***
Солнце веселится, рисуя лучами на стёклах, но не проникая ни в одну из комнат огромного замка. Прислуга, привыкшая ко мраку внутри этих стен, спокойно занимается своими делами. Никто даже не задумывается искать наследника в такое время суток. Возможно, снова заперся в библиотеке и не хочет никого видеть. Воракамон и рад бы почитать книжки, подготовиться к новой встрече с учителем и удивить его своими новыми знаниями, но не может. Всё, к чему он привык, песком сыпалось с рук, и он не мог поймать, не мог остановить. Оставалось только грустно смотреть на то, как на 180 градусов меняется вся его жизнь. Юноша не знает, сколько он проспал, но сознание и крупицы сил начинают постепенно наполнять его тело. Воракамон уже может открыть глаза и размечтаться, что всё это ему только приснилось. Он лежит на пыльном сене в окружении лошадиного запаха и мерного дыхания одного из коней в соседнем стойле. Ему тепло и комфортно. И он знает, что, допустив до себя все воспоминания, он разрушит этот хрупкий и чудесный мир, в котором проснулся. В детстве Воракамон любил засыпать на сене, потому что всю ночь проводил с лошадьми, катаясь по внутреннему двору, а после расчёсывая их гриву и подкармливая морковкой. Он так сильно терялся во времени, что ему приходилось весь следующий день прятаться в конюшне от солнца. Благо его брат всегда приходил после полудня, когда крыша замка могла легко скрыть опасность от Воракамона. В руках у него всегда было большое покрывало и зонт. Так безопаснее. Когда приходит время встретиться лицом к лицу с реальностью, юный вампир вздыхает и поворачивает голову в сторону учителя. Он не знает, удалось ему спасти своего возлюбленного или нет. Но Воракамон почему-то уверен, что Вичапас просто спит. Чёрные волосы учителя закрывают его испачканное в крови лицо, и Воракамон тянется рукой, чтобы осторожно смахнуть непрошенные пряди. Он любуется. Несмотря ни на что, он наконец-то наедине с тем, кого его безжизненное сердце выбрало само. Шаги. Юный вампир вздрагивает и тут же подпрыгивает на месте. Кто-то подходит к конюшне. Он встаёт, надеясь закрыть своим телом учителя и осторожно выглядывает из стойла. Каждый шаг, становясь громче, громом отдаётся в голове юноши, и крепкие вампирские ногти впиваются в дерево двери стойла. Ещё немного и их найдут. — Воракамон? — слышится голос брата, и юноша выдыхает с облегчением. — Пхакпхум! — отзывается вампир. — Я вхожу! — предупреждает старший брат на случай, если солнце решит последовать за ним, и Воракамон послушно прячется. Дверь нешироко открывается и тут же закрывается. Пхакпхум максимально осторожен. Юный вампир лишь немного выглядывает, показываясь брату, и удивлённо его рассматривает. На Пхакпхуме нет и следа того, что было всего несколько часов назад. Неужели приснилось? — Я так и знал, — потирая переносицу, вампир смотрит на учителя и после переводит взгляд на брата, — Воракамон? Он стоит твоей жизни? Юный вампир сглатывает. В голосе брата слышно только одно — желание защитить. Воракамон распахивает дверь в стойло и падает в объятия Пхакпхума, не сдерживая рыданий. Слёзы отчаяния и страха текут по его лицу. Ещё хуже становится от осознания того, что брат его не ненавидит, что он готов помогать, даже рискуя собственной жизнью. — Я… я не понимаю. Как мне узнать, жив он или нет? — чуть успокоившись, спрашивает Воракамон и садится рядом с учителем. Пхакпхум следует за братом, внимательно разглядывая либо труп, либо обращённого вампира. — Есть один способ, — задумчиво потирая подбородок, отвечает Пхакпхум и переводит взгляд на Воракамона, — нужен порез. Возьми. Из заднего кармана брюк вампир достаёт складной нож и кладёт его в ладонь младшего брата, тот от страха даже моргает. — Сделай небольшой надрез. Если он начнёт заживать, то у тебя получилось, — с горечью произносит Пхакпхум, точно зная, что произойдёт. Сжав в ладони нож, Воракамон решительно кивает и останавливает себя только в миллиметре от кожи учителя. Он не хочет делать ему больно. Лучше уж себе, чем ему. Вздохнув и взвесив все за и против, юноша всё же проводит лезвием по коже учителя и ахает. Кожа затягивается моментально. Вне себя от счастья, Воракамон в очередной раз бросается Пхакпхуму на шею и ревёт. Сработало. Его