Коррупция

      Это было совершенно обычное летнее утро в не очень обычном городке, населённый милыми, не совсем безобидными и очень дружелюбными зверушками. Денёк обещал быть хорошим, что он и делает каждый божий день, а на деле происходит пиздец. Трава была сочного зелёного цвета, так и хотелось наклониться и схавать зелёное растение, что попытался сделать один глуповатый голубой лось…

***

      Флиппи спал в своём уютном домике, укутавшись тонким, зелёным покрывалом. Тот чуть похрапывал во сне, шмыгая своим розовым носом-сердечком. Лапы вылезали из-под покрывала, так как ночь эта была довольно жаркой, как и обычно это бывает летом. Солнце выглядывало сквозь прозрачные шторы, пуская свои лучи прямо на кровать медведя и его закрытые глаза. Флиппи немного заворочался и перевернулся на другой бок. Несмотря на позднее время, когда многие уже выходили из своих домиков чтобы сказать привет новому дню, тот все ещё крепко спал, не желая просыпаться ни через час, ни через два. Солнце светило лишь сильнее, будто говоря: «Эуу, брад, проснись уже чоли, а то это уже не дело». Громко всхрапнув в ответ, Флип повернулся на бок ещё раз. Оказалось, кровать его не была такой уж широкой, так что с гулким стуком тот бухнулся прям на деревянный пол, раскрыв лупалы от удивления и резкого пробуждения. Спустя несколько секунд, тот кое как начал соображать о том где он и что тут вообще происходит. Зевнув и хорошенько хрустнув суставами, мишка встал на ноги, сонно потирая глаза. Даже мельком посмотрев в окно, тот уже улыбнулся, показывая выпирающие зубы. Ни (по крайней мере) долгих кошмаров, ни внезапных военных триггеров, ни ночной резни сегодня не было, что делало это утро ещё более приятным. Хотя… Всё-таки, кое-что ему снилось. Что-то, что почти выветрилось из его памяти как только он проснулся. Далёкое, неизвестное и страшное. Он даже проснулся в холодном поту посреди ночи, осмотрелся, умыл лицо холодной водой и сразу же заснул после того, как успокоился. Но это было намного лучше чем сны с его альтер-эго по имени Фликпи, каждый раз кошмарившие его и его бедный больной разум, за свою жизнь успевший повидать много чего не очень хорошего. Но думать долго об этом не очень хотелось. Мягкой походкой тот направился в ванную, почистил зубы клубничной зубной пастой (и немного пожрал её), надел свою обычную форму сержанта — единственную нормальную одежду в его гардеробе (которая по сути должна вызывать триггер но не вызывает потому что да) и сел за стол чтобы попить травяного чайку и бутеров с ежевичным вареньем. Сладко, но не настолько чтоб зубы сгнили сразу после соприкосновения с едой, отпали и убили кого нибудь. Закончив трапезу и по-светски вытерев рот салфеткой в треугольник, Флиппи сложил тарелку и кружку в раковину. Ему захотелось выглянуть на улицу, поздороваться со всеми, даже сходить с друзьями на пикник, который он им обещал уже давно и всё никак не мог устроить из-за постоянных жестоких обстоятельств.       Флип вышел на улицу. Солнце приятно пригревало кожу сквозь зелёную шерсть и чуть слепило глаза. К его удивлению, на улице почти никого не было за исключением Лампи, все ещё забывшего, что он антропоморфный лось, и пытавшегося нормально сожрать траву. Флиппи решил не мешать такому важному делу, как добыча еды честным и трудным путём (бро он мог просто взять бутер), так что решил просто заняться чем-то другим, например, спокойная прогулка куда глаза глядят. В сторону леса, например…       Флиппи всё шёл и шёл, даже сам не зная куда. Мелкие камушки иногда упирались в его ноги, но это ему не мешало. Белые облака немного закрыли солнце, а вокруг появился лёгкий ветерок. Флиппи вдохнул свежий воздух носом. Природа жила, будто единый организм. Где-то щебетали птицы, а где-то летали бабочки и другие жучары. Сержант сел возле старого дуба, старше самого медведя, который каким-то образом всё ещё способен отращивать листья. Кора его была шершавой и чуть отваливалась, если постараться. Флип прислонился к дереву. «Какой-то сегодня сонный денёк.» — Подумал мишка и чуть прикрыл глаза. Тот подложил руки за голову, а в лесу стало как-то тихо. Даже шелест листьев перестал быть слышным. Или он просто засыпает? Ничего не понятно…

***

      Флиппи резко проснулся. Не от кошмара, просто сон закончился слишком резко. Немного проморгавшись, он посмотрел вверх. Небо немного заволокло белыми тучками. За время своего короткого сна обладатель обалденной шапки уже успел сползти на землю. Ему опять снилось что-то странноватое и труднозапоминаемое. Вроде всё было светло, а потом потемнело. Там даже Фликпи был, только странный какой-то: Просто стоял на месте и смотрел на собрата-по-телу своими желто-зелёными глазищами. А Флиппи даже двинутся не мог. Смотрели они друг на друга, будто в гляделки играли. Ни кровищи, ни жуткого смеха, он просто стоял будто так и надо. Он издевается? Или просто глазки состроить решил? А может, это какое-то своеобразное предупреждение? Да не, хрень какая-то. Но от этого прапору не стало спокойней. Сердце тревожно забилось в груди, а кончики пальцев странно покалывало. Нет, не время сейчас для волнений… Подумаешь, какой-то там хрен жуткий приснился. И вообще, надо спасибо ему сказать за то, что не расчленил его самым изощрённым способом из всех существующих, а потом не станцевал и не поржал напоследок. Так и подумал салатовый медведь, но спасибо говорить не стал. Просто встал, отряхнул спину и снова вдохнул свежий воздух. Розовый нос смешно двинулся. — Какой чудесный денёк! Птички поют, цветы благоухают, музыка играет… Стоп. Музыка играет? — Проговорил салатовый медведь, внимательно прислушавшись. Точно. Будто кто-то колонки профессиональные включил. Тот дёрнул ухом, как-то припоминая этот звук в своей жизни. Ведь точно, однажды на своём пути он встретил парнишку в кепке и девчонку на колонках. И даже не один раз. Весело было с ними петь, голос то у парниши хороший, только вот, в такие моменты Флип всегда находил какой нибудь триггер, из-за чего им снова овладевал Фликпи, пытался устроить геноцид, а потом уходил, оставляя бедного бывшего сержанта в покое. Всё же, было приятно проводить время с друзьями, так что обладатель военной куртки решил направляться на звук.       С каждым шагом, мелодия становилась чуть громче, а значит, ребята где-то неподалёку. Шаг за шагом он не спеша приближался к ним. И вот, он здесь: просторная полянка, поросшая зеленоватой и в некоторых местах сухой травой, деревья вокруг и то и дело играющая приятная музыка из динамиков. А вот и сами БФ и ГФ. Парень бипкнул медведю в знак приветвия и будто автоматически повернул к нему голову. Брюнетка же показала ему рукой, смотря на него почти тем же взгляд каким она встречает и других сопернико-друзей, только пустоватым каким-то, будто эмоции у неё не настоящие. Да и с Бойфрендом что-то не так, неживой он какой-то. Они двигаются слишком плавно для самих себя, но Флиппи старался отгонять от себя мысли об возможной опасности. Всё ведь хорошо, верно?       Тот облокатился о колонку, приветливо улыбаясь. — И вам привет, друзья! Я так давно вас не видел! Как делишки, как жизнь проходила эти несколько месяцев? — Флиппи сказал с дружелюбием, радостный, что встретил хоть кого нибудь не из этого мира. В ответ, голубоволосый бросил тому микрофон в рожу в лапы, предлагая снова сыграть какую нибудь песенку. Девчушка хитро улыбнулась. — Приветик, Флип. Я… Тоесть, мы — очень рады этой встрече. Ты же знаешь, как мы любим петь, так ведь? — Гёрлфренд бросила взгляд на своего парнишу, тот бипнул в ответ, машинально показывая свой фирменный ручной знак. Прапор натянуто хихикнул в ответ. Что-то тут было определённо не так, но вот что? Вот стоит мелкий Бойфренд, вот сидит на своих гигантских колонках Гёрлфренд. И как они их вообще тащат? Колёсиков то вроде нету. Таких громадин только заранее приносить, на грузовике. А лучше на прекрасном единороге с переливающейся разными цветами гривой и крыльями в случае чп. Ах, если б у него был единорог… Полетел бы он далеко и надолго, прямо в отливающее синевой небо и розовые сахарные облака… Так, а о чём это мы?       Флиппи кивнул, даже не сомневаясь в ей сказанном. Та поманила его пальцем к себе, будто сказать что-то хотела. — Подойди-ка сюда, миша, мне надо тебе кое-что показать… — проговорила она, призывая его встать прямо посередине. И что она там ему показывать собралась? Подарки это конечно щедро с её стороны, только вот не думал медведь, что они специально ждали его прямо здесь. Сделав шаг, он поднял голову. Заглянул в глаза девушки, а они пустые-пустые. Настолько пустые, как бесконечная тьма, и даже если нальёшь ты туда весь океан, все равно он эту тьму заполнить не сможет. И была в этой пустоте примесь чего-то ещё, еле заметного и моментально посылающего в мягкое сердце сержанта глубочайшую тревогу. Ноги делали шаги сами собой, пока он полностью не оказался в том месте, куда ему сказали встать. Он всё никак не мог отвести взгляда от пустых глаз старой знакомой, из-за чего его глаза не замечали многих вещей…       Сзади колонок незаметно начали вылезать чёрные, смоляные паукообразные лапы, с ярко-малиновыми концами на них. Флиппи, будто в трансе, ничего не замечал. Мозги превратились в кашу, и тогда Флиппи бы отдал всё, чтобы они превратились в кашу в буквальном смысле. Прежде чем он успел сделать хоть что-нибудь кроме как машинально схватится за карман формы в поиске раскладного ножа, лапы рывком прижали его к земле. Порвали мягкую кожу на руках и ногах. Врылись в тёплый живот. Что удивительно, не было видно ни капли крови. Флиппи вскрикнул от острой боли сразу в нескольких местах, расползавшейся по всему телу, но удалось выдать лишь сдавленный вскрик. Раскрыв глаза и посмотрев вверх, тот увидел не её. Определённо не её. Лишь ужасающую, уродливую гримасу. Малиновые глаза и жутко-реалистичные зубы такого же цвета будто светились на фоне абсолютно чёрного тела девушки. Не было понятно, где ноги, где шея, где же Гёрлфренд? Еле как повернув голову вправо, помутневшим взглядом медведь увидел, что Бойфренд находится в таком же состоянии. Абсолютно чёрное тело, ярко-малиновые глазищи и зубы, и абсолютно не его голос. Тоесть, голос то был фактически его, но сказать что это был Бойфренд нельзя было. Точно. Это всё был обман. Ловушка для таких наивных, как он. Ну конечно, как такому, как он, вообще можно было ожидать спокойного дня, без жестокости, страданий и страха?       Флиппи начал замечать, что играет сейчас не приятная музыка, а какая-то какафония, созданная из совершенно разных и особо неприятных звуков. Ужасающая боль пронзала его живот, липкие лапы будто хотели что-то найти в его внутренностях, нащупать что-то кроме кровавых органов. Громкий хрип вырвался из его горла комом. — ПОМОГИТЕ! — Вскрикнул прапор, надеясь получить хоть какой-то отклик.       Но никто не пришёл.       Зрение помутнилось, ощущение реальности постепенно уменьшилось, осознание того, где он, кто он, что происходит и зачем, размыливалось. Он будто терял сознание, но при этом ощущение того, что с ним делали, чувствовалось в полной мере. Флипу хотелось позвать на помощь снова, разодрать всё горло, на худой конец словить триггер, чтобы снова впасть в флип-аут и потерять весь страх, заменить его на ярость и страстное желание уничтожить всех своих врагов во что бы то ни стало.

