порванные кеды. жвачка. бесконечные вагоны

ㅤХёк никуда не спешит. Он очень медленно и вальяжно уходит от прошлого. Точнее из прошлого сотни людей, оставленных позади. В любимых наушниках с весёлым плейлистом, жвачкой с арбузным вкусом и полупорванных кедах. Ему некуда спешить, пункта назначения никогда и не было. ㅤХёк любит неожиданно накатывающие воспоминания. О прикосновениях, поцелуях, лёгких и медленно спускающихся вниз. Давно кто-то выяснил, что он неожиданно чувствительный, если легко поцеловать ухо, то мурашки пойдут по всем ногам. ㅤХёк достает последнюю жвачку из упаковки, угрюмо комкает упаковку и суёт обратно в карман. Сколько же мусора у него везде распихано, можно прям так на переработку всего и сдавать. Возможно, это единственный способ хоть как-то рассортировать его жизнь. ㅤХёк продолжает упрямо идти без цели, не оглядываясь назад на путь из сломанных сердец и встреч на раз. Возможно, он был плох в любви. Возможно, он совсем не понимал, что должно значить это чувство. Возможно, он пытался сам себя в этом убедить. ㅤХёк как-то на автопилоте заворачивает совсем не к себе. А к дому, около которого уже можно услышать звуки железнодорожных путей. Открывает привычную дверь такими глупыми ключами под ковриком. Почему-то нервно затягивается одноразкой с таким же арбузным, как и жвачка, вкусом, опять кладёт её в карман и заваливается в чужую квартиру. ㅤХёк идёт без цели и совсем не падает. Но почему-то в конце пути его всегда ловит уставший, но беспокоящийся Марк.