ухмылка, а вся одежда омеги полетела в мусорное ведро. Поправив умытое лицо и влажные волосы в зеркале, омега двинулся вниз, медленно спускаясь по лестнице и втягивая в себя невероятно вкусный запах, исходящий из кухни. — Что это так вкусно пахнет? — выпучив глаза, спросил тот, тихо подкравшись к альфе со спины и наблюдая за тем, как мужчина что-то жарит. — Мясо, — не оборачиваясь, сказал Чон. — Садись, всё уже готово. Тэхён вновь забвенно оглядел широкую спину и сел за убранный стол. Оружия нигде не было, и омега немного не понимал, куда оно вдруг пропало, но решил не придавать этому особого значения, сгибая в колене одну ногу, подперев ею подбородок. Альфа здоровой рукой достаёт серые тарелки, выкладывая на них сочные стейки и ставя блюдо перед омегой и напротив, кидая рядом вилки с двумя остро заточенными кухонными ножами. Схватив из утемнённого шкафчика бутылку красного сухого и два хрустальных бокала под вино, Чон ловко вытянул пробку вместе со штопором и перелил немного в два сосуда. Сев за стол напротив омеги и протянув ему бокал с вином, мужчина молча отрезал себе кусок мяса и отправил его в рот, запив вином. — Приятного аппетита, Орион, — покрутив бокал в руке, произнёс Ким, вдыхая своеобразные ноты ягод, ванили, шоколада и крови. Так Тэхёну ощущается запах любимого Merlot, который, по всей видимости, нравится и альфе. Положив в рот нежный кусочек среднепрожаренного мяса и начав быстро его жевать, будучи с голодухи, омега замедлился, наслаждаясь каждой секундой, что говядина находилась у него во рту. — Боже мой… это невероятно вкусно, где ты научился так готовить? — мыча от удовольствия, спросил омега. — Семейный рецепт, — усмехнувшись, сказал альфа, испытывая явное блаженство от ужина. Омега понимающе кивнул, вздёрнув бровями, а затем кардинально сменил тему. — Не боишься, что я тебе всю квартиру обблюю? Текила-то выветрилась, а вот водка и вино — бомбовое сочетание, — усмехнулся Ким. — Что тебе сделал мой отец? — съев чуть больше половины, спросил Тэхён, отложив приборы и облокачиваясь локтями на стол, играя пальцами с горлышком бокала и взглядом цепляясь за черты лица мужчины. Чонгук от неожиданности замирает, не успев донести пищу до рта, и плавно опускает приборы, поднимая взгляд на омегу. Погружаясь в сегодняшний день десятилетней давности, альфа вновь телепортируется в своё прошлое. Тридцать восемь и восемь — вытащив градусник из подмышки, увидел подросток и кинул ртутный прибор рядом на диван вместе с начищенным до блеска оружием. Раздражённо откинув плед со своих ног на пол, альфа встал и направился к выходу на задний двор, развеивая по воздуху поганое настроение. Накачанный мужчина в чёрных спортивных штанах, спокойно рубил дрова в сумраке, иногда подтанцовывая в такт мелодичной музыке. Чонгук, смотря на своего отца, что прибывал в прекрасном, отдохнувшем настроении, опёрся о дверной косяк и выдохнул. Настроение подростка сразу же поднялось, и он, с синяками под глазами, начал посмеиваться над неуклюжими движениями отца, на что мужчина сразу же обратил внимание, прекратив танцы. — Эй, я прописал тебе постельный режим! — шуточно возмутившись, сказал альфа. — А ну бегом лежать под пледом и набираться сил! — подходя к сыну, наигранно с суровым выражением лица произнёс тот, наблюдая за тем, как младший Чон начал в голос смеяться. Пройдя вместе в дом, альфы подошли сразу к кухне. Чонгук принялся сервировать стол на двоих, а его отец мешал глинтвейн, прежде чем разлить его по кружкам. Достав ароматное мясо с овощами из духовки, мужчина поставил его на стол, а Чонгук положил стейки с картошкой и брокколи на тарелки отцу и себе. Тепло переглянувшись, альфы приступили к трапезе, а младший, как обычно, расхваливал кулинарные навыки отца. — Ты обязан поделиться со мной этим рецептом, отец, — испивая глинтвейн, сказал младший. — Это семейный рецепт. Я прописал его в своём дневнике, так что он перейдёт к тебе сразу же, как моё сердце остановится, — смеясь, ответил мужчина. — Прости, что мы пропускаем охоту… — не оценив шутку отца, расстроенно произнёс Чонгук. — Никогда не извиняйся, сын мой. Особенно передо мной. Я пропускаю её по собственному желанию, наконец хоть отдохну, спустя тридцать лет, — прожёвывая говядину, изрёк сорокалетний альфа. — Когда вся эта эпопея только началась, наша семья праздновала, учитывая вид нашего бизнеса. Тогда «Судная ночь» была более сокровенной, личной и священной. Кровь лилась