***
Дом гудит от количества гостей. Даже в отдалённой комнате замка Воракамон чувствует, как всё вокруг него живёт и вибрирует. Он уже давно не спит, вырисовывая подушечкой пальца узоры на запястье спящего учителя. Надежды на то, что новообращённый проснётся через несколько часов, не оправдались. И Воракамон окончательно запутался, как ему поступать со всем этим. Страх за жизнь Вичапаса парализует юного вампира. Он не может так просто потерять своего возлюбленного. Даже если тот уже не труп, но ещё не очнулся. — Просыпайся скорее, — со слезами на глазах произносит Воракамон и вздрагивает от стука в дверь. Первая реакция — защищай, что дорого. — Брат, это я, — голос за дверью принадлежит Пхакпхуму, и юноша заметно расслабляется. Нехотя отстранившись от холодного, но такого родного тела Вичапаса и выбравшись из-под одеяла, Воракамон подходит к двери и проворачивает ключ в замочной скважине. — Я принёс тебе поесть, — осторожно закрывая за собой дверь, Пхакпхум протягивает брату бокал со свежей кровью. Воракамон благодарно улыбается и предлагает брату присесть. — Как он? — спрашивает старший, присаживаясь на кресло рядом с кроватью и кивая в сторону новообращённого. Ответа нет. Было ожидаемо. Пхакпхум заметно беспокоится. Он потирает переносицу и прикрывает глаза. — Дядюшка здесь, — решает сменить тему старший, и Воракамон морщится от одного только упоминания. — Его каким ветром сюда занесло? — ворчит юноша и усаживается на кровать, внимательно глядя в бокал с кровью. Подбирая слова, Пхакпхум думает, как поделиться своим беспокойством с братом, чтоб он тоже уделил ему внимание. — Он мне сказал одну… — не успевает закончить мысль старший, как Воракамон вспыхивает новой идеей. — Что если его накормить? — лепечет юноша и забирается чуть ближе к Вичапасу. На лице Пхакпхума отражается ноль удивления. Он привык. Он решает оставить это на потом. В конце концов, все проблемы нужно решать по мере их поступления. Сейчас их первостепенная задача — разобраться с Вичапасом и его состоянием. Руки Воракамона дрожат. Он осторожно подносит бокал с кровью к губам учителя и медленно, по капле вливает внутрь. Струйка крови, не попавшая в рот, стекает вниз по подбородку, и Воракамону остаётся надеяться, что этот способ поможет. Юноша отставляет бокал на тумбочку и смотрит на безжизненное лицо Вичапаса. Внутри всё сжимается от ужаса и предвкушения. Воракамон не знает, как ему реагировать, что ему чувствовать. Он просто ждёт. Кадык учителя дёргается. Вичапас проглатывает кровь. И юноша замирает. Секунда проходит ощутимо долго перед тем, как мужчина, наконец распахивает глаза. Ярко-красные. Как кровь, которую он только что выпил. Неживые. Холодные. Не успевает радость вспыхнуть в сердце Воракамона, как учитель с нечеловеческой скоростью срывается со своего места и впивается в шею юноши острыми, как наточенный кинжал, зубами. Воракамона пробивает агонией. Сильнейшей болью, которую он физически никогда не испытывал. Его сковывает льдом и цепями. Сжигает огнём. Он не может пошевелиться. Чужие клыки парализовали жертву. Воракамон чувствует, как вся его кровь тянется к укусу. Слышит, как учитель проглатывает её, и всасывает в себя новую порцию. Голова кружится. Всё тело становится невыносимо тяжёлым. Каждый глоток превращает Воракамона в податливое тесто. Эйфория от укуса наступает сразу за сильной болью. Ему кажется, что сейчас он парит над землёй. Он видит солнце, луга. Ничего не сжигает его кожу. Он наслаждается летним ветерком, ласкающим его волосы. Чувствует поцелуи солнечных лучей на своей коже. И безграничное счастье обнимает его, как никогда. — Воракамон! — слышится голос брата, и уже через секунду приятный и чудесный мир тает. Юноша хочет прикоснуться к облаку, почувствовать — насколько оно мягкое, но