учитель жив. Теперь они точно будут всегда вместе, и ничего не сможет их разлучить. Он не видит, насколько сильно напрягается его брат и каким пустым взглядом смотрит на нового вампира. — Возьми его на руки, я накрою вас покрывалом, и так мы сможем дойти до дома. Нужно спрятать Вичапаса, пока никто его не увидел, — твёрдым голосом произносит Пхакпхум, что разнится с тем, что творится у него на душе. — Мы не сможем прятать его долго, родители могут узнать, — взволнованно лепечет Воракамон. “Чем ты раньше думал, глупый мальчишка,” — хочется спросить Пхакпхуму, но он сдерживается и успокаивающе поглаживает брата по волосам. — Я сделаю всё, чтоб защитить тебя, главное — не совершай больше никаких глупостей. Договорились? Воракамон дует губы и виновато кивает. Он понимает, что теперь у его старшего брата будет ещё больше проблем. Из-за него одного. — Подожди! — вдруг вспоминает Воракамон, когда Пхакпхум собирается накрыть их с Вичапасом покрывалом. — Что произошло в том замке? Как ты выбрался оттуда в целости? Ты убил его? Пхакпхум становится ещё мрачнее, но не отвечает на вопрос брата. Наоборот, он молча накидывает на него покрывало и открывает зонт. Так, они и добираются до задней двери дома, а после — и до комнаты. — Господин Пхакпхум? — слышится голос горничной, и старший вампир поспешно толкает брата в его комнату, резко закрывая за ним дверь. — Да? — уже через препятствие слышит Воракамон. Юный вампир скидывает с себя покрывало и оглядывается. Вся его комната кажется ему совершенно чужой. Словно она осталась в том времени, в котором когда-то был сам Ворокамон. Точнее его прежняя копия. За тяжёлой дверью идёт диалог. Пхакпхум явно пытается уговорить девушку уйти куда подальше, не вызывая слишком много подозрений. Воракамон тем временем просто укладывает Вичапаса на свою кровать и падает рядом. Все последние события высосали из него все силы. Он никогда ими и не отличался. Его слабости разнились с его званием чистокровного вампира. И даже сейчас, когда брат, несмотря на смертельный поединок, искрится своей красотой и силой, Воракамон может еле двигать конечностями. Юноша прикрывает глаза и чувствует, как каждая клеточка его тела гудит. Гудит в беспокойстве и невозможности изменить то, что произошло. Если бы только он успел пораньше. Ничего этого бы не произошло. — Я велел слугам приготовить для тебя ванну. Тебе и… ему нужно смыть всю эту кровь. Иначе родители точно почувствуют неладное, — командует Пхакпхум, закрывая за собой дверь. — Что нам делать, когда он очнётся? — Воракамон знает, что сам во всём виноват, но помощь и поддержка брата ему сейчас необходимы. Один он просто не справится. — Я бы предложил отвезти его в мой домик у моря, чтоб его там не нашли, но это только в том случае, если он окажется овощем, — вздыхает Пхакпхум. Из-за плотных штор в комнате царит мрачная атмосфера. И братья не знают, сколько времени проводят в тишине и темноте, пока скромный стук из двери в ванную не заставляет их вернуться в реальность. — Господин, ванна готова, — слышится женский голос. — Спасибо, вы можете идти, — отвечает Пхакпхум и помогает брату поднять Вичапаса на ноги и довести его до соседней комнаты, где в центре красуется огромная ванна. — Дальше я сам, — даже не давая брату возможности предложить помощь, Воракамон многозначительно на него смотрит. Возражать старший вампир точно не собирается. Никогда и никто не перечил юному наследнику. Главное, чтоб никто не узнал, во что это в итоге вылилось. — Закрой все двери и замки изнутри, я скажу прислуге, что ты плохо себя чувствуешь. А родителям передам, что ты ушёл в себя из-за смерти Рози. Думаю, у нас есть неделя, чтобы уладить все вопросы. После этого я увезу вас в мой дом. Не знаю, как ты будешь уговаривать его играть по твоим правилам, но пора и тебе научиться брать ответственность за свои поступки, братик. С этими словами Пхакпхум выходит из ванной комнаты. Воракамон молча следует его распоряжениям и щёлкает всеми замками. Голос брата, как язык колокола, бьёт по черепной коробке. Это первый раз, когда он разговаривает так строго. Воракамону понятны причины. Ещё яснее то, что Пхакпхум изо всех сил сдерживается, чтоб не высказать совершенно всё, что накопилось. Мозг сам решает перевести