рекой, особенно в бедных районах, а наше семейное дело стало легальным, хоть всего-то на 12 часов. Но даже по сей день, не все любят руки марать... — усмехнувшись, продолжил мужчина. — Наше дело до сих пор процветает и будет расти дальше, ведь наёмники никогда не лишатся своей работы. — А что насчёт придурков десятого ранга? Вчера же один из них приходил, да? — опустошив кружку пряного напитка, спросил Чонгук, пристально наблюдая за отцом. — Да, это был мой друг, потому не зови его придурком, он моя правая рука, а я его. Также он тот, кто оставляет наши деяния безнаказанными в обычные дни. Вскоре я вас познакомлю, чтобы ты смог продолжить наше дело и сотрудничать с ним, — подлив сыну вина, сказал мужчина. — Но он помнит тебя, когда твой папа был жив, он и его семья часто приходили в гости. Ты, правда, в это время был на тренировках, потому можешь их не помнить, — посмеиваясь, сказал альфа, закончив с едой, и, взяв в руки пульт от плазмы, включил закачанный ужастик. Поставив пустые тарелки в посудомойку, Чонгук достал из холодильника банку шоколадного мороженного и вернулся к отцу на диван, протянув тому вторую ложку и наблюдая за фильмом. На последних сценах младший услышал, как захрапел отец, потому посмеялся и кинул в того плед, небрежно накрыв. Аккуратно достав из кармана одну сигарету, Чон вышел на улицу и втянул в лёгкие никотин, но, стоило боли в висках возобновиться, альфа понял, что температура никуда не пропадала, потому он мигом потушил бычок и вернулся в дом, закрывая все двери на замок и выключая свет вместе с экраном телевизора. Вновь кинув взгляд на отца, Чонгук поднялся по лестнице и направился в свою комнату, ложась спать. — Мне ничего, — ответил омеге альфа. — Для меня твой отец даже полезен, благодаря ему процветает дело моей семьи, — поведал Тэхёну парень и добавил: — Я бы даже сказал, что с твоим отцом у нас близкие деловые отношения, хоть ни он, ни я не видели лиц друг друга. Точнее, твой отец встречал меня лишь пару раз, когда я был ещё ребёнком. После мы пересекались лишь через посредников, — доев сочный кусок мяса, высказался Тэхёну альфа. — Тогда зачем тебе его смерть? Да и я в плену буду лишь хлопоты доставлять, — изогнув бровь и усмехнувшись, спросил Ким, направив на Чона острый кончик испачканного в мясе ножа. — Жизнь за жизнь, это всего лишь месть, чтобы избавиться от детской травмы, — сказал Чонгук, опустошая бокал. — Можно прямо говорить? Я не сильно-то умом блещу, — возмущённо сказал омега, будучи на грани истерики. — Он убил моего отца, — посмотрев чёрными глазами в шоколадные, что напротив, сказал альфа, наблюдая за тем, как на лице омеги появляется непонимание, удивление и шок. — Что, думал, он на такое неспособен? — усмехнувшись, спросил тот. — О нет, мой отец — первый, кто на такое способен. Он даже своего старшего ребёнка убить не побрезговал, — улыбнувшись так, словно они обсуждают какую-то тусовку, сказал Тэхён, наблюдая недоумение уже на лице альфы. — Да-да, у меня когда-то был брат. Его звали Намджун, отец избил его до смерти об обеденный стол, когда тот начал с ним спорить, — уставившись на дно бокала, сказал омега, закусив губу. — А как звали твоего отца? И кем он приходился моему, раз они были знакомы? — спросил омега и слегка наклонил голову вправо, откинувшись на спинку стула. — Чон Бон Сун, твой отец выстрелил ему в лоб, — услышав имя, омега застыл. Рука, что тянулась к бокалу, остановилась на весу, а глаза остекленели, ведь омега прекрасно помнил это имя и не единожды слышал его. — Что ж, удачи. Уверен, ни папа, ни отец не придут на встречу из-за меня. Даже если начнёшь пытать или же отрезать мои конечности. Скорее всего, они будут даже рады избавиться от второго отпрыска, что никчёмен так же, как хомяк, который бегает в колесе. — Почему ты так думаешь? — заинтересованно спросил альфа, подливая омеге вина. — Каждый шрам, имеющийся на моём теле, оставлен этими двумя. Также они не позволяют мне съехать, оправдывая это тем, что для этого нужно выйти замуж. Все годные по его мнению претенденты, это, конечно же, его приближённые старпёры, которые принесут отцу лишь выгоду, — вдохнув, поведал Тэхён. — Отчасти я даже рад тому, что ты меня похитил, Орион. Ты оказался лучше, чем те монстры, что жили со мной всю мою жизнь под одной крышей, — усмехнувшись, закончил омега, залпом опрокинув в себя бокал. Чонгук прикусил щёку изнутри и откинул назад голову, смотря в потолок. Весь план идёт коту