Дело принципа

      – Вы обязаны мне помочь.       Чонгук поднимает взгляд и видит перед собой омегу, который кидает необъятных размеров сумку с торчащими из нее тубусами на пол и присаживается напротив.  Незнакомец сцепляет перед собой руки в замок, широко улыбается, а в глазах – паника. Не такая очевидная для всех, но такая заметная для Чонгука.       – Вы можете не представляться и не говорить со мной вовсе. Я полностью ответственен за этот цирк. Хотя, скорее, за театр одного актера, – омега быстрым движением поправляет челку и кидает быстрый взгляд куда-то за спину Чонгука. – Но очень прошу вас не прогонять меня, не уходить самому, и было бы замечательно, если бы вы взяли меня за руку.       В ресторане полная посадка, официанты едва успевают обслуживать столики, играет живая музыка, но из-за огромного количества людей и шума, что они создают своими разговорами, не слышно даже самый громкий в оркестре саксофон.  А вот в голове Чонгука белый шум и множество вопросов. Он продолжает изучать взглядом своего неожиданного собеседника, отмечая его приятную внешность. Натуральный оттенок волос, чуть смуглая кожа, аккуратные черты лица, необычный разрез глаз, длинная тонкая шея. Альфа впервые встречает омегу, который не стремится подчеркнуть свою хрупкость и нежность: на нем обычная белая футболка и черный немного оверсайз пиджак, а украшения надеты как гармоничное дополнение, а не потому, что надо и красиво. Незнакомец не жеманится, не стреляет глазками и в целом не старается преподнести себя в максимально выгодном свете. А зря.       – Чон Чонгук, – представляется альфа, накрывая сложенные в замок руки своей ладонью.       – Ким Тэхен, – выдыхает омега. – Ох, ну и рукопожатие у нас вышло.       Тэхен наблюдает, как Чонгук аккуратно разделяет его руки, подхватывая одну и удерживая за костяшки пальцев так нежно, словно напротив него сидит любимый супруг, а не внезапно свалившаяся на голову проблема. А именно таковой Ким себя и считает.         – Ты поел? – внезапно спрашивает омега.         – Твои вопросы еще более странные, чем наше рукопожатие, – Чонгук улыбается уголком рта, продолжая держать в своей руке пальцы омеги, слегка оглаживая костяшки. Слегка шершавые. Но Чонгуку почему-то это нравится.       – Прости, – Тэхен смущается, на секунду опускает взгляд, вздыхает и вновь смотрит в глаза. – Но нам правда нужно что-то заказать. По сюжету у нас свидание в ресторане, а в рестораны, как известно, приходят не только поговорить по душам.         – Но по душам нам все же придется поговорить.       – Только если ты захочешь.         Тэхен вопросительно поднимает брови и улыбается уголком рта, на что Чонгук хмыкает и сильнее сжимает пальцы, после чего отпускает  руку омеги. Захочет, он определенно захочет.       Спустя пару минут к ним подбегает официант, кланяясь ниже обычного и извиняясь за задержку. Чонгук просит забрать чашку из-под уже выпитого кофе и заказывает стейк и овощной салат. Тэхен отмахивается быстрым «мне то же самое», даже не открывая меню. На самом деле омега всегда отличался своей дотошностью и желанием контролировать все и всех: в любом другом случае он изучил бы все карточки блюд, расспросил бы официанта по каждому грамму и, несомненно, выбрал бы что-то легкое, чтобы не перегружать желудок. Ведь чаще всего по таким заведениям он ходил со своим альфой, и логичным продолжением вечера был хороший долгий секс, и плотно набитый желудок ему явно был не нужен. Но не сейчас.       Тэхен летел в этот чертов ресторан быстрее скорости света, подстегиваемый задетым эго, вспыльчивостью и результатами необдуманных поступков. Он успел забыть о встрече, поэтому был абсолютно не готов как морально, так и физически. Работа, которую он любил больше, чем все на свете, занимала весь день, все мысли и все силы. Работа, которая сначала была мечтой, а затем целью, по итогу стала его личной отдушиной, где омега нашел себя и потерял веру в простую человеческую любовь. Поэтому он так легко забыл о ненавистной встрече, на которую торопился сейчас, проклиная всех альф на этой планете.       – Ты уверен, что осилишь такую порцию? – спрашивает Чон, как только официант убегает в сторону кухни.       – Я после работы, из еды у меня был завтрак в шесть утра и чай с сахаром в два часа дня вместо обеда. Я готов съесть две такие порции.       «Тем более секса после такого "свидания" у меня точно не будет».       Чонгук согласно кивает и смотрит на часы. 21:40. Он в этом заведении уже сорок минут и за все время выпил только чашку кофе, за что получил несколько недовольных взглядов бегающего вокруг персонала. Он не ужинал, как и его новый знакомый, но есть не хотелось совсем. Аппетит пропал еще несколько часов назад, когда на телефон пришло сообщение от отца с адресом и именем омеги, с которым тот назначил ему встречу. Очередное сватовство, наверное, уже шестнадцатое свидание вслепую за последние полгода. Отцу было важно женить сына до его тридцатилетия, Чонгуку было важно беспроблемно провести тендер. Альфа буквально рос в кресле председателя крупнейшей финансово-промышленной группы по производству электроники: Чон-младший с пяти лет ездил на работу к отцу, до вечера просиживая на своем любимом вращающемся стуле в кабинете Чона-старшего, пока тот изучал различные договоры и чертежи или же проводил очередное совещание. Именно в этом кабинете Чонгук решал свои первые математические задачи, готовился к выпускным и вступительным экзаменам, потом изучал основы менеджмента, прослушивал курсы и нотации отца по поводу ведения дел компании и многое-многое другое. Все, чтобы сейчас переживать из-за будущего тендера, но никак не из-за женитьбы и потомства. Даже старый, уже не вращающийся стул его заботит больше в данный момент.       – Отвратительная у тебя работа, – замечает альфа.       – Вот тут не соглашусь. У меня интересная работа, замечательное начальство и чудесная компания, которая, кстати, кормит своих сотрудников. Просто я был слишком занят, чтобы спускаться в столовую, да еще и в определенное время.       – А ты...       – Инженер-конструктор, – гордо поднимает подбородок омега и щурит глаза. – Удивлен? Вижу, что удивлен. Только не говори это шаблонное «такая работа не для омег», я тебя умоляю.       – Такая работа не для каждого в принципе, – Чонгук правда удивлен. В его компании такой работой занимаются исключительно альфы, которые более склонны к точным расчетам, разработке и проектированию. А тут омега, которому подходит скорее роль змея-искусителя, но это все на извращенный альфий взгляд.       – Вот именно. Я считаю, что у профессий нет гендера. Получается – отлично, работай. Не получается – значит, силен в чем-то другом. Знаешь, сколько у меня знакомых альф, которые просто великолепные мастера по маникюру? А альфа-флорист, который буквально волшебник? А воспитателя-альфу в детском саду ты видел? Мой сосед по лестничной площадке, кстати, чудесный чуткий молодой человек, у которого уже много лет есть омега и огромный пикап. Мы все смеемся, что габариты его машины идеально подходят для перевозки стройматериалов или же тел в черных пакетах, а люди вообще каждый раз за сердце хватаются, как узнают о его месте работы, – закатывает глаза Тэхен, на что Чонгук впервые за вечер смеется.       В глазах Чонгука и омега, и его образ мышления очаровательны. Тэхен не рассуждает с позиции сильного и независимого «слабого пола», где таскать тяжести, обеспечивать семью и выполнять любую другую характерную для альфы работу нужно исключительно самому. Он не опускается до уровня выросшего в тепличных условиях принца, который тяжелее брендового пакета с нижним бельем ничего в жизни не носил. Он смотрит на все с позиции обыкновенного человека, который несет ответственность за свою жизнь и адекватно оценивает силы и возможности. Он живет так, как никогда не мог Чонгук: с раннего детства альфа был окружен всевозможными «должен», «обязан», «положено по статусу», «ты же альфа» и далее по списку. Кто знает, может, если бы не отец, его бизнес и воспитание, Чон тоже сейчас пилил бы ноготочки и не перегружал себя работой сверх нормы.       – У тебя интересный круг общения, – улыбается альфа.       – Есть такое, – зеркалит улыбку Тэхен. – Жаль, с партнером не повезло так же, как с друзьями.       Чонгук хмурит брови, но не успевает задать вопрос – официант приносит еду. Горячие стейки источают такой яркий характерный аромат жареного мяса, что и Ким, и Чон напрочь забывают о разговорах до первого куска ужина.       – Боооооже мой, это слишком вкусно, чтобы быть правдой, – шепчет омега. – Ты явно тут не в первый раз, да?       – В четвертый. И каждый раз беру одно и то же.       – Все остальное шеф не умеет нормально готовить?       – Нет, просто я не люблю долго думать над заказом и беру то, что уже проверено мной.       – О, я так не умею. Это же скучно. В жизни нужно попробовать все.       – Но ты даже не открыл меню.       – Сегодня мне лень изучать этот мир и его разнообразие.       Чонгук снова улыбается. Омега, с которым у него было назначено свидание, не пришел. Альфе неизвестно, по какой причине, но если поначалу он злился, что его время было потрачено впустую, то теперь даже благодарен своему несостоявшемуся потенциальному жениху за свободное место за его столиком в этот вечер.       – Но на приключения тебя все же потянуло, да?       Омега прекращает борьбу с тупым ножом и мясом и начинает нервно тыкать в салат. Хоть со стороны и не заметна смена поведения, и Чонгук не видит его глаз, но альфа замечает, как у Тэхена опустились плечи и резко ослабли кисти рук. Чон готов вновь обхватить его пальцы, чтобы поддержать, хотя на самом деле хочется просто в очередной раз прикоснуться, но Ким тихо вздыхает и отвечает:       – Извини еще раз за это представление. Я так нагло сел тут, даже не спросив, ждешь ли ты кого, но...       – Не жду. И поверь мне, отменил бы встречу.         Тэхен смотрит прямо в глаза и явно пытается переварить услышанное. Что только что сказал этот альфа? Отменил бы встречу? Ради него? Ради человека, которого знает чуть больше двадцати минут?         – Расскажи мне, – просит Чонгук и все же протягивает руку, аккуратно обхватывая запястье омеги. – И не удивляйся так. Если я правильно понимаю, моя роль на этот вечер – это роль твоего возлюбленного?       Из Тэхена вышел бы великолепный актер: он продолжает улыбаться и смотреть с легким игривым прищуром, словно ненавязчиво заигрывает с собеседником. С виду он уверен в себе, своих действиях и решениях. На деле же омега в сотый раз за вечер готов бросить эту дурацкую затею, проиграть по всем фронтам и оказаться дома в кровати с ведерком мороженого и пачкой бумажных салфеток. Нет, лучше коробкой: пачки ему определенно будет мало.       Держать лицо и продолжать этот спектакль ему тяжело. Тэхен всю осознанную жизнь придерживался малого количества правил и принципов, но сейчас грубо нарушал одно из них – никаких масок, никаких притворств. Хотя вопрос был спорный, ведь маска была лишь на лице и то предназначалась не сидящему напротив Чонгуку, а альфе, что каждые пять минут бросал косые взгляды на их столик.       – Ты прав, – отвечает Ким, склоняя голову вбок, отчего челка спадает на глаза и откровенно мешается. – Все из-за одного конкретного альфы, что сидит по диагонали через один столик справа от нас. Ты не видишь, но он смотрит сюда чаще, чем официанты пробегают мимо.       Чонгук не оборачивается, чтобы не сдать Кима с потрохами, хмыкает и опускает руку ниже запястья, обхватывает ладонь и начинает поглаживать костяшки омеги. Поддерживает.        – Бывший?       – Бывший.       – Идиот.       Тэхен встряхивает головой, якобы поправляя челку. Хотелось побиться этой самой головой обо что-то твердое, обнулиться или хотя бы откатить время назад. Только неизвестно – чтобы отказать идиоту-бывшему в сегодняшней встрече или еще раз послушать тонкий флирт нового знакомого.       – Не могу с тобой не согласиться, – слегка хрипит, волнуется. – Мы встречались чуть больше двух лет, даже пытались жить вместе. Но он шесть дней в неделю закатывал скандалы по поводу моей загруженности на работе, а я просто устал все это выслушивать и предложил разойтись. Это было громко, грязно, но необходимо. И вот, спустя три прекрасных месяца моей спокойной жизни, он звонит и плюется ядом. Мол, он такой молодец, встретил идеального омегу и уже сделал ему предложение. Спустя три месяца, Чонгук. Ну да бог с ним. Понятия не имею, зачем я продолжил выслушивать его бред в тот день, но он будто задел меня за живое, а потом еще взял на слабо, да так, что я не подумал и сказал, что тоже уже в отношениях. И альфа мой – идеал. Я не помню суть разговора, но почему-то именно я должен был сегодня прийти в этот ресторан и показать ему, насколько я счастлив. Рассказываю тебе и понимаю, какой это, черт возьми, бред.       Омега освобождает ладонь из хватки Чонгука и зачесывает волосы двумя руками, совершенно не заботясь о прическе. О каких укладках может идти речь, когда он только час назад выбежал с работы, боясь опоздать, а до этого с раннего утра сидел за чертежами и вычислительными программами.       – И ты решил обязательно идти?       – Это дело принципа.       – А альфы у тебя на самом деле нет, так? – Чонгук закидывает в рот несколько листьев салата и с удовольствием хрустит. Эта ситуация его забавляет, а омега привлекает все больше.       – Нет конечно, – отмахивается Тэхен, словно его собеседник только что сделал ему комплимент и нужно ответить манерное «ой, да брось».       – А как же я?       Не в бровь, а в глаз. Все ближайшее окружение Чонгука сейчас определенно подпрыгнуло бы со своих мест и разразилось аплодисментами: Чон Чонгук решил вспомнить забытые навыки пикапа и напрямую показывает свою заинтересованность.       – А ты только на сегодня. А сегодня закончится уже через, – омега поправляет на запястье часы, – чуть меньше чем два часа.       Чонгук улыбается чему-то своему и откидывается на спинку стула.       – Почему я? – спрашивает альфа.       – Все просто, – пожимает плечами Тэхен. – Ты сидел один, спиной к тому идиоту, поэтому он не увидел бы твой первоначальный шок, когда я сяду напротив. Ты альфа. И твои волосы издалека кричат о твоих свободных нравах и отсутствии рамок и запретов.       Чон довольно смеется. Его выбирали по толщине кошелька, по статусу, по телосложению, на крайний случай – по возрасту, но никогда – по волосам. Скорее наоборот, просили не выделяться так сильно и вернуть привычный черный.       – Мне стоит перекраситься? – снова флиртует.       – Нет, что ты! Твой фиолетовый на самом деле прекрасен и очень тебе идет. Мне нравится, – слишком откровенно выдает Ким.       Они оба на секунду зависают, улыбаясь друг другу, после чего, удовлетворенные разговором и взаимной симпатией, возвращаются к еде.       Время неумолимо движется к полуночи, но ресторан закрывается после двух, поэтому альфа заказывает еще одну чашку кофе, а омега расслабляется и рассказывает о своей работе, напрочь забывая о бывшем. Чонгук оказывается таким же трудоголиком и с интересом слушает истории о планерках длиною в четыре часа, случайно прожженных сигаретой чертежах, над которыми трясся весь отдел; возмущения о том, почему они до сих пор делают бумажный вариант проекта, который никто не смотрит, потому что обязательно есть электронная версия; забавные факты о профессиональных привычках инженеров, которые плавно перетекают в черты характера, и многое-многое другое.  У Тэхена оказывается очень живая мимика, он много смеется и часто запрокидывает голову, когда чему-то возмущается.       Чонгук откровенно наслаждается монологом собеседника, изредка, как заправская подружка, задавая вопросы из серии «А он что?» и «А ты что?». У Тэхена много друзей, но немногие понимают всю боль и страсть его работы. Никто, кроме Чонгука, который разбирается в схемах и чертежах на уровне старшего инженера и тоже возмущается наличию бесконечных бумажных версий.       – Ну согласись же, бред! «Из-за одной этой линии ничего не изменится!» Да из-за этой линии Африка с Антарктикой местами поменяются!       – Полностью с тобой согласен, – улыбается Чон. – Напомни, на кого ты работаешь?       – Так я и не говорил, чтобы напоминать. Daewoo.       – Воу, да ты мой прямой конкурент! – альфа смеется и хитро щурит глаза.       – А ты?       – LG.       – Твою маааать, – тянет омега, по привычке запрокидывая голову. – Да что ж мне так на LG везет?!       – В плане?       – В плане, что мой бывший тоже там работает.       – Да ладно? – а вот это уже интересно. Чонгук знает практически каждого в компании, особенно если тот работает уже больше года, а не сбегает через пару месяцев. Впервые его личный руководительский пунктик «знать всех» может пригодиться. – И как его зовут?       – Ан Гонсан. И, к слову, мы, кажется, призвали этого мудака.       Тэхен затихает и быстрым движением поправляет челку, которая после всех манипуляций, мягко говоря, не лежит. Чонгук заинтересованно поднимает брови и расстраивается, когда понимает, что альфа выбрал стоять за его спиной, а не подойти и нормально поздороваться.       – Неужели ты не соврал? Или притащил одного из своих чокнутых друзей, а, Тэхен?       Чонгук нервно дергает ногой от такого тона. Тэхен же смотрит на бывшего уверенно, немного зло, одновременно мечтая либо сбежать из ресторана, либо разбить о голову альфы что-то тяжелое.       – Чокнутых здесь нет, а ты, я надеюсь, с этого момента от меня отстанешь, – омега сам поражается своей выдержке, но еще больше удивляется, когда видит улыбку Чонгука.       – Я, конечно, понимаю, что мы не на работе, но придерживаться простых правил поведения стоит и в обычной жизни, Гонсана~, – Чон крайне редко язвит, но не сегодня.       – Директор?! – альфа торопится обойти Чонгука, распахивает глаза от шока и сгибается в поклоне. – Простите, не узнал.       – Да брось, меня издалека видно по волосам.       – Простите, директор, – снова кланяется Ан. – Я правда не обратил внимания на внешность. Здесь свет такой, не сразу разберешь. Прошу меня простить, это было неуважительно с моей стороны!       Тэхен второй раз за вечер забывает о присутствии бывшего. Омега не может оторваться от своего нового знакомого, который так ярко поднялся на его сцену из зрительного зала. Тот самый Чон Чонгук, который занял директорский пост несколько лет назад и ни разу не появлялся перед объективами камер, отчего никто не знал, как выглядит новый руководитель LG Group.       Такой строгий и сдержанный в начале их встречи, альфа теперь выглядит расслабленно и уверенно. И эта его улыбка, полная сарказма, идеально сочетается с насыщенным фиолетовым оттенком волос. Словно перед омегой сейчас не директор крупной финансово-промышленной группы, а молодой ловелас, который разбил не одно омежье сердце в университетские времена.       – Хватит извиняться. Лучше скажи, у тебя есть еще какие-то вопросы к Тэхену? – Чон смотрит прямо в глаза, вгоняя своего сотрудника в краску.       – Нет, директор, никаких вопросов.       – Тогда мы с моим омегой можем продолжить наш ужин?       – Да, конечно, – Гонсан торопливо машет перед собой руками и снова кланяется. – Простите еще раз, директор.       Ан в спешке («и с позором» – хочется добавить Тэхену) удаляется, а Чонгук переводит взгляд на своего собеседника. Он доволен сложившейся ситуацией, он доволен собой, но он не знает, что по этому поводу думает Ким. А Чонгуку важно его мнение.       – Я уже говорил, что мне везет на сотрудников LG? – нервно смеется омега, чем мгновенно разряжает обстановку.       – Прости, – альфа, словно мальчишка, чешет затылок и улыбается так открыто и искренне, что Тэхен тонет окончательно. – Но ситуация вышла забавная.       – Это точно. Лучшего исхода я и представить не мог. Мне очень повезло сегодня, господин директор. С тобой повезло, Чонгук.       Тэхен больше не играет свою роль, не изображает влюбленного омегу, который всячески старается понравиться альфе. Он спокоен и расслаблен, а также зеркалит улыбку альфы, отчего Чон тонет следом за Кимом.       – Как и мне повезло с тобой, Тэхен.       