***
Когда он пришел в себя, Волдеморта рядом не было. С трудом Гарри поднялся на ноги и, шатаясь, дошел до ванной. Открыв кран, он долго пил ледяную воду. Мысли немного прояснились. Вернувшись в камеру, он увидел рядом со своим тюфяком миску с кашей весьма подозрительного вида. Желудок свело болезненным спазмом, и Гарри поспешно набросился на еду. Едва он съел последнюю ложку, посуда исчезла. Значит, тут был домовик. А что, если?.. В груди вспыхнула маленькая искра надежды. — Добби! — тихо позвал Гарри. — Кричер! Но домовики не отзывались. Гарри разочарованно вздохнул. Впрочем, возможно, он сможет как-то подружиться с местным эльфом? Но сперва было необходимо найти хоть какое-то оружие: лежать на полу, позволяя Волдеморту в буквальном смысле вытирать о себя ноги, Гарри больше не собирался. Но, обшарив всю камеру, он не смог найти абсолютно ничего подходящего: в камере не было ни единого камня, ни единого острого предмета. Отчаявшись, Гарри направился в ванную. Мысль о том, что он попытается убить Волдеморта крышкой от сливного бачка, вызывала нервный смех, но даже это было бы лучше, чем ничего. Однако и из этой затеи ничего не вышло: поднять крышку было невозможно. Тогда Гарри обернул свою руку кофтой и решительно ударил по мутному старому зеркалу. Оно тихо зазвенело, но не поддалось. Гарри ударил сильнее и еще, и еще раз… Только увидев на кофте бордовые пятна, он понял, что это совершенно бесполезно. Впрочем, этого и следовало ожидать. Вернувшись в камеру, Гарри еще раз попытался выглянуть в окутанный мраком коридор за пределами решетки. Интересно, где он? В Малфой мэноре или Волдеморт переместил его куда-то еще? — Есть тут кто-нибудь?! — позвал Гарри. — Эй! Отзовитесь! Но ответом ему была жуткая мертвая тишина, нарушаемая только монотонным стуком капель. Разочарованно вздохнув, Гарри сел на тюфяк, опершись спиной о стену, и обнял себя за плечи. Кажется, в настолько ужасное, безвыходное положение он еще не попадал. Хвала Мерлину, хотя бы Рону и Гермионе удалось сбежать!.. Какая-то часть внутри Гарри надеялась, что они свяжутся с Орденом, что скоро за ним придут, что помощь близко. Но с другой стороны он понимал: Волдеморт не мог не предусмотреть, что его будут пытаться освободить, а это значит, что спасатели неминуемо попадут в ловушку. От Ордена Феникса его мысли перешли на Дамблдора. Получается, директор обо всем знал, знал, в какую мерзость Гарри превратился по вине Волдеморта, и молчал, не попытался помочь… Не удивительно, что Дамблдор никогда ничем с ним не делился: Гарри был просто оружием, теленком, которого растили на убой! Наверное, Дамблдор не покончил с ним сразу только из-за Пророчества… Но окончательная победа невозможна, пока цел хоть один крестраж. А это значит, что слова Волдеморта были правдой: в планах Дамблдора не было места для жизни Гарри, не было места мирным годам, о которых он так мечтал… Не было ничего, кроме смерти. Внезапно Гарри молнией ударила страшная мысль: а что, если директор поручил это кому-то из Ордена?! Что, если кто-то должен был нанести ему удар в спину, уничтожив седьмой крестраж?! Гарри ощутил, что его бьет крупная дрожь. Нет, он не будет об этом думать! Не будет сомневаться ни в ком из своих соратников и друзей! Ему показалось, что внутри шевельнулось что-то живое — будто крестраж отреагировал на его панические мысли — и Гарри почувствовал, что его вот-вот вырвет. У него внутри душа Волдеморта… Он вцепился руками в свои плечи, думая о том, как было бы хорошо разорвать свою плоть и вырвать крестраж, вырезать, словно злокачественную опухоль, уничтожить этого паразита. Гарри хотелось выть от ощущения грязи и скверны внутри своего тела. Рывком поднявшись на ноги, он направился в ванную. Быстро скинув с себя задубевшую от грязи одежду, Гарри выкрутил изогнутый медный кран, и из него хлынул поток студеной воды. Другой, очевидно, предусмотрено не было, но Гарри это не волновало. Ванна тут была плоской и маленькой — видимо, чтобы пленник не смог в ней утопиться. Скрючившись, Гарри заполз под ледяные струи. Он очень долго пытался стереть с себя грязь — видимую и нет — и остановился, только заметив, что расцарапал свое тело до крови. Вздохнув, он