под хвост. Мысли не укладываются в голове, как отец мог иметь дело с таким отвратительным человеком, как Ким Джунмён, которого ненавидит их собственный ребёнок. Переведя взгляд на омегу, который уставился стеклянным взглядом в точку пред собой, альфа заметил медленно стекающую с его глаз кристальную слезу. Встав со стула, Чонгук обошёл стол и присел на корточки около омеги, боком подвинув его к себе. — Эй, не плачь, Фурия, — не зная, что делать, попросил альфа, взяв ладонь омеги и в растерянности уставившись на расстроенного собственным рассказом парня. Тот лишь выдернул свою ладонь и вытер слезу. Дёргано встав с кресла, омега направился на второй этаж, поблагодарив альфу за ужин и бесшумно поднявшись по лестнице. Закрывшись в комнате Чонгука, омега выключил везде свет, и, оставшись наедине лишь с освещением от небоскрёбов в панорамных окнах, Ким откинул одеяло и сел посреди кровати, не выдержав и разревевшись. Горячие слёзы обжигали щёки, от наплыва эмоций заложило нос, а подушка, прижатая к лицу, чтобы заглушить звуки, вместе с шеей и лицом, вся намокла. Сдерживая всхлипы, Тэхён закрыл лицо уже руками и постепенно начал делать глубокие вдохи, стараясь успокоить столь внезапно наступившую истерику. Ударив со всей силы откинутую подушку, омега с дрожащими губами поднял голову наверх, продолжая дышать и постепенно расслабляясь. Считая про себя простые числа, Тэхён уснул. Четверо человек молча сидят на семейном ужине за огромным, прямоугольным столом, глядя в свои тарелки и наслаждаясь приготовленной поваром пастой. Отец семейства сидит во главе стола, посматривая на своего супруга, что расположился справа от него, и на отпрысков, что молча едят слева. Не сводя глаз со старшего сына, альфа начинает свою речь. — Сегодня из твоей школы мне поступил звонок от директора, Намджун. Он сказал, что ты избил своего одноклассника об парту, — грозно начал отец, сверля тёмным взглядом своего первенца. — Как думаешь, какое ты заслужил наказание, чтобы больше никогда так не делать и не разочаровывать меня, пачкая репутацию моей семьи? — откинувшись на спинку стула, сказал мужчина, наблюдая за тем, как играют от злости желваки на лице тринадцатилетки. — Он издевался над каким-то омегой! — не сдержавшись, выкрикнул парень, ударив кулаком по столу. — Что мне было делать? Стоять и смотреть на то, как этот придурок мучает мелкого омегу? — встав из стола, возмутился подросток. — Не ори на меня! — с грохотом ударив по столу, крикнул Джунмён. — Сядь на место, жалкий пацан, и думай над тем, какое наказание ты заслужил! — рявкнул на ребёнка мужчина. — А что бы ты сделал, отец? — сев на место, спросил Намджун. — Что, если бы на твоих глазах били папу? Ты просто стоял и смотрел бы, как над ним издеваются? — спросил маленький альфа, посмотрев отцу в глаза. Раздувающиеся ноздри намекали на то, насколько зол отец. Расширенные зрачки не предвещали ничего хорошего, сжатые челюсть и губы сами за себя говорили. Резко схватив Намджуна за затылок, альфа дёрнул его голову вверх, потянув за волосы. Услышав болючее шипение своего ребёнка, папа, как обычно, ушёл, закрывая на происходящее глаза, в то время как Тэхён сжал вилку и пристально наблюдал за каждым действием. «Ну что, ты придумал своё наказание, сын мой?» — спросил мужчина пред лицом Джуна, встряхнул его, в то время как подросток отрицательно покачал головой. Увидев мотание из стороны в сторону, альфа прошипел: «Тогда я придумаю его сам, и ты почувствуешь, что ощущал твой одноклассник, пока ты разбивал его нос о парту». Сказав это, мужчина со всей силы приложил лицо сына о стол, наслаждаясь хрустом сломавшегося носа и радуясь болезненному крику подростка. Оглядев сломанный нос, из которого обильно хлестала кровь, альфа повторил своё действие под крики уже двух детей, продолжая вновь и вновь прикладывать превратившееся в кашу лицо маленького альфы о стол, Джунмён закончил лишь тогда, когда его старший ребёнок затих. Убрав руку с затылка Намджуна, альфа проверил его пульс. Не почувствовав биения сердца, старший Ким немного испугался, но, посмотрев на ревущего Тэхёна, просто вышел из стола, уходя прочь и оставляя семилетнего омегу один на один с трупом старшего брата. Омега резко вскакивает с подушки в хладном поту, открывая глаза в попытках отдышаться. Давно забытый кошмар вновь пришёл по душу Тэхёна, пробираясь в каждую клеточку тела и убивая оставшиеся нервные клетки, которые и без того можно по пальцам