вместо этого летний луг превращается в тёмную комнату. Его комнату. И Воракамон приземляется больно. Прямо на пол, ударяясь спиной об стену. Осознание приходит быстро. Дурман растворяется, не успев появиться, и Воракамон ошарашенно хватается за свою шею. Она больше не кровоточит. Телу хватает всего несколько секунд, чтоб залечить себя. Но шок, полученный от всего, что Воракамон только что пережил, излечить не получится. Пхакпхум вжимает Вичапаса за горло к стене и рычит. — Не смей прикасаться к моему брату! — вампир уже замахивается, чтоб раз и навсегда разобраться с опасностью, как Воракамон находит в себе силы схватить его за руку. — Стой! Не делай этого! — умоляет юноша, качая головой. — Он не виноват! — Брат, — боль в глазах Пхакпхума ясная, нескрываемая. Он чуть не потерял самого близкого человека из-за простой невнимательности. Не среагировал вовремя. Не защитил. — Всё хорошо, отпусти, – просит Воракамон мягче. Старший вампир сдаётся и отпускает уже обмякшего в его руках Вичапаса. Юноша взволнованно смотрит на учителя. — Он скоро придёт в себя, просто небольшой трюк, чтобы вырубить вампира, — невесело хмыкает Пхакпхум и встаёт с кровати. — Он очнулся, и он невменяемый. Что будешь теперь делать, Воракамон? Младший забито смотрит на Вичапаса. Он тянется к его волосам, поправляя. Заботливо стирает с губ кровь. И всё это делает молча, совершенно не планируя отвечать на вопросы брата. — Воракамон! — срывается Пхакпхум. — Не знаю! Я не знаю! Понимаешь?! — кричит юноша и с глазами, полными слёз поворачивается к брату. — Что ты от меня хочешь? Каких решений? Что я тут могу сделать? Юноша стирает с щёк слёзы, пачкая кровью лицо. И сердце Пхакпхума болезненно сжимается. — Прости, — виновато шепчет вампир, обнимая брата и поглаживая его по спине. — Я испугался за тебя. Мне совершенно плевать на него, ты это знаешь. Но что если я не смогу защитить тебя? Что если из-за него с тобой что-нибудь случится? Голос Пхакпхума убаюкивает. Плечи Воракамона больше не дрожат от рыданий, его просто клонит в сон. Почему-то юному вампиру кажется, что, если с ним что-то всё-таки и случится, то совсем скоро Пхакпхум забудет о нём. Будет жить своей жизнью счастливо, защищая кого-то другого. А Воракамон будет прикасаться к облакам и наслаждаться солнышком. Больше не будет обузой для брата. Больше не сможет его подвести. Вампир гладит брата по волосам и вздыхает, когда понимает, что тот просто уснул в его объятиях, даже не попытавшись придумать с ним варианты того, что им делать дальше. — Глупый ребёнок, — со всей своей любовью к брату устало проговаривает Пхакпхум и укладывает Воракамона на подушки рядом со спящим Вичапасом. Он не уйдёт. Не может оставить брата с новообращённым. Это слишком опасно.***
Открыть глаза оказывается намного сложнее, чем он думал. Всё тело словно отказывается слушаться. Любые попытки пошевелить конечностями сталкиваются с тупиком. Он слышит отдалённые голоса, какие-то звуки. Даже вибрацию, которая наполняет комнату и проникает под кожу. Пальцы наконец поддаются. Подушечками он чувствует ткань покрывала. Мягко. Гладко. Слух становится острее. По телу растекается сила, энергия, волнами накрывая с головой. Он не может понять, как управлять этой энергией. Как запустить её по мышцам, нервным окончаниям, как открыть глаза. Он делает вдох. Скорее по привычке. Не чувствует никакой разницы. Легче не становится. Как будто просто пошевелил рукой. Делает вдох глубже и задерживает дыхание. Ничего. Вместе с шумным выдохом получается распахнуть глаза. Темно. — Вичапас? — голос звучит обеспокоенно. Знакомо. “Вичапас?” — думает он, примеряя на себя это слово. Звучит до боли близко. Пытается произнести. Попробовать на вкус. Хрипит. — Не может быть, — обладатель голоса появляется перед раскрытыми глазами. Знакомый. Глубоко внутри себя Вичапас пытается обнаружить хоть один ответ на вопрос. Ему помогают приподняться, подкладывают подушки под спину, обнимают. — Кто ты? — наконец произносит Вичапас. Юноша замирает, не находя, что ответить. — Ты не помнишь, кто мы? — скептично произносит второй человек в комнате, и Вичапас качает головой. — А кто ты? Та же реакция. — Ничего не помню, — голос лучше слушается, всё тело становится гибким и послушным. Двигаться получается резче. Словно даже быстрее, чем когда-либо. Он не понимает, с чем связаны эти ощущения. Сглатывает. Мерзко. Морщится и просит попить. — Что со мной случилось? — взволнованно спрашивает, принимая бокал с водой и жадно выпивая его до дна. Легче не становится, но противный вкус в горле исчезает. — Привет, — неловко улыбается миловидный юноша с длинными чёрными волосами, — меня зовут Воракамон, я твой… друг. — Друг? — удивляется и прислушивается к своим ощущениям. Похоже на то. Внутри становится теплее, если не считать какой-то необъяснимой тянущей тоски. Откуда она? — Друг, — соглашается. На красивом лице читается расслабление. Это хороший знак. — Это Пхакпхум, он мой брат, — продолжает юноша по имени Воракамон. — А я? — А ты… — запинается, стараясь не заговорить с новообращённым как с учителем, — тебя зовут Вичапас. Кивает. Теперь понятно. — Ты мне не друг, — смотрит на Пхакпхума серьёзно, не пытаясь задеть или обидеть, — пусто. Показывает на грудь в попытке как-то доказать. Пхакпхум хмыкает и качает головой. — Ещё бы мы дружили. Воракамон недовольно шипит и бросает на старшего брата недовольный взгляд. Тот даже бровью не ведёт, внимательно разглядывая парочку. Остаётся только тяжело вздохнуть и оставить их одних. Вичапас не несёт никакой угрозы. По крайней мере, пока. — Расскажи ему, как он сюда попал, — больше командует, чем советует Пхакпхум и, бросая ещё один мимолётный взгляд на Вичапаса, покидает комнату. Вичапас кивает. Как он сюда попал? Что он здесь делает? Почему ничего не помнит? Вопросы оказываются озвученными, и Воракамон ненадолго задумывается, подбирает слова. — Ты живёшь недалеко отсюда, часто приходил к нам в гости, а потом случилось ужасное, — юноша переходит на шёпот и заглядывает Вичапасу в глаза, — тебя чуть не убили. Ты чудом спасся. Чудом спасся? Отдалённые картинки появляются перед глазами. Очень смутно. Очень остро. Больно! Вичапас вскрикивает, хватаясь за место, куда его ранили ещё при жизни. Оно зудит. Жжёт. Выпускает когти болезненных воспоминаний. И учитель кричит. От страха за возлюбленного Воракамон крепко обнимает его и прижимает к себе. Так он хочет забрать всю ту предсмертную агонию, которую он испытывает. Юноша готов принять любую боль, только бы Вичапас не мучился. Он готов пережить ту страшную ночь за него ещё тысячу раз, если это навсегда избавит учителя от воспоминаний о том кошмаре. Бедная Рози, думает Воракамон и закрывает глаза. В убаюкивающих объятиях юноши Вичапас чувствует себя лучше. Весь ужас угасает. Ему спокойно и тепло, несмотря на то, что кожа Воракамона ледяная. Они как будто идеально подходят друг другу температурой. — Брат! — со скоростью торнадо Пхакпхум врывается в комнату младшего. Он готов драться. Готов разорвать на куски любого, кто рискнёт даже не так посмотреть на его брата. — Всё хорошо, — успокаивает его Воракамон, продолжая обнимать учителя и поглаживать его по волосам. Пхакпхум уверен в обратном. Пока Вичапас находится в их доме, они все рискуют. И чем быстрее у них получится увезти его подальше, тем лучше. — Пожалуйста, не шумите, — выдавливает из себя Пхакпхум и достаёт ключ из замочной скважины, демонстрируя его брату, — а это я заберу. Младший наследник послушно кивает. Так будет лучше для всех. Вдруг Вичапас захочет прогуляться