мысли в другое русло. А именно — на учителя. Воракамон оставил его на стуле рядом с ванной, поэтому, обернувшись, тут же забывает обо всех своих проблемах. Картина открывается такая, что дух захватывает. Воракамон не может ей не любоваться. За закрытыми шторами во мраке комнаты на стуле, больше похожем на маленькую копию королевского трона, восседает его возлюбленный. Безупречный. Кровавая рубашка и сено в волосах нисколько не умаляют того эффекта, который Вичапас производит на юного вампира. — Ты самое красивое произведение искусства, которое я когда-либо видел в своей жизни, — мурлычет Воракамон, наклоняясь к спящему новоиспечённому вампиру. Он позволяет себе вольность: проводит носом вверх по щеке и вдыхает приятный запах только собранного сена, перемешанного с лавандой и терпким запахом хвои. Это любимый запах тёплого лета. Теперь им пахнет Вичапас. — Позволь мне привести тебя в порядок, — влюблённо смеётся Воракамон и убирает из чёрных волос соломинку. Он шумно сглатывает, понимая, что ему придётся раздеть человека, от которого он без ума. И это одновременно вызывает в нём ужас и интерес. Тонкие пальцы скользят по пуговицам, мгновение за мгновением оголяя торс Вичапаса. Руки юного вампира дрожат и не слушаются. Но он не сдаётся. В итоге рубашка оказывается выброшенной на пол. Она вся в крови и огромных дырах. Её можно сжечь. Воракамон купит для своего учителя все рубашки мира. Он сможет носить даже самые дорогие, потому что заслуживает их, как никто другой. Этими размышлениями Воракамон оттягивает момент, когда ему нужно избавить Вичапаса совершенно от всей одежды. И юноша понимает, что не готов. Если его учителю суждено раздеться перед ним, то пусть он сделает это в здравом уме, а не так. Поэтому Воракамон крепко зажмуривается и снимает штаны с Вичапаса, после осторожно поднимая учителя со стула и подводя его к ванне. Только способности вампира позволяют ему правильно ориентироваться в пространстве и не врезаться во всё на свете. Вода мягко принимает в себя сначала Вичапаса, а затем и Воракамона. Юноша садится напротив и открывает глаза. Ничего особенного, просто два вампира в ванной, но перед глазами юного наследника открывается целая вселенная. Она крепко запечатана в одном единственном человеке. В прошлом — человеке, и в вампире сейчас. Он связан с этой вселенной, он подарил ей ещё одну жизнь. Воракамон неспеша смачивает ледяную кожу Вичапаса, игнорируя шрам от своего же укуса. Гордость за свой поступок, перемешанная со страхом, заставляет юношу сделать вид, что ничего не произошло. Всё, как должно быть. Всё совершенно правильно, и никак иначе. Быстро и стыдливо закончив все водные процедуры, Воракамон выпрыгивает из ванной. Ему кажется, что вода закипела от его смущения, когда пришлось касаться учителя там, где он никогда даже не надеялся его потрогать. Тихий неловкий смешок срывается с губ юноши: он не может сдерживать в себе такое огромное количество чувств. Это всё похоже на сон. Сон, после которого никто не захочет просыпаться. Всё так же с закрытыми глазами разобравшись с внешним видом Вичапаса, Воракамон осторожно заносит его в свою комнату и кладёт на кровать. На улице разыгрывается полдень, это ощущается слабостью во всём теле Воракамона. Ядовитые лучи проглядываются через плотную ткань штор, угрожая ему расправой. Юный вампир укладывается рядом с учителем и утыкается губами в его плечо. Взгляд тёмных глаз скользит по бледному лицу, касается носа, век, лба. Воракамон изучает Вичапаса так, словно не видел его никогда. Такого красивого и притягательного. Словно высеченного из мрамора. Подушечкой пальца юноша ведёт по дуге носа, касается бровей, после спускаясь вниз и укладывая ладонь на чужую щёку. Спать хочется ещё сильнее, и Воракамон не способен бороться с этим желанием. Он закрывает глаза и вдыхает летний запах Вичапаса, надеясь, что он пропитает его лёгкие изнутри. Время сна в объятиях самого дорогого человека. В прошлом человека. Сейчас – вампира.Часть 2
13 февраля 2024 г. в 22:44
Семья Ромсайтонг является одной из самых уважаемых семьей вампиров. Их генеалогическое древо хранит в себе сильнейших и умнейших обладателей чистой крови. Каждый из них вносил важный вклад в историю веков. Каждый из них особенный.
И представить, что однажды кто-то из них совершит самое ужасное преступление, казалось бредом. Клеветой. Никто не мог и представить, что это случится.
— Учитель? — голос Воракамона заглушается хлопоком закрывшейся двери, и он замирает от вида бледного тела учителя в луже своей собственной крови.
Ночной кошмар юноши яркими красками предстаёт перед его глазами. Воракамону кажется, что его учитель вот-вот растворится в воздухе. Настолько слабым и угасающим он кажется. Юноше физически больно. Он пропускает боль Вичапаса через себя. Этот фантом душит его, садит на колени. И Воракамон подчиняется. Брюки пачкаются в новой порции крови, не успев просохнуть от предыдущей. Воракамон боится даже прикоснуться к учителю. Он тянется к шее, проверяет пульс, и расслабленно выдыхает. Поднять слабое тело не составляет для юного вампира труда. Несмотря на то, что он сам слаб от всего произошедшего, сил ему добавляет желание спасти возлюбленного от неминуемой смерти. Воракамон обнимает Вичапаса крепко. Рыдания сдерживать больше не получается.
— Вы не можете умереть! — сквозь слёзы кричит Воракамон.
Ему плевать, что происходит вокруг. Что творится внизу. Его мир в его собственных руках умирает. Юноша чувствует, как устало бьётся сердце под окровавленной рубашкой. Он не знает, что ему делать.
Есть только один способ помочь. Но это же — единственное самое страшное преступление в их мире. На чаше весов, казалось бы, несравнимое. И любой здравомыслящий вампир выберет свою собственную безопасность, свою жизнь вместо чужой. Любой здравомыслящий. Но не влюблённый.
— Я не позволю! — решается Воракамон и чуть наклоняет голову Вичапаса в сторону, открывая себе больше пространства.
Оказавшись в миллиметре от шеи учителя, юноша быстро осекается, точно зная, что укус будет виден всем. Два круглых шрама в виде клыков могут привести Вичапаса к новым опасностям. Так рисковать нельзя. Воракамон может пожертвовать собой. Он готов потерять всё после этого укуса. Но учителя от этого он отгородить сумеет.
Самое безопасное место, которое приходит Воракамону на ум, — задняя сторона плеча. За длинными рукавами рубашки никто никогда не разглядит небольшой шрам от укуса. С такими мыслями он быстро отрывает рукав, отбрасывая его в сторону, и, не допуская больше никаких лишних мыслей, протыкает острыми клыками нежную кожу.
Кровь Вичапаса наполняет рот Воракамона ярким вкусом воспоминаний. На несколько секунд они вдвоём оказываются втянутыми в водоворот прошедших лет, увядших эмоций и чувств. Всё, что помнил учитель, вместе с кровью передаётся Воракамону, но он не может в полной мере насладиться этим. Ему нужно спешить. Сердце учителя замедляет свой бег, шум на первом этаже, казалось, затихает навсегда. И в любой момент либо Пхакпхум, либо неизвестный злодей могут ворваться в комнату и обнаружить Воракамона.
Никто никогда не учил юношу тому, как нужно обращать людей в вампиров. Эта тема была табуированной в их доме. Смертельное наказание за подобное пугало всех. Даже самого Воракамона. Ровно до этого дня. И сейчас он всё бы отдал, чтобы у него была возможность заранее узнать, как это происходит.
Юноша большим пальцем поглаживает холодную щёку бездыханного учителя, краем глаза замечая едва заметный шрам на своей руке. В голове вдруг всплывает воспоминание о брате, который своей кровью излечил его ожог.
— Вдруг сработает, — выдыхает Воракамон, поднося ладонь к своим губам.
Кожа лопается под натиском зубов, и вампирская кровь капает на бледное лицо Вичапаса. В голове пульсирует “нужно спешить”, и каждый вдох учителя кажется Воракамону последним. Чуть приоткрыв рот Вичапаса, юноша осторожно, переживая за важность каждой капли, делится с ним своей кровью. Рана начинает заживать сразу, поэтому на всю процедуру уходит всего несколько секунд. И Воракамону остаётся надеяться на лучшее.
Резкий грохот заставляет юношу инстинктивно накрыть своим собственным телом тело учителя. На секунду ему кажется, что в комнату ворвались. Страх сковывает ядовитыми шипами. Если бы Воракамону нужно было дышать, он бы уже умер от недостатка кислорода. Ему страшно. Нет. Ему до смерти жутко. Любой свидетель данной картины — это риск.
Подняв голову, юноша оглядывается. В комнате, кроме него и учителя, нет никого. Но это явно ненадолго. Вопрос времени, когда дверь распахнётся, поэтому нужно спешить.
Не отрывая от себя ледяное тело учителя, Воракамон решительно поднимается со своего места и подходит к окну. Тело Вичапаса на его руках такое мягкое и поддатливое. Словно тесто. Юноша боится, что, ещё мгновение, и мужчина стечёт с его рук, исчезнув навсегда.
Воракамон делает пару шагов назад. Пол дрожит под его ногами: единственное доказательство, что в доме он не один. И юноша бежит. Быстро. Насколько способен. С учителем на руках.
Звон разбитого окна проникает под кожу вместе с осколками. Но это совершенно не волнует юного вампира. Он изо всех сил пытается приземлиться на ноги, чтоб не навредить и без того умирающему телу на руках. У него получается это лишь на мгновение. Боль резко пронзает Воракамона, и ноги не выдерживают такой нагрузки. Юноша падает на спину и корчится от боли.
Вся его вампирская сила словно покидает его. Он едва ли может пошевелить рукой. А слабое до этого тело учителя прижимает Воракамона к земле так сильно, что это могла быть ещё одна причина для смерти от удушения.
Уставшими глазами юноша смотрит на небо. Он уже готов сдаться. Это всё слишком тяжело для семнадцатилетнего вампира. Дыхания и сердцебиения Вичапаса уже не слышно. Слёзы отчаяния застилают глаза. И всё, что может видеть Воракамон — это предрассветные блики на небе.
— Рассвет? — новая порция оцепенения проходит по венам и сменяется невиданной до этого силой.
Если он и дальше продолжит валяться на траве под палящим солнцем, его останки вместе с останками Вичапаса найдут уже через полчаса. Времени нет. В замок, из которого они сбежали, возвращаться нельзя. Есть только одно спасение — родной дом.
Воракамон не имеет ни малейшего представления, куда ему бежать. Но ждать нельзя. Новые силы, кипящие в его теле, начинают так же быстро угасать, как появились. Крепко прижимая к себе бездыханное тело, юный вампир заходит в чащу леса. Весь свой фокус внимания он отдаёт запахам. Родным, узнаваемым запахам. Он ловит след. Догадывается, в какую сторону поворачивать.
Все его инстинкты выходят на свет. Первая и единственная цель — спасти себя и учителя. Если бы его сердце билось, оно бы колотилось с такой силой, что самое время харкать кровью. И Воракамон бы задыхался, он бы выдохся, сдался. Но вампирские силы, их остатки, держат его в вертикальном положении, толкают бежать вперёд, и Воракамон поддаётся им.
Предрассветный цвет неба становится ярче, и истерика накатывает с новыми силами. Нужно успеть. Несмотря ни на что. Успеть.
Вдалеке виднеется крыша огромного замка. Надежда поселяется в душе Воракамона, и он позволяет себе на мгновение улыбнуться и шепнуть учителю: “мы почти дома”.
Острый луч солнца ударяет в заднюю дверь дома ровно к тому моменту, когда лес остаётся за спиной Воракамона. Юноша шипит. Его кожа начинает зудеть. Ещё немного и любой солнечный луч прожжёт его насквозь. И даже если он сумеет добежать до двери, он не сможет её открыть.
Решение под страхом смерти приходит моментально. Конюшня. Находясь ближе к лесной чаще, чем к замку, конюшня всем своим видом манит юношу к себе. В тени деревьев даже солнце не доберётся до них с Вичапасом.
— Я спасу тебя, — в очередной раз повторяет вампир и вкладывает все оставшиеся силы на то, чтоб добежать до огромной двери конюшни.
Внутри тихо и тепло. Воракамон осторожно проходит внутрь и укладывает Вичапаса на пол, чтобы запереть двери и надёжно спрятать их в конюшне. Лошади шумно дышат, но не нервничают. Они знают своего хозяина. Они его не боятся.
Вновь подняв Вичапаса на руки, юноша на дрожащих ногах доходит до самого дальнего стойла и, в тот же момент потеряв все силы, падает на стог сена вместе с учителем.
Примечания:
я ПРАВДА не собираюсь ничего забрасывать. пожалуйста, ждите продолжения.