раздраженно попытался распутать отросшие волосы, жалея, что тут нет ножниц. Хотя, разумеется, если бы они были, он бы нашел им применение получше. Закончив, Гарри обернулся к тому углу, в который он закинул свою грязную одежду, и обнаружил, что ее нет — вместо нее на полу лежала аккуратно свернутая черная мантия. Гарри брезгливо поднял ее и задохнулся от ярости: этот балахон был до тошноты похож на одежду Пожирателей Смерти. — Эй! Верни мою одежду! — заорал он, швырнув мантию на пол. — Эльф?! Ты меня слышишь?! Но домовик не отзывался. Захлебываясь в ядовитой злости, Гарри орал на неведомого эльфа, грозя ему самыми страшными карами, но это было бесполезно. Наконец, выдохнувшись, он со всей силы пнул стену и, подняв с пола скомканную мантию, все-таки натянул ее на себя. Оказалось, что за прошедшие месяцы он отвык от одежды волшебников, которая теперь казалась очень непривычной и неудобной. От безысходности Гарри еще раз проверил прутья решетки на прочность, а затем лег на тюфяк, завернувшись в него, чтобы не замерзнуть. Что же задумал Волдеморт? Собирается держать его здесь и пытать до тех пор, пока он не сойдет с ума? Гарри поежился, вспомнив Алису Лонгботтом. Неужели его ждет такая же участь?.. А как же Рон с Гермионой? Вряд ли им удастся добыть остальные крестражи: наверняка, теперь Волдеморт будет охранять осколки своей души так, что подобраться к ним будет нереально. Гарри похолодел от мысли, что теперь за его друзьями, возможно, объявлена охота — они же знают секрет бессмертия Темного Лорда! Он в бессильной ярости ударил кулаком о тюфяк. Не надо было им рассказывать, не надо было тащить их с собой! А что если Рона и Гермиону уже поймали?! Закрыв глаза, Гарри попытался проникнуть в сознание Волдеморта. Теперь он четко чувствовал связь между ними, похожую на туго натянутый канат. Гарри мысленно прошел по нему, но внезапно точно уперся в каменную стену. Он попробовал еще несколько раз, но добился только того, что голова заболела еще сильнее. Очевидно, враг закрыл от него свое сознание, тем самым полностью отрезав Гарри от всего мира.***
Гарри проснулся, когда рядом раздался хлопок. Он подскочил, в ужасе озираясь и ожидая увидеть рядом с собой Волдеморта, но это оказалась всего лишь тарелка с едой. Гарри потер лицо ладонями, пытаясь прийти в себя — он даже не понял, в какой момент умудрился заснуть. Вспомнив о своем плане подружиться с домовиком, он придвинул к себе еду и заговорил в пустоту, чувствуя себя довольно глупо: — Большое спасибо! Ты вкусно готовишь. Как тебя зовут? Ответа не было, и Гарри попробовал снова: — Прости за то, что я кричал на тебя до этого. Если тебе запрещено со мной разговаривать, то, может, ты подашь мне какой-то знак? Внезапно шрам резануло острой слепящей болью. Гарри обернулся, уже зная — Волдеморт вернулся. — Даже не пытайся, — холодно произнес Темный Лорд. — У этого эльфа столько запретов, что он и дышать-то боится. — Что тебе нужно? — спросил Гарри, изо всех сил стараясь не показывать боли. — Я пришел, чтобы рассказать тебе о твоем будущем, Гарри Поттер, — казалось, что высокому и чистому голосу Волдеморта вторит шипение множества невидимых змей, затаившихся в углах темницы. — Вместо Напитка живой смерти ты влил в меня обычное снотворное. А теперь, очевидно, собираешься держать здесь и пытать до тех пор, пока я не сойду с ума, — фыркнул Гарри. — То, сколько боли тебе предстоит испытать, во многом зависит и от тебя, — вкрадчиво протянул Волдеморт. — Но в остальном ты прав: я решил пока не лишать себя твоего общества, — он смерил Гарри взглядом своих жутких темно-рубиновых глаз. — Но, разумеется, однажды этот момент настанет, и ты уснешь навсегда. А как скоро это произойдет, будет зависеть от того, как быстро ты мне надоешь. — Я не собираюсь тебя развлекать! — процедил Гарри. — Но ты уже это делаешь, — усмехнувшись, ответил Волдеморт. — Очень приятно, знаешь ли, смотреть на поверженного врага. Особенно в тот момент, когда он начинает понимать, что Дамблдор, которого он так боготворил, растил его на убой. Все было напрасно, Гарри, — прошипел он. — И все те люди, которые отдали свои жизни в обмен на твою, тоже сделали это напрасно. Гарри