пересчитать. Ущипнув себя за ляжку, дабы прийти в себя, омега вновь делал протяжные вдохи и выдохи, успокаивая этим своё метавшееся сердце. Поднявшись с кровати и осознав, что в ближайшее время не сможет уснуть, омега подошёл к окну, наблюдая за ночным городом сверху вниз. Людей по-прежнему полно, группы по пару человек играют в догонялки и преследуют друг друга в попытках найти и убить. Учитывая то, что ночь пока ещё не слишком тёмная, Тэхён понял, что до рассвета ещё не скоро, а это значит, что время сейчас около двух-трёх. Осознавая, что сна больше нет ни в одном глазу, омега, стараясь быть как можно тише, открыл дверь, выйдя в коридор. Заметив ещё две двери на втором этаже помимо той, что ведёт в спальню, омега попытался бесшумно её открыть. Дёрнув за ручку, Ким понял, что та заперта, потому он приступил к другой. Оттолкнув от себя дверцу, он прошёл в просторную гардеробную, но, не найдя там ничего интересного, на цыпочках спустился вниз по лестнице. Увидев на просторном сером диване крепко спящего альфу, что укрылся мягким пледом, Тэхён вплотную подошёл к нему, уставившись на сопящее умиротворённое лицо. Зевнув, Ким всё-таки заметил перспективу уснуть и пнул альфу ногой, отчего мужчина подскочил, машинально схватив гладкую ногу. Открыв глаза, Чон уставился вверх и, распознав омегу, сделал вопросительное выражение лица, по-прежнему держа лодыжку в руке. — Подвинься, Орион, я не могу уснуть, у меня из-за тебя кошмары, — смотря на альфу сверху вниз, сказал Тэхён. Чонгук в удивлении вскинул брови, но всё же двинулся к краю, предоставляя омеге место около спинки и открывая для него плед, сонными глазами оглядывая стройные ноги и острые плечи, на которых свисала футболка. Увидев, что альфа спит в одних лишь штанах, Тэхён чуть вскинул бровями и спокойно лёг на спину, как и альфа. Посмотрев в потолок около двух минут, Ким услышал спокойное дыхание и повернул к нему голову, натыкаясь на закрытые глаза. «Веду себя как ребенок, что за пиздец», — подумал Тэхён и повернулся набок лицом к альфе, после чего принялся рассматривать чёткий профиль. — Долго любоваться мной будешь? — прозвучал низкий, хриплый ото сна голос, заставив омегу вздохнуть. — Сколько хочу, столько и буду, — дерзко ответил Тэхён. — И вообще, когда холодно, я не могу уснуть, а у тебя в доме температура как в Сибири, — продолжил омега, услышав тяжёлый вдох. Повернув голову в сторону омеги и открыв глаза, Чон наблюдал за наигранно невинным лицом, которое хлопало ресницами и притворно мило улыбалось. Резко схватив удивлённого омегу за талию, Чонгук закинул миниатюрное тельце на себя и обвил руки вокруг омеги замком. — Так лучше? — спокойно спросил мужчина, лёжа на спине и расслабленно прикрывая глаза. Напряжённое тело омеги постепенно разомлело. Удобно устроив свою голову на плече альфы и греясь от горячего тела под собой, Тэхён попытался уснуть и прикрыл глаза. — Чтоб я тебе приснился, — прошептал омега, чувствуя большие, крепкие, горячие руки у себя на лопатках. — Голым, — сквозь недолгое молчание продолжил тот. — И ни разу не дал, — закончил омега, заставив Чона вновь открыть глаза.___
Резко разлепив глаза ото сна из-за шума снизу, подросток присел на край кровати, потерев руками лицо и вслушиваясь в звуки. Отдалённый скрип двинувшегося стола внушил мнимое спокойствие от дум, что это поднялся отец. Странный шорох заставил встать с матраса и подойти к двери тихо, в целях предосторожности, открывая её. Благодаря необычной мелодии, отдалённо похожей на свист, и копошению на первом этаже, ноги самостоятельно ускорились, заставляя альфу проверить отца. Выстрел прозвучал так, словно был в самое сердце. В зрачках моментально отпечатались шок и беспокойство. Слабое головокружение усиливалось с каждым шагом, а ноги стали ватными от страха потери. Быстро пролетев каждую ступеньку и подбежав к отцу, Чонгук застал пред собой невыносимую картину, которую не пожелаешь увидеть даже заклятому врагу. Алая жидкость молниеносно пропитывала спинку дивана, лужей растекаясь по ткани. Аккуратное отверстие от пули во лбу привлекало внимание, словно яркая звезда. Тонкая, горячая струйка крови стекала вниз, пачкая застывшее лицо мужчины и падая на шею, загрязняя голый торс. Царапины на руках и шее означали признаки борьбы, а пропавший пистолет, который подросток начинил утром, и тот, что всё это время покоился на диване, пропали. Глаза цвета бездны, что ранее горели огнём жизни, застыли, словно