Они выходят из ресторана под закрытие. Тэхен успел рассказать о прошлой несостоявшейся семейной жизни, сдать с потрохами Гонсана и его мнение по поводу начальства, поворчать об отсутствии отпуска уже полтора года и в конце в очередной раз признаться в любви своей работе. Вишенкой на торте стал момент, когда Ан со своим женихом собирались уходить – Ким аж приподнялся на стуле, чтобы помахать им вслед. Чонгук еще долго смеялся над ребячеством омеги, называя его пубертатной язвой. А Тэхен попросил в ответ звать его просто замуж.       Если бы не график работы, эти двое определенно проговорили бы до утра и после поехали бы каждый на свое рабочее место. Разговор с человеком, который понимает тебя с полуслова и полностью разделяет взгляды на жизнь, поддерживает лучше, чем крепкий американо рано утром.       «Насколько будет глупо звать его к себе, чтобы просто пообщаться? Хотя какое тут, к черту, пообщаться, когда он, блять, такооооой», – стонет про себя Тэхен, благодаря администратора на выходе из заведения.       «Ты должен был быть его альфой только во время ужина, Чонгук, не больше», – Чонгук пытается угомонить рой мыслей в голове, но снова пропадает, когда видит, как счастливо омега улыбается и прощается с официантами в зале.         Они выходят на улицу и синхронно достают пачку сигарет и зажигалку каждый из своего кармана. Замечают действия друг друга, смеются.         – Повторять за другими нехорошо! – улыбается Тэхен.         – Вот и не повторяй за мной, – Чонгук дает прикурить из своих рук и залипает на медленных действиях омеги. Он еще ни разу не встречал человека, который так красиво курит. Ким отдает предпочтение тяжелым Chesterfield и раскуривает их так, словно он, а не Шон Коннери, снимался в первых фильмах про Джеймса Бонда.         Они молча курят, размышляя об одном и том же. Заканчивать вечер не хочется, продолжать диалог в баре после дорогого ресторана кажется странным, а приглашать на чашечку кофе спустя всего пару часов после знакомства выглядит максимально глупо. Или...         – К тебе или ко мне? - одновременно произносят они, после чего вновь смеются, кажется, на весь квартал.         Чонгук сверлит омегу взглядом, затягиваясь, а Тэхен тушит окурок о край урны и чуть вскидывает подбородок.         – Ко мне, – произносит омега. – Считаю дурным тоном уезжать от альфы после секса, как последняя шлюха.       – Тебя никто не просит уезжать, – Чонгук подходит так близко, что чувствуется запах ментола после сигарет.       – Это тоже дело принципа, Чонгук.       – Как скажешь.       Альфа быстро докуривает, избавляется от окурка и берет омегу за руку, подносит ее к лицу и оставляет аккуратный поцелуй на костяшках. Слишком быстро, слишком интимно – у них все сегодня слишком. Но от этого только интереснее.       Добираются до квартиры Тэхена за каких-то двадцать минут по пустым дорогам. Тэхен успевает вслух распланировать ближайшие утро и день, предупредив Чонгука о том, что у него есть от силы час на «все дела», после чего он обязан покинуть квартиру омеги. Чон забавляется, кладет одну руку на бедро Кима и уверяет, что не подведет его и столь четкий график жизни трудоголика. В машине ненавязчиво играет AJR: Тэхен, не спрашивая, первым делом вбил в поиск любимую группу, пока Чонгук молча наблюдал, как омега по-хозяйски ворчит на бортовой компьютер, регулирует кресло и, довольный собой, откидывается на спинку, вытягивая ноги. Никто до этого момента не позволял себе подобных действий. Однако Киму разрешения не нужны были еще в ресторане, в машине они не нужны подавно. А Чонгуку просто интересно, что еще может сделать омега. И тот не подводит.       Первый поцелуй случается на лестнице. Лифт оказывается сломан, а четвертый этаж не выглядит таким сложным испытанием, но лишь до того момента, когда омега, шедший до этого впереди, резко останавливается, оборачивается к альфе и притягивает того за ворот рубашки.       – Я чувствую твой запах, – шепчет Тэхен. – И он чертовски заводит, – заканчивает поцелуем в губы.       