Психиатрическая лечебница

      В понедельник утром медсестра проследила, чтобы Сатору выпил свой антидепрессант, а заодно сообщила ему, что обычная утренняя встреча с доктором Сугуру Гэто переносится на послеобеденное время. Парень почувствовал неожиданное расстройство по этому поводу: на выходных он почти ни с кем не разговаривал, и в глубине души ему хотелось поскорее встретиться с врачом, которому он потихоньку стал доверять. Сам удивился этому ощущению, но пришлось не только признать эти чувства, но и принять. В конце концов, он действительно сам загнал себя в жёсткие антисоциальные рамки. А как из них выбираться…        Годзё стал чувствовать себя гораздо лучше. Его это удивляло: прошло всего-то три дня с того момента, как он начал принимать лекарства, а его мало того, что ничего не беспокоило, так ещё и появилось настроение – не то, чтобы хорошее, раньше его просто вообще не было, да ещё и активность стала повышаться. Если в течение выходных он чувствовал, что ему всё-таки необходимо сделать над собой некоторое усилие, чтобы выпнуть себя из палаты, то теперь ему самому хотелось покинуть эти скучные стены. Он в глубине души понимал, что это заслуга врача.       Короче говоря, да, он слегка расстроился, что увидит Гэто только во второй половине дня, – он, в конце концов, обещал ему книжку принести, а Сатору уже прочёл всего Лавкрафта, что у него был, читать стало нечего, так что первым делом после завтрака парень отправился в библиотеку на поиски новой книги для себя. Строго говоря, назвать подсобное помещение с полками старых книг библиотекой у него язык не поворачивался, однако, табличка на двери гласила ясно. Исследуя пыльные полки, Годзё тяжело вздохнул, сетуя на то, что книги стоят абы как, после чего, недолго думая, он стал сортировать их по тематическим жанрам. Родная литература, зарубежная, эзотерические гороскопы, психология, детективы, детские книжки – все это он начал расставлять по разным полкам. В таком виде, всего в пыли и с горящими глазами его застал спустя некоторое время доктор Гэто.       – Можно узнать, что вы делаете? – мягко спросил он, постучав об косяк двери, желая не испугать пациента, который не заметил его появления. Сугуру уже пару минут как стоял и смотрел, с каким воодушевлением Сатору шурует среди книг. Пусть он был худой, но из-за его гигантского роста казалось, что ему тесно в этой маленькой каморке с книгами. Но главное, Гэто ещё не видел паренька таким увлеченным.        – Разбираю книги, – ответил Годзё и добавил. – Здрасьте, док.       – И вам доброго дня, – Сугуру с интересом разглядывал полки. Белобрысый подошел к делу с болезненным перфекционизмом, ну да и пускай, должен же был кто-то навести здесь порядок. Медсестрам обычно не до того. – Рад, что вы нашли себе занятие по душе. У меня с утра была комиссия, пришлось перенести нашу встречу на более позднее время, – извиняющимся тоном произнёс доктор.       – А я вот книгу пришёл себе подобрать, но решил каталогизировать вашу библиотеку, – сообщил Сатору. – Все равно заняться было нечем…       – Я так и понял, – с небольшой долей иронии сказал Гэто, улыбаясь уголками губ. – Между прочим, я книгу вам принес, как и обещал.       – Что за книга? – поинтересовался парень. Честно говоря, любопытно было ужасно, но он старался не показывать этого.       – А вот придёте на сеанс и узнаете, – сощурился Сугуру и отклеился от косяка двери. Ушёл, даже не попрощавшись. Сатору проводил его заинтересованным взглядом и улыбнулся себе под нос, заинтригованный услышанным. Действительно хочется теперь узнать, что там за книга такая, раз доктор так набивает ей цену. Или себе?       Спустя несколько часов после того, как Годзё разобрал библиотеку, взял себе пару-тройку томиков обнаруженных там книг, заимел на будущее еще несколько, пообедал и даже сходил на медитацию, – он шел на сеанс с Сугуру, как на праздник. Однако кабинет оказался закрыт. Сатору сверился с часами: 14:58, – ну ладно, может, он пришел рано, так и быть, надо подождать.       Гэто совершенно неожиданным образом опоздал на целых пятнадцать минут. За это время Годзё успел подумать, что он перепутал время приёма, сходил на пост к Нанако – она лишь развела руками, мол, врач обещал быть, но сами понимаете, комиссия, мало ли что пошло не так… В итоге, когда Сугуру появился в коридоре, он застал Сатору сидящим на кушетке напротив двери его кабинет, нервно трясущим ногой в ожидании.       – Простите, что заставил ждать, – тяжело вздохнул доктор, звеня ключами и отпирая замок. – С самого утра все идет наперекосяк. Комиссия эта ещё… – Гэто пропустил его вперед и сам прошел следом, закрывая за собой дверь. Белобрысый паренек внимательно разглядывал замученного доктора. Видно было, что ему пришлось сегодня несладко – понедельник день тяжелый.       – Хотите, мы с вами подышим? – предложил он. – Вам бы, наверное, не помешало…       Гэто в ответ на это нахмурился. С чего такое внимание?       – Если вы хотите потренироваться в дыхательной практике, то я не возражаю, – ответил он, держа рабочую ноту. Судя по всему, нужно провести с пациентом границу и напомнить, кто из них есть кто.       – На самом деле, просто хочу, чтобы вы хорошо себя чувствовали, – признался Сатору.       – Спасибо, – искренне ответил Сугуру. – Давайте не будем забывать, что это моя работа, чтобы вы себя хорошо чувствовали. Вам обо мне заботиться не нужно. Расскажите лучше, как ваши дела?       Годзё почувствовал себя глубоко уязвленным, но виду не подал – так ему по крайней мере показалось.        – Нормально, – спокойно ответил он. – Все прекрасно.       Гэто все равно почувствовал исходящую от парня обиду и сжал зубы. Вот только этого ему сейчас не хватало. Почему, если что-то одно идет кувырком, то за ним тянется и всё остальное? О проблемах в клинике он подумает позже. Ох, он совсем не хочет портить отношения с Сатору. У него нет желания ломать с таким трудом возведенный мостик доверия.       – Сатору, я очень ценю, что вы решили позаботиться о моем настроении, – прямо говорит Гэто. – С обывательской точки зрения это значит, что вы проявляете ко мне дружелюбие, а с профессиональной – вы снова способны на эмпатию! Как я понимаю, антидепрессанты работают и притом весьма успешно, – Сугуру широко улыбается. – Беспокоит что-нибудь?       – Как вам сказать… – Сатору неуверенно чешет затылок. – Я чувствую некоторый зуд. Не физический нет, ну знаете, присутствует такое неконтролируемое желание к действию. Словно шило в одном месте…       – Поэтому вы решили разобрать книги в библиотеке?       – В том числе. Кстати о книгах. – Годзё смотрит в лицо врача проницательно, ожидая, что тот поймёт намек и наконец-то вскроет все карты. Что там за книга-то, в конце-то концов?       – Верно, забыл совсем, – Сугуру тянется к ящику стола и извлекает оттуда книжицу. Сатору присматривается к ней, но по обложке не понятно, что это такое. По крайней мере, он такую книгу не знает. А Гэто того и надо – удивить.       Он вообще довольно долго выбирал книгу для своего пациента. Практически вся мировая классика – это бесконечная тоска и страдание, и Годзё такое читать противопоказано. Хорош же он был бы, если принес парню любимый роман Достоевского. Да его бы стоило после такого врачебной лицензии лишить! Именно поэтому Сугуру провел несколько часов напротив своих книжных полок, перебирая литературу, которая бы могла быть удобной случаю. И в конечном итоге нашел. Детская литература никогда не станет плохим выбором чтения для взрослого, а тем более, если речь идет о пациенте. Он и сам эту книгу очень любил.       – Я принёс вам Нила Геймана – “История с кладбищем”. Не читали?             – Никогда о таком не слышал, – честно признался Сатору. Не то чтобы он мало книг читал, нет, просто как правило выбор делал в пользу японских произведений. Учитывая, какие темы поднимаются в современном литературном дискурсе, это было не самое легкое чтение, может, это в свою очередь и повлияло на его депрессию, а впрочем…       – Не сомневаюсь, что вам понравится. Отличная книга, – сказал Гэто с улыбкой. – Я перечитывал её несколько раз. Это детская классика.       – Вот как? – Годзё пролистал книгу, после чего недоверчиво посмотрел на обложку: было в ней что-то готическое. Хотел было брякнуть, что он вообще-то не ребенок, чтобы читать детскую литературу, но вовремя спохватился: доктор Гэто вообще-то оказал ему любезность, принеся книгу из домашней библиотеки, так что он не станет выделываться.       По крайней мере, пока не прочтет. А там…       – Чем бы вы предпочли сегодня заняться? – возвращается Сугуру к рабочим вопросам. – На той неделе мы попробовали эриксоновский гипноз, и если хотите, можем попрактиковать его ещё раз, например, задавшись новой целью. Спали-то вы наверняка лучше? – Сатору в ответ на это кивнул. – Вот и прекрасно, значит, эффект есть, пусть и в совокупности с лекарствами.       – Я не уверен, но давайте попробуем. Что еще можно загадывать?       – Зависит от того, что вас беспокоит. Я бы предложил также ограничить идею во времени, может быть, это вам поможет. Ну например, – Сугуру покусал губу, размышляя. – Одна моя пациентка сказала: я вхожу в транс, чтобы встретить любимого человека до конца года. Она действительно встретила свою любовь, но полюбила безответно. Поэтому я бы рекомендовал конкретизировать свои желания.       – А почему вы рассказываете про других пациентов? – неожиданно спросил Сатору. – В прошлый раз еще про пациента без руки рассказали… Вы же говорили, что это врачебная тайна. Разве нет?       – Все верно, – к такому вопросу Гэто всегда был готов. – Я всегда спрашиваю позволения у своих пациентов, могу ли я рассказывать про их случаи. Вот вы, – он посмотрел Годзё прямо в глаза, – разрешили бы мне рассказывать о себе?       – Нет, – уверенно мотнул головой Сатору.       – Тогда я и не стану, – совершенно спокойно ответил ему доктор. – Так что вы придумали с целью?       – А можно так: чтобы найти ответы до конца месяца?       Сугуру задумался. Какие ответы собирался искать Годзё, он примерно мог прикинуть. Если хочет, пусть ищет. А вот месяц… Не рановато ли? Впрочем, не так уж и плохо то, что паренек уже думает о будущей перспективе, пусть и всего лишь на месяц вперед. Это уже немало.       – Думаю, можно, – отвечает наконец Гэто.       – Я вхожу в транс, чтобы найти ответы до конца месяца…       Вечером уже после ужина Годзё заваливается с книгой Геймана в общий зал для пациентов, где старики смотрят телевизор. В палате сидеть надоело ужасно, а на улице темно и свежо, так что он идёт на компромисс с самим собой, вкладывает в уши наушники и садится в угол под торшер, где сидит несколько часов подряд, которых оказывается вполне достаточно, чтобы прочитать “Историю с кладбищем”. Когда Сатору прочитывает последнюю страницу и захлопывает книгу, то сидит в прострации ещё какое-то время и обдумывает прочитанное.       Это определенно чертова лучшая книга, которую он прочитал за последние несколько лет.       Из диктофонной записи врача:       22 ноября 2020 года       …Антидепрессанты совершенно точно действуют, и эффект на третий день такой, какой я и надеялся получить. Пациент стал подвижен, заинтересован в активной деятельности, больше двигается. Разобрал тут нашу библиотеку, говорит, скучно было. Про побочные эффекты пока не говорили – может быть, их и не окажется, хотя я в этом сильно сомневаюсь. Большое везение, что удалось подобрать препарат с первого раза. Будем наблюдать в перспективе, как сертралин подействует на Сатору. С сегодняшнего дня он уже принимает по 50 мг, к концу недели поднимем до 100 мг. Психика потихоньку будет укрепляться, появятся ресурсы на нормальную жизнь. А там, глядишь, уже и о выписке можно будет подумать. По крайней мере, хочется на это надеяться.       …На выходных обещал подобрать для него книгу, чуть с ума не сошел от мук выбора. В итоге, принял лучшее решение – взял “Историю с кладбищем” Геймана. Детские книги – всегда отличный выбор. На будущее, надо будет задаться целью сделать подборку лёгкой литературы для чтения своим пациентам, чтобы не пришлось долго ломать голову. Я бы добавил туда все детские книги Геймана, “Маленького принца” и, наверное, “Вафельное сердце” Марии Парр. И конечно, все истории о Муми-троллях. Возможно также, что книги Роальда Даля могут быть полезными. Оказывается, среди качественной литературы очень мало такой, где не упоминается смерть, суицид или другие ужасы жизни. Я об этом раньше никогда не думал. Конечно, если посмотреть на биографии писателей, то понимаешь, что от хорошей жизни хорошие вещи не пишутся – взять того же Исикава Такубоку, Осаму Дадзай и других наших великих писателей. Так, а почему это я пишу эти мысли на запись о своём пациенте?       …Вспомнил, что Сатору предложил в начале сеанса сделать вместе дыхательную практику, потому что я был в дурном расположении духа после общения с комиссией. Эмпатия к нему тоже потихоньку возвращается, это хорошо. Раньше волком на меня смотрел, огрызался постоянно. А обо мне уже давно никто не заботился, поэтому меня это приятно удивило, впрочем, я сразу обозначил весьма чёткую границу, потому что я – врач, а он – пациент, пусть мы и примерно одного возраста. И вот это уже плохо. Я должен избегать конфликта интересов, в конце концов, он мой Клиент, и у нас не может быть двойственных отношений. Этический кодекс и профессиональный долг превыше всего. Сугуру, почему ты опять записываешь на плёнку то, что не относится напрямую к лечению пациента?