стекло, превратившись в бездушное зеркало. Ещё днём крепкое тело, которое рубило дрова на заднем дворе — сейчас неподвижно лежит расслабившись. Запах металла, разлетевшийся по комнате, бьёт в нос и держит на этом свете. Чонгук смотрит в безжизненные глаза и видит в них отражение своих, точно таких же. Мутная пелена щиплет глаза, горькие слёзы непроизвольно стекают с щёк, а подросток шёпотом повторяет: «Отец, вставай!», «Это не смешно, проснись!», «Пап, хватит прикалываться, ты уже не в том возрасте!» — и, не веря в случившееся, продолжает трясти родное тело за плечи. Сердце больно сжимается, в горле стоит душащий ком, а разум отказывается верить своим глазам. Ребёнок прижимается к пока ещё тёплому телу и укладывает голову на грудь, под которой сердце уже не бьётся, проливая слёзы и зовя родителя. Истошный крик разносится по округе, содрогнув даже деревья. Дрожащими руками взяв пачку сигарет, мальчик вышел на улицу в одних серых штанах и, сев на крыльцо, закурил со слезами на глазах. Скуривая сигарету за сигаретой, отравляя собственные лёгкие никотином, подросток дождался рассвета и ушёл чуть в лес с лопатой, выкапывая просторную могилу для отца. Взяв в гараже элегантный чёрный гроб, который изначально был хэллоуинской декорацией, альфа нежно закрыл глаза отца, укутывая того в плед. Погрузив тело родного человека в саркофаг, подросток осторожно уложил его в землю, принявшись закапывать со слезами на глазах. Слюни, сопли и солёная вода смешались на красном опухшем лице. Положив сорванные на поляне цветы на собственноручно созданную могилу отца, Чонгук поклялся отомстить. Судная ночь стала для альфы судьбоносной. Это был последний раз, когда парень плакал. Первый был, когда папа скончался от сердечного приступа, а второй, когда погиб его отец. Семнадцатилетний подросток остался в этом мире один. Лишь коллеги и друзья отца как-то помогали оправиться от произошедшего и подсказывали, как лучше продолжить семейное дело. Но с того дня целью жизни стала месть, кровавая, жестокая и беспощадная. Всё свободное время уходило на поиски зацепок и подозреваемых, ведь никто не мог так просто найти их дом. Десятилетие поисков прошло не зря, альфа нашёл убийцу собственного отца и окончательно разочаровался в людях, ведь это был Ким Джунмён, правая рука отца Чонгука и по совместительству его близкий друг. Прямой, яркий, красный луч бродит по крупному, мускулистому телу, поднимаясь всё выше: от кончиков пальцев до макушки. Будучи в полусонном состоянии, омеге кажется, что это иллюзия сознания, но стоит лазеру чуть задеть зрачок, как Тэхён приходит в себя, чуть поднявшись и опираясь ладонью о плечо спящего мужчины. Чуть понаблюдав за двигающимся по голому торсу светом, парень обернулся на его источник, проследив взглядом до соседнего строящегося здания. Ким, не сводя глаз с увиденного в окне киллера, незаметно надавил ногтём на замотанное плечо альфы, прошептав: «Орион, вставай, быстро!» — и перевернулся вместе с Чонгуком, упав на пол и скрывшись за журнальным столиком. Мигом разлепив глаза, Чон навис над Тэхёном, чьи ноги по-прежнему обвивали туловище, и нахмурил брови. Блондинистые волосы красиво переливались на сером ковре, отражая огни города. Сонные, полуоткрытые глаза озадаченно смотрели снизу вверх, утопая в бездонного цвета радужках, что затягивали всё глубже, будто в коллапсар. Огромная для омеги футболка прикрывала низ, но спадала с одного плеча, оголяя острые ключицы. Жадно окинув нагие участки тела помутневшим взглядом, мужчина опустился ниже, приближаясь. — Скажи мне, Фурия, это тот сон, что ты мне напророчил? — прошептал альфа в паре сантиметров от сухих распахнутых губ. — Я был бы рад, но боюсь, это всё происходит наяву, — оттянув нижнюю губу альфы зубами, тихо произнёс Тэхён. — И нас в любой момент может пристрелить киллер из здания напротив, — обвив руками шею альфы, предупредил Ким и прижал альфу ближе с помощью бёдер. — Твой телефон… Там локатор, верно? — усмехнувшись, прошептал альфа, сжав мягкую талию. Получив положительный кивок, мужчина продолжил: — Не делай резких движений, лежи смирно и просто жди, пока я не возьму тебя на руки, понял? Ким хитро улыбнулся и кивнул, наблюдая за тем, как Чон потянулся за своими вещами к подлокотнику дивана. Резкий звук разбившегося от выстрела стекла заставил вздрогнуть и сжаться в комочек, прикрывая лицо. Заслонив собой омегу, Чонгук достал из-под дивана пару пистолетов и, почувствовав