***
В гостиной было уютно и тепло, мягкий голос диктора приглушённо доносился из телевизора, рассказывая о погоде на завтра. Чонгук и Чимин сидели на полу за низким столиком. Омега аккуратно водил мелком по ткани вокруг шаблона, чуть высунув язык. Чимин же пытался совладать с иголкой, которая не хотела шить по намеченному контуру. Чон несколько раз показал каким швом ему нужно работать, но задеревеневшие пальцы отвыкли от мелкой моторики и Пак нервничал, постоянно укалывая их. Чонгук почувствовал раздражение исходившее от энигмы, и отложил свое занятие придвигаясь к нему ближе. — Давай я помогу, — негромко произнёс он, укладывая свою руку поверх чужой. Чимин вздрогнул, но позволил Чонгуку управлять своей рукой. Омега медленно объяснял как управляться с иглой, как закручивать узелок, делая шов более прочным. Пак одновременно слушал и нет, приятный мягкий голос обволакивал его душу, заставляя сердце стучать чаще, а лёгкие сжиматься. — Вот так, — улыбнулся Чонгук, когда строчка была прошита. Чимин вздрогнул, будто только проснулся, и повернул голову к омеге. Их носы чуть соприкоснулись, Пак отчётливо чувствовал нежный аромат цветов, который наполнял его изнутри. Внезапно все вокруг перестало существовать, очертания мебели смазались, звук из телевизора не доносился до ушей, в которых бурлила горячая кровь. Чимин чуть приблизился и несмело коснулся уголка губ омеги коротким поцелуем. Брови Чонгука чуть дёрнулись, но он и не думал отпрянуть, напротив ему хотелось продолжения. Хотелось чтобы горячие пухлые губы наконец втянули его в нежный поцелуй. Чимин будто прочитал мысли, что с безумной скоростью мелькали в голове омеги. Он уложил руку на затылок, слегка сжимая корни волос пальцами, и наконец сделал то, о чем так давно мечтал. Волна удовольствия накрыла с головой. Чонгук наконец чувствовал руки, крепко сжимающие его талию, дыхание, что так сильно обжигало, и тепло, что окутывало с ног до головы. Чимин навис над ним сверху, жадно целуя нежные губы, что так щедро были обмазаны прозрачным бальзамом, будто Чонгук и правда готовился к этому. Даже если и так, Пак совсем не против, он устал замирать в нерешительности, когда нужный момент внезапно возникал. Теперь им ничто не мешает и думать об этом не имело смысла, Чимин просто хотел наслаждаться лаской и податливостью Чонгука, который так сильно гнулся в его руках.***
Юнги немного разочаровался, когда не застал родителей дома. Он позвонил матери, и та с ужасом осознала, что не сообщила сыну об их внезапном отъезде на отдых. Выслушав миллион извинений, Мин двинулся обратно домой. Их родители жили в пригороде, добираться было не очень долго, но учитывая выходные и загруженность дорог, Юнги предполагал что ехать ему не меньше двух часов. Юнги набрал номер Чонгука, чтобы пригласить его прогуляться. Но омега не отвечал; решив не паниковать заранее, Мин уселся на водительское сиденье, выкрутил руль и развернул автомобиль в обратном направлении.***
Уже на пороге Юнги учуял прекрасный тонкий феромон. Чонгук должно быть решил сам навестить их, прекрасная возможность выйти на прогулку втроём, или посмотреть фильм. Покрепче сжав пакет с горячей курочкой, Мин двинулся в гостиную, откуда доносился аромат. Он замер в проходе, наблюдая за тем, что происходило. Чимин и Чонгук целовались. Это не выглядело как развратное действо, после которого обязательно начнётся непотребщина. Со стороны это казалось даже милым, Чимин так трепетно сжимал талию омеги, так ласково сминал чужие губы нежным поцелуем, и это не выглядело пошлым. Впервые Юнги не знал как реагировать. Возможно, где-то внутри и бурлила ревность горячей тягучей лавой, но впервые он не хотел выпускать её наружу. Его брат, которого он всегда считал самым развратным человеком на всем белом свете, сейчас со стороны казался ему несмышленым мальчишкой, что так лелеет свою первую любовь. Юнги продолжал скромно стоять в проходе, пока Чонгук не приоткрыл глаза и не увидел его. — Привет, — негромко поздоровался Мин. Чимин тут же