по замку, пока все спят? Все в доме знают учителя. Им потребуется две минуты, чтоб доложить родителям Пхакпхума и Воракамона, что учитель жив. На удивление жив. И совершенно здоров. Ключ поворачивается в замочной скважине, отрезая обоих от внешнего мира, и Воракамон облегчённо выдыхает. Этого он и ждал. Этого он и хотел. — Позволь я почитаю тебе вслух? — мягко отстраняя учителя от себя, предлагает юноша, и Вичапас кивает. Они оба удобно устраиваются на кровати, после того, как Воракамон берёт с полки книгу и возвращается обратно. — Почему именно эта книга? — интересуется Вичапас, замечая обложку. — Это твоя любимая, — улыбается Воракамон, не скрывая удовольствия быть рядом с объектом воздыхания, — мы часто с тобой спорили по поводу сюжета, поэтому я хочу, чтобы она помогла тебе вспомнить хотя бы наши дискуссии. Вичапас послушно кивает и внимательно смотрит на юношу. Тот открывает книгу на первой странице и принимается за чтение. Его голос ровно ложится на слова, перемешивается с ними и лёгким ветром кружит вокруг заинтересованного слушателя. Богатое воображение тут же рисует картинки перед глазами, добавляя нотки воспоминания. Голос Вичапаса из прошлого звучит отдалённо, в унисон. Они создают гармоничный дуэт, вышивая на канве настоящего сюжеты из прошлого. Тёмный дубовый стол. Свечи. Всегда зашторенные окна. Тишина. Уют. Тепло. Лицо Воракамона, обрамлённое чёрными прядями длинных волос. Его задумчивый взгляд. Почему вместе с таким тёплым воспоминанием рядом тянется нить тоски? Откуда она здесь? Вичапас пытается ухватиться за неё. Пойти следом. Найти начало. Комната в воспоминаниях становится светлее, меняется. В ней больше нет Воракамона. В ней кто-то ещё. В ней ярко от солнечного света за окном. Оно больше не зашторено. “Кто ты?” — спрашивает Вичапас у отдалённого силуэта. — Кто ты? — выдыхает наяву и открывает глаза. Приходит в себя не сразу. Не сразу понимает, что уснул под размеренный голос Воракамона. Вичапас поворачивает голову вбок и замечает рядом юношу. Он тоже уснул с книгой на груди. Это вызывает улыбку. — Давай уберу, — шёпотом произносит он и забирает у спящего Воракамона книгу. Тот даже не просыпается. Настолько крепко спит. Вичапас поднимается с кровати. Бодрость и сила наполняют его тело. Хочется бежать. Неважно куда. Просто бежать, чтоб хоть немного избавиться от лишней энергии. С ней некомфортно. Она зудит, вибрирует. Вичапас трясёт головой в попытке сбросить лишние ощущения и направляется к дубовому книжному шкафу. Быстро. Стремительно. Это пугает. Он не может вспомнить, был ли он всегда таким быстрым. Может ли вообще кто-то быть настолько быстрым? Книга встаёт на место идеально. Вокруг неё — разные обложки, разные имена, разные истории. Вичапас на мгновение теряется во всём многообразии. Ему кажется, что всё это он когда-то читал. Сюжеты и персонажи общаются с ним, касаются его едва заметно, словно листья падают с дерева. Он точно знает эмоции, которые ощущал при прочтении той или иной книги. Ощущения становятся ярче, и Вичапасу это нравится. Он начинает чувствовать себя настоящего. Того самого. Утерянного. Дубовый стол. Тот самый. Стоит в другом конце комнаты, прямо напротив книжного шкафа. И он не менее любопытный. Даже скорее манит сильнее, чем истории, спрятанные в буквах на бумаге. Кажется, он проводил здесь много времени. Прямо на этом стуле. Вичапас садится. Ему комфортно. Его обнимают воспоминания. Как во сне. Рядом всегда был Воракамон. Тот самый. С длинными чёрными волосами, красиво обрамляющими лицо. Всё так, как во сне. Нитка тоски тоже здесь. Вичапас хватается за неё и поднимается со своего места. Идёт к окну. За тяжёлыми шторами не понять — какое сейчас время суток. Вичапасу хочется немного света. Шорох чужих шагов будит Воракамона. Он потягивается во сне, шуршит одеялом и лениво приоткрывает глаза. Юноша видит Вичапаса. Сонный мозг не сразу соединяет все точки. Учитель идёт по его комнате. Направляется прямо к окну. Собирается его открыть. — Стой! — не своим голосом кричит Воракамон и срывается с кровати. Дикий страх ударяет по юноше. Вичапас сейчас превратится в горсть пыли. Снова умрёт на его глазах. Солнце уничтожит всё на своём пути. — Ты чего? — взволнованно спрашивает учитель, освещённый лучами солнца. Никогда Воракамон не видел картины прекраснее и ужаснее одновременно. В метре от него — смертельно опасные лучи, готовые испепелить его. И они же гладят Вичапаса по лицу. Освещают его так, что Воракамон не готов оторвать от него взгляд. Чёрные радужки учителя становятся медово-коричневыми, в них переливается узор вселенной, которая принадлежит только Вичапасу и никому больше. Юноша хочет стать частью этой вселенной. Погрузиться в эти глаза, увидеть в них своё отражение. — Ты побледнел! — испуганно произносит учитель и срывается к Воракамону, который, сам того не ведая, сползает на пол. Тёплый. Юноша тянется к щеке Вичапаса, чтоб поймать тепло солнечного поцелуя. Он его никогда не почувствует. Вынужден прятаться от любого света, чтобы жить. А ему так хочется. Он знает, что нет ничего лучше, чем вот так же подставить своё лицо под солнечные лучи и наслаждаться жизнью. Почему он родился таким неправильным? — Ты чем-то болен? — голос учителя взволнованный, он с лёгкостью поднимает Воракамона на руки и укладывает на кровать. — Немного, — смущённо произносит юноша и пододвигается на кровати, освобождая место рядом с собой, — у меня непереносимость солнечного света. Я могу умереть, если открыть окно. Вичапас задумчиво кивает, но рядом не ложится. Наоборот, уходит к книжному шкафу, берёт книгу и садится за стол. Воракамон удивлённо моргает. Он снова начинает чувствовать бездну между ними. Ту самую, которая была до этого. — Ты пока отдохни, мне нужно почитать, — спокойно произносит учитель, и Воракамону хочется в голос зарыдать от несправедливости. Он был уверен, что, когда Вичапас забудет о том, что он его учитель, у них будет шанс. Будет шанс открыться друг другу. Но он только закрывается. Прячется от него в мире книг. Разве для этого Воракамон рисковал всем? Юноша хмурится. Ему хочется сжечь совершенно все книги мира, чтоб у Вичапаса больше не было отговорок. Чтоб Вичапас думал только об одном. О Воракамоне. — Не подскажешь, где здесь можно взять воды? — голос учителя моментально стирает все обиды, и юноша удивлённо кивает на дверь в ванную комнату. Вичапас поднимается со своего места уверенно. Воракамон ничего не понимает. Он просто ждёт, что произойдёт. Возможно, учитель просто хочет попить воды. Или принять ванну. Но тогда нужно просить слуг приготовить её. А им нельзя его видеть. Воракамон беспокоится, что дверь из ванной в коридор не заперта. Вдруг кто-то зайдёт. Или, ещё хуже, учитель сам выйдет в коридор. И наткнётся на маму Воракамона. Тогда им обоим конец. Напуганный всеми негативными поворотами сюжета, юноша чуть ли не вскакивает с кровати, вовремя себя останавливая, когда дверь снова открывается. В комнату заходит учитель с тазом воды и подходит к Воракамону. — Я прочитал в книге, что это может помочь, — объясняет свои действия Вичапас и укладывает холодный компресс на лоб юноши, — там нет точных объяснений. Но тебе должно стать лучше. Полежи. Воракамон забывает, как дышать. Чувства к учителю, которые раньше так теплились в груди, разрастаются с новой силой. Ему кажется, что ничего сильнее он никогда не испытывал и не испытает. Если весь его мир рухнет после всего, что он натворил, Воракамон готов принять наказание. Потому что сейчас происходит то, о чём он никогда мечтать не мог. И это того стоит.