прохладный ветер, одной рукой схватил омегу за голые ягодицы, прижимая к себе и тем самым поднимаясь вместе с ним. Сейчас мужчина об этом думать не будет. — Да ты силач, — спокойно обхватывая ногами торс альфы, сказал Тэхён, не сводя взгляда с Чонгука. Лицо мужчины выглядит невероятно сосредоточено, это привлекает. Схватив катану, собранную с вещами сумку, толстовку и джинсовку, в которой уже лежали все ключи, мужчина стремительно направился к выходу, продолжая придерживать омегу здоровой рукой. Преодолев коридор и спустившись на парковку, альфа открыл дверь BMW с пассажирской стороны и посадил туда омегу, вскоре кидая остальные вещи в багаж и садясь за руль, отдавая толстовку Тэхёну. — Возможно, до родителей всё-таки дошло твоё послание, — засмеявшись, сказал Тэхён, подгибая под футболку босые ноги и глядя на альфу своими оленьими глазами. — Куда мы снова едем? — спросил он, подперев подбородок рукой и осматривая точёный профиль с напрягшимися желваками. — Если дошло, то странно, что они не явились самостоятельно, — заведя мотор и выруливая с парковки, ответил Чон. — Оденься, а то замёрзнешь, — сказал альфа, окидывая серьёзным взглядом омегу и выезжая на трассу. — Орион обо мне заботится? Ничего себе, — усмехнувшись, сказал тот, натягивая толстовку. — Неужели это любовь с первого взгляда? — перегнувшись через подлокотник к альфе, спросил Ким, приблизившись к Чону чуть ли не вплотную. — Признайся, я покорил тебя своими чарами, Чонгук, — укусив ухо альфы, предположил Тэхён, получив в ответ нулевую реакцию, не считая сжавшихся вокруг руля рук и стремительного ускорения на спидометре. Люди не спят, продолжая творить хаос и охотясь. Многие омеги выбегают из квартир с криками, альфы продолжают выпивать, насиловать и убивать, омеги же делают идентичные вещи, не учитывая насилия. Они мчат по украшенной кровью трассе, везде разбиты фонари, потому свет исходит лишь от фар и светящихся красным кнопок салона. Скорость переваливает за двести, но даже под свист ветра можно уловить запах крови и вопли о помощи. Резня продолжается и доставляет людям удовольствие. В эту ночь человечность покидает планету. Тэхён смотрит в окно, провожая взглядом людишек, магазины и деревья. В машине полная тишина, Чонгук не говорит ни слова, наблюдая за дорогой и держась правой (здоровой) рукой за руль. Левой он опускает окно на пустынной местности и, проезжая поля и леса, достаёт сигарету, протягивая Тэхёну зажигалку и прося поджечь белый свёрток. Омега не отказывает, чиркает огнём, а затем нагло вырывает из губ альфы табак, делая вторую затяжку и не сводя с Чонгука глаз. Альфа не обращает на дорогу внимания, поглощён манящими вишнёвыми губами и огромными глазами, что смотрят томно, затуманено. Двое самоубийц. Подхватив указательным и средним пальцами сигарету, Ким самостоятельно подносит её к губам Чонгука, и тот делает долгожданную затяжку, перехватывая бумагу и стряхивая пепел в окно. Молчание Тэхёну надоедает быстро, омега отворачивается от окна, в котором, кроме звёздного неба и отголосков деревьев, ничего не видно, и жмёт на кнопку, включая радио, по которому, кроме белого шума, ничего нет. Закатив глаза, Ким вновь давит на ту же кнопку под усмешку альфы, выключая сломанное из-за судной ночи радио. — Что ты смеёшься? — пнув Чонгука в плечо и в обиде нахмурившись, возмутился Тэхён. — Готовься к крови из ушей, раз радио не работает, я устрою тебе приватный концерт, — съязвив, предупредил Ким, получая в ответ опешивший от удивления взгляд. Прокашлявшись и повернувшись корпусом к Чонгуку, Тэхён промычал знакомую Чону мелодию из песни и запел: Love me again - V (припев) «Я желаю, чтобы ты полюбил меня снова Нет, я не хочу кого-то другого Желаю, чтобы ты смог меня вновь полюбить Снова Я желаю, чтобы ты полюбил меня снова Нет, я не хочу кого-то другого». Закрыв глаза, начал откуда-то с середины Тэхён. Чонгук же изумлённо смотрел на поющего омегу, чей голос был настолько бархатным, что напоминал пения ангелов. Но мозг мужчины взрывался от воспоминаний. Эта мелодия преследовала его все десять лет. Да, в виде свиста-мычания, но альфа уверен, это именно она. Стоило Киму закончить и замолчать, открыв глаза, Чон быстро отвернулся к дороге, медленно кивая собственным мыслям под вопросительный взгляд Тэхёна. — Ну что? Оценка будет? — скрестив на груди руки и облокотившись на дверь, спросил Ким, выгнув бровь. — Это было… прекрасно, на самом деле. Ты слишком принижаешь себя, — мимолётно глянув на Кима и крепко сжав руль, ответил Чон. — Что это за песня? Ни разу не слышал. — врёт мужчина. — Ты и не мог, её я сочинил, — ухмыльнувшись, сказал омега. — И кто же разбил тебе сердце? — чуть усмехнувшись в ответ, спросил альфа без задней мысли, пребывая в собственных размышлениях. Все догадки подтверждаются, именно отец этого омеги убил того, кем Чонгук дорожил так сильно. — Родители... — улыбка быстро сошла с лиц обоих, Тэхён сел ровно, закинув на панель прикрытые ноги и успокоившись. Чон же посмотрел на Кима соболезнуя, шепнул: «Прости» — и взял омегу за руку, сжимая ладонь в утешительном жесте. Настроение к омеге вернулось моментально, он с новым приливом энергии перекинулся через подлокотник и нагло провёл рукой по внутренней части бедра альфы, заставляя по крупному телу блуждать мурашки. Горячее дыхание опаляло ушную раковину, а чужие руки дерзко оглаживали каменные бёдра, поднимаясь всё выше и выше. Пройдясь острым языком по линии челюсти альфы и оставляя влажный след, Тэхён всячески провоцировал Чонгука. Изящная рука профессионально поднималась выше, закончив свой путь на яйцах альфы, что каменели под ладонью, образовывая виднеющийся бугор.The Hills - The Weeknd
— Ну же, Орион. Ты же хочешь меня, а я хочу тебя, — укусив мочку уха, сказал Ким. — Трахни меня уже, я хочу прямо в машине. Раздражённо закатив глаза, Чон остановил машину на обочине, в лесу всё равно никто не увидит, и корпусом развернулся к омеге, прожигая того то ли гневным, то ли возбуждённым взглядом. Замутнённые глаза отражали в себе пляшущих демонов. Всматриваясь, Тэхён видел в них собственное распятие. Свою страсть, свою смерть, себя обнажённого. Люди, что родились в мире, лишённом человечности, не могут быть нормальным. Не умеют. Каждый, кто родился в эпоху судной ночи — психопат. Но, как всем нам известно: каждой твари по паре, какие бы фетиши у них не присутствовали. У кого заскок на похищения, у кого-то на смерть. В их мире по-другому никак. Насильно схватив омегу за шею и притянув его к себе, Чон прорычал возле его губ отрезвляющие слова: «Ты влюбился в собственного похитителя, Фурия». Пламя в глазах оленя вспыхло ещё ярче, оттянув зубами нижнюю губу альфы, Ким прошептал: «С тобой, Орион, это не видится для меня постыдным». Рваный, животный поцелуй лишал кислорода обоих. Словно страстная война, где каждый питается кровью друг друга, пытаясь сожрать и выиграть бой. Перебравшись с сиденья на колени альфы, Тэхён нащупал нужные кнопки и отодвинул кресло назад, создавая больше пространства. Крепкие, громадные ладони до посинения сжимали талию и ягодицы, а губы терзали вишнёвые, оставляя кровавые следы. Шлепок по ягодицам оставил красный след и вынудил омегу отстраниться, затуманенным взглядом смотря на Чонгука. Двинув тазом вперёд и проехавшись промежностью по стояку, Ким получил второй желанный, жгучий шлепок. Холодными пальцами проникнув под футболку альфы, омега руками повёл вперёд, тем самым задирая ткань, а после и вовсе кидая её на заднее сидение. Забвенно обведя глазами и рукой поочерёдно каждый кубик, Тэхён закусил губу и перевёл взгляд в очи альфы, что в любопытстве следили за каждым провоцирующим действием омеги. Вновь впившись в сладкие, желанные губы, альфа запустил руки под ненавистную на данный момент толстовку и крепко сжал талию, вскоре обводя пальцами рёбра и не прерывая поцелуя в попытках добраться до сосков, что на удивление оказываются невероятно чувствительными, вырывая из омеги первый стон, что утопает в животном поцелуе. Непонятная влага в паху, на месте, где сидит омега, заставляет задуматься о странной догадке, которую альфа сразу же решает проверить, прервав поцелуй и сняв с омеги толстовку одновременно с футболкой. Кинув ткани в сторону, мысль подтверждается. Тэхён действительно изначально был без трусов, всё это время. Чон мутным взглядом осматривает маленький аккуратный член, что прижался к плоскому животу, выделенные тазовые кости, возбуждённые розовые соски, острые ключицы и едва заметные рёбра. Невинное в данный момент лицо омеги совсем не вяжется с таким сексуальным телом и развратным характером, голос ангела, глаза оленёнка, блядское поведение и модельное тело создают диссонанс. Омега лишь хлопает ресницами, а альфа большим и указательным пальцем сжимает один сосок, вырывая протяжный стон. Омега откидывает шею назад и продолжает ёрзать на стояке, Чон же имеет стальную выдержку, потому не лишает себя возможности помучить Тэхёна. Примкнув к зазывно откинутой шее, Чонгук собственнически оставляет на ней багровые гематомы и, медленно проводя от соска до талии, заводит одну из рук за поясницу омеги, собирая стекающую повсюду смазку вокруг розового колечка и проталкивая её обратно сразу двумя пальцами. Низкий стон вновь срывается с вишнёвых уст, Ким прячет покрасневшее лицо в тёмных волосах и сжимает руки на крепких плечах, оставляя царапины. Медленно двигаясь и самостоятельно насаживаясь уже на три пальца, Ким вновь втягивает альфу в поцелуй и тянется пальчиками к серым штанам, которые вот-вот порвутся от прячущегося под ними напряжения. Помогая омеге освободить себя от лишних тканей, Чон вынимает пальцы под разочарованный стон и, разрывая поцелуй, смотрит прямо в глаза напротив, демонстративно облизав испачканные в естественной смазке пальцы под одурманенный взгляд омеги. Большой, венистый член чуть бьёт по накаченному торсу, Тэхён слегка приподнимается на коленях в желании заполнить пустоту внутри, но Чон злорадно ухмыляется и крутит головой из стороны в сторону, затем шепчет: «Спускайся на коленочки, Фурия». Жалобный взгляд омеги не вызывает никакого сочувствия, но от невероятного желания Тэхён плавно сползает с альфы и кресла, вставая на колени под рулём между раздвинутых ног Чона. Нежно впустив пальцы в блондинистые волосы, мужчина мягко сжал их, Тэхён же, в свою очередь, не прерывая зрительного контакта, прижался к каменным бёдрам и обхватил раскрасневшимися губами головку, играясь с ней языком и посасывая её, как чупа-чупс, следя за реакцией альфы. Рука на волосах сжалась сильнее, правильная реакция, потому, прикрыв глаза, Тэхён вбирает член глубже, создавая вакуум и причмокивая так, словно ест самый вкусный леденец. Голова движется вверх-вниз, язык блуждает по выпирающим венкам, а из уст альфы вырывается тихий, хриплый стон наслаждения. Резко прерывая Тэхёна от нравившегося ему занятия, Чон поднимает его за подмышки и усаживает обратно себе на колени, впиваясь в губы, на которых смешалась слюна, кровь и предэякулят. Солоноватый поцелуй с привкусом железа нравится им обоим. Раздвинув половинки в стороны, альфа приставляет ко входу головку, медленно продвигаясь в Тэхёна по основание. Следы ногтей омеги останутся на спине и плечах надолго. Ким осторожно опускается ниже и ниже, стараясь привыкнуть к необычным размерам. Начав медленно двигаться, головка внутри случайно находит нужный комочек нервов, вырывая неожиданный громкий стон из омеги. Чонгук ускоряет темп, выдавливая всё новый и новый стон под звуки бьющихся друг о друга тел и хлюпающей смазки. В машине витает запах потных тел и секса. Ким стонет всё громче, Чонгук сжимает талию и ягодицы всё сильнее, наверняка оставляя синяки. Требовательные и непрекращающиеся поцелуи топят в себе стоны, окна запотели, оставляя лишь смазанный след ладони Тэхёна. В омеге невероятно узко, и это доставляет ещё больший кайф. Ким сжимается на пике, когда Чон без остановки толкается в нужную точку, и кончает, оставляя на животах обоих белёсую жидкость. Спустя ещё пару толчков, Чон резко выходит из омеги и изливается. В одышке Тэхён не брезгуя ложится на взмокшую грудь альфы, что ровно поднимается и опускается вслед за дыханием. Альфа скрепляет руки на талии и прижимает мелкое тело ближе к себе, делясь теплом. Рана под повязкой пульсирует, отдавая в плечо, но это не имеет значение, не сейчас. Они просто молчат и лежат вместе на откинутом кресле красного салона BMW. Оба испачканы друг другом и оба отдают себе отчёт. Альфа пускает руку в шёлковые волосы и перебирает их меж пальцев, словно антистресс. — Надо будет как-нибудь повторить, Чонгук, — ошарашенно смотря в точку пред собой, вынес вердикт Тэхён, прервав молчание. — Так что, я не отпущу тебя так просто… Чон лишь кивал словам омеги, продолжая смотреть в потолок и перебирать пшеничные волосы. Отдохнув, он наклоняется к бардачку и достаёт оттуда влажные салфетки, отстраняя от себя Тэхёна и заботливо вытирая их животы и остальные испачканные части тел. Выкинув их в какой-то завалявшийся пакет, Чон натянул толстовку обратно на Тэхёна и, не убирая омегу с колен, завёл мотор, продолжая путь в ненавязчивом молчании. — Ты пришёл ко мне без трусов ещё в квартире, да, Ким Тэхён? — спросил Чон у покоящегося на его плече омеги, который после вопроса притворно смутился и спрятал лицо в мощной груди, вызывая у альфы усмешку.