встал со своего тюфяка и приблизился к Волдеморту, с ненавистью глядя на его жуткое лицо сквозь прутья решетки. — Ты ошибаешься! — выплюнул он. — Я сражался с тобой не из-за Дамблдора. Я делал это, потому что ты убил моих родителей! Холодный смех Волдеморта заметался под потолком темницы, порождая жуткое эхо. — Так ты сражался со мной, Гарри? — отсмеявшись, весело спросил он. — А я и не заметил: кажется, ты раз за разом просто пытался сбежать и спасти свою жалкую жизнь. Значит, дело только в твоих родителях? Получается, что, если бы я не убил их, ты бы не считал меня своим врагом? — Конечно, считал бы! — быстро воскликнул Гарри. — Ты убил не только их, но и многих других людей, ты хочешь уничтожить всех нечистокровных, хотя сам… Гарри резко осекся, схватившись за шею — казалось, будто на горле затянулась удавка, хотя под его пальцами ничего не было. Перед глазами замаячили темные круги, он судорожно хватал воздух в напрасной попытке вздохнуть и изо всех сил пытался оставаться на ногах. Однако в какой-то момент его колени все-таки подогнулись, и Гарри, надсадно хрипя, упал на каменный пол темницы. Невидимая петля на его горле чуть расслабилась, позволяя Гарри глотнуть немного воздуха. — Думай, прежде чем что-то сказать, — словно сквозь вату донесся до него мягкий голос Волдеморта. — Или я отрежу тебе язык. Гарри вскинул голову — глаза слезились, и Волдеморт казался ему смазанным силуэтом — надеясь, что враг прочитает в его взгляде бесконечную, лютую ненависть. Удавка вновь затянулась, и Гарри упал навзничь, чувствуя, что вот-вот потеряет сознание. И тут все прекратилось. Гарри зашелся в мучительном кашле, жадно вдыхая воздух. — Забавно, Поттер, — я-то думал, что ты у нас принципиальный герой, желающий спасти мир. А ты, оказывается, всего лишь хотел отомстить, — высокий голос Волдеморта резанул по ушам, точно остро заточенное лезвие. — Я даже немного разочарован. Собрав все свои силы, Гарри поднялся на ноги. — А я не собираюсь оправдывать твои ожидания, — прохрипел он. — Все это связано: ты убил столько невинных… — Это так, хотя твои родители к ним явно не относились. Гарри задохнулся от ярости: — Не смей! Они сражались с тобой, защищали от тебя людей! — Убивали, — подхватил Волдеморт. — Интересно, ты осознаешь, что и твой отец, и твой обожаемый крестный — убийцы? Или ты думал, они были такими же как ты — слабаками, которые способны исключительно на обезоруживающие заклинания? — Будь у меня палочка, я бы тебе показал, какие заклинания я могу использовать, — процедил Гарри. — А даже если они убили в бою кого-то из твоих приспешников, то и хорошо — туда им и дорога! Он ожидал, что Волдеморт вновь разозлится, но тот лишь усмехнулся: — Дамблдор был бы разочарован, — произнес он, прежде чем раствориться в воздухе. Схватив металлическую тарелку с едой, Гарри запустил ее туда, где только что стоял Волдеморт. Раздался громкий звон, когда миска ударилась о прутья решетки. Еда разлетелась во все стороны. — Ненавижу вас обоих! — выкрикнул Гарри. — Ублюдки! Он нервно покружил по камере, в надежде найти место, в котором можно было бы сделать подкоп. Безрезультатно — везде был гладкий и твердый камень без единой трещины или изъяна. Рухнув на тюфяк, Гарри устремил невидящий взгляд в потолок. Перед глазами вдруг встала сцена того, как Дамблдор навещал его в Больничном Крыле на первом курсе, после истории с Философским Камнем. Гарри вспомнил, как директор перебирал драже Берти Боттс, задорно сверкая глазами, и хвалил его за смелость. Знал ли он уже тогда?.. Впрочем, можно ли его винить? Есть ли у Гарри такое право? Ведь он сам на месте Дамблдора, наверное, вообще не смог бы скрывать отвращение при мысли о мерзком паразите, который, возможно, прямо сейчас смотрит на него через чужие глаза. Если бы только он знал раньше… Мерлин великий, да он бы лучше сбросился с Астрономической башни, лишь бы не служить гарантом бессмертия Волдеморта!.. Но как же Пророчество? «Одному из них суждено погибнуть от руки другого» … Волдеморт заявил, что, когда ему надоест издеваться над Гарри, он погрузит его в вечный сон. И, кажется, сам Темный Лорд уверен, что так все и будет. Но ведь сон — это еще не смерть?..