Неосторожны могут быть те, которые ничем не рискуют. © Александр Дюма "Женская война".
Ночь проносилась как будто в бреду. Мелькающие машины, вой и отсветы сирен скорой помощи, снующие туда-сюда люди и вампиры, больничные коридоры. Канаме Куран и Кросс приехали почти сразу. Чистокровный пожертвовал едва ли не самым дорогим, нацедив во флакон своей крови, которая должна была ускорить выздоровление. Я лишь потеряно взаимодействовала с окружающей меня реальностью, вместе с Зеро что-то вяло отвечая Кайену и приехавшим с ним охотникам, отдавала распоряжения Наруми, чтобы та собрала мне всю последнюю информацию по старейшинам, ругалась с кем-то из врачей. – Амая-сан. Оторвавшись от беседы с дежурным врачом, я обернулась на величественный властный голос, увидев посреди коридора высокую фигуру Ичиджо Асато. Одетый в дорогой серый с голубоватым отливом костюм, подчёркивающий цвет пшеничных волос и стальных глаз, Глава Совета Старейшин держал в руке неизменную трость. Апатия, в которой я пребывала, пытаясь оправиться от шока, моментально испарилась. Расправив плечи и машинально опустив руку на рукоять кинжала, я шагнула вперёд, ощущая, как внутри меня вспыхнула ледяная ярость. Должно быть, со стороны мы выглядели полнейшими антиподами: одетый с иголочки величественный аристократ и я в простой одежде со следами крови и копоти на лице и руках. – Глава Асато, – я слегка наклонила голову, удержав зрительный контакт с аристократом. – Я приехал, чтобы прояснить ситуацию, – сдержанно произнёс он, бросая взгляд на маячившего за моим плечом Кросса. Но Кайен, взявший на себя курирование слетевшихся в больницу бывших учеников Ночного класса, видимо, решил оставить переговоры на меня. – Прояснить ситуацию? – я холодно блеснула глазами, вздёрнув голову, глядя в стальные глаза старейшины. – После покушения на сына только что избранного старейшины Совета? После того, как по указке Совета погибли мои люди? Вы, – прошипела я ледяным голосом – считаете, что здесь что-то необходимо прояснять? – Поверьте, Амая-сан, что я к этому не причастен, – аристократ по-прежнему сохранял безупречную выдержку. – Не причастны? – я презрительно сощурилась. – Да, возможно. Пожалуй, вы действительно не были причастны, когда кто-то из Совета решил подставить Ягари Тогу. Я считала, что вы не причастны, потому что разрешили мне свидание с ним. Считала, что вам есть дело до того, что происходит. Но сейчас я очень ясно вижу, что это не так. Признайте, вам выгодно вести двойную игру. – Намекаете, что я виновен в случившемся? – Ичиджо Асато приподнял светлую бровь. – Боже упаси, – мой голос сочился ядом – но не нужно делать из меня дуру, считая, что я поверю в то, что Глава Совета Старейшин может не знать того, кто заказал покушение. Вы – как никто другой имеете представление о расстановке сил в Совете. Кажется, я достаточно чётко дала понять старейшинам, на чьей стороне выступит Гильдия. И вы, Глава Асато, приехали именно потому, что хорошо понимаете: я сдержу своё слово. – Совет не намерен развязывать войну с Гильдией, – аристократ слегка наклонил голову в примирительном жесте. – Вы уже её развязали, – в этот момент я явственно ощущала, что моя душа была окончательно растерзана в клочья. – Сегодняшнее покушение – это casus belli. И сейчас вы уйдёте отсюда живым лишь благодаря моему уважению к вам. Я официально выдвигаю Совету ультиматум: освободить Ягари Тогу и выдать для казни всех участников заговора. В противном случае, Гильдия будет выступать за уничтожение Совета.***
Ночная мгла за окном постепенно рассеивалась, и небо медленно окрашивалось в голубоватые тона, предвещая рассвет. Я сидела у постели Каина, держа его руку с прохладными пальцами. Все разъехались пару часов назад. Первым укатил Куран, следом за ним удалились Зеро и Кросс, напоследок окинувший меня сочувствующим взглядом, от которого стало тошно. Последней ко мне подошла Соэн и, убедившись, что её присутствие не нужно, попросила сообщить, если Каину станет лучше, обняла меня на прощанье и вызвала себе такси. После этой безумной ночи сил у меня не осталось, но организм после всплеска адреналина никак не хотел уходить в блаженное забытье и сознание оставалось на удивление ясным. Глаза немного припухли от слёз, которые я пыталась унять, глубже дыша и горько смаргивая с глаз подступающую солоноватую влагу. В тот момент кошмары прошлых лет казались мне блеклыми полотнами или смазанными фотографиями, всплывающими в памяти. Реальность снова переплюнула всё, что было «до». Хотелось кричать до срыва голоса в пустоту, но этой возможности у меня не было. И всё, на что я была способна – безмолвно сидеть у постели едва живого Каина, не в силах изменить хоть что-то. С тихим щелчком повернулась ручка двери больничной палаты, и я обернулась на звук, удивлённо глядя на нового посетителя. Мужчина был мне незнаком, но рыжие волосы, янтарные глаза, высокий рост говорили мне о многом. Внешнего сходства было слишком трудно не заметить. Отец Каина, одетый в тёмно-синий костюм, осторожно прикрыл за собой дверь. – Кохэку-сан, – я торопливо поднялась, склонившись в поклоне. – Как он? – осведомился вампир, подходя к кровати. Я медленно опустилась обратно. – В сознание ещё не приходил, – голос звучал настолько бесцветно, что я едва узнавала саму себя. – Врачи говорят, что состояние средней тяжести. Куран-сан сделал всё от него зависящее… – Что ж, – вполголоса произнёс Кохэку-сан – я благодарен Канаме за его участие. Но произошедшее было попыткой припугнуть не столько его, сколько меня. Совет ясно дал понять, что будет, если я не приму их сторону. – Ичиджо Асато уже был здесь, – я равнодушно смотрела на стоящего передо мной мужчину. – Он знает, что я намерена сдержать слово. Но ведь вы приехали не за тем, чтобы говорить о политике, Кохэку-сан, – я взглянула в такие же как у Каина янтарные глаза. – Не за этим, – аристократ убрал руки в карманы брюк. – Будете пытаться откупиться? – я перевела взгляд на болезненно бледное лицо Каина. – Можете не стараться. Вам не по силам цена, которую я согласилась бы принять. – Допустим, – вампир склонил голову к плечу, глядя на меня испытующим взглядом. – Но не скрою, мне интересно, что же такого мой сын нашёл в вас, Амая-сан. – Об этом вам стоило спрашивать у сына, – я вновь взглянула в лицо аристократа. – Вам я могу ответить лишь за себя. Но вряд ли вам интересны чувства взбалмошной охотницы. Однако ссориться с вами я не хочу, хотя бы ради Акацки. По губам Кохэку-сана скользнула странная улыбка. – Стоит отдать вам должное, Амая-сан, вы весьма последовательны в своих решениях. И куда более смелы и умны, чем я предполагал. – В таком случае, приму ваши слова за комплимент, – я откинулась на спинку кресла, устало прикрыв глаза. – Вам определённо стоит отдохнуть, – услышала я голос аристократа. – Сколько дней вы на ногах? – А это имеет какое-то значение? – я неопределённо пожала плечами, безотчётно поглаживая руку Каина. – Не думаю, что моего сына обрадует, если вы будете падать с ног от усталости. Поверьте старому аристократу, вампиры тоже не железные, – я подняла на Кохэку-сана удивлённый взгляд. – Не удивляйтесь, – в строгом взгляде вампира блеснули лукавые искры – честность за честность. Я не в восторге от вашей кандидатуры, но знаю, что мой сын настроен серьёзно. И вижу, что есть вещи, в которых вы превосходите молодую Соэн. Вы умны, прямолинейны, верны и можете постоять не только за себя. Редкие качества для женщины.