Господи, где же этот мать твою Фликпи, когда он так мне нужен?!

      Лапа нащупала складной нож в кармане. Единственная защита которую он берёт на всякий случай. Главное чтоб получилось.       Флиппи аккуратно раскрыл оружие, держа его крепко-накрепко. Лапа уже не прижимала его руку к земле, так что на его руке осталась лишь глубокая, немного кровоточащая дырка. Медведь вынул нож из кармана. «Давай мужик, ты ведь можешь, я верю в тебя.» Пронеслось в его голове. Надо только выбрать нужный момент, а ждать Флиппи умеет отлично. Одна секунда, две, двенадцать… Давай же!       С почти не слышным чавком, нож воткнулся в одну из лап монстра. Ножом, он провёл вверх и вниз, оставляя на ней длинный и глубокий порез. Та, наконец, отпрянула вместе с остальными, отпуская раненого медведя. Это его единственный шанс. Беги, Флип.

***

      Флиппи не помнит, каким образом он смог встать и даже пробежать несколько метров, прежде чем больно упасть и продолжая путь ползком. Флиппи не помнит, как добрался до города, чтобы ощутить на себе взгляды нескольких друзей, и не помнит, с каким испугом к нему подбегала его дорогая подруга Флэки. Не помнит, как кто-то позвонил в скорую, и даже не помнит, как успел что-то объяснить, прежде чем потерять все чувства и окунуться в объятия милосердия тьмы. А ещё, Флиппи не думает о том, почему же его так называемые «друзья» не попытались схватить его, чтобы растерзать окончательно. А объяснение этому есть. Их работа уже была сделана.

Прости меня.