отпрянул, загнанно посмотрел на брата и отвернулся, тыльной стороной ладони вытирая губы. Чонгук замер, нервно прикусил губу и бегал глазами от одного к другому. — Юнги… — начал омега. — Я курочки купил. Поедим? — Мин подошел ближе, поставил пакет на стол и уселся на свое излюбленное место. — А вы чем тут занимаетесь? Он старался выглядеть добродушно, не выпуская наружу свое безразличное холодное выражение лица. Юнги не хотелось, чтобы Чимин чувствовал себя неуютно, не хотелось чтобы кузен испытывал вину. Как ни крути, он давно принял тот факт, что у них один на двоих истинный. И ругаться, злиться из-за этого не хотел. С появлением Чонгука в их жизни, у Юнги будто открылись глаза на брата. Он впервые видел его с другой стороны, с той, где находились нежность, забота и любовь. От этого самому хотелось подарить Чимину ту любовь, которую Юнги старательно игнорировал все эти годы. Но Чимин вскочил с места, задев коленями стол и метнулся на второй этаж, запнувшись об мирно прогуливающегося Керосина. — Я… Юнги, не злись… — Чонгук проследил за Паком и вернул тревожный взгляд Мину. — Это всё я, Чимин здесь не причём. — Я и не злюсь, — Юнги пожал плечом. — На что? — Ну, мы ведь… целовались… — Чон прикусил губу. — А разве не этим занимаются пары? — Юнги вскрыл коробку с курицей и вгрызся в ножку зубами. — Целуются, обнимаются, занимаются сексом. Разве не это? — омега несмело кивнул. — Признаю, мы не стандартная пара, или как нас лучше называть? Трио? — Юнги усмехнулся собственным словам. — Так почему я должен злиться? Я и Чимин твои истинные, и мы имеем равные права в отношении тебя. Он имеет полное право целовать тебя так же как и я, если ты этого хочешь. — Ух ты, — вырвалось у Чонгука. — А ты не мог бы то же самое сказать Чимину? Юнги вскинул на омегу удивлённый взгляд, медленно пережевывая хрустящее мясо. Он, конечно, смирился с тем, что им до конца жизни придётся идти бок о бок, но на такие откровения ещё не готов. Мин более чем уверен, что этот душевный разговор перейдёт в очередную ссору, поэтому просто мотнул головой, продолжив поглощать курицу. — Юнги-я, — Чонгук широко улыбнулся, словно кошка приближаясь к энигме. Внезапно ставший глубоким голос прошёлся приятным холодом по спине Юнги. — Поговори с Чимином. Это ведь всё ради нас. Пожалуйста. Последнее слово, произнесенное шёпотом прямо в покрасневшее ухо, заставило вздрогнуть всем телом. Юнги перевёл потяжелевший взгляд на омегу. Глаза скользили по заалевшим щекам и мутному взгляду; жар, исходивший от Чонгука, мешал вдохнуть полной грудью, а когда влажные горячие губы коснулись щеки, в голове завыла сирена, призывая здравый смысл срочно эвакуироваться. Юнги приблизился к лицу омеги провел по нежной коже кончиком носа, втягивая насыщенный аромат цветов. Что-то явно поменялось в Чонгуке, но что, понять пока не представлялось возможным. Мин чувствовал нежные руки, скользящие по его телу, пальцы рисовали причудливые узоры, от которых даже сквозь слой одежды бежали электрические разряды. Чонгук льнул к телу энигмы, скользил губами по шее, пытаясь уловить аромат, что плотно скрывался контролем над собственным телом. Когда пальцы, измазанные в соусе пропали в горячем рту, Юнги и вовсе почти вскрикнул. Он оторопело уставился на Чонгука, который стоя перед ним на коленях, самозабвенно вылизывал его руку, и гулко сглотнул. — Ч…Чонгук… — Мин не смел вырывать руку из чужого захвата. — С тобой все хорошо? — А что со мной не так? — омега оторвался от своего занятия и невинным взглядом уставился на Юнги, потираясь щекой об, только что вылизанную им самим, ладонь. — Ты ведёшь себя странно… ты заболел? Кажется, у тебя жар. В ответ на это заявление Чонгук лишь сильнее расплылся в улыбке. Ощущение, что он знает ответ на все вопросы, но не желает отвечать, стойко поселилось в голове у Юнги. Он изучающим взглядом рассматривал румяное лицо, и его брови медленно поползли вверх. — У тебя что течка? Ты в своём уме? Зачем сюда пришёл? — Я должен страдать от боли, когда у меня есть два истинных? — Чонгук невинно вскинул брови. Было сложно сосредоточиться, возбуждение и природные инстинкты уже крыли с головой, но омега стойко держался. Пока. — Есть ведь подавители. О чем ты только думал, когда шёл сюда, ты понимаешь что мы с тобой сделаем? — О, да… — Чон расплылся в предвкушающей улыбке, совершенно не скрывая своих желаний. Идея возникла совершенно спонтанно. Чонгук сидел в своём кабинете и разглядывал числа в приложении. Подавители, купленные в аптеке, уже лежали на дне сумки; выходные взяты, и ничего не мешало омеге пойти домой, закрыться на все замки и пережить эти не особо приятные дни в одиночестве. Но на задворках сознания мигала зелёная лампочка, оповещая парня о том, что эти дни можно провести в совершенном блаженстве, нежась в ласковых руках и утопая в оргазмах. Идея оказалась настолько заманчивой, что Чонгук просто не смел от неё отказаться. На всякий выпив таблетку, срок действия которой составлял часа два, Чон поспешил составить компанию Чимину, предполагая, что двух часов для прелюдий в виде ужина и совместных занятий достаточно. Юнги смотрел в бесстыдное лицо омеги и не понимал, что сейчас нужно делать. Чонгук льнул к нему, смотрел слезящимися глазами, безмолвно просил ласки и внимания, а Мин замер столбом, точно девственник. — Слушай, Юнги, я понимаю, что ты сейчас не в восторге, но все же я хочу объясниться… — Чимин быстро спускался по лестнице, потирая ладонью затылок, но замер, увидев Чонгука стоящего перед братом в неоднозначной позе. — Чимин, тащи сумку Чонгука, там должны быть подавители! — Юнги продолжал спокойным взглядом смотреть, как Чонгук снова вылизывает его пальцы, но спокойствие было лишь внешнее, внутри у Мина уже вовсю взрывались гейзеры, опаляя внутренности кипятком. — П…подавители? — Чимин несмело подошёл к дивану и уставился на омегу. — Да, черт тебя дери! Сделай хоть что-нибудь, пока он не трахнул мою руку! — А что с ним? — Пак продолжал стоять столбом, смотря на непотребное поведение их омеги. — Чимин, у тебя что мозги отшибло? Зачем по твоему пьют подавители? — А-а… А! Чимин ринулся в прихожую, на тумбе в прихожей схватил рюкзак омеги и вернулся обратно, выуживая из глубины чёрной кожи блистер с таблетками. Он приземлился рядом с Чонгуком, все ещё занятым ладонью Юнги, и несмело дотронулся до плеча: — Чонгук-и, выпей таблеточки, пожалуйста, — Юнги удивлённо вскинул брови от такой интонации брата, но все же согласно закивал головой. — Милый, тебе нужно лекарство, — вторил он кузену. Но Чонгук словно разобидившийся ребёнок, отпрянул от них приземлившись на задницу и надув губы замотал головой. Волосы от резких движений взметнулись по сторонам, падая на лоб омеги, и до энигм донёсся тягучий цветочный аромат, ставший таким ярким, сочным и соблазнительным. — Чонгук-и, пожалуйста, — Чимин протянул ему ладонь, на которой лежала небольшая розовая таблетка. — Не знаю как ты, — шепнул он в сторону Юнги, — а я уже едва держусь. Непонятное мычание донеслось со стороны Мина, и Чимин скосил на него глаза. Раскрасневшееся лицо, ладонь все ещё зависшая в воздухе и оттопыренные тонкие штаны в районе паха дали понять Паку, что не он один тут страдает. — Что нужно сделать чтобы ты выпил эту чёртову таблетку, Чонгук? — сиплым голосом прошептал Юнги. Они вдвое уставились на омегу, глаза которого секунду назад были покрыты мутной пеленой, но сейчас прояснились. — Я знаю, — Чонгук растянул губы в хитрой ухмылке, он выдержал драматичную паузу, смотря на сосредоточенных братьев и прокашлялся. — Поцелуйтесь. — Чего?! — воскликнул Чимин. — Ни в жизнь! — громче завопил Юнги. — Хорошо, — пожал плечом Чонгук, — тогда я буду прямо в этой гостиной удовлетворять себя самостоятельно. Всю течку. Все семь дней. В доказательство своих слов, омега стянул с себя футболку, оголяя изящный торс и принялся расстегивать пуговицу на джинсах, пыхтя от накатывающего возбуждения. — Ох, боже, у меня стоит, — томно пролепетал он, упираясь лопатками в пол, приподнимая бедра чтобы стянуть джинсы. — Не представляю, как справиться с этим самостоятельно. Чимин чуть не завыл от предоставленного ему вида, он отвёл глаза в сторону, но увидел тяжёлый потемневший взгляд Юнги, который вцепился руками в кресло, будто это могло стать единственным, что могло удержать на месте. — Ах, — тихий стон снова приковал все внимание к омеге, — кажется, я сейчас взорвусь. — Так! Всё! Юнги вскочил с места, схватил Чимина за предплечье и потянул вверх, заставив родственника подняться следом. Чонгук замер, переведя заинтересованный взгляд на парочку, вставшую перед ним. Юнги повернулся к Чимину, гулко сглотнул и сделал шаг ближе. — Не думай, что мне это может понравится, — процедил Мин, а Чимин неверяще округлил глаза. Юнги схватил его за плечи, помедлил секунду, быстро приблизился и прижался сухими губами к скуле брата. Чимин вздрогнул, первая мысль была взбрыкнуть и убежать, но потом ему показалось, что это даже приятно: Юнги никогда ещё не был так близко. — Ну нет! — капризно воскликнул Чонгук. — Ну кто так целуется? Даже моя бабушка с подругой делают это развратней! Целуйтесь как следует! Юнги почти рычал, он посмотрел на омегу, который лежал в трусах на мягком ковре, уперевшись в него локтями. Мин видел эту лыбу, и понимал, что она означает откровенное издевательство, но член от запаха, витающего в воздухе, стоял так крепко, что он почти готов на всё, лишь бы Чонгук выпил таблетку. Пальцы на чужих плечах сжались сильней, и Юнги снова вернул взгляд Чимину. Чуя неладное, Пак попытался вырваться. — Эй, ты… ты чего? — заикаясь прошептал он, пытаясь достучаться до разума брата. — Ты ведь не будешь и вправду меня целовать? Внутренняя борьба рисовала на лице Юнги немыслимые картины, но отступать он был ненамерен. Втянув поглубже воздух, Мин притянул братца к себе и грубо врезался своими губами в чужие. Сбоку донёсся довольный писк, тело Чимина завибрировало от страха и Юнги зажмурился сильнее, втягивая нижнюю губу брата в свой рот. Губы Чимина мягкие и пухлые, они немного отдавали вкусом Чонгука, что делало задачу для Юнги немного легче. Он мог представить перед собой не брата, а их омегу. Чимин попытался вырваться, но ладонь Юнги крепко ухватила его за затылок. Мин требовал отдачи, он прикусывал, толкал язык, и постепенно Чимин ответил. Не смотря на пылающую ярость внутри, Юнги мог признаться что этот поцелуй ему вполне по душе. Чимин не напирал, спокойно принимал всю ярость кузена, изредка проводя языком по зубам. Но признаться в этом вслух он пока не готов. В себя Юнги пришёл только тогда, когда Чимин больно прикусил его нижнюю губу. Мин открыл глаза, проморгался и встретился с потемневшим испуганным взглядом брата. Медленно осознавая всю ситуацию, Юнги понял, что его вторая рука вполне себе по-хозяйки лежит на ягодицах родственника, пальцами впиваясь в мягкую мышцу. Он не отрываясь изучал лицо Чимина, пытаясь распознать эмоции, но стон отвлек от важного занятия. Синхронно энигмы уставились на Чонгука, который откинувшись назад ловко орудовал ладонью у себя в трусах, теребя пальцами второй руки торчащий сосок. — Ты как хочешь, — прошептал Чимин, — а я уже не могу на это смотреть. Будь Юнги в здравом уме и трезвой памяти, то остановил бы брата, который в секунду оказался рядом с Чонгуком. Мин словно завороженный наблюдал за тем, как Чимин присевший на коленях, смело наклоняется вперёд, касаясь покусанных губ требовательным поцелуем. Чонгук стонет, выбивая последние остатки разума из двух очаровательных голов, и Юнги сдаётся. Медленно подходит ближе, смотрит как ладони Чимина ласкают тонкую талию, и хочет накрыть их своими. Они чертовски не похожи, до дрожи разные, никто и в мыслях не сможет подумать, что эти двое родственники. И только Чимин и Юнги знают, что у них одна на двоих кровь, с совершенно одинаковой силой бурлящая по синим венам, разгоняя возбуждение по клеткам. Юнги вздрогнул, когда горячая ладонь коснулась ступни, встретился взглядом с Чонгуком, который смотрел так моляще, упрашивая присоединиться. Чимин плