Vesta: Steps into the future

2938 год эры ЕКВ. Лигор. Галактика Бронс.

      Тёмный тоннель вёл куда-то вглубь заброшенной шахты. Перекрытия наполовину сгнили и уже ничего не защищало от обвала. Здесь не принято было ходить приличным людям.       Проржавевшие рельсы, брошенные как попало вагонетки. Всё здесь словно кричало о том, что когда-то рабочие покидали это место в спешке.       В стенах кое-где сверкали блики необработанных камней и металлов, и возможно, желающие потрепать себе нервы могли бы обнаружить здесь целое состояние, но страх… Страх был сильнее.       Вот уже почти сотню лет среди местных ходит легенда о том, что в недрах этой пещеры обитает монстр, что по ночам выбирается на поверхность и ищет себе жертву. Говорят, что именно его когда-то и увидели шахтеры, в ужасе покидая свои рабочие места. Говорят, что среди них даже были жертвы. Разорванные обескровленные тела ещё долго являлись выжившим в кошмарах. Вот только того, как выглядел монстр, описать никто так и не смог.       Шахту завалили, но время, дожди и ветра смогли потревожить камень. В завале образовался лаз, через который мог пролезть человек. Стали пропадать люди. Снова власти забили тревогу. Жрецы проводили молитвы и жертвенные обряды у входа в шахту, чтобы задобрить существо, обитающее там, и казалось, чудище снова «уснуло», но никто не знал, как долго продлится это затишье, ведь бесстрашные исследователи снова и снова пытались выяснить что же за существо обитает там.       Гул ветра нарушил тишину шахты. Старый смотритель обошёл заваленный большими валунами вход, покачал головой и отправился в сторону своего небольшого домика. С платформы, где стояла сторожка, открывался прекрасный вид на Бахрат. Солис только поднялась из-за горизонта. Город постепенно просыпался. Очередная спокойная ночь сменилась беспокойным днём. Где-то шахтеры затянули привычную песню, приветствую новый день.       Старый смотритель лишь хмыкнул. Он тоже когда-то вот так строем вышагивал на работу, но возраст был уже не тот, благо что не выгнали совсем, а приставили охранять «зверушкину норку», как в шутку называла эту шахту молодежь. Они не жили в те времена. Они не помнят те крики, что доносились из недр горы. Он, конечно, тоже их не слышал, но ведь люди говорили.       Старик вздохнул, вспоминая, как его собственный сын сгинул там, в темноте.       — Отец, я же не дурак, — сказал тогда младший. — Я только одним глазком. Ну не верю я в плотоядных монстров. Только не на наших землях.       Сын был учёным, исследователем, и, наверное, знал, что делал, спускаясь в шахту. Вот только он не вернулся, ни к вечеру, ни семнадцать лет спустя. Он ушёл, оставив беременного мужа на пожилых родителей. Старик понимал, что он до сих пор стыдился смотреть в глаза зятя, ведь даже не пытался остановить.       — Деда? Дедушка, ты дома? — послышался задорный голосок. — Ты уже закончил патрулирование?       — Да, малыш, заходи.       В небольшое помещение, в котором находилась кровать, стол с парой стульев, да печка, вошёл невысокий омега лет шестнадцати. На нём был темный плащ с глубоким капюшоном. Озорные медовые глазки слегка сверкали. Смуглая сияющая кожа, коралловые губки, слегка округлые, ещё совсем детские черты лица, красивая шея с россыпью тёмных родинок на ней. Старик понимал, что многие альфы захотят связать с этим омегой свою жизнь, но он твердо решил, что не будет давить на единственного внука и тот сам выберет себе спутника жизни.       Лигор, постоянно менялся, калифы приходили и уходили, как и законы, действующие на планете. Все зависело от того, каких взглядов придерживался правитель в тот или другой отрезок времени. Сейчас, хоть и зоны альф и омег, постепенно смешивались, позволяя молодежи общаться больше, омег всё ещё проверяли, да и Жрецы зачастую принимали активное участие в жизни местных омег, диктуя им правила и законы. Эти монахи снова набирали силу, после двухвекового затишья, можно было с уверенностью сказать, что сейчас Лигором снова правили священнослужители.       — Заходи, Хёкки, ты чего в такую рань?       Омега поцеловал деда в щёку и поставил на столик небольшую корзинку.       — Папа передал тебе гостинец, — ответил омега.       — Спасибо. Как дела в школе?       Донхёк слегка скривился.       — Всё нормально.       — Не верю. Тебя что-то беспокоит?       Омега прикусил губу, а потом неуверенно сказала:       — Мы начали изучать историю твоей шахты и… В общем, мои одноклассники шептались за моей спиной, тыкая в меня пальцем и называя сыном сумасшедшего. Отец… Он же не единственный, кто стал жертвой этой шахты, так почему люди вспоминают только его, а не тех, других?       Старик тихо хмыкнул.       — Потому что только Хекдже пытался доказать всем, что никакого монстра не существует, что бояться в шахте нечего. Говорил, что он на своём примере покажет, что это всё чушь, а в итоге просто исчез.       — Но дедушка, мы же не можем утверждать, что он стал жертвой чудовища. С ним могло случиться всё, что угодно. Обвалы, например, случаются и в обычных шахтах. Разве кто-то доказал, что монстр настоящий? Я…       Старик почувствовал пробежавшую по спине волну страха.       — Донхёк, — прервал мальчишку альфа. — Поклянись мне, что никогда не повторишь путь своего отца! Он был дураком, пытаясь кому-то что-то доказать. Будь выше этого.       — Но дедушка! — возмутился омега.       — Клянись немедленно!       — Я клянусь, что не повторю путь отца, — ответил омега. — Но всё же мне неприятно, что даже ты называешь его дураком.       — А кто он, если не дурак? — нахмурился старик. — Он не думал ни о ком и ни о чём, так и сгинул. В чём был виноват твой папа? Знаешь сколько раз к нам приходили жрецы, предлагая для него «отличную партию», но я понимал, что не могу с ним так поступить. А если бы вы остались совсем одни?       — Прости, дедушка. Я не хотел тебя расстраивать. Я просто…       — Ты имеешь право на своё мнение, малыш, но помни, прежде чем что-то делать, подумай, не станет ли от этого больно тем, кто любит тебя.       Старик обнял внука. Они ещё немного поговорили, а потом Донхёк убежал в школу.       День тянулся. Солис жарила. Ветер гонял песок по пустыне. Горы сверкали залежами кварца. Внизу бурлила Эйси. Альфа, перекусив, устроился на кровати. Как только стемнеет, он совершит свой очередной обход, а пока можно и поспать.       Сон был беспокойным. Альфа то и дело слышал какой-то шум, голоса, шорох крыльев. Словно где-то в ловушке билась большая птица. Когда старик проснулся, за окном уже стемнело. Снаружи, кажется, шёл дождь. Альфа вытер испарину со лба, чувство тревоги не пропало, а кажется ещё сильнее обострилось.       — Нужно развеяться, — сказал он сам себе.       Накинув дождевик, старик взял в руки лампу и двинулся на улицу. Нужно было обойти территорию. У знакомой шахты альфа замер. Завал, казался разворошенным, несколько больших булыжников лежали в стороне. Проход в шахту был открыт, а ветер донёс до носа мужчины металлический запах крови.       — Вот же ж, — поспешил внутрь шахты альфа. — Эй, есть там кто? Вылезайте. Это плохая идея. Оттуда ещё никто живым не выбирался.       Мужчина осторожно проходил вглубь шахты. Эхо доносило приглушённые голоса. Альфа покрепче сжал служебный бластер. С улицы послышался гром. Старик обернулся, замечая фигуру у входа.       — Ну слава Богу. Вы целы, — сказал мужчина. — Пойдём-ка отсюда. Нужно вызвать патруль. Что-то здесь явно не чисто.       Старик приближался к фигуре, закутанной в чёрный плащ. Когда лампа осветила лицо незнакомца, старик оцепенел.       — Ты?..       Снаружи вспыхнула молния. Последнее что увидел альфа, были алые глаза и клыки, что вонзились куда-то в шею.

— пять лет спустя —

Истинная земля. Галактика Млечный путь.

      В тёмной душной комнате было слышно лишь прерывистое дыхание и тихие приглушенные стоны.       У высокого лабораторного стола стоял грузный альфа, прикусив ладонь. Штаны мужчины были спущены, а глаза прикрыты. У ног альфы сидел парнишка лет двадцати. Омега обхватил губами член старшего и активно двигал головой. Свободная рука альфы уже зарылась в тёмные слегка вьющиеся пряди, сжимая. Младший, казалось, не обращал на эту боль внимания, продолжая своё увлекательное занятие. Собственная рука омеги уже забралась в трусы, поглаживая и чуть надавливая на небольшую складочку, набухшую от возбуждения.       Вскоре альфу слегка затрясло. Он замер, а потом с громким стоном кончил. Омега отстранился, а потом сплюнул рядом со старшим. Уговора глотать не было.       — Ну что довольны? — спросил младший чуть дрогнувшим голосом, поправляя на себе влажное белье. — Теперь я могу получить то, зачем пришёл, профессор?       Последнее слово омега почти выплюнул, поморщившись. Альфа усмехнулся, поправив штаны и застегнув ширинку.       — Вы очень способный студент, Донхёк-ши, — промурлыкал альфа. — Что ж, я могу выписать вам одноразовый пропуск в секретную лабораторию.       — Одноразовый? — почти прорычал омега. — Ты…       — Осторожнее, молодой человек. Я ведь могу и передумать.       Омега глубоко вздохнул.       — Хорошо. Когда я его получу?       — Да прямо сейчас, — ответил альфа. — Не хочу остаться в долгу. Пройдёмте в кабинет.       Мужчина приоткрыл дверь, выглядывая в просторное светлое помещение, и убедившись, что там никого нет, он вышел, поманив омегу за собой. Достав какой-то бланк, альфа начал его заполнять.       — Число впишешь сам, — сказал профессор, протягивая бланк омеге. — Если потребуется продлить…       — Я знаю, где вас искать, — ответил Хёк, забирая пропуск и игнорируя жадный взгляд старшего.       Хлопнув дверью, Донхёк оказался в просторном коридоре Академии.       — Похотливая свинья, — сорвалось с губ омеги, а потом парень торопливо покинул вотчину заведующего кафедрой магических рас — профессора Орри Отрикса.       Ли Донхёк вот уже третий год учился в Академии Vesta и проходил практику именно на этой кафедре, желая понять, что за магия течёт в крови жителей его планеты и может ли она быть привлекательной для других волшебных народов.       После того, как у входа в ту проклятую шахту обнаружили труп дедушки, последнего альфы в их семье, было очень трудно. Приходили все, кому не лень, предлагая свою помощь, но почему-то вся их бравада рано или поздно сводилась к браку. Донхёк замуж выходить пока не собирался, хотя папа убеждал его в том, что для них это единственный способ избежать всяких слухов и манипуляций. Две одинокие омеги не могли стать полноценными и благонадёжными членами общества. Отсутствие в доме альфы, автоматически приписывало им с папой статус легкодоступных, а после того, как Донхёк заявил, что идёт учится в Vesta, пошли слухи о том, что в подземных шахтах ему самое место, что ни один приличный лигорский альфа его замуж не возьмёт.       — Больно надо, — фыркнул омега, собирая вещи. — Во Вселенной двести с лишним галактик. На Лигоре свет клином не сошёлся, разберусь как-нибудь, а вы… Вы мне ещё спасибо скажете. Я обязательно выясню, что за тварь обитает в горах и убивает наших людей.       — Твой отец тоже так говорил, — вскинулся папа. — И где он теперь?       — Я не отец, — ответил Донхёк. — Я пойду другим путём.       Вот так он и уехал. В Академии его приняли тепло. Среди сокурсников он нашёл единомышленников, но ни с кем не сдружился настолько, чтобы поделиться тем, что его гложет.       Оказалось, что своего рода магией владеют около пяти десятков наций, но вот только их способности не походили на то, что творило с людьми чудище в шахте. И вот, спустя почти четыре года, он узнал, что существует некая секретная лаборатория, что занимается изучением планеты, на которой когда-то жила сама Магия, но из-за жестокости населения, она её покинула.       Донхёк искал, находя всё новые и новые сведения о тех временах, когда Магия помогла спасти Вселенную. В общем доступе было не так много, поэтому пришлось идти на крайние меры.       Заведующий кафедрой давно строил Ли глазки. Хёк, конечно, понимал весь контекст его намеков, но до последнего надеялся, что сможет найти другой выход, но просчитался.       Сейчас хотелось забыть этот вечер, как страшный сон, но то, ради чего он это всё затеял, было у него в руках. И если и в этой лаборатории он ничего не найдёт, то выводы будут неутешительными. Чудовище шахт Лигора может быть только рукотворным.       Добравшись до съёмной квартиры, Ли поспешил в душ. Хотелось смыть с себя липкие взгляды того анварца.       Хрупкое стройное тело блестело от потоков воды. Кожа омеги по-прежнему сверкала, словно покрытая золотом. Тонкая талия, слегка набухшая перед течкой грудь, округлые пышные бедра. В Донхёке было всё, что делало омегу Лигора идеальным. Ему засматривались вслед, приглашали на свидания, а он… Он листал новости, искал новые сведения о жертвах монстра, которые калиф всё ещё замалчивал. Правитель не хотел, чтобы Vesta узнали о происходящем и начали совать свой нос в дела Лигора. Калиф считал: нет шахты — нет проблем. Вход снова засыпали, но людей туда по-прежнему тянуло словно магнитом. Вот, совсем недавно папа писал ему о пропавшей в тех местах парочке. Нервишки им, видите ли, потрепать захотелось.       На следующий день рано утром Донхёк уже стоял у входа в лабораторию, ожидая её куратора — младшего научного сотрудника Хуан Ренджуна. Этот омега был старшего Ли лет на пять, но у них сложились неплохие приятельские отношения. Ренджун иногда подменял преподавателя естественных наук в Академии и всегда с удовольствием отвечал на дополнительные вопросы. Омега понимал, что в такую рань его вряд ли ждут, но у него был всего один день и он рассчитывал использовать его по полной.       Хуан появился ровно в восемь, сонный и помятый. Заметив Ли, он слегка вскинул бровь.       — О, привет, а ты чего тут? — спросил старший.       — У меня есть пропуск в лабораторию, — ответил Хёк, демонстрируя бланк. — Я… Я пишу курсовую о разнообразии магических рас.       — Мм, — сказал Джун, открывая дверь и впуская гостя. — Даже спрашивать не буду, чего тебе это стоило. Надеюсь, что ты думал головой, когда ввязывался во всё это.       Ли покраснел.       — Я…       — Ты такой не первый, а я слишком хорошо знаю на чём эта свинья играет.       — Ты…       — Упаси боже. Я эту лабораторию получил из рук моего наставника, что был мужем этого борова…       — Был?       — Он погиб около года назад. Неудачный эксперимент, — ответил печально Хуан. — Не бери в голову.       Донхёк почувствовал мурашки, пробежавшие по телу. Это что за эксперименты тут проводили?       — Итак, что ты хочешь тут найти? — спросил Ренджун, пропуская младшего вперёд.       Помещение лаборатории было большим. Донхёк знал, что здесь работает с десяток сотрудников, но, видимо, было ещё слишком рано и они с Джуном были пока одни. В центре помещения стоял макет планеты с человеческий рост. Здесь были моря, океаны, континенты, реки, леса, поля и поселения. Планета была условно поделена на две части и границы второй постепенно сужались.       — А?..       — Это наглядный пример того, как на Волшебной Земле истребляется магическое население. Как видишь, магии на планете становится меньше.       Донхёк видел и было обидно.       — Ну так, ты хотел…       — Узнать, какие волшебные нации жили и живут там. Что они могли и как, и за счёт чего выживали.       — Ты же понимаешь, что многие волшебные нации исчезли до того, как мы начали изучение планеты и их описание чисто условное?       — Да, я понимаю, — кивнул Донхёк. — Мне хватит и поверхностных сведений.       Ренджун задумчиво почесал подбородок.       — Что ж, хорошо, — кивнул Хуан, подводя Ли к большому монитору. — Вот в этой библиотеке собраны все сведения о нациях и их возможностях. Полистай пока, если будут вопросы — спрашивай, постараюсь ответить.       Хуан ушёл в сторону зоны с интересными и явно волшебными растениями, а Донхёк открыл предложенный файл. Кого там только не было. Особое впечатление на омегу произвели драконы и тролли. Вот только все эти существа не могли творить того, что делало чудище на Лигоре. Омега уже почти отчаялся, когда его палец мазнул по панели, открывая предпоследний файл. Донхёк почувствовал, как сердце ускорило ход, а ладошки вспотели. С экрана на омегу смотрел высокий худощавый мужчина с бледной, почти белой кожей. Глаза существа отливали алым, улыбка напоминала оскал, клыки были удлинены, а за спиной незнакомца распустились крылья.       — Вампир, — прочитал Донхёк. — Тёмно-магическое существо, питающееся кровью. Относится к условно-бессмертным нациям и считаются практически исчезнувшим видом.       Дальше шло описание сил вампиров, и Ли понимал, что вот оно, то, что он искал столько лет. Тут тебе и нечеловеческая сила, и обескровливание жертв, и непереносимость яркого света. И следы на шее дедушки… Две точки — ранки от клыков, но как? Как вампир мог оказаться на территории Лигора?       В статье писали, что не все особи данного вида становились монстрами. Были и адекватные вампиры, что людей не убивали, пользуясь либо кровью животных, либо донорской помощью, но все они ходили по тонкой грани в шаге от безумия. Мог ли тот монстр эту черту переступить?       — У, куда тебя, друг, занесло, — как-то слишком неожиданно появился рядом Хуан. — Извини. Я просто заметил, как изменилось твоё лицо. Ты побледнел. Да, признаю, описание этих тварей ещё то. Жуткие монстры со скверным характером.       — Откуда такие сведения? — спросил Ли. — Тут про характер ни слова не сказано. Да и вообще этот вид считается исчезнувшим…       — Это условно-бессмертная нация-то? — хмыкнул Хуан. — И исчезнувшая?       Донхёк задумчиво свёл брови.       — А как ты думаешь, — сказал несмело младший. — Вот эти вампиры, чисто теоретически, могли покинуть Волшебную землю и поселиться где-нибудь в ЕКВ?       — Ну если чисто теоретически, — нахмурился Хуан. — Всё возможно, но на Волшебной земле нет Vesta. Мы стараемся сделать своё присутствие минимальным. С некоторых пор это только наблюдение через спутники.       — Но я читал, что было время, когда безумный ученый похищал жителей Волшебной земли для своих экспериментов и многие из его жертв, пройдя реабилитацию, остались в ЕКВ.       — Это было так давно, — натянул улыбку Ренджун. — Больше сотни лет прошло. Всё уже настолько смешалось.       — А люди пропадают, — печально сказал Ли, бросив взгляд на монитор.       — Что ты имеешь ввиду? — насторожился Хуан.       — Я… — начал было Донхёк, но вспомнил, что на Лигоре его по головке не погладят за то, что он расскажет, но ведь нужно было что-то делать. Отец и дедушка были не единственными жертвами монстра. — Знаешь, я, наверное, совершаю самую большую ошибку в своей жизни, рискую головой, но мне не справиться без помощи. В общем, около ста лет назад в одной из шахт Лигора случилось несчастье. Пять человек были буквально разодраны и обескровлены. Выжившие наперебой твердили что-то о жутком крылатом монстре, что появился буквально из ниоткуда, с легкостью переворачивая гружёные камнем вагонетки и убивая людей. Семьям погибших и пострадавшим выплатили компенсацию, шахту завалили, запретив к ней приближаться. Первое время было тихо, но сам понимаешь, что любопытство, а порой и безрассудное геройство способно на многое. Люди шли туда с мыслями: «Уж со мной-то точно ничего не случится» и пропадали. Калиф накладывал штрафы, Жрецы проводили свои ритуалы, пытаясь задобрить монстра, объект взяли под охрану, но людей по-прежнему манило туда. Мой отец… Он работал с Vesta, но в тот день… Он решил, что справится сам. Он хотел развенчать миф о чудовище, доказать, что все те жертвы человеческих рук дело, но не вернулся. Тела так и не нашли, и если честно, не искали-то толком, никому не хотелось лезть в пасть чудища из-за какого-то дурака. А пять лет назад я потерял там дедушку. Он был смотрителем и следил за тем, чтобы никто не входил в шахту. Его тело я нашёл у разворошенного входа. Огромные валуны валялись как попало. Медики сказали, что он умер от потери крови и разрыва сердца, но на теле не было ран, лишь две небольшие точки у основания шеи. Я… Я не могу сидеть сложа руки. Я хочу выяснить, что за существо обитает в том тоннеле, поэтому я здесь. Эта картинка… Она очень похожа на то, что описывали очевидцы тогда, сто лет назад, но вампир… На Лигоре? Я… Если кто-то из верхушки Лигора узнает, что я рассказал всё тебе, меня либо отправят в шахты раздвигать ноги, либо сразу казнят. Калиф не хочет, чтобы Vesta совала свой нос в его владения, но я… Джун, я хочу остановить смерти.       Хуан выглядел задумчиво.       — Ты можешь мне не верить, но…       — Дело не в этом, — отмахнулся старший. — Дело в том, что если это, действительно, вампир, то вероятнее всего он за эти годы потерял последние крупицы разума и человеку, увы, с ним уже не справиться.       — Но… — Донхёк опустил плечи. — Люди умирают… Нужно что-то делать!       Хуан нервно теребил край своего халата, а потом решительно кивнул.       — Ладно, пошли, — направился к выходу старший.       — Куда? — опешил Ли.       — Хочу познакомить тебя с человеком, что знает об этих тварях больше моего.       — Он сможет мне помочь?       — Ещё не знаю, но он… Он может тебя кое с кем свести.       — С кем? — насторожился младший.       — С тем, у кого хватил сил побороться с обезумевшим вампиром.       — Но ты же сказал, что человек против него бессилен.       — А он и не человек, — хмыкнул Ренджун. — Он один из них. Тёмная тварь с очень тяжелым характером, но с обострённым чувством справедливости.       Донхёк сглотнул, а потом всё же поспешил за старшим, что вышел из помещения и пошёл в коридор в сторону медицинского блока. Там, кажется, проходили испытания новые медицинские препараты. Ли понимал, что его ведут в ещё одну секретную лабораторию, связанную с исследованиями крови и прочих секретов, выделяемых организмами наций ЕКВ.       — Джун, у меня нет туда пропуска, — сказал Ли, на что Хуан лишь отмахнулся, открывая перед младшим дверь.       — Забей, ты сегодня со мной.       Омеги вошли в просторный светлый зал, заставленный оборудованием. Ли не знал для чего нужна была и половина из этого. Людей здесь было больше, чем в лаборатории Хуана. Каждый из них был слишком занят, чтобы обращать на них внимание. Хуан целенаправленно шёл в сторону кабинета руководителя лаборатории. На позолоченной табличке было выгравировано: «Цянь Кун — профессор межгалактических наук».       Донхёк хмыкнул. Термин «межгалактические» чётко говорил о том, что этот Цянь Кун был специалистом как минимум в пяти областях и принадлежал к одной из неземных цивилизаций.       Тем временем Ренджун уверенно открыл дверь, пропуская Донхёка вперёд. Младший неуверенно переступил порог и смутился, заметив на себе внимательный взгляд янтарных глаз. Зрелый альфа в белом халате сидел за письменным столом. Карамельного цвета волосы были в легком беспорядке. На носу мужчины были круглые очки. Кожа казалась бледной. На вскидку, Донхёк бы дал этому альфе лет тридцать. Даже несмотря на то, что альфа был в халате, можно было очень чётко определить, что со спортом он был на «ты» и уделял много времени тренировкам.       — Привет, милый, — улыбнулся альфе Ренджун. — Мы вот тут решили тебя навестить.       Омега подошёл к альфе, нежно целуя. Цянь улыбнулся, ответив на поцелуй, а Донхёк невольно отвёл взгляд, чувствуя легкую зависть. Он ведь так и не смог начать хоть какие-либо отношения. Ему всегда чего-то не хватало.       — Чем обязан? — спросил Цянь.       — Да вот Хёкки, кажется, нашёл на Лигоре сородича твоего подопечного.       Кун вскинул бровь и с любопытством посмотрел на младшего.       — Только заранее предупреждаю, что Хёк тут неофициально и вмешательство Vesta в этот вопрос может стоить ему жизни.       — Всё так сложно? — спросил Цянь.       Донхёк нерешительно посмотрел на Хуана, что тепло улыбнулся и кивнул.       — Расскажи. Кун не из тех, кто любит рисковать чужими жизнями.       И почему-то хотелось верить. Эти двое не вызывали опасений, было в них что-то родное, а тревога во взгляде альфы была вполне настоящая.       По мере продвижения рассказа, Кун всё сильнее хмурился, а потом и вовсе поднялся на ноги и нервно прошёлся по кабинету.       — Ничему калифов Лигора время не учит. Всё пытаются казаться независимыми. Ладно Vesta, могли бы хоть соседей на помощь призвать. За всё время пребывания вашей планеты в ЕКВ, адекватных лидеров можно по пальцам пересчитать. Замалчивание проблемы её не решит. Если та тварь, что поселилась в ваших шахтах, действительно, вампир, то в ближайшие годы всё может стать ещё хуже, ведь эта особь может задуматься о создании клана, а это десятки обезумевших монстров.       — Но… — сглотнул Донхёк. — Почему он уже этого не сделал?       — Видимо, вырабатывал иммунитет, — пожал плечами альфа. — Кровь Лигора несёт в себе особую магию, не такую к которой он привык. Возможно, сперва организм вампира отторгал её, этим можно объяснить те затишья, между нападениями, но если адаптация закончится, эта тварь сможет не только убивать, но и создавать себе подобных.       Донхёк почувствовал пробежавшие мурашки.       — И что теперь делать? — спросил омега. — Как этот вампир вообще мог оказаться на Лигоре?       Кун бросил мимолетный взгляд на Ренджуна, что лишь пожал плечами.       — Сбежал, возможно. Из лаборатории Боруса Сэмвэя на Ите, — ответил Цянь. — Слышал о таком?       — Один из союзников безумного ученого, с которым боролась Vesta и Магия?       — Ну под конец, конечно, профессор перешёл на сторону ЕКВ, но сути это не меняет, — кивнул Кун. — Он проводил чудовищные эксперименты на людях. Вампиры были в числе тех, кто обитал в его лабораториях. Когда Vesta захватили их, они предложили людям начать всё сначала на просторах Вселенной, но видимо, не все решили прожить свою жизнь честно. В ком-то взыграли инстинкты.       — То есть вы хотите сказать, что этих монстров в ЕКВ много? — поежился Ли.       — С десяток, — нехотя ответил профессор. — И не нужно обобщать. Многие из них до сих пор сотрудничают с Vesta. Среди них есть вполне образованные личности.       — Кстати, об этих личностях, — сказал Ренджун. — Я думаю, что твоему подопечному по силам помочь Хёкки. Он официально с Vesta не связан, о нём не так много известно на просторах ЕКВ и он… Он чует своих сородичей за версту.       — Не считаешь, что это слишком шикарный подарок для очередного безмозглого калифа Лигора? — поморщился Цянь.       — Сейчас, милый, наша задача думать не о власть имущих, а о простых людях, которых некому защитить. Если до нынешнего дня тот упырь сидел в шахте безвылазно, это не значит, что он проведёт там всю свою вечность. Порой их безумие прогрессирует.       Кун нахмурился, посмотрев на Донхёка. Омеге показалось, что этот альфа словно видел его насквозь. Видел его страх, боль, видел тот ужас, что пережил Ли, обнаружив тело дедушки у шахты. Альфа читал его как открытую книгу.       — Ты зря связался с Отриксом, — хмыкнул Кун, а Донхёк почувствовал, как запылали щеки. — Эта тварь теперь своего не упустит.       — Я… У меня не было другого выхода, — ответил Ли. — Я должен был как-то сюда попасть.       — А меня ты со счетов сразу списал? — покачал головой Ренджун.       — То есть… — опешил Ли. — Ты бы так просто пустил бы меня в секретную лабораторию?       — Это моя лаборатория, — снисходительно улыбнулся Хуан. — Я сам решаю кого пускать, а кого нет и Отриксу об этом знать не обязательно.       Донхёк поник, но альфа ободряюще похлопал его по плечу.       — Мой тебе совет, сделай запрос на смену куратора практики. Я с радостью приму тебя и помогу окончить Академию.       — Но я совсем ничего не смыслю в фармакологии и гомологии, — растерялся Ли.       — Разберёмся, — отмахнулся Кун. — Главное, что ты избавишься от влияния этого похотливого барана и будешь у меня в поле зрения.       — Но… Монстр… Лигор… Я хотел вернуться.       — А кто сказал, что мы отпустим тебя туда одного? — улыбнулся Ренджун. — У меня как раз есть свободное время.       — А я давно хотел изучить свойства ядов песчаных змей, а где этим лучше заниматься, как не в местах их обитания — бескрайних пустынях Лигора?       Донхёк растерянно хлопал глазами. Впервые кто-то не отмахнулся от его проблемы, а наоборот, предложил помощь.       — Я… Вы… Это так неожиданно. Спасибо.       — Увы, малыш, радоваться пока рано. Избавиться от вампира не так-то просто. Могут потребоваться годы, ведь эти твари очень хорошо умеют прятаться и внушать людям ложные образы, — заметил Кун, печально вздохнув. — Но мы постараемся сделать всё возможное. Безумцам не место среди людей.       Ли прекрасно это понимал.       — Ладно, вы идите, а я попробую связаться с моим… подопечным, — сказал Кун. — И, Хёк, не забудь про запрос.       — Конечно, — кивнул омега. — Я сегодня же всё оформлю.       Попрощавшись, они вышли из лаборатории. Донхёк шёл за Ренджуном, а в голове крутился лишь один вопрос, но он не знал, уместно ли его было задавать.       — Спрашивай, — хмыкнул Хуан, а потом улыбнулся на шокированный взгляд Ли. — У тебя на лице всё написано.       — А Кун… Он кто? В смысле к какой нации он принадлежит? Я не заметил каких-либо признаков, но и того, что он местный не почувствовал. Да и ты… Что-то я теперь сомневаюсь, что вы с Истинной земли.       — А зря, — хмыкнул Хуан. — Родились мы, действительно, здесь, вот только наши предки были как раз из тех, кто выживал в лабораториях Сэмвэя. Мой дедушка был друидом, но не тем, что занимаются травками на Земле Сверхъестественной, а тем, кто общался с духами леса, умел разговаривать с деревьями. Гордая нация, но их на Волшебной земле уже тоже почти не осталось. Мы с Куном познакомились, когда я был студентом. Я сразу потерял голову, стоило мне его увидеть, а он… Он почти три года бегал от меня, пытаясь доказать, что он меня не достоин. Да и эта разница в возрасте.       — Я бы не сказал, что она заметна, — пожал плечами Ли.       — М да, — грустно улыбнулся Хуан. — А вот сколько бы ты ему дал?       — Куну? Ну, тридцать — тридцать пять, может быть.       — Сто четыре, — усмехнулся Хуан. — Он живет почти в четыре раза дольше моего.       Донхёк замер посреди коридора, открывая и закрывая рот.       — Но как?       Ренджун открыл перед младшим дверь лаборатории и пригласил в свой кабинет, потому что внутри уже были люди.       — Ну, назовем это последствиями генетических экспериментов Боруса Сэмвэя. В питательную среду омеги с Элмоса были подсажены две оплодотворённые яйцеклетки. Один биологический материал принадлежал оборотню, другой вампиру. Через полгода родились два абсолютно непохожих друг на друга ребёнка. Один из них пил молоко, а второй кровь.       Хуан развёл руками.       — К тому времени ИКГ уже принадлежала Vesta. Таких детей, как Кун с братом растили при особых условиях, грубо говоря, в лаборатории, хотя они ни в чём не нуждались. Ну, собственно, вот и всё. Детям дали кров, образование и свободу выбора. Кун остался в Vesta, а Джехён… Скажем так, не сошёлся характером со своим боссом и ушёл из корпорации, став Тенью. Ты…       — Я знаю, что это такое. Это очень древняя структура, что работает там, где законы не помогают, но он… Получается, он вампир? А как же кровь, и прочее?       — Ну, насколько я знаю, недостатка в пище у Дже нет, хотя черту он никогда не переступал. Кун… В его лабораториях научились выращивать клетки крови вне организма, этакий неприкосновенный запас на случай крупные военных операций.       Донхёк сглотнул.       — А Кун, значит, волк?       — Чисто формально. С обращением что-то явно пошло не так, хотя у него вполне развита ментальная магия.       — Он читает мысли!       — Не совсем так, — улыбнулся Ренджун. — Он видит только то, что ты хочешь ему показать или не контролируешь. Твои воспоминание о вечере в кабинете Орри были на поверхности и легкодоступны.       Донхёк снова покраснел. Ренджун потрепал его по тёмной макушке.       — Всё иди. Мы свяжемся с тобой. Лигор не очень дружелюбная планета и без сопровождения местных там и вовсе делать нечего.       — Будете моими гостями, — улыбнулся Ли.       — Это честь для нас.       Попрощавшись с Ренджуном, Хёк сразу побежал на кафедру писать заявление. Много мыслей кружилось в его голове. Слишком быстро он получил союзников, но что они могут вчетвером? Действовать ведь придётся не только против монстра, но и в тайне от властей. Калиф вряд ли признает то, что планете нужна помощь. Слишком уж яро он отрицает происходящее. Донхёк вспомнил слова Куна об идиотах у власти и подумал, а что он вообще знает о лидере планеты. Он получил трон в наследство от отца около тридцати лет назад. Его отец был справедливым лидером, но тоже не спешил связываться с монстром, ведь именно по его инициативе шахту засыпали. Именно он разрешил жрецам проводить ритуалы, изгоняющие демонов у входа в шахту, а его сын продолжил это дело, только добавив новых запретов и штрафов. Что касалось наследников, то у нынешнего калифа было два мужа и шесть сыновей. Из них только трое могли претендовать на трон, поскольку были альфами. Вот только калиф покидать свой трон не спешил, а братья грызлись между собой. Ли слышал, что и мужья калифа не слишком-то ладили, чем не повод для кровавой междоусобной войны?       Донхёк был слишком далек от всего этого. Юные принцы его не интересовали, хотя он видел, как во время Балов Надежды омежки строили глазки наследникам престола, рассчитывая на взаимность.       Ли вспомнил, как однажды даже танцевал с принцем. Мальчишке было четырнадцать, и он важно задирал нос.       Омега грустно улыбнулся. Воспоминания о доме заставили сердце сжаться от тоски. Донхёк не был дома чуть больше года. В редкие дни, когда Ли выбирался к родителю, тот так и норовил завести разговор о свадьбе, говорил о том, что есть ещё в Бахрате альфы, готовые взять на себя заботу о нём. Ли младшего бесила такая формулировка вопроса. Они ругались. Младший запирался в своей комнате и плакал, а старший пил лекарства.       Омега в административном корпусе Академии выглядел уж слишком понимающе, когда принимал у Донхёка заявление. Неужели все знали о склонностях профессора Отрикса? Тогда почему его ещё не сняли с должности? Или хотя бы не понизили? Донхёк слышал, что в Vesta пытались бороться с такого рода авторитетами. Может дело в том, что большинство омег сами соглашались на связь с профессором, как Хёк, например, и им не выгодно было подставлять себя прямыми обвинениями?       Так, за своими размышлениями Ли и не заметил, как оказался у КПП Vesta. Омега снимал комнату потому что с общежитием у него не сложилось. Жизнь там оказалась для него слишком сложной. Соседи по комнате были омегами, но многообразие наций накладывало свой отпечаток. Донхёку пару раз предлагали раздвинуть ноги: «Ну чего ты боишься то, интересно же, как оно у других. Мы только посмотрим». Нет, конечно, такими были не все, но осадок остался.       Итак, уже почти добравшись до выхода Ли немного замешкался в поисках пропуска и совсем не заметил альфу, что буквально вылетел из двери. Столкновение было неизбежным. Омега ощутил резкий удар и потерял равновесие, вот только горячая широкая ладонь, опустившаяся на поясницу, не дала упасть.       — Извините, я вас не заметил, — тяжёлый, обволакивающий бархатом голос ворвался в слегка спутанное сознание. — Вы не ушиблись?       — Я…Нет, спасибо, — Донхёк смутился и попытался отстраниться. Рука на спине обжигала.       — Ах да, простите, — сказал альфа, отступая.       Донхёк пробежался взглядом по человеку напротив: высокий, крепкое телосложение, каштановые волосы с легкими завитушками, острые черты лица, серые глаза, алые пухлые губы и сдержанная улыбка. Пахло от альфы едва уловимо. Дымом. Одет незнакомец был во всё тёмное и только толстая серебряная цепь бросалась в глаза. На широкой жилистой шее она смотрелась очень уместно. Ли мог поклясться, что весило это украшение не мало, ведь каждое звено не уступало по толщине пальцам омеги.       — Хорошего дня, — кивнул альфа. — И ещё раз простите.       Альфа развернулся и пошёл в сторону НИИ, а Донхёк, отогнав оцепенение вызванное незнакомцем, всё же нашёл пропуск и поспешил домой.       Уведомление о смене куратора практики пришло через три дня. Ли ходил на лекции и ждал. Новостей от старших не было и это волновало, и вот теперь у омеги появился вполне законный повод лично посетить своего профессора. Получив пропуск в лабораторию, Ли поспешил в нужный корпус. У кабинета Куна омега замер. Внутри были слышны голоса. Хёку они показались знакомыми, и если один из них принадлежал определенно Куну, то второй… Мысли завертелись в голове, возвращая на КПП в руки незнакомого альфы с пронзительным взглядом и слишком тёплым ароматом.       — Я пойду один, — сказал незнакомец. — Нечего вам там делать.       — Ну да, я посмотрю, как этот безумный будет смеяться над твоим растерзанным телом.       — Ему меня не победить!       — Уверен? В нём, в отличии от нас, есть магия, да и кровь Лигора вполне может придать ему дополнительную защиту. Ты не можешь просто пойти и воткнуть осиновый кол ему в сердце.       — Почему? — в голосе незнакомца слышалось искреннее недоумение.       — Потому что этот идиот, поди, не будет сидеть и спокойно ждать своей смерти. Я уверен, он очень хорошо себя защитил, и возможно, даже кто-то в верхушке его покрывает. Не удивлюсь, что это калиф и жрецы стоят за всеми теми ужасами.       Донхёк почувствовал, как волна ужаса словно окатила его с головы до ног, а вот об этом он не подумал.       — Нам нужен план и действенная ловушка, — сказал Кун.       — Приманка?       — Доброволец.       Шаги приближались к двери, а потом Цянь распахнул её, с интересом посмотрев на омегу, что не нашёл ничего лучше, чем вытянуть вперед руку с бланком.       — Простите, — сказал Ли. — Уведомление пришло. Нужна ваша подпись, профессор. Я тут…       — Успокойся, — сказал Кун, улыбнувшись. — Заходи.       Ли вошёл в кабинет. Его вчерашний знакомый стоял у окна и разглядывал пейзаж. Он по-прежнему был весь в чёрном.       — Познакомься, это мой брат — Чон Джехён, а это, Дже, Ли Донхёк — мой студент.       Альфа оторвался от своего занятия и посмотрел на младшего, слегка кивнув.       — Мы не так давно пересекались, — сказал Джехён, улыбнувшись, а Донхёк с волнением рассматривал слегка обнажившиеся клыки. — Твой студент имеет привычку зависать в очень неподходящих местах.       — Я не… — смутился Ли. — Я искал пропуск.       Сейчас омега смотрел на двух альф, что возвышались над ним, и не мог поверить в то, что эти двое уже чуть больше века живут на этом свете. Сколько всего они повидали, через что прошли. Наверное, им приходилось и терять: родных, наставников, любимых.       Кун тихо хмыкнул, видимо, Донхёк снова думал слишком громко.       — Простите, — смутился омега.       — Нет, не нужно извиняться. Ты во многом прав. Потери — это самая тяжёлая часть долгой жизни. Но увы, ни в наших силах это исправить.       — Именно поэтому вы с Ренджуном…       Хёк снова смутился.       — Да, — улыбнулся Цянь. — Джуни… Он прекрасный омега, а я… Лет пятьдесят назад моё старение замедлилось. Я… Я не знаю надолго ли. Вообще, волкам не свойственна вечность, но в нашем случае всё как-то уж слишком неоднозначно. Одним словом — лабораторный эксперимент. Но давайте не будем о грустном. Итак, студент Ли, ты готов вернуться на родину?       Кун забрал из рук омеги формуляр, чтобы подписать его, тем самым давая своё согласие на обучение студента.       — Да, профессор, — кивнул омега. — Только… Я…       — Ты слышал наш с Дже спор, — кивнул Цянь.       — Да и… Знаете, мне кажется, что в ваших словах есть смысл. Про калифа. Он… Я слышал, что он поощряет своих детей на силовые методы борьбы за трон, но не дает даже намёка на то, когда собирается уходить, а между тем, его предшественники передавали власть детям после появления первых седин. Такими темпами наследники скоро сами друг от друга избавятся, а он останется на троне до последнего вздоха.       — Если наследники не объединяться и не устранят его раньше, — хмыкнул Джехён. — Лигор, увы, переживал и такое.       Донхёк лишь развел руками. Такая практика, действительно, в истории была.       — Итак, вернёмся к нашему вопросу, — сказал Чон. — Вылетаем завтра в восемь. Мне нужно осмотреть местность, прежде чем делать какие-то выводы. Вход в пещеру охраняется?       — За ним ведётся круглосуточное наблюдение с помощью камер. Людей, после смерти дедушки, туда не пускают.       — Замечательно, — хмыкнул альфа. — Значит, твоей задачей, малыш, будет отвлечение внимания. Пока, а там будем действовать по обстановке.       Донхёк хотел фыркнуть на это фамильярное «малыш», но тут же вспомнил, сколько этим двоим лет и решил промолчать. Джехён прошёл мимо омеги, бросив на него слегка надменный взгляд, но Ли успел заметить пару глубоких вздохов, что всё же невольно сделал альфа. Донхёк почувствовал, как запылали кончики ушей. На Лигоре не придавали значения естественным запахам и истинности. Была лишь легенда о Благословлённом Богами и Магией союзе. Это было очень редкое явление, и как утверждали жрецы, такой союз мог появиться лишь тогда, когда самому существованию планеты что-то серьёзно угрожало. Такой союз давал надежду на рождение истинного калифа. Того, кто выведет свой народ из тьмы. Последний такой союз был заключён, как минимум три века назад. Нынешний калиф был внучатым племянником одного из наследников прошлого истинного калифа. Донхёк слышал, что в царской семье не гнушались близкородственных браков.       Между там вампир кивнул Куну и скрылся.       — Не обращай на него внимания, — отмахнулся Цянь. — Он хороший, только пытается строить из себя одиночку.       — Почему?       — У каждого из нас свои страхи.       — Он боится потерять контроль?       Старший улыбнулся.       — Я тебе этого не говорил, хорошо? Мы… Понимаешь, даже прожив столько лет, мы ничего толком о себе не выяснили. Мы отличаемся от привычных понятий оборотней и вампиров. Я не могу обращаться волком, а Джехён…       — Он носит на шее серебро и не боится света, — ответил Донхёк. — А еще он пахнет. Дымом, если я не ошибаюсь.       Кун удивленно вскинул бровь.       — Что? — смутился Ли.       — За сто лет ты первый, кто так чётко определил его запах, — ответил задумчиво Цянь. — Даже в лаборатории не смогли дать чёткого определения его аромату. Я… Я тоже чувствую дым, лёгкий, древесный, но мы всё же братья как-никак. Мы делали экспертизу и по крайней мере один родитель у нас общий.       — Тот омега с Элмоса?       — Нет. Был ещё кто-то. Элмосца использовали в качестве, — Кун скривился. — Инкубатора. Яйцо, формирующиеся в процессе беременности, очень надёжная защита, если пытаешься вырастить мутанта.       Взгляд альфы стал мрачным, но он попытался взять себя в руки.       — Ладно, ты иди. Тебе, наверное, вещи надо собрать, а я пока оформлю нашу командировку. Ждём тебя утром на космодроме.       Донхёк кивнул. Он понимал, что скорее всего его брали с собой в качестве приманки, но почему-то была уверенность в том, что старшие его в обиду не дадут.       Перед глазами возник образ Джехёна. Он ведь совсем не походил на ту иллюстрацию в учебном пособии Ренджуна. Чего только стоили глаза, обжигающие холодом, но тут же вспомнилась горячая ладонь на пояснице. Омега сглотнул, чувствуя лёгкое напряжение.       — Соберись, — попытался успокоить себя Ли. — Ему сто с лишним лет! Он тебе в дедушки годится!       Так, витая в своих мыслях, омега опять не заметил открывающейся двери.       — Повторяетесь, Донхёк-ши, — горячее дыхание опалило ухо, а знакомые руки удержали от падения.       — Я… Задумался, — поднял на старшего взгляд омега. Джехён был близко. Слишком близко. От него пахло дымом и кровью. Видимо, что-то отразилось на лице омеги, потому что альфа поспешил поставить Ли на ноги и отстраниться.       — Прости. Будь, пожалуйста, осторожен и смотри по сторонам, — сказал он, а потом махнул рукой и поспешил к выходу.       Донхёк с волнением смотрел на закрывшуюся дверь. Омега понимал, что сейчас чувствовал отголоски чужого презрения и ярости. Джехён презирал себя и ненавидел, а Донхёк… Он понимал, что именно его страх к запаху крови стал катализатором этих эмоций альфы. Ли посмотрел на дверь, из которой вышел Чон. На ней висела табличка: «Лаборатория гематологии». Здесь брали и хранили кровь, делали анализы и проводили эксперименты, а ещё, видимо, снабжали вампиров пищей. Альфа пришёл сюда для того, чтобы жить, а Донхёк… Он вспомнил день смерти дедушки. Там… Там тоже пахло кровью. Ли вспомнил тот ужас, а Джехён… Он принял этот страх на свой счет. Омега дёрнулся, а потом побежал к выходу. Он хотел догнать старшего и объяснить, что всё не так, но почти у самого КПП грузная фигура встала у него на пути.       — Донхёк-ши, какая встреча, — скривился альфа лет сорока. — Я в вас разочарован. Сменить руководителя практики после всего того, что между нами было.       — Простите, профессор, не понимаю, о чём вы, — ответил омега и попытался обойти старшего, но тот схватил его за предплечье. — Что вы делаете?       — Кто надоумил тебя написать заявление? — притянув к себе омегу прошипел Отрикс. — Кто эта тварь? Кто копает под меня?       — Ащ, пустите, — попытался вырваться Ли. — Никто мне ничего не говорил. Я просто решил сменить специализацию.       — После посещения секретной лаборатории? Это Хуан, да? Или любовничек его? Ты пятый за неделю. Руководство начинает задавать вопросы.       — А вы не пробовали начать с себя? — усмехнулся Ли. — Последите за собой и поймёте, что только идиот не догадается о ваших наклонностях. Мне же вы сами намекнули о том, чем я могу расплатиться за пропуск. А вот соглашаться или нет это был мой выбор. Осознанный. Я пришёл к вам сам, и мне нет резона подставлять себя в первую очередь, да и вас. Ищите тех, кому вы не оставили выбора. Я знаю, есть и такие.       — Ах ты маленькая дрянь, — схватил за волосы Донхёка старший. Омега зашипел, а из глаз выступили слёзы. — Извинись немедленно! Я порядочный человек! Вдовец!       — Ваш муж, наверное, выдохнул с облегчением, покинув этот мир. Прожить всю жизнь с такой свиньёй то ещё наказание.       — Тварь! — замахнулся альфа. Донхёк зажмурился, но удара не последовало. Вместо этого омегу окутал запах дыма, а глубокий голос, как никогда успокаивал.       — Что здесь происходит?       Джехён резко дёрнул Донхёка на себя, заводя за спину и навис над Отриксом.       — Кто вам дал право прикасаться к этому омеге? Он вам кто? Муж, брат, сын? По-моему в регламенте Vesta чётко прописаны нормы поведения всех сотрудников без исключения. Вы, профессор Отрикс, давно не перечитывали устав?       — А вам, Джехён-ши, не должно быть всё равно? — огрызнулся Отрикс. — Вы уже лет тридцать, как здесь не работаете. И шли бы дальше по своим делам. Этот омега — мой студент и мы с ним разберёмся уж как-нибудь без посторонних. Он оскорбил моего покойного мужа и я в праве назначить ему взыскание.       Джехён бросил взгляд на Ли, что вцепился в предплечье Чона и помотал головой. Вампир громко выдохнул.       — Ну, во-первых, Орри, мистер Ли, насколько мне известно, больше не твой подопечный, поэтому назначить ему взыскание ты не можешь. Обратись к его куратору, — сказал Джехён, а Отрикс аж покраснел от ярости. — А во-вторых, я знаю тебя слишком давно, чтобы поверить в этот бред. Иди-ка ты по своим делам и оставь мальчика в покое, иначе придётся пожалеть.       — Ты мне угрожаешь?       — И не думал. Я кажется, ещё пятнадцать лет назад просил тебя завязывать с этими твоими индивидуальными занятиями.       — Да пошёл ты, — выплюнул Отрикс, а потом, бросив взгляд на вцепившегося в Чона Донхёка, пошёл прочь.       Ли выдохнул, уткнувшись куда-то меж лопаток вампира.       — Спали? — спросил Джехён равнодушно.       — Нет, — ответил Ли. — Не совсем, то есть… Мне нужен был пропуск, а он… Он предложил…       — Поработать ртом, — хмыкнул Чон, пытаясь отцепить от себя младшего.       — Ренджун и Кун уже сказали, что я идиот, но я… Я хотел найти хоть что-то, что поможет мне определить, что за тварь убила отца и дедушку. Я… Я слишком хорошо помню тот день. Распахнутые в ужасе глаза старика и… запах крови, хотя на теле не было ни одной раны.       Чон дёрнулся, а потом резко развернул омегу к себе, заглядывая в блестящие от слёз глаза.       — Был запах? Ты уверен?       — Да, — потер предплечья омега. Хватка альфы была железной. — Пахло кровь, как там, у лаборатории, когда мы столкнулись.       Джехён помрачнел.       — Ты это… Ты не думай, что я тебя боюсь…       — А следовало бы, — сказал вампир, выпуская руку омеги из своей. — Я монстр, Донхёк-ши.       — Есть люди и похуже, — пробурчал омега.       Джехён усмехнулся, потрепав Ли по голове.       — Тебя подвезти? — спросил альфа.       Донхёк вылупил на старшего глаза, а потом смутился.       — Если тебе не трудно.       — Пошли, — кивнул Чон. — И… ты не мог бы рассказать мне о том дне, если, конечно, это не причинит тебе боль.       — Я… Это тяжело, но я попробую. Что конкретно ты хочешь знать?       — Как долго твой дедушка там работал?       — Шесть с половиной лет, — ответил Донхёк. — Он работал в соседней шахте, но здоровье начало подводить, а жить на что-то было нужно. Ему предложили, он не стал отказываться.       — И что? За эти годы было много жертв?       — Дедушка очень ответственно относился к своей работе, — пожал плечами Ли. — Несколько раз ему даже удавалось задерживать нарушителей. Все они оправдывались тем, что хотели потрепать себе нервы.       — И как их наказывали?       — Штрафами.       Джехён спрашивал обо всяких мелочах, пока они шли к припаркованному аэромобилю. Донхёк отвечал, отвлекаясь. Омега понимал, что его вот так аккуратно подводят к основной теме, и он был очень благодарен старшему за то, что тот начал издалека.       — Ты каждое утро навещал старика? — спросил Чон, вбив в навигатор адрес омеги.       — Почти, — ответил Ли. — Если не было никаких дел в школе. Я носил дедушке гостинцы. Продукты, сладости. Он сам не часто спускался в город.       — Почему?       — Здоровье уже было не то. Его домик находился высоко в горах. Ему уже тяжело было подниматься.       — Допустим. Итак, в то утро ты…       Донхёк выдохнул, прикрыв глаза. За окном мелькали пейзажи вечернего города. Омега опустил голову на холодное стекло.       — Я взял приготовленный папой пакет и пошёл в горы. Ночью была гроза и дорожку слегка размыло. Я пару раз едва не упал, но всё же добрался до домика. Сторожка была закрыта, но я знал, где лежат ключи. Я открыл дверь, разложил продукты и принялся ждать, но дедушки всё не было. Через два часа, едва не взвыв от тревоги, я пошёл его искать. Большие камни, разбросанные по дороге, меня сразу насторожили, а потом был открытый вход в шахту и тело дорогого человека. Я… Я пытался привести его в чувства, но он был уже холодным и ни на что не реагировал. И был запах… Запах свежей крови.       — В тот момент ты был там один? Ты никого не заметил? Люди, звери, птицы…       — Бабочки, у входа в тоннель летали мотыльки Эзроса, — сказал Донхек, стиснув зубы. Он знал, что эти насекомые были частыми гостями храмов. Их привлекал запах крови, но в основном, эти мотыльки питались падалью и размножались внутри тушек погибших в пустыне животных.       Джехён крепче сжал руль и натянул улыбку, но омега видел, как напряжен был старший.       — Допустим, — сдержанно кивнул Чон. — Обнаружив тело, ты побежал в деревню?       — Нет, — помотал головой Ли. — У входа в шахту давно установлена тревожная кнопка на случай непредвиденных обстоятельств. Я вызвал патруль.       — Кто пришёл первым?       Донхёк задумчиво свёл брови.       — Я… — омега растерянно посмотрел на старшего. — Я не помню. Помню лишь суетившихся вокруг меня медиков и патрульных, что осматривали место. Ах да, был ещё управляющий, что пытался неловко меня успокаивать.       — Так, управляющий… Кто он? Альфа или омега?       — Глупый вопрос, — хмыкнул Ли. — Омеги на Лигоре занимаются исключительно домом и семьей.       — И все же. Кто он?       — Зять калифа. Муж его старшего сына. Он занимается контролем всех горных производств в регионе. Он, если мне не изменяет память, учился в Академии Vesta на геолога.       — А когда все эти люди были вокруг запах крови пропал?       Донхёк задумался.       — Нет. Кажется, нет. Это так важно?       — Понимаешь, — с неохотой сказал Джехён. — Пахнет только свежая кровь. Это знаешь, как выпить, к примеру, кофе. Потом ещё какое-то время от тебя будет пахнуть им. Вот сейчас я…       Донхёк втянул носом воздух и, действительно, кроме запаха дыма не почувствовал больше ничего.       — Так значит, — начал Ли и побледнел. — В тот момент, когда я нашёл дедушку…       — Он был там. Убийца. Причём очень близко.       Ли почувствовал, как дрожит. Тогда, пять лет назад, он не испытывал и половины того ужаса, что одолел его сейчас. Джехен припарковал машину и притянул омегу к себе, успокаивающе гладя по спине.       — Успокойся. Это было давно. Не стоит думать о том, что могло бы быть. Давай ты будешь жить сегодняшним днём, а того урода мы найдём и упокоим.       — Но… Получается, что если он не напал на меня тогда, то не такой уж он и безумный.       Чон хмыкнул.       — Получается, — ответил альфа. — Психология вампиров немного отличается от той, что сопровождает обычного человека. И если делить всё на чёрное и белое, можно проиграть. Есть здоровые люди, есть психи, а есть те, кому приносит удовольствие боль других. Твой приятель, видимо, из таких.       Донхёк поморщился.       — Не приятель он мне.       — Ну извини, не хотел тебя обидеть, — усмехнулся альфа, отстраняясь. — Успокоился? Не будешь себя накручивать? Я со спокойной душой могу отпустить тебя домой? Завтра утром мы вылетаем на Лигор, не забыл?       Донхёк посмотрел на старшего. Он, казалось, знал его не так давно, всего несколько часов, но этот по сути и не человек вовсе, сделал для него очень много.       — А Ренджун говорил, что у тебя скверный характер, — сорвалось с губ Ли, но он тут же в шоке уставился на альфу. — Ой, прости. Я не это имел ввиду. Он…       — Прав, — усмехнулся Джехён, откинувшись на спинку своего кресла. — Я, действительно, не подарок, но ты… Мне почему-то не хочется тебя расстраивать. Ты и так натерпелся.       — Вот только мученика из меня делать не надо, — фыркнул омега.       — И не собирался, — улыбнулся Чон. — Знаешь, проживёшь с моё, научишься читать людей, как открытую книгу. Видеть все их мысли и тайные желания.       — И о чём же думаю я? — хмыкнул омега с вызовом посмотрев на Чона.       — Тебе это не нужно, — грустно улыбнулся Джехён. — Я не нужен. Иди домой. Отдохни. Впереди у нас много работы.       — Вот ещё, — фыркнул Ли, чувствуя, как пылают щёки. — Вы много на себя берете, Джехён-ши.       — Возможно, — пожал плечами альфа. — Но ты подумай об этом, хорошо? Будет больно. Я уже через это проходил, а ты… Ты слишком хороший.       — И на том спасибо, — фыркнул Ли, открывая дверь и выбираясь из аэромобиля. — То же мне предсказатель…       Донхёк не понимал, почему злился. Может потому, что Джехён был прав и сознание уже рисовало картинки их совместного будущего? Но ведь у них почти восемьдесят лет разницы. У Чона впереди вечность, а что может дать ему Ли?       Омега бросил взгляд на альфу, что грустно улыбнулся, и, подмигнув, умчался прочь. И вдруг стало так одиноко и холодно. Полезли жуткие мысли. С Джехёном было спокойнее, даже несмотря на то, что он был одним из самых опасных существ во Вселенной.       Ночь медленно опустилась на город. Донхёк добрался до кровати перед этим закрыв дверь на несколько замков. Накрывшись одеялом и натянув его до подбородка, Ли попытался заснуть, но не тут-то было. Картинки пятилетней давности не давали покоя. Он ведь, и правда, не помнил, кто пришёл по сигналу первым. И мотыльки… Они скрылись где-то в глубине пещеры. Донхёк помотал головой. Теперь на ярких крыльях насекомых ему мерещились чьи-то глаза и алые всполохи ритуальной магии. Пару раз папа водил его в храм к жрецам, чтобы те помолились за них, послав им надежного защитника. В памяти мелькнула картинка того, как один из жрецов читал заупокойную молитву над телом дедушки, но откуда он там взялся? Это же по сути место преступления. И почему никто не указал ему на это?       Донхёк резко сел. А мог ли тот монстр прятаться среди жрецов? Эти люди носят тёмные одежды, живут в храме, редко выходят в город, творят свои ритуалы ночью и… У них есть постоянный доступ крови, ведь местные прихожане отдают её, вознося свои молитвы к богам. Да и калиф сейчас был слишком набожным, много времени проводя за молитвами в храме. Может, пещера была только отвлекающим манёвром, а на самом деле уже весь Бахрат в руках чудовища?       Спал Донхёк плохо, ему снова и снова снилось лицо, алые глаза и окровавленные губы и клыки, но на утро образ выветрился из памяти, а ужас… Ужас остался. Кое-как позавтракав, он собрал чемодан и поспешил на космодром.       Кун и Ренджун были уже там. По мере приближения к ним Ли видел, как улыбка покидает лицо старшего омеги, сменяясь беспокойством.       — Что-то случилось? — спросил Хуан.       — Всё в порядке. Спал плохо. Кошмары.       — Это я во всём виноват, — появился рядом Чон. Это было так неожиданно, что Донхёк вздрогнул, выронив из рук документы. Альфа и омега синхронно опустились вниз, чтобы поднять бумаги. Их руки соприкоснулись. Ли задрожал сильнее, а Джехён нахмурился. Кун с Ренджуном тревожно переглянулись, но не вмешивались.       — Там был жрец, — прохрипел омега. — Понимаешь? Медики, патруль, управляющий и жрец. Он читал какую-то молитву на месте преступления и его никто не прогнал. Его, казалось, и вовсе никто не замечал.       Джехён крепко сжал руку омеги. В это время диспетчер объявил о посадке.       — Обсудим это позже.       Чон забрал из рук Ли чемодан и они направились на посадку. Большой красивый звездолёт встречал пассажиров приятной мелодией и мягкими креслами.       Цянь с Хуаном заняли свои места. Джехён пропустил Донхёка к окну и сел возле прохода. Омега всё ещё дрожал и отводил взгляд. Он не хотел показывать того, как ему было страшно.       — Мы с Дже остановимся в отеле недалеко от твоего дома, а Джуни…       — У нас есть свободная комната, — закивал Ли. — Думаю, папа не будет против гостя.       — Вот и славно, — кивнул Хуан. — И мне будет спокойнее, а то как погляжу на тебя, так сердце сжимается. Больно ты бледный сегодня.       — Это пройдёт, — натянул улыбку Ли.       Ренджун лишь покачал головой.       Дальше летели молча. В такси было достаточно много народу. Лигор был довольно популярным туристическим маршрутом. Два часа в пути и вы попадаете в другой мир. Мир пустынь, хрусталя и древней культуры. Когда Донхёк был маленьким, он считал, что нет места во Вселенной лучше дома, а теперь… Теперь он думал, что не важно где ты, важно с кем. И тёплая рука Джехёна, сжавшая ладонь омеги, как никто подтверждала это.       Ли повернулся к старшему, улыбнувшись. И всё-таки омегу безумно тянуло у этому альфе. Возможно, всему виной был запах, что напоминал о доме. Чон улыбнулся в ответ, тихо шепнув:       — Ты можешь немного поспать.       — Кошмары…       — Просто попробуй.       Донхёк лишь пожал плечами, а потом прикрыл глаза. Голова опустилась на плечо альфы, что грустно улыбнулся, но ничего не сказал. Омега не заметил, как провалился в сон. Снились ему пустыни Лигора, тёплый свет Солис и дом, где его ждал улыбающийся папа, смеющийся Джехён, что катал на своих плечах мальчишку лет трех с руной власти на виске. «Истинный калиф» — мелькнуло в голове, но быстро рассеялось, оставляя лишь тепло, что дарил ему альфа с притягательным запахом дыма.       Нежное прикосновение к щеке вырвало из сладкой дремы.       — Эй, соня, мы прибыли, — сказал Чон, потрепав Ли по плечу.       Омега открыл один глаз и выпрямился. Он, как оказалось, всё это время проспал на плече альфы.       — Прости.       — Всё нормально. Зато выспался.       Донхёк, действительно, чувствовал себя отдохнувшим, а ещё были не совсем чёткие воспоминания о тихой семейной жизни и звонкое: «Папочка!». Ли помотал головой, отгоняя непрошенные мысли. Это ведь только его фантазии и не более.       В аэропорту они разделились, договорившись встретиться в большом торговом комплексе и обсудить дальнейшие действия.       — Вы очень мило смотритесь вместе, — заметил Ренджун, когда они ехали в сторону дома.       — Он считает, что мне это не нужно, — смутившись, ответил Ли.       — Как знакомо, — закатил глаза Хуан. — Я почти три года слушал нечто подобное. У них это, видимо, семейное. А что ты чувствуешь? Сам?       — Я… — щёки запылали. — С ним тепло. Он… Меня к нему тянет. Он напоминает мне о доме, и не смотря на его сущность, с ним я чувствую себя в безопасности.       — И ты хочешь этого лишиться?       Ли замотал головой.       — Тогда просто не опускай руки.       — Но он… Вечный, а я…       — Знаешь, если он захочет, он может разделить эту вечность с тобой. Он просто иногда забывает какие возможности спрятаны в его теле.       — Он… Он может сделать меня таким же? — растерялся Донхёк.       — Как вариант, — пожал плечами Хуан. — А ещё я знаю, что есть способ, что может помочь вампиру стать человеком. Я слышал, что это как-то связано с драконами.       — Но драконы — вымершая нация.       — Не совсем так, — ответил Хуан. — Несколько особей Магия сохранила на Эйте, только это большой секрет.       Донхёк закивал.       — Вот только вы должны сами выбрать готовы ли вы прожить вместе вечность или же состариться и умереть в один день.       Ли задумчиво прикусил губу. Он был согласен на оба варианта, лишь бы ощущение тепла и защищенность не пропало. Вот только что на это скажет Джехён?       Вскоре машина притормозила у дома. Водитель помог им с чемоданами. Открыв калитку, Донхёк улыбнулся. Он очень скучал. Двухэтажный каменный домик обветшал, кое-где начал осыпаться, но роднее него у омеги ничего не было.       — Пап, привет, ты дома? — крикнул Ли, приглашая Хуана войти. — Мы с другом приехали в гости.       Спустя мгновение из кухни выбежал растерянный старший. Он натянуто улыбнулся.       — Донхёк? Как хорошо, что ты приехал, а я уж собирался тебе звонить, — сказал омега, обнимая сына, а потом посмотрел на Ренджуна, что вежливо поклонился.       — Это Хуан Ренджун — мой друг. Мы приехали сюда с научной экспедицией всего на пару недель, а что-то случилось?       Старший Ли немного замялся, а Донхёк насторожился.       — Я… В общем, я нашёл тебе мужа. Мы с семьёй альфы уже обо всём договорились. Помолвка назначена на выходные, а свадьба через месяц.       — Но я… — сглотнул Хёк. — Не давал на это своё согласие.       — Оно и не требуется. Пойми, в городе уже говорят о тебе невесть что. Я не могу допустить, чтобы нашу семью смешали с грязью. Эта свадьба заткнет всем рты.       — Но я… Я не хочу вот так!       — Либо свадьба, либо шахта, другой судьбы на Лигоре для тебя нет.       — Шахта в смысле…       — Да, та самая, глубокая, куда отправляют падших омег.       — Но я не… Я ещё целый! Они не имеют права!       — Кто-то пустил слух о том, что ты спишь с преподавателем, — всхлипнул старший омега.       Донхёк бросил отчаянный взгляд на Ренджуна.       — Вряд ли Отрикс сам до этого додумался, — хмыкнул Хуан. — Видимо, кто-то из студентов решил тебя подставить. У вас ещё есть лигорцы на курсе?       Донхёк кивнул.       — Трое. Один альфа и семейная пара.       — Что с этим альфой?       — Я его послал.       Ренджун хмыкнул.       — Ты думаешь… — начал омега, а потом посмотрел на родителя. — Мой жених… Кто он?       — Не знаю. Я общался с его родителями. Они пришли вместе со жрецами.       Донхёк почувствовал холодок, пробежавший по спине.       — Они сказали, что альфа воспитывался при храме, что он чтит все божьи заветы и обязательно позаботиться о тебе. Они сказали, что вернут тебя на путь истинный.       — Твари!       — Донхёк! — возмутился старший. — Они святые люди. Думаю, они уже в курсе, что ты вернулся, и ни сегодня-завтра придут провести положенные перед помолвкой обряды.       — Я за кого попало замуж не выйду!       — Но контракт…       — А, так ты уже и брачный контракт подписал? Забыл, что говорил дедушка? Я сам выберу себе мужа!       — Твой дед мёртв! Я за тебя отвечаю!       — Я не маленький!       — Ты омега!       — Ты тоже! Так что у тебя прав в этом мире не больше, чем у меня. И если мне здесь не рады, то я больше сюда не вернусь!       Донхёк развернулся и, бросив виноватый взгляд на Ренджуна, покатил чемодан к выходу.       — Хён, ты же не против, если мы поживем в гостинице?       — Конечно нет, — ответил Хуан.       — Ли Донхёк, если ты выйдешь за порог этого дома, ты мне больше не сын!       Омега чувствовал, как на осколки разлетается сердце.       — Это твой выбор — не мой, — тихо сказал он. — Но быть игрушкой в руках этих уродов я не хочу.       — Они найдут тебя!       — Пусть попробуют. Я, кажется, знаю, кто за этим стоит. Но я не боюсь. Больше нет.       Ли и Хуан вышли из дома. Младший шёл впереди, не замечая слез, что текли по щекам. Он и не ожидал такой подставы от папы. Да, в последнее время у них были сложные отношения, но чтобы так, без его ведома буквально отдать его в руки незнакомца, только ради того, чтобы избежать позора? Честное имя? Чёрт возьми, когда же эта планета, наконец определится окончательно по каким из сотен заветов предков стоит жить в современности?       — Хёкки, — окликнул его Ренджун. — Подожди. Мы уже достаточно далеко ушли.       — Да, прости, — остановился Ли. — Просто… Это всё… Дико!       — Я понимаю, — обнял его старший. — Успокойся, мы тебя в обиду не дадим.       — Но через два дня я буду здесь вне закона.       — Почему? — опешил Ренджун.       — Потому что помолвка не состоится, — ответил Ли. — Если есть контракт, то по нему за день до помолвки я должен пройти проверку на девственность, если я эту проверку не пройду, жрецы… Они внесут меня в список неблагонадёжных омег, а для таких по закону только отлов и ссылка в шахту, в бордель. Здесь не любят спесивых.       Донхёк снова всхлипнул.       — Омега в двадцать два не может быть не замужем. Таков закон.       — Бред какой-то.       — Это Лигор, хён. Были времена, когда законы пытались пересматривать, но находился какой-нибудь набожный калиф, что ради одобрения жрецов и их богов возвращал всё на место.       — И как? Как тебя обезопасить?       — Ну тут только два варианта, — ответил Донхёк. — Либо я иду в храм, прохожу проверку и мне рисуют помолвочные узоры или же на момент помолвки я должен быть уже замужем. Причём полным обрядом с меткой и сцепкой.       — И это не должен быть обязательно альфа с Лигора, ведь так? — спросил Хуан.       — Да, но… Он не пойдёт на это, — грустно улыбнулся омега.       — Мы ничего не можем утверждать наверняка. К тому же у нас есть ещё как минимум два дня, чтобы доказать ему, что он многое теряет.       — Сказал человек, что добивался взаимности от своего альфы три года, — хмыкнул Ли.       — Но добился же, — ответил Ренджун. — Он мой. Мы любим друг друга, а в перспективе дом, семья, дети.       — А почему он не поставил на тебе метку? — спросил Ли и заметил, как взгляд Хуана помрачнел. — Прости, я… Я лезу не в своё дело?       — Да нет, — ответил Джун. — Просто… Кун… Он уже был связан меткой с омегой. Тому человеку сейчас девяносто пять. Он еле передвигается. Кун заботится о нём, а я… Понимаешь, я понимаю, что глупо ревновать, а я ревную. И хоть альфа и убеждает меня, что с тем человеком уже лет сорок их связывает только дружба, но я…       — Смотришь на него и видишь себя? — спросил Ли.       — Да, я… Я думаю о том, что однажды тоже стану таким. Беспомощным и старым, а мой муж будет как прежде молод. Встретит ещё одного отчаянного, что захочет побороться, а я… Мне придётся отпустить. Кун… Он в отличии от Джехёна не может сделать меня таким же. И он… Он хоть и не показывает этого, но очень сильно переживает. Знаешь, иногда он говорит мне, что готов уйти вместе со мной, но мне это не нужно, как не нужно было и тому, другому. Я хочу, чтобы он жил, понимаешь? Я ведь так его люблю.       Глаза Хуана блестели от невыплаканных слёз, и Донхёку было искренне жаль его. Ли крепко обнял старшего.       — Кун… Он замечательный учёный и человек. Он что-нибудь обязательно придумает.       — Несомненно, — обнял младшего в ответ Ренджун. — А пока нам нужно защитить тебя и разобраться с той тварью, что обитает в вашей шахте. Пошли, у вас как, гостиницы тоже по половому признаку делят?       — Уже нет.       — Тогда идём в ту, где остановились наши альфы. Снимем комнату на двоих.       Донхёк кивнул старшему, и они направились в нужную сторону. Ли казалось, что все вокруг смотрят на него с осуждением. У него что ли на лбу написано, что он вот-вот перешагнёт двадцатидвухлетний рубеж? Он то и дело оглядывался, цепляясь за Ренджуна, что успокаивающе гладил его по руке.       В отеле было многолюдно. Администратор хмуро посмотрел на омег, но выдал ключи.       — Поди уже докладывает куда надо о том, что к ним заселились две омеги лёгкого поведения, — хмыкнул Ли.       — А почему лёгкого? — вскинул бровь Хуан. — Я вообще не лигорец и…       — Хён, ты историю Лигора знаешь?       — Нет. А мне зачем?       — Так, для общего развития, — хмыкнул Хёк. — Просто у нас был принц-омега, что имел отношения с омегой с Тарто и даже родил от него сына.       Ренджун выглядел слегка обескуражено.       — Ну и нравы. И его не отправили в шахту?       — Так он был замужем, — усмехнулся Ли. — Даже дважды.       Старший открыл было рот, а потом закрыл.       — Чёрти что!       Донхёк засмеялся. Тревога ненадолго отпустила, но расслабляться было рано.       Двухместный номер был уютным. Большое окно, выходящее на торговый комплекс, две кровати и небольшая ванная с туалетом.       — Неплохо, — хмыкнул Ренджун, проверяя мягкость матраса.       — Рано радуешься, — сказал Ли, наблюдая в окно за тем, как к гостинице подъехала патрульная машина и из неё вышли два офицера, направившись ко входу. — По нашу душу пришли.       — Кто? — растерялся Ренджун.       — Патруль.       В дверь, действительно, постучали. Хуан лишь закатил глаза, но пошёл открывать. Он был старше и с ним не было так страшно.       — Добрый день, офицеры, — натянул улыбку Джун. — Чем обязаны?       — Мы решили уточнить всё ли у вас в порядке, — ответил один из альф.       — У нас всё замечательно, — ответил Хуан, а Донхёк подтверждающее закивал.       — Прекрасно, — натянул улыбку офицер. — Можно ваши документы?       — Конечно, — ответил Ренджун. — Но не понимаю, к чему всё это. Мы законопослушные граждане, и кажется, ещё ничего не успели нарушить.       — Цель визита? — спросил второй альфа, пока его напарник изучал документы.       — Научные исследования, — начал раздражаться Хуан.       — Простите, офицеры, какие-то проблемы? — послышался знакомый голос, а Ренджун с Донхёком облегчённо выдохнули. По коридору в их сторону уверенно шёл Кун.       — А вы, собственно?       — Цянь Кун — профессор НИИ Vesta, прибыл на Лигор с научной экспедицией. Господа Хуан и Ли часть моей команды. У нас есть разрешение на исследования.       — То есть эти омеги ваши…       — Коллеги, — ответил Цянь, протягивая патрульному какие-то документы. — А Донхёк-ши, мой студент и находится здесь полностью под моей опекой. Я прибыл в гостиницу раньше и поэтому молодым людям пришлось заселяться самостоятельно. Мы немного разминулись. Простите, я не думал, что это вызовет беспокойство персонала.       — Всё в порядке, профессор, — ответил патрульный. — Местные порой бывают уж слишком бдительны. До свидания.       Офицеры ушли, а Кун внимательно посмотрел на омег.       — Какого чёрта вы здесь делаете? Мы же договаривались встретиться позже и… Почему вы не дома?       — У нас большие проблемы, милый, — натянул улыбку Ренджун, а потом втянул альфу в номер, заперев дверь. — Где Дже?       — Решил по городу пройтись. Местных слухов разузнать. Что происходит? Какие проблемы?       Омеги переглянулись, а потом рассказали старшему о своих приключениях. Кун выглядел мрачно.       — Это похоже на какую-то подставу, — наконец ответил Цянь. — И я согласен с Джуни. У Отрикса мозгов бы на это не хватило. Кто-то, видимо, за тобой следил, и когда ты подошёл слишком близко к разгадке, решил подрезать крылышки. Значит, мы были правы, здесь все повязаны между собой.       — И что теперь делать? — всхлипнул Донхёк.       — Не сдаваться, — решительно сказал альфа. — Мы тебя в обиду не дадим. Нужно поговорить с Джехёном.       — Он только вчера говорил о том, что это мне не нужно…       — Тогда не стоял вопрос о том, что мы можем тебя потерять, — ответил Кун. — Если то создание поймёт, что ты узнал о нём, свадьба покажется тебе детским утренником по сравнению с тем, что может сделать он. И только Джехёну дано сразиться с ним на равных и победить.       Донхёк понимал, что Кун прав, что его вряд ли оставят в покое, а вот выберется ли он из этой ямы живым или мёртвым зависело только от одного человека, что фактически в привычном понимании им не являлся.       — Ладно, сидите здесь, — сказал Кун. — Я дождусь Дже, а потом зайду за вами. В людных местах, думаю, нам отсвечивать не стоит. Здесь есть какой-нибудь парк или…       — Набережная, — ответил Донхёк. — Сейчас у берегов Эйси не так многолюдно. Там ветрено.       — Хорошо. Там и поговорим.       Кун поцеловал Ренджуна в висок, улыбнулся Хёку и вышел.       — М да, — сказал Хуан. — Всё же как ещё мало изучена Вселенная. И сколько всяких мелких деталей можно упустить, не зная истории.       Донхёк лишь кивнул, опустившись на кровать. Сейчас у него не получалось думать об истории. Он думал о том, какое будущее его ждет.       — А знаешь, твой папа поступил очень умно, — сказал вдруг Хуан.       — В смысле? — опешил Ли. — Он почти продал меня посторонним людям!       — А у него был выход? Он хоть немного, но оттянул твой невольный плен. Смотри, если бы он отказался бы от контракта, тебя бы сняли прямо со звездолёта и сразу отправили в шахту, а так, ты благополучно сел, добрался домой, где тебя прямо с порога поставили перед фактом. Ты ведь даже вещи не успел разобрать, а кто мешал твоему папе рассказать всё за ужином или вообще доверить всё жрецам. Он знал, что ты взбесишься и уйдёшь. Знал и играл на этом.       Донхёк задумался, а ведь, действительно, мог бы папа в одиночку противостоять жрецам? Ведь за неповиновение его тоже могли отправить в шахту. Кому какое дело будет до пропавшего вдовца? И это его: «Я собирался тебе звонить». Папа никогда не звонил. Он как огня боялся техники. Он писал письма, по старинке, отправляя из с почтовыми звездолётами. Он… Получается, он дал сыну возможность сбежать?       — Джун, — посмотрел на старшего Ли. — Нам надо забрать его оттуда. Они придут и… И не обнаружив меня, отправят в шахту его!       — Мы что-нибудь придумаем, — уверенно сказал Хуан, обнимая Донхёка.       Через пару часов пришел Кун. Он протянул омегам тёмные мантии с большим капюшоном.       — Это чтобы внимания меньше привлекать, — сказал альфа.       — Кун, мы тут подумали, нужно где-то спрятать папу Донхёка.       Цянь хмыкнул.       — Джехён подумал об этом в первую очередь, — ответил альфа. — Он сказал, что всё уладит. Здесь есть те, кто, скажем так, обязан ему.       Ли облегчённо выдохнул, а потом напрягся.       — Он знает…       — Что у тебя два выхода? — улыбнулся Кун. — Знает.       — И как он?..       — Сказал, что тебе решать, — пожал плечами альфа. — Пошли. Поговорите об этом сами.       В городе было многолюдно. Они старались идти молча. Кун впереди, Ренджун и Донхёк чуть поодаль. У набережной, действительно, почти никого не было. Сильный ветер продувал насквозь. Джехёна Донхёк заметил сразу. Он как-то слишком выделялся среди местных. Альфа стоял оперевшись на перила ограждения и не сводил взгляда с бурлящих вод Эйси. Видимо, он тоже почти сразу их заметил, потому что выпрямился и попытался натянуть улыбку.       — Добрались нормально? — спросил он.       — Да, — ответил Цянь. — Жрецов в городе ещё не так много. Мы с Джуни пойдём прогуляемся, а вы поговорите.       — Кун!       — Что? — огрызнулся Цянь, посмотрев на брата. — Я о вас же забочусь!       Кун увёл Ренджуна в сторону хрустальных скульптур, украшающих набережную, а Донхёк встал рядом с Джехёном. Накидку трепал ветер, так и норовя сорвать её с омеги.       — Иди сюда, — сказал Чон, притянув младшего к себе. Донхёк спиной чувствовал грудь старшего. В этом своеобразном укрытии не было ветра и снова стало тепло.       — Я…       — Не тот, кто мне нужен? — закончил за альфу омега. — Я помню, но и замуж за кого попало я не хочу. Ты ещё не понял, что всем там руководят жрецы, а значит, то чудовище хочет поймать меня в свою ловушку. Он хочет, чтобы все забыли о нём, а я… Я не хочу забывать, понимаешь? И ноги перед всеми подряд я тоже раздвигать не хочу, лучше смерть.       Джехён вздрогнул, а потом его подбородок опустился на макушку Ли.       — Знаешь, где-то лет тридцать назад, в Vesta я познакомился с одним альфой. Он был с Лигора. Он хотел познать мир вокруг себя. Хотел изучить все возможности своей нации и планеты. Мы сдружились. Он даже пригласил меня на свою свадьбу. Впервые, наверное, я видел столь яркое торжество. Мы веселились почти неделю. А потом… Обстоятельства заставили меня покинуть Vesta и стать Тенью. Я потерял все связи. И только спустя лет пять я узнал о том, что мой приятель с Лигора без вести пропал.       Донхёк вздрогнул.       — Я… не знаю, что двигало мной тогда, но я решил навестить его семью. В уютном доме меня встретил старик-альфа, молодой вдовец и мальчишка лет трех. Он пах так привлекательно, что я растерялся. Старик убедил меня, что они ни в чём не нуждаются и поблагодарил за то, что я помню его сына и дорожу дружбой с ним. Омега лишь грустно улыбнулся, а я… Я поспешил покинуть этот дом, ведь аромат, витавший в нём, включал спавшие до этого дня инстинкты. И вот, спустя почти двадцать лет, я почувствовал этот запах снова. Запах пустынь Лигора. Раскаленного под лучами Солис песка.       Донхёк почувствовал, как слеза сорвалась вниз по щеке.       — Я… Я ведь чудовище, Хёкки, но я… Чёрт, я не прощу себе, если допущу, что с моим омегой случится что-то непоправимое. Я всё ещё считаю, что Высшие силы, где-то ошиблись, сделав нас парой, но…       — Кроме тебя и папы у меня больше никого нет, — всхлипнул Ли. — Мы… Мы союз, Благословлённый Богами и Магией. Такие появляются как минимум раз в два столетия. Мы обязаны вывести Лигор из тьмы к свету! Я хочу, чтобы ты сделал меня своим. Вечным!       — Ты пожалеешь.       — Никогда.       Донхёк повернул голову, глядя на альфу большими полными слёз глазами. Джехён не сводил с него взгляда, скользя им по нежной золотистой коже и замер на губах. Омега сглотнул. Язык скользнул по губам, а Чон прикрыл глаза.       — Я… Я не могу.       — Ты не хочешь меня? Я… Я противен тебе? Слишком юн…       — Нет, — перебил омегу Джехён, прижимая к себе сильнее. — Дело не в тебе. Мы в людном месте, малыш. И я, как твой альфа, не имею права подвергать тебя опасности. На тебе ещё нет метки, а публичные проявления чувств здесь могут стоить тебе репутации и свободы.       — А от них и так ничего не осталось, — грустно улыбнулся Ли.       — Мы это исправим, но тебе придётся сделать выбор. Увы, мне будут здесь не рады, а ты… Эта планета твой дом, и я не имею права…       — Мой дом там, где ты, — перебил альфу Донхёк. — Мне не важно где, главное, чтобы ты был рядом. И папа…       — Он в безопасности, — ответил Джехён. — Он… Он сразу узнал меня. Он сказал, что ждал. Сказал, что сразу после моего ухода тогда, он понял, что мы связаны и что я непременно за тобой вернусь. Сказал, что после моего отъезда у тебя случилась истерика и ему с трудом удалось тебя успокоить. Я… Я велел ему собирать вещи. Сегодня ночью я… Я сделаю тебя своим, а мой давний приятель увезёт твоего папу в безопасное место. Он тоже Тень и знает, как лучше замести следы.       Донхёк слушал, как учащенно забилось его сердце. Сегодня… Сегодня он станет чьим-то.       — А то… то существо?       — Я разберусь с ним, не беспокойся, а вот что будет с теми, кто попал под его влияние…       — Нас касаться не должно, — заметил Ли. — Они сами избрали себе участь. Я… Я не знаю. Правда это или нет, но если мы благословлены богами, то наш сын…       — Если захочет, вернётся сюда, но до этого момента ему ещё нужно родиться, вырасти и научиться бороться. Я… Признаться честно, за все сто лет, я как-то не задумывался о детях. Я сам по себе лабораторный эксперимент, как и Кун. И если я по жизни был одиночкой, то он… У него был муж. Они пытались стать родителями, но у них ничего не получилось. Анализы показали полную несовместимость партнёров. Я знаю, что и Джун пытался разговаривать с ним на эту тему, но брат…       — Он боится снова разочароваться?       — Пойми, мы… Мы знаем о себе слишком мало. Я знаю, что на Волшебной Земле вампиры естественным путём не размножаются, но я… Я же существую и мы…       — Можем попробовать. У нас впереди есть вечность. На всё воля богов.       В этот момент к ним вернулись Кун и Ренджун. Солис двигалась к горизонту. Ветер становился холодней.       — Думаю, пора возвращаться, — сказал Цянь. — Нам нужно поменяться номерами, так, чтобы это выглядело естественно. Я переночую с Джуни, а вы…       Щеки Донхёка покраснели.       — Сделаете всё, чтобы эти фанатики ушли ни с чем, — улыбнулся Кун. — А наш проклятый друг был в бешенстве и начал совершать ошибки. Несколько проколов и неладное заподозрят уже на Магнусе, а там…       — Там и до Vesta с ЕКВ недалеко, — кивнул Ренджун.       — А по мне это простая трата времени. Vesta не справиться с вампиром.       — Но они могут взять под контроль халифа и его жрецов, — пожал плечами Цянь. — Что явно связаны с тем существом.       Джехён задумался. До гостиницы альфы шли молча, думая о своём. Омеги шли следом, крепко держась за руки.       — Хён, а можно спрошу? — спросил неуверенно Ли.       — Ты уже начал, — хмыкнул Ренджун. — Продолжай.       — А тот омега, муж Куна, он откуда?       Хуан вскинул бровь, но ответил:       — С Истинной земли, а тебе зачем?       — Просто знаешь, Джехён назвал меня своей парой, истинным омегой, но я… Я лигорец, здесь это не работает. Здесь существует Благословлённый союз и это, как правило больше, чем два человека. Но есть нюанс, все его участники должны иметь в крови наследие Лигора. Дже упоминал что-то о том, что они с Куном, действительно братья, и дело не в омеге, что их выносил. Дело в том, у кого был взят биологический материал — яйцеклетка. Тот омега, он… Он явно имел отношение к этой планете, а значит, не только в Джехёне, но и в Куне есть кровь Лигора, а она, как мы знаем, имеет свои особенности. И я… Я вот тут подумал, что твои предки тоже вышли из той лаборатории и… Это мог быть общий эксперимент.       — Я плохо помню дедушку, но папа рассказывал, что омега подвергся искусственному оплодотворению, ты думаешь…       — Раз у них была яйцеклетка Лигорца, то и сперма могла вполне найтись, — пожал плечами Ли. — А твой папа…       — Он был обычным, — ответил Хуан. — Только спутника себе выбрал так себе. Мой отец был с Харона. Это в галактике Ольрус.       — Планета «кукушек».       — Я не… — смутился Ренджун.       — Не собираешься подкидывать мне своих будущих детей? — усмехнулся Ли.       — У меня более сложная организация. Понимаешь… Как бы это странно не звучало, но харонцы… У них, действительно, нет возможности вынашивать своих детей в утробе. В большинстве своём они… Паразитируют на других, более сильных особях. На Хароне детей вынашивают либо альфы, либо…       — Оказавшиеся не в том месте и не в то время омеги Андоры и Протея?       Ренджун усмехнулся.       — А ты, я погляжу, хорошо осведомлён.       — Я изучал нации, обладающие магией, хён. Согласись, что на Ольрусе она тоже присутствует. Те же дети Лори с их сверхспособностями или харонцы. Я слышал, что они как бы несут яйца, которые магическим образом цепляются за тех, кто может помочь зародышу выжить.       — Я, — прочистил горло Ренджун. — Я знаю об этом не так много. Мне ещё в детстве повезло пройти обследование. Я… Я смогу выносить ребёнка сам, а вот мой сын… Тут будет зависеть от того, кого я выберу в партнёры и какого пола будет малыш.       — Так вот, это и возвращает нас к Куну… Ты… Как ты обратил на него внимание? Ты говорил что-то о любви с первого взгляда.       — Я… Мы случайно столкнулись в коридоре НИИ, — ответил Хуан. — Я только окончил Академию и попал в лабораторию. Я с гордостью шёл изучать родину своих предков. В тот день я чуть-чуть заблудился, а тут… Тут меня окутало невероятным ароматом, а потом появился Кун. Я… Я растерялся, мы столкнулись. Мои вещи посыпались на пол. Он… Он тоже выглядел растерянно, помог собрать вещи, просил быть осторожным и ушёл. С тех пор я словно чувствовал в какой части здания он находится.       — По легенде есть три руны. И если власть всегда идет в гордом одиночестве, то сила и мудрость почти всегда близнецы. А как известно рождение двойни — это в большинстве случаев тоже наследственное.       — Ты хочешь сказать, что я…       — Или я, — кивнул Ли. — Но вся соль в том, что они вечные, а мы нет. И все эти заморочки с деторождением. Вы… Вы с Куном пытались…       Хуан грустно улыбнулся.       — У нас было ещё не так много близостей и он… Он ещё ни разу не допустил сцепку.       — А зря. Возможно, магия лигорской крови уравновесит вас. Возможно, вы сможете разделить вечность. Поговори с ним, ведь вы… Вы ничего не теряете.       Вскоре они добрались до гостиницы. Мантии полностью скрывали омег, поэтому разделиться не составило труда. Донхёк осторожно вошёл в комнату следом за Джехёном. Чон закрыл дверь на замок. Ли сглотнул.       — Ты ещё можешь уйти.       — Мне некуда идти, разве что сразу в руки к жрецам.       Омега снял с себя мантию.       — Я знал, что так будет. Когда я уезжал с Лигора, я думал, что смогу что-нибудь придумать. Мне было семнадцать и предстоящие пять лет казались вечностью, а пронеслись как один день. И знаешь, я рад, что я сейчас здесь с тобой, а не в тёмных подвалах храма или на смотровом столе, а тем более не в шахте.       Омега подошёл к окну, вглядываясь в зажигающий огни город. Шахты тоже подсвечивались, в зависимости от уровня и материала, что в нём добывали. Жёлтые, синие, зеленые и лишь одна была алой, на самом низшем уровне, самая глубокая и самая оживлённая. Альфы заглядывали туда практически круглосуточно в поисках плотских утех.       — О чём вы говорили с Ренджуном? Он выглядел задумчиво.       — Я… Я предположил, что мы связаны. Все четверо. О Благословлённом союзе известно не так много. За всё время существования Лигор видел множество его вариаций. Единственное, что было неизменно — это рождение истинного калифа и его свиты. Власть, сила и мудрость — залог долгого и справедливого правления. Я… Мне кажется, кровь Лигора способна им помочь.       — А нам? — спросил альфа, а его руки опустились на плечи омеги и скользнули вниз.       — Не знаю, но ведь если мы не попробуем, не узнаем, ведь так? У нас есть два варианта. Я готов к любому из них. Стареть вместе или разделить вечность — это не так принципиально. Я уже говорил, что главное для меня — это твоё присутствие рядом. Мы… Нам нужна метка, Дже. Без неё уже завтра меня на улице ждет только патруль.       Джехен выдохнул.       — Знаешь, я ведь и сам не знаю, чем это может обернуться для тебя, — сказал он. — Увы, никаких экспериментов я не проводил и людей не кусал. Все свои сто с лишним лет я питался исключительно за счёт донорской помощи и некоторых экспериментов Куна. В теории не всякий укус сделает тебя вампиром. Нужны дополнительные факторы, но…       — У нас нет времени это выяснять, — хмыкнул Ли. — Пока. Но к этому вопросу мы ещё вернемся. А сейчас я хочу стать твоим.       — Малыш… — развернул омегу к себе альфа. Они были слишком близко друг к другу.       Джехён первым потянулся к губам младшего. Сперва осторожно, а потом всё напористее. Донхёк тянулся к старшему отвечая. Тело дрожало в предвкушении, пока широкие ладони скользили по спине, спускаясь ниже.       Джехён подхватил омегу под попу, приподнимая. Хёк обхватил его ногами, невольно потершись промежностью о восставшую плоть старшего. Чон тихо прорычал, слегка прикусив губу Ли. Лёгкий солоноватый вкус крови остался на языке. В глазах альфы сверкнуло что-то опасное. Зрачки сузились, клыки удлинились.       Казалось, что Донхёк ничего не весит, потому что Джехён с лёгкостью донёс его до кровати. Одежды становилось всё меньше. Ли выгнулся и простонал, когда широкая ладонь альфы скользнула между ног. Туда, где скопилось всё напряжение. Омега понимал, что сходит с ума. Эти прикосновения были такими нежными, но в то же время разжигающими пожар глубоко внутри, заставляя прогибаться, подаваясь навстречу пальцам, что уже проникали глубже, дразня ещё затянутое девственное, но уже мокрое отверстие. Смазки было много. Омега уже не мог контролировать своё тело. Альфа уже добрался до сосков, прикусывая, затягивая и лаская. Язык скользил по горошинам, посылая по телу разряды тока.       Донхёк тихо скулил, цепляясь за старшего. Реальность практически исчезла, оставив их только вдвоём. Омега чувствовал, как в его живот упирается плоть альфы, скользя по взмокшей коже. Старший не торопился, но Хёку хочется большего.       — Дже, я… Готов. Возьми меня.       — Ты уверен? — чуть хрипло шепнул ему в ухо старший. — Я… Я не смогу остановиться.       Палец Чона чуть надавил на пульсирующее отверстие, заставив защитную пленку натянуться. Донхёк вскрикнул. Сейчас он чувствовал боль, но желание было сильнее.       — Я уверен! Я хочу тебя!       Альфа шире развёл ноги омеги, устраиваясь меж них. В его взгляде было неприкрытое ничем желание. Он потянулся к губам младшего, а Донхёк ощутил, как что-то твёрдое, горячее и влажное потерлось о набухающую складочку, посылая по телу новый разряд возбуждения, а потом двинулось дальше.       — Прости, — шепнул Чон, а Донхёк зажмурился. Боль нарастала, а потом был резкий толчок и вскрик, что тут же потонул в поцелуе. Ли невольно прикусил губу старшего, чувствуя горьковато-солёный вкус. Кровь вампира отличалась по составу, но сейчас было совсем не до этого, ведь старший уже размашисто двигался в нём, лишая последних крупиц разума. То, что происходило дальше Ли вспоминал с трудом. Он помнил лишь рычание старшего. Нетерпеливые толчки, укусы. Помнил, как и сам был не прочь укусить альфу. Помнил вкус крови на языке, а потом тело затрясло. Они крепко вцепились друг в друга, кончая. Донхёк помнил зубы Чона на своей шее и узел, что разрастался внутри.       Всё вокруг кружилось, сознание мутнело. Последним воспоминанием был волчий вой, раздавшийся где-то неподалеку. Мелькнула мысль о том, что на Лигоре нет волков, но тьма накрыла, унося сознание в неведомые дали.       Приходил в себя он очень тяжело. Тело казалось тяжёлым. В горле пересохло. Донхёк попытался открыть глаза, но яркий свет ослепил.       — Ащ, — прошипел он, а потом послышался звук закрывающихся штор.       — Ты как? — послышался голос Джехена.       — Пить хочу, — ответил Ли, открыв-таки глаза со второй попытки. Он был по-прежнему обнажен. На коже были следы смазки, спермы и крови. Много крови. — Это…       — Не бойся, — опустился рядом альфа, протянув стакан воды.       Донхёк жадно пил, но понимал, что что-то не так. Вкус воды… Он был другим. Туда явно что-то добавили и этот таинственный компонент вызывал ужас.       — Я… — начал он, но от волнения подавился и закашлялся.       Чон осторожно похлопал омегу по спине, а потом притянул к себе, обнимая. На нём сейчас было лишь трико, поэтому жар кожи старшего немного успокоил.       — Я пока ничего не могу утверждать точно, — сказал Чон. — Но кое-что я заметил. На твоём теле не осталось ни синяков, ни царапин, ни даже старых шрамов. Только метка.       Донхёк опустил голову на грудь старшего.       — Я… Я теперь тоже вечный?       — Я не рискну это проверять, родной, — сказал Джехён. — Мы будем просто жить.       — Как думаешь, сцепка…       — Посмотрим, — пожал плечами альфа, а потом потянулся к губам младшего, целуя, скользящие по телу руки снова возбуждали. Ли понимал, что хочет ещё, и альфа даже не думал ему отказывать, опуская на кровать, разводя ноги и толкаясь в сводящую с ума тесноту. Боли больше не было, только наслаждение. Кончили почти вместе. Ли снова чувствовал узел и это словно делало его целым.       — Мой… Малыш. Я… Я так тебя люблю, — шептал Чон, приподнимая омегу и разворачивая так, что теперь Донхёк сидел на нём.       — Ах, — простонал младший. — Это так… Хорошо.       Когда сцепка спала, Джехён отнес мужа в ванную. Как оказалось, Ли был совсем не в состоянии передвигаться самостоятельно. Голова сильно кружилась, стоило ему встать на ноги.       После водных процедур они вернулись в кровать. Донхёк натянул футболку и штаны и удобно устроился среди мягких подушек. Альфа тем временем оценивал состояние второй кровати, на которой они стали едины. На простынях были кровавые разводы.       — Слишком уж заметные следы, не находишь? — сказал Чон.       — И что ты предлагаешь? — вскинул бровь Ли.       — Выкинем, — ответил альфа, сворачивая простыню. — Пока они чухнутся, мы уже будем далеко. Сегодня, думаю, как только ты придёшь в себя, прогуляемся до шахты. Оценим обстановку, так сказать.       Чон запихал простыню в свою дорожную сумку. Донхёк улыбнулся, а потом насторожился. Он словно инстинктивно почувствовал посторонних.       — Кто-то идёт сюда, — сказал омега. В этот момент в дверь, действительно постучали.       Джехён вскинул бровь, но ничего не сказал, направляясь к двери. Ли попытался прислушаться. Прикрыв глаза, он вдруг понял, что может связаться с Джехёном и видеть всё его глазами.       — Доброе утро! — сказал стоящий в коридоре патрульный, за его спиной маячил неприметный жрец. — Нам нужен господин Цянь Кун.       — Он вышел, — ответил Джехён. — Может я смогу чем-то помочь. Я его брат.       — Даже не знаю, — сказал офицер, бросив взгляд на жреца. — Речь идёт о студенте господина Цянь — Ли Донхёке. Этому омеге было предписано явиться в храм в течении 48 часов после прибытия на планету, иначе у него могут возникнуть проблемы с законом.       — Это почему же? — нахмурился Чон.       — Если омега до двадцати двух лет не выходит замуж, проверка в храме обязательна, а дальше по закону либо свадьба с выбранным кандидатом, либо изоляция от приличного общества.       Донхёк почувствовал ярость, что попытался погасить в себе Джехён.       — Что ж, я передам это брату и его студенту, но мне кажется здесь какая-то ошибка. Мистер Ли Донхёк замужем.       Жрец за спиной офицера дёрнулся.       — Полный традиционный обряд, — развел руками Джехён. — Я думаю, что у уважаемых священнослужителей устаревшие данные.       — Ну раз так, — подал голос жрец. — Мистеру Ли не составит труда прийти в храм и подтвердить это.       — Несомненно. Мы придём.       — Вы?..       — Муж господина Ли, — ответил Джехён.       В этот момент в коридоре послышались шаги и к номеру вышел Кун. Он изменился, стал увереннее в себе что ли, а ещё были глаза. Жёлтые. Волчьи.       — Господа, а вот и мой брат, — заметил Чон. — Кун, эти господа утверждают, что твой студент и мой муж нарушает закон Лигора.       — Какой именно? — спросил Цянь, а в его голосе появился бархат.       — По прибытию на Лигор он не посетил храм для проверки.       — Но… — посмотрел на патрульного альфа. — Разве это обязательная процедура для замужних омег?       — Нет, но…       — В прошлый свой визит господин Ли был одинок, — почти прошипел жрец.       — Ну так это было год назад, — ответил Джехён. — Нет, вы не думайте, мы не отказываемся. Просто я требую проводить все ваши проверки строго в моём присутствии. Мы с мужем ждём первенца, и я не хочу, чтобы ваши действия нанесли вред моей семье.       Жрец открыл рот от возмущения, а патрульный кивнул.       — Вы имеете на это полное право.       — Что ж, господа, думаю, что инцидент исчерпан? Мы навестим святую обитель во второй половине дня. А теперь прошу нас простить, мы ещё не завтракали.       Жрец хотел было ещё что-то сказать, но патрульный вежливо указал ему на выход, а братья зашли в номер.       — Какие они оперативные, — заметил Кун, а омега открыл глаза, встречаясь с внимательным взглядом жёлтых глаз.       — Где Джун? — спросил Ли, осторожно поднимаясь с постели. Его всё ещё слегка штормило, но в целом слабость отступала.       — В комнате, — с беспокойством сказал Цянь. — Выглядит ничем не лучше тебя, только его ещё и тошнит.       — Он решил воспользоваться моим советом? — улыбнулся Ли, сжав руку мужа. Рядом с Джехёном слабость и вовсе отступила.       — Так эти бредовые идеи принадлежали тебе? — усмехнулся Кун.       — Почему же бредовые? — хмыкнул омега. — Если у вас всё получилось.       — Ещё ничего не ясно…       — Ты смог обратиться, верно? Впервые за сто с лишним лет.       — Откуда?.. — начал было Цянь, но тут же прикусил губу.       — Да твой боевой клич не услышал бы разве что глухой, — усмехнулся Чон.       — Мы… Мы были немного в шоке, — ответил альфа. — Я… Я пометил его, а потом… Во время сцепки наши тела преобразились.       — Джун тоже?.. — растерялся Ли.       — Да, и это просто невероятно.       — Это кровь Лигора, — ответил Хёк. — Она может многое, если к ней правильно обратиться. Она доверила нам и нашим детям будущее планеты.       — И что теперь? — спросил Кун.       — Теперь уж точно в наших интересах избавиться от сумасшедшего кровопийцы. Ради будущего наших детей.       — И ещё не помешало бы указать жрецам на их место. Надо лишить их права решать судьбу жителей Лигора. Избавиться от рабских контрактов и унизительных проверок.       Донхёк понимал, что за многовековую историю он не первый, кто произносит эти слова, но возможно, он первый, у кого будет вечность для их реализации.       — Я пойду, навещу Джуни-хёна, — сказал Ли.       — А мы пока навестим пару местечек, где должны наверняка знать, что происходит на планете, — сказал Джехён. — В два встречаемся у храма, а потом навестим шахту, думаю, что если наш «друг» прячется среди жрецов, то за нами от храма кто-нибудь увяжется.       — Можно будет поймать и допросить, — усмехнулся Цянь. — Этим людям вряд ли что-то известно о нас.       Джехён поцеловал Донхёка и альфы ушли, а Ли, закутавшись в мантию пошёл в сторону комнаты Ренджуна. Осторожно постучав, он заглянул внутрь:       — Можно я войду?       — Заходи, — послышался слабый голос старшего.       Ренджун лежал на кровати. Он был немного бледным. Его глаза чем-то напоминали глаза Куна, но были зелёными, а ещё Донхёк видел яркую воспалившуюся метку. У него самого была почти такая же.       — Жалко выгляжу? — усмехнулся Хуан.       — Ты красивый, — улыбнулся Ли, опустившись рядом. Черты лица старшего немного заострились. Острые скулы привлекли особое внимание Ли.       Хуан хмыкнул.       — Ты не… не рад? Ты же сам упоминал что-то о вечности на двоих, — осторожно спросил Донхёк. — Прости, это я виноват и…       — Что за бред, — перебил его Ренджун. — Ты ту ни при чём. И я… Я, наверное, даже счастлив, что всё случилось именно так, но знаешь, меня продолжает преследовать мысль о том, что мы… Все четверо, сможем стать объектом изучения Vesta. Я… С самого утра, как Кун покинул комнату я… Мне является наше будущее. Одно хуже другого. И самое страшное, что я вижу — это то, как мои дети умирают на лабораторном столе.       Донхёк нахмурился.       — Хён, ну оборотни не драконы и будущее видеть им, увы, не дано. Это всё твоё подсознание. Просто помни, что эксперименты на людях запрещены! Кому как ни тебе знать об этом. Да и Кун с Джехёном… Они уже столько лет живут в ЕКВ…       — Я понимаю, Хёкки. Всё понимаю, но не могу этот страх перебороть. Я… Мне…       — Страшно возвращаться? — спросил Ли, уловив кивок. — Я тоже думал об этом. Джехён говорил что-то о том, что он Тень и жизнь на одном месте не для него. Он… Он вольный ветер, а я теперь при нём. И знаешь, у меня есть кое-какие мысли на этот счет, но сперва всё же нужно разобраться с той тварью, что убивает людей ради забавы, а Vesta…Ты ведь можешь покинуть корпорацию до того, как им станет известно об изменениях в твоём организме. Я уверен, Кун не будет против. Если хочешь, мы вообще найдём себе место подальше от людей. Мы будем жить маленькой общиной.       — Вечно? — хмыкнул Хуан.       — На всё воля Богов, — улыбнулся Донхёк. — А у них, как известно, особое чувство юмора.       — Возможно, ты и прав, — задумчиво сказал старший. — Помоги-ка мне подняться.       Пока Ренджун приводил себя в порядок, они разговаривали о всякой ерунде, а потом спустились вниз. Хуан заказал себе плотный завтрак, а Донхёк выпил лишь чашечку кофе, что слегка горчил.       — Ты… Ты теперь не нуждаешься в пище? В привычном понимании, — тихо спросил старший.       — Не знаю, — пожал плечами Ли. — Просто сейчас есть что-то совсем не хочется.       Они сидели в кафе и могли не прятаться, ведь на их шеях были метки и даже если кто-то смотрел в их сторону, увидев знак принадлежности, терял к ним интерес.       — Всё-таки как много ещё предрассудков на просторах Вселенной, — сказал Ренджун, когда они прогулочным шагом направились в сторону храма.       — Ну не все традиции одинаково плохи, — подал плечами младший. — Просто где-то кидаются из крайности в крайность, а где-то подходят к процессу с умом.       — Может быть, — сказал Хуан, а потом резко замер. На мгновение зрачки его глаз сузились. — Не отходи от меня. Я чувствую мёртвую тварь.       Донхек с тревогой огляделся. Здесь у храма было слишком много жрецов. Разобрать кто именно насторожил старшего было невозможно.       — М-мёртвую? — тихо шепнул Ли.       — Мы кажется ошиблись в природе местного кошмара, — сказал Ренджун. — Это не сбрендивший вампир, а восставший из мёртвых. Не удивлюсь, что эту тварь подняли эти любители кровавых ритуалов.       — И что теперь?       — В этом есть и польза. Он вряд ли сможет учуять нашу природу. В нём нет магии. Для него мы одни из многих таких же.       Между тем омеги остановились у красивого фонтана перед храмом. Городские часы показывали начало третьего. Донхёку было тревожно, поэтому он прикрыл глаза, пытаясь настроиться на Джехёна. Перед глазами замелькали какие-то пейзажи. Альфа явно куда-то бежал.       — Как думаешь, оторвались? — послышался слегка запыхавшийся голос Куна. — Мальчики должно быть уже у храма.       — Нам туда сейчас нельзя, — сказал Джехён. — Я надеюсь, Хёкки догадается войти туда и отстоять свою свободу. Жрецы думают, что без альфы он не придёт, а завтра вступит в силу приказ о его аресте и тогда даже метка не спасёт.       Донхёк сглотнул, а потом голос старшего раздался в голове.       — Ты же слышишь меня, малыш? Иди и ничего не бойся. Встретимся у сторожки твоего деда.       — Нам нужно войти в логово монстра?       — Ты сейчас про храм? — спросил Чон.       — Нет, идиот.       — И я люблю тебя родной. Ты же уже, наверное, понял, что сейчас в шахте пусто?       — Да, он… Он здесь. Ренджун говорит, что он восстал из мёртвых.       — Тем хуже для него. Всё, идите. Ты под моей защитой. Я тебя люблю.       — Я тоже тебя люблю.       Донхёк выдохнул, а потом, крепко сжав руку Хуана, решительно пошёл в сторону храма.       — Что? — растерялся Джун. — А Джехён с Куном?       — У них на хвосте патруль, — ответил Донхёк. — Если они придут сюда и окажут сопротивление властям — расстрел на месте. На храмовой площади запрещены любого рода конфликты. Идём, меня должны вычеркнуть из списка холостяков.       Центральный зал храма был огромен. Внутри стояли колонны, соединенные арками. Стены были расписаны сакральными узорами и рунами. Впереди был жертвенный алтарь, на котором ещё можно было заметить кровавые разводы утренних жертвоприношений. Донхёк неосознанно облизнул губы. Хуан хмыкнул.       — Добрый день! Чем могу помочь? — вышел из-за колонны альфа лет пятидесяти в тёмных одеждах. Донхёк услышал тихий рык. Это волк в Ренджуне готов был растерзать убийцу. Хёк тоже чувствовал металлический запах крови. Свежей. Как там, у шахты в день смерти дедушки.       — Здравствуйте, — поборов себя, сказал Ли. — Я… Меня пригласили пройти проверку, хотя я не понимаю на каком основании, ведь я уже около полугода традиционно замужем.       Омега демонстративно оголил шею. Воспаление с метки ушло, и её можно было принять за давнишнюю, но постоянно обновляемую.       — Я хочу, чтобы меня убрали из списка неблагополучных омег.       — Что ж, посмотрим, что можно сделать, — сказал жрец, указав рукой на неприметную дверь. — Пройдёмте.       — Для чего?       — Увы, пройти проверку вам всё же придётся. Мы должны убедиться, что ваш брак не фиктивный.       Донхёк открыл рот.       — Вы… Вы хотите сказать, что я позволил поставить кому-то на себе метку, а в близости отказал? Не считаете, что обычно бывает как-то наоборот.       — О, поверьте, чего только не бывает в этой Вселенной.       Между тем альфа повёл их по небольшому коридору. Попадающиеся им на пути жрецы кланялись их сопровождающему.       — Ну вот мы и пришли, — сказал альфа, открывая перед Донхёком дверь. — Ваш друг может подождать снаружи.       — Нет, — ответил Хёк. — Он пойдёт со мной.       — Но это не этично.       — Вам ли говорить об этике, — усмехнулся Хуан.       Альфа был явно недоволен, но перечить не стал. В помещении было ещё двое и здесь… Здесь тоже пахло кровью. Донхёк сглотнул, а потом посмотрел на высокий смотровой стол.       — Раздевайтесь, — сказал альфа, подходя к большой книге. — Ваше имя?       — Ли Донхёк, — ответил омега.       — Мм, — сказал жрец. — Мистер Ли, значит. Если мне не изменяет память, ваш папа заключил брачный контракт с храмом. Вы…       — На тот момент я был уже замужем, — ответил Хёк. — Папа не знал об этом. Мы поругались.       Между тем омега потянулся к штанам. Взгляд зацепился за ещё бледное, едва заметное изображение руны власти в паху. Глаза защипало, но омега постарался собраться, раздеваясь и занимая кресло.       — Вы… — посмотрел на Ренджуна жрец. — Вы можете встать вон там.       Альфа указал на небольшую площадку в изголовье кресла.       — Нет, — ответил Хуан. — Я буду стоять здесь и смотреть за тем, чтобы ваши действия не нанесли омеге вреда.       — Да как вы смеете! — возмутился один из молчавших до этого жрецов. — Этой процедуре не одна сотня лет!       — Это не делает вам чести, — ответил Хуан. — Если мне что-то не понравится, если мальчику будет больно или с ним или с его ребёнком во время процедуры что-то произойдёт, я немедленно вызову сюда патруль Vesta и поверьте, у вас будут большие проблемы.       — Да кто ты такой?!       — Профессор НИИ Vesta — Хуан Ренджун, — ответил омега, а жрецы нервно переглянулись. — Ну же, начинайте. У нас и без ваших проверок дел по горло. Вы тормозите важный эксперимент.       Донхёк видел, как жрецы переглянулись снова, а потом самый старший из них подошёл к омеге. Ли чувствовал себя слишком паршиво. Ему ещё не приходилось раздвигать ноги перед кем-то посторонним.       Между тем альфа склонился к осматриваемому.       — Так, стоп, — прервал его Хуан. — Где ваши перчатки?       Жрец закатил глаза.       — Мы работаем без них. Наши руки стерильно чисты.       — И что же их очищает? Святой дух? — почти прорычал Джун. — Или вы надеваете перчатки или мы уходим.       — Да пожалуйста, — сверкнул взглядом альфа. — Проверка прежде всего в интересах господина Ли.       — Но…       — Джун, — перебил его младший. — Он прав.       — Беспредел! Я буду жаловаться!       — Ваше право! Я могу продолжать?       — Нет!       — Да! — ответил Донхёк. — Хён, успокойся. Просто сделайте это и мы покинем это место навсегда.       Жрец усмехнулся, а потом омега ощутил чужие пальцы, коснувшиеся его промежности. Хотелось рычать, пока жрец, отодвинув защитную перегородку рассматривал слегка воспалённые стеночки. Грубый палец двинулся дальше, заставив Ли вздрогнуть, но сопротивления не было, а значит, девственная плева была порвана.       — Что ж, — сказал альфа. — Проверку вы прошли. Мои поздравления с законным браком. Я… Вижу ваш муж вас совсем не жалеет. Могу предложить вам хорошую мазь от воспаления. Тэренс…       Второй жрец поднёс какой-то пузырек. Донхёк нахмурился, когда альфа вылил его содержимое на ладонь, растирая, а потом потянулся за небольшим флаконом, стоящим на столике рядом с изголовьем кресла.       — Мой долг, как духовного наставника помочь вам, — сказал альфа, выдавив на ладонь серебристую субстанцию. — Это совсем не больно.       Альфа потянулся к омеге, но со стороны послышался громкий рык. Небольшой белый волк прыгнул на жреца, перехватывая его запястье зубами.       — Одевайся! Мы уходим! — услышал в голове голос Ренджуна Донхёк.       Омега подскочил, быстро натягивая одежду. Остальные жрецы были немного растеряны и не мешали. Донхёк видел, как от клыков Хуана по запястью альфы текла алая кровь. Ли понимал, что странное желание слизать эту субстанцию мешало здраво мыслить, но он постарался взять себя в руки.       — Готов? — спросил Ренджун. — Я сейчас отпускаю и мы бежим.       — А книга? Патруль?       — К чёрту! Ты хочешь остаться и сдохнуть? У него на ладони яд!       — Но…       — Я тебе потом всё объясню! Бежим!       Хуан резко разжал челюсти, а потом они рванули к двери.       — Поймать! — закричал жрец, тряся раненой рукой. — Поймать и уничтожить!       Донхёк бежал за Ренджуном, но человек уступал в скорости волку. За спиной слышался топот ног.       — Быстрее! Быстрее, — повторял про себя омега, действительно, чувствуя, как тело становится лёгким. Стоило выбежать в главный зал, Ли инстинктивно оттолкнулся от земли, раскрывая руки и на бегу сменяя облик. И вот уже вместо двух омег из храма выбежал белый волк и чёрный ворон.       Донхёк сам не понял, что с ним происходило. Тело жило отдельно от него.       — Невероятно!       — И не говори, — хмыкнул Ренджун. — Магия — штука очень загадочная, а в нас её сейчас так много. Нужно добраться до сторожки. У меня есть кое-какие предположения. Не зря я так активно пытался вывести их из себя. В таком состоянии очень трудно контролировать свои поверхностные мысли. Теперь я окончательно разобрался в том, что происходит на этой планете.       — Тот жрец…       — Не вампир. Он смертный, как и остальные.       — Но запах крови…       — Потом. Не хочу повторять дважды.       Донхёк понимал, что чувствует себя невероятно. Он даже и мечтать не мог о том, что сможет когда-то вот так летать. Стоило им покинуть прихрамовую площадь, Ренджун вернул себе человеческий облик, а Ли не торопился, опустившись на плечо старшего. Жрецов в городе было слишком много, а его, видимо, искали. И скорее всего уже не просто как не прошедшего проверку омегу.       — Нам нужно на тот берег, — сказал Ли.       — Попробуем, — ответил Хуан.       Они по-прежнему общались с помощью мысли, подтверждая теорию о том, что связаны все четверо.       — Как ты понял, что в баночке яд? — спросил Ли.       — По запаху, — ответил Хуан.       — Но как тот человек мог так просто держать ту мазь на ладони, если меня она могла убить.       — Всё дело в той жидкости, что он нанёс на руки первой. Она создала на его коже тонкий защитный слой, ограждая его от последствий соприкосновения с ядом.       — А что это за защита?       — Скажем так, это состав, включающий в себя частицы особого металла. Я слышал о нём когда-то, но забыл, а сегодня эти глупцы сами себя выдали.       — Что?..       Хуан помотал головой.       — Понял, потом так, потом.       Когда они дошли-таки до переправы, в городе были уже не только жрецы, но и военные.       — Калиф подсуетился, — хмыкнул Ли. — Доложили уже уроды. Только я не пойму, чем я им так мешаю?       — Тем, что существуешь, — пожал плечами Хуан, а между тем они уже вошли на паром. Переправа занимала всего десять минут. Ли сидел на плече Джуна, разглядывая рабочих, что вместе с ними направлялись в ночную смену.       — Дедушка рассказывал, что после того случая в шахте, ночные смены запретили. Почти шестьдесят лет левый берег Эйси на ночь практически вымирал, если не считать тех, кто искал приключения, да плотских утех. Но где-то после моего рождения, из-за того, что монстр вроде бы затих всё вернули. Кому хочется терять деньги, что несёт в себе дополнительно добытый товар.       — Знаешь, что я тебе скажу, — хмыкнул Ренджун. — Всё это слишком идеально, особенно закрытие шахты, что как ты говорил, приносила самый большой доход. Мне кажется, что владельцу шахты всё же удалось договориться с тем монстром.       — Но как?       — Кровью, — хмыкнул Хуан.       Между тем паром причалил к противоположному берегу.       — Куда теперь? — огляделся Хуан.       — Наверх. Иди за шахтёрами, я скажу когда повернуть, — отозвался Донхёк.       Ли казалось, что с тех пор, как он был здесь в последний раз ничего не поменялось, даже тропа казалась протоптанной, хотя за пять лет должна была зарасти.       Они с Ренджуном старались не слишком выделяться из толпы, свернув на узкую тропку.       — Мрачное место, — озвучил свои мысли Ренджун. — Неудивительно, что калифу удается поддерживать жуткие слухи о нём.       — Слухи? Но ведь люди пропадают, — возмутился Донхёк.       — И не мудрено, — хмыкнул Хуан. — Любопытство не всегда является положительным качеством.       — Ты говоришь загадками…       — Потерпи ещё немного. Мы же почти пришли, ведь так?       — Откуда?..       — Я чувствую Куна, — улыбнулся Хуан.       Сердце Донхёка ускорило ход. Они, действительно, были уже близко. Ворон сорвался с плеча омеги, направляясь в сторону Джехёна и Куна, что сидели на ступеньках заколоченного домика смотрителя.       Чон, заметив его подскочил на ноги. Донхёк на лету вернул себе человеческий облик, чтобы оказаться прижатым к груди старшего, что нежно поцеловал его в макушку. Слёзы текли по щекам омеги.       — Малыш? Что случилось? Они…       — Они пытались меня убить, — всхлипнул Ли.       Джехён растерянно посмотрел на Ренджуна.       — Яд, — хмыкнул Хуан. — После того, как они убедились в том, что у мальчика, действительно, есть сильный защитник, проще было от него избавиться.       — Но… почему? — растерялся Цянь.       — Знаете, прямых доказательств у меня нет, только то, что я услышал в мыслях этих остолопов, так что, как говорится, чем богаты, тем и рады. В общем дело было так. Вампир, действительно, сбежал из лаборатории ИКГ и выбрал Лигор, основываясь на том, что на этой планете легче всего добыть кровь. Здесь даже брачные обряды заканчиваются кровопусканием, чего уж говорить о других ритуалах жрецов. Вот только в священнослужители кого попало не брали и пришлось устроиться работать в шахту. Днём он ходил в храм, принимая непосредственное участие в ритуалах и воруя пищу, ведь жрецы и подумать не могли, что кто-то позарится на столь сомнительную субстанцию. Вот только этого было категорически мало, и магия вступала в конфликт с разбавленной пищей. Уж не знаю, что конкретно произошло на шахте: несчастный случай, драка, обвал, случайное ранение. Вампир почувствовал свежую кровь и монстр, которого он столько времени держал в себе, вырвался на свободу и сделал то, что сделал. Испугавшись сам себя, вампир спрятался внутри шахты, уходя всё глубже. Шахту засыпали, а жрецы…       — Устраивали ритуалы, чтобы задобрить монстра, — шокировано сказал Донхёк.       — Да! Они устраивали жертвоприношения и оставляли ему свежую кровь, а потом кто-то из них и заметил отшельника, пойдя с ним на контакт, и обещая много крови, взамен на ресурсы, спрятанные в шахте. Вампиру хотелось жить, а рабочие, ну подумаешь, пусть стучат. Жрецы привели в шахту человека, что разбирался во всём этом. В том, как добывать материалы на продажу, они были не спецы. Этим человеком стал отец нынешнего зятя калифа. Семейный бизнес, так сказать. Альфа обучался в Vesta и знал намного больше, чем докладывал своему работодателю. Жрецы получали кварц, а старик воровал из пещеры ещё кое-что, материал, за который на чёрном рынке Оксиона могли заплатить миллионы. Вампир отпугивал ненужных зевак, устраивая акции устрашения. Четкая продуманная схема действовала до того, как в шахту попал человек, что знал, что из себя представляет вампир и как с ним бороться.       — Отец? — спросил Донхёк.       — Да, — кивнул Ренджун. — Я вспомнил, как Дже однажды рассказывал о лигорских свадьбах. Я тогда ещё спросил откуда он знает.       — А я рассказал историю о дружбе с Хекдже, — кивнул Чон.       — Ну так вот, — продолжил Хуан. — Твой отец, Хёкки, шёл туда подготовленным. Он шёл убивать вампира и не мог стать его случайной жертвой.       — Он… Он мог победить, — кивнул Джехён. — Эффект неожиданности — лучшее средство.       — И, делая выводы, из того, что я услышал сегодня в храме, он победил, но скорее всего был смертельно ранен. Вот только…       — Он в схватке мог обменяться с той тварью кровью, — сглотнул Джехён. — А подоспевшие жрецы.       — Не смогли оставить свой тайник без охранника, — кивнул Ренджун. — Они его воскресили, получив новую тварь. Что теперь зависела от них и полностью подчинялась приказам. И всё было бы хорошо, если бы не одно «но». Они провели ритуал на крови, но был один нюанс…       — Ребёнок, — сказал Кун. — Они не знали о нём. И вместе с альфой их ритуал зацепил малыша, делая привязку духа не на жреца, а на Хёка.       — Дедушка говорил, что роды были очень сложными, ведь отца не было рядом и он думал, что мы с папой вовсе не выживем, но чудо удержало нас на этом свете. Выходит…       — Между тобой и вампиром образовалась связь, и теперь только ты…       Виновато прикусил губу Ренджун.       — Могу либо управлять им, либо…       — Сделать его свободным, — сказал Джехён.       — Я… Я должен убить отца?       — Ну, от твоего отца там уже мало что осталось, — сказал Чон, обнимая мужа. — Освободив его, ты позволишь его душе отправиться в лучший мир.       — А какая выгода тут у калифа? — спросил Цянь.       — Он пешка, — пожал плечами Ренджун. — Хотя и мнит из себя пуп земли. Всем уже давно руководит его зять и верховный жрец, что к слову, являются родными братьями.       Джехён присвистнул, Хуан развёл руками.       — И это ты всё узнал из поверхностных мыслей? — спросил с сомнением Кун.       — Ну ладно, капнул глубже, — закатил глаза Джун. — Когда он начал злиться, он стал, как открытая книга.       — Значит, что, идём в шахту и вызываем эту тварь на дуэль? — спросил Цянь.       — Если мы войдём в шахту, — хмыкнул Джехён. — Здесь будет не только Хекдже, но и полмонастыря.       — А что там насчёт ценного материала? — напомнил Донхёк. — Это то же вещество, что жрец использовал для защиты рук.       — Да, — кивнул Ренджун. — Это минерал, что залегает на глубине от сотни до двух сотен метров от поверхности. В полной темноте. При попадании на него света с поверхности происходит испарение, выделяя стойкий, тяжёлый металлический запах, который практически нельзя отличить от запаха крови. Материал этот перерабатывают, создавая порошок, который добавляют в разные составы и обрабатывают им внутренние детали андроидов для создания защитной плёнки, что предотвращает попадание на микросхемы кислот, воды, пыли и…       — Ядов, — кивнул Ли.       — Лиграниум, — кивнул Кун. — Его нашли здесь около тысячи лет назад, но в последнее время говорили, что запасы практически исчерпаны. Один грамм этого порошка, действительно, стоит как целое состояние. И если его оборот ведётся в обход ЕКВ…       — Это межгалактический скандал! — покачал головой Чон.       Солис медленно клонилась к горизонту. Они сидели на ступенях полуразвалившегося домика и смотрели в вечернее небо.       — Знаете, — сказал Донхёк. — Я… Зная, что это всё простая бизнес схема, мне хочется просто собраться и уехать, пусть Vesta с ними разбираются, но отец… Я хочу, чтобы его душа освободилась.       Джехён нежно поцеловал омегу в щёку, обнимая крепче.       — И что будем делать? — спросил Кун.       — Ну в Vesta сообщить всё равно придётся, — ответил Чон.       — Как? Нас уже должно быть везде ищут, — напомнил Цянь.       — Ну, ты забываешь кто я, — хмыкнул Чон. — Нужно написать всего одну лишь записку. Джуни, ты сможешь всё это красиво сформулировать.       — Да, но…       — Кажется, волки неплохие пловцы.       Хуан поежился, а Кун засмеялся.       Когда совсем стемнело, два ворона и два волка пересекли Эйси и устремились куда-то вглубь города, петляя тёмными улочками. Джехён летел впереди, остальные старались не отставать. Где-то на самой окраине Бахрата Чон опустился, принимая человеческий облик. Остальные последовали за ним. Вскоре они оказались у двухэтажного глиняного дома. Джехён трижды постучал в дверь, что скрипнула и открылась.       — Идёмте, — сказал Чон. — Только тихо, тут есть те, кто нуждается в покое.       — Это что? — спросил Донхёк, оглядываясь. Они шли по длинному коридору куда выходило несколько дверей.       — Больница, — пожал плечами Джехён.       — Но… частная медицинская практика на Лигоре запрещена, — сглотнул Донхёк.       — На этой планете многое запрещено, молодой человек, но от этого люди не перестают просить о помощи.       — Доктор Им, — поклонился Чон. — Простите за столь поздний визит, но нам нужна ваша помощь. Нам нужно связаться с Королем и Vesta.       — Да, наслышан о ваших приключениях. Вас обвиняют в преступлениях против нравственности и религии.       — Вот твари, — сорвалось с губ Куна, а потом он посмотрел на старшего. — Извините.       Старик, которому на вид можно было дать не меньше восьмидесяти, лишь снисходительно улыбнулся.       — Что ж, проходите. Я на связи с Королем почти 24 часа в сутки. У нас уже были подозрения о том, что что-то происходит на этой планете, но мы надеялись на лучшее.       — Спасибо, доктор. А ещё нам нужна бумага, чернила и почтовая птица.       — Всё будет, мой друг. Проходите. Можете занять эти две спальни. В город, я думаю, вам возвращаться не стоит.       Альфа указал на две последние двери. Донхёк понимал, что устал и ноги его совсем не держат и лишь руки мужа не давали ему упасть.       — Тщ, всё хорошо. Сейчас ты ляжешь и немного поспишь, — шепнул ему Джехён, усаживая на широкую кровать.       — А ты…       — Я поговорю с Королем и вернусь.       — А письмо… Ты же не в Vesta его отправляешь? Птицы в космос не летают.       — Ты прав, родной. Письмо мы напишем калифу и посмотрим, как эти тараканы затопчут друг друга.       — А отец…       — Убить его они не смогут. Пока ты жив. Думаю, что потеряв кормушку, он спрячется в убежище.       — В шахте? Я…       — Мы пойдём туда вместе, — сказал Чон, а потом склонился к низу живота омеги, целуя. — Мои мальчики нуждаются в отдыхе. Спи и ни о чём не думай.       И Донхеку хотелось верить.       Утро началось с ласковых поцелуев, что словно бабочки порхали по лицу, шее, груди, животу. Донхек млел, не сопротивляясь ласковым рукам, что скользнули по его ногам. Крепкие пальцы обхватили щиколотки, заставив согнуть ноги в коленях, а потом омегу едва не подкинуло, когда шершавый язык альфы скользнул по промежности, дразня набухающую складочку, которую он сейчас слегка втягивал в рот, прикусывая.       — Дже! — сорвалось с губ, а тело прогнулось от наслаждения, желая большего. Руки уже скользили по плечам альфы к голове, цепляясь за волосы, сжимая, на что альфа лишь хмыкнул, прикусив кожу чуть сильнее. Донхёк простонал. Открыв глаза, он увидел, что муж полностью скрылся меж его разведённых ног, двигая головой и заставляя тело дрожать. Стоны и крики сдерживать было почти невозможно, а когда к языку присоединился палец, кружащий у ануса, Донхёка снова подкинуло. Смазки было достаточно, чтобы два пальца альфа вошли в задний проход стимулируя чувствительную перегородку между каналами. И Донхёк сорвался. Он кричал, а потом кончал, чувствуя, как Чон слизывает вязкую смазку.       — С добрым утром, родной, — коснулся скользкими губами губ омеги Джехён. Донхёк жадно целовал альфу, обвив ногами.       — Ещё… — только и смог произнести Ли. — Я хочу тебя… Ещё…       Омега почувствовал, как твердая плоть упирается в него, проникая глубже.       — Да! Да! Ещё…       И Джехён двигался, а Донхёк понимал, что летит, снова, только с этим альфой.       Чон рычал, кончая и сжимая бедра младшего. Ли не мог отвести от него взгляда. Сильный, красивый, вечный и только его.       За завтраком в просторной гостиной они с Ренджуном выглядели одинаково. Немного помятые, но счастливые. Джехён раздобыл для Донхёка где-то стейк с кровью. Омега был благодарен ему за это. Он был ещё не готов вонзать свои клыки в пакеты с донорской кровью.       — Я видел руны, — шепнул Ли Хуан. — У себя на животе. Это…       — Мудрость и сила. Мы, действительно, благословлены, хён, — улыбнулся Донхёк.       — Король обещал, что сам свяжется с Vesta, но сперва всё же попробует покончить с этим вертепом своими силами. Всё же не хочется ему выносить сор из избы, — хмыкнул Джехён. Он сиял. От его мрачности не осталось и следа.       — И что мы? — спросил Кун. — Будем ждать здесь?       — В городе вас сразу арестуют, — заметил Им. — Лучше посвятите это время своей семье. Друг другу. Пусть власть имущие сами разбираются. Ваша задача лишь спасти душу.       Донхёк грустно улыбнулся. Джехён поцеловал его в макушку.       Позже они сидели в комнате и разглядывали карты ЕКВ.       — Увы, на Волшебную землю нам нельзя, — сказал Хуан.       — Может поедем на Эйт? Ты говорил, что там живет Магия. Там есть драконы и туда полетели жить те, кого спасли из лабораторий ИКГ. Думаю, там не будут попрекать нас нашей вечностью.       — Возможно, ты и прав, — пожал плечами Ренджун. — К тому же там есть филиал НИИ и Куну не придётся бросать работу. Но наши дети…       — Если захотят, вернутся, — ответил Ли. — Знаешь, бывали случаи, когда истинный калиф приходил и отвоевывал власть, поднимал Лигор с колен, а потом… Спустя столетие его потомки делали всё ещё хуже. Иногда мне кажется, что эту планету спасёт только полное очищение, но я стараюсь гнать от себя эти мысли.       Омеги синхронно вздохнули, а потом напряглись, переглянувшись.       — Прячьтесь! — услышал Ли голос Джехёна. — Здесь люди калифа.       Ренджун потянул Донхёка под кровать. Они скрылись в тот момент, когда дверь распахнулась. В комнату заглянул альфа в военной форме.       — Что вы себе позволяете? — послышался голос доктора. — Это частная собственность.       — У нас есть сведения, что ты устроил тут хоспис, — огрызнулся солдат. — Вам виртцам только дай волю кого-нибудь полечить. Все медицинские ритуалы проводят жрецы, в храме, а ты…       — Я законопослушный гражданин!       Донхёк и Ренджун боялись шелохнуться.       — Смотри у меня. Сегодня прилетает делегация с Магнуса, и если что-то, где-то…       — Магнус — продвинутая планета, в отличии от вашей. Там людей ценят.       — Что?       — Ничего.       — То-то же.       Дверь захлопнулась, но омеги не спешили вылезать. Они просто лежали рядом, крепко держась за руки.       — Хёк, а почему тот принц… С омегой… — спросил вдруг Хуан.       — Ну, если я всё правильно помню, там тоже был благословлённый союз. Их тоже было четверо, но один из альф разорвал связь. И в общем, омеги встретились раньше и связь сработала, подарив жизнь калифу, а потом они встретили альфу и второй омега забеременел уже от него. А что?       — Просто любопытно, — пожал плечами Хуан. — Чего только не бывает на свете.       — Ага.       — И знаешь что?..       — Что?       — У нас же впереди вечность…       — Ты хочешь провести эксперимент? — хмыкнул Ли, а щёки Хуана покраснели.       — Мы можем попробовать и вчетвером. Мы же связаны…       — Наверное.       Они лежали на полу и смотрели друг на друга. Так их и нашли запыхавшиеся Джехён и Кун.       — Чем всё закончилось? — спросил Донхёк, отряхиваясь.       Ренджун с благодарностью улыбнулся Куну, что помог ему подняться. Щёки обоих омег были красными, на что альфы лишь как-то слишком понимающе ухмыльнулись.       — Король устроил рейд по шахтам, — ответил Джехён.       — А храм…       — Наверное, на десерт оставил, — ответил Кун.       Жрецы спалились быстро. Ума у них, видно, не хватило проветрить помещение. Король почувствовал огромную концентрацию кровавых ароматов, но вместо трупов нашел склад лиграниума, что был без документов. Калиф пытался оправдаться, валил все на зятя, но лидер галактики был непреклонен. Он потребовал отставки калифа и передачу власти наследнику. А вот тут и вовсе начался цирк… Вот только четырём фигурам в чёрном, что стояли у опечатанной шахты, было уже всё равно.       — Он там? — спросил Ренджун.       Джехён и Донхёк синхронно кивнули.       — Ты же должен чувствовать мертвечину, — хмыкнул Чон.       — О, в этом месте чего только не намешано, — поморщился Хуан.       — Пошли, — сказал Кун.       Донхёк и Джехён вошли в пещеру первыми. Оборотни прикрывали их. Тоннель был узким, кое-где были заметны потухшие факелы. Заваленные камнями рельсы, перевёрнутые вагонетки. Настоящая разруха, а вот дальше, за поворотом, всё выглядело обжитым и действующим. Два тоннеля уходили в стороны, один вёл в глубь шахты, второй, видимо, выходил куда-то на поверхность.       — Ждите нас здесь, — сказал Джехён. — Он может быть голодным. Нам он вреда причинить почти не сможет, а вы другие.       Ренджун скривил носик, уткнувшись куда-то меж ключиц Цяня. Донхёк его понимал. Трупный запах был здесь слишком сильным.       — Ты как? — спросил Джехён, сжав руку мужа.       — Справлюсь, идём, — сглотнул Донхёк. Он повторял себе, что видел своего отца лишь на старых фотоснимках, что то существо, что обитает в шахте уже давно мёртво, но сердце сжималось.       В самом конце тоннеля была пещера. Внутри было грязно. Донхёка едва не стошнило, когда он увидел разложившиеся трупы. Вот и все те, кто хотел удовлетворить своё любопытство и потрепать нервишки. У дальней стены было каменное ложе, на котором сейчас свернулась фигура, облачённая в одежды жрецов.       — Вы зря пришли, — отразился от стен шелестящий голос. — Я больше не хочу ни с кем заключать никаких сделок.       — Мы можем освободить тебя, — сказал Ли.       Вампир засмеялся.       — Меня нельзя убить. Я уже мертв. Эти святоши сделали всё, чтобы я снова и снова возвращался в эту проклятую пещеру. Мне не страшно серебро, ни осиновый кол, ни прочие экзотические способы. Я вечен и скоро остатки разума покинут меня. Я… Я не хочу никого убивать, но это моя природа.       — Я… Я могу тебе помочь. Моя кровь может. Они не учли, что твоя кровь есть в ещё одном человеке. Я могу поделиться с тобой, и ты уйдёшь… Уйдёшь за грань, как и должен был.       Существо резко поднялось и устремило на Донхёка взгляд алых глаз. Лицо вампира было сухим и потрескавшимся, глазницы и щёки впали, губы были в крови, а клыки… сверкали. От того образа, что видел Хёк на фото не осталось и следа, но узнать человека напротив было можно.       — Кто ты?       — Твой сын, — ответил Ли. — Они… Они заставили тебя убить дедушку…       — Нет, — усмехнулся вампир. — Он подошёл слишком близко. Он узнал меня, я… Я должен был его убить. Это… Для его же блага, да…       Мужчина выглядел безумно. Он втягивал носом воздух и скривился.       — Связь… Между вами связь. Кто он…       Джехён снял капюшон. Хекдже попятился.       — Чон…       — О, вижу ты узнал меня. Скажи же мой друг, какого… ты пошёл на вампира голыми руками?       — Я убил его. Царапина… Это была лишь царапина. Я… Его кровь попала в неё, а потом был выстрел… Да… Жрецы…       Донхёк сжал кулаки, а вампир разорвал на себе грязные одежды. На его груди, в районе сердца была дырка от пули.       — Они заставляли меня пить его кровь. Я не хотел. Они мучали меня, а потом… Потом дрессировали. Было больно… Серебро… Оно обжигало, но не убивало. Я… Я обещал слушаться… Никто… Никто не имеет права сюда входить. Убить… Я должен вас убить!       Мужчина заметался по пещере, его лицо менялось. Взгляд становился безумным, движения резкими. Его прыжок Донхёк скорее почувствовал, чем увидел.       Джехён оттолкнул его, принимая удар на себя. Ничего человеческого не осталось в том, кто когда-то был его отцом. Чон резко повалил вампира на камни, заламывая руки.       — Хёк! Пора!       Джехён перевернул существо. Ставя на колени и прижимая к его горлу серебряный кинжал. Вампир извивался, пытаясь вырваться. Донхёк вытянул вперед руку и полоснул кинжалом прямо по венам. Капли крови упали сперва на лоб пленника, что оцепенел, а потом закричал. Омега видел, как собственная кровь на его коже закипала. Сейчас она изгоняла всё приобретенное. Ещё капля и существо покорно открыло рот. Омега чувствовал, как слабеет. От запаха горелой плоти кружилась голова. Джехён уже не держал пленника, что корчился на полу.       — Не смотри, — сказал альфа, пережимая рану омеги, а потом припадая к ней губами, слизывая остатки крови и разделяя её с мужем нежным поцелуем. Донхёк послушно прикрыл глаза, услышав лишь тихие хрипы и хруст сломанных шейных позвонков. Омега знал, что в эту минуту тяжёлый сапог мужа вдавливал сущность в пол. Хрипы и шорохи прекратились. Омега почувствовал, как Джехён отстранился. Открыв глаза, Ли увидел, что тело вампира превратилось в тлен.       — Ты как? — спросил альфа, обнимая.       — Домой хочу, — ответил Донхёк, опустив голову на грудь мужа. — К Джуни и Куну.       Чон улыбнулся, поднимая младшего на руки.       — Он теперь в лучшем мире?       — Несомненно родной.       На следующий день всем четверым прислали официальное извинение. Вот только оставаться на Лигоре они больше не собирались. Поблагодарив доктора Има, они вернулись на Истинную землю. В дом Куна. Предстояло ещё многое сделать.       А на следующее утро, как не удивительно, на большой кровати обнаружилось сразу четыре обнажённых тела. С первого взгляда было сложно распознать кто где. То, что они творили вчера можно было назвать только безумием. Донхёк подкатился к Джехёну, что лениво потянулся, а потом коснулся губами губ младшего.       — С добрым утром, — тихо шепнул Чон. — Выспался?       — О да, — усмехнулся Ли, но тут же получил тычок под ребра от Ренджуна, которого Кун нежно поцеловал в макушку.       Солнце уже высоко поднялось над горизонтом, и пора было вставать. Впереди были хлопоты, связанные с переездом. Они всё-таки приобрели большой дом на Эйте, чтобы больше никогда не расставаться. Папа уже должен был ждать их там.       Донхёк улыбнулся. Теперь всё обязательно будет хорошо. Кун обещал наладить поставку и производство крови, хотя Хёк понял, что кровь для него больше, как витамин, что он может питаться и обычной пищей, а вот насчет малыша говорить было пока рано, но он верил, что они справятся. Ведь теперь они вместе. Впереди вечность, а там… На все воля Создателя.