Они застревают между вторым и третьим этажом на добрых десять минут, наслаждаясь первой близостью. Ким одну руку запускает в волосы альфы, поражаясь их мягкости, а другой тянет за шею ближе к себе. Чон даже не старается перехватить инициативу, понимает, что омеге нравится вести, и лишь сильнее сдавливает того за талию. Их ароматы начинают заполнять пространство вокруг, смешиваться, утяжеляя воздух, а поцелуй становится все более несдержанным. Тэхен напоследок слегка прикусывает нижнюю губу и отстраняется первым.       – К сексу на лестничной площадке я еще не готов. Пойдем, – и тянет альфу дальше наверх.       Хвала технологиям и электронным замкам: ключом Ким точно бы не попал, потому что Чонгук стоит все это время сзади, целует шею и шарит руками по бокам, сильнее прижимая к себе.         В квартире доминировать омеге не дают: альфа быстро скидывает обувь, подхватывает Тэхена на руки и наугад идет в одну из комнат.         – Это такая особенная чуйка у альф – находить спальню с первого раза? – смеется Ким, самостоятельно стягивая футболку, едва оказавшись на кровати.         Они снимают одежду каждый сам с себя, чтобы ненароком не порвать и не тратить время. Тэхен лишь успевает отметить крепкое тело альфы, а Чонгук замечает россыпь мелких синяков на внешней стороне бедер омеги. И он о них обязательно спросит, но не сейчас.         Ким шипит, когда Чонгук спустя время проникает в него уже двумя пальцами.         – Три месяца без секса, да? – хмыкает альфа.         – Больше, Чон, намного больше.         – Я буду неж...         – О нет, давай без этого!       Омега начинает сам насаживаться на пальцы, утягивая альфу в очередной долгий поцелуй, больше отвлекая того от чрезмерной заботы, чем себя от болевых ощущений. Он так сильно хочет этого альфу, что порвется либо от буквально разрывающего желания, либо... Он выбирает второе «либо». Для таких моментов есть заживляющая мазь, а вот лекарств от неудовлетворенности еще не придумали.       Когда в омегу свободно проникают уже три пальца, Тэхен сам переворачивает Чонгука на спину, усаживаясь на его бедра сверху, и торопится заменить пальцы членом.       – Тэхен, подожди, мы забыли...       – Я чист.       – Но...       – А ты в принципе не выглядишь как тот, кто часто трахается, – ворчит омега, приставляя головку ко входу.       – А вот это было обидно.       – Меньше слов, больше дела, Чонгук. Иначе мы... Бляяяяять!       Тэхен едва не теряет равновесие, когда Чонгук резко вскидывает бедра и входит почти по основание. Альфа дает буквально несколько секунд, чтобы омега смог прийти в себя, и сразу же переходит на ритмичные толчки.       Несмотря на легкую грубость поначалу, в эту ночь Чонгук любит Тэхена бесконечно долго и нежно. Альфа потакает всем желаниям омеги и даже больше, напрочь забывая об одном – тайминг в час на «все дела». Они изучают тела друг друга, подстраиваются, отдаются, наслаждаются и, как никогда, любят. У обоих долгое время секс представлял из себя лишь быструю разрядку, поэтому сегодня они выпускают наружу всю копившуюся страсть, все желание и простую человеческую похоть.       – Твою мать, – вздыхает Тэхен, выйдя из душа и падая на кровать рядом с альфой. – Мне осталось спать полтора часа.       – Мне примерно столько же, – хмыкает Чонгук, притягивая омегу к себе.       – А бывший сказал бы что-то вроде «Даже сейчас ты думаешь о своей гребаной работе и все портишь!», – омега ластится к крепкой груди Чона и строит рожицы, изображая их ненавистного общего знакомого.       – Забудь его. От идиотов нужно избавляться сразу.       – Точнее и не скажешь. Останешься сегодня у меня?       – Я бы с удовольствием остался у тебя не только сегодня.       Тэхен довольно улыбается, ставит будильник, кладет телефон под подушку и возвращается в объятия Чона. Он удовлетворен и полностью спокоен. Грядущий день автоматически не кажется таким сложным и невыносимым. И впервые его обычная цель не проспать будильник сменяется другой – не прозевать нового знакомого. Ведь не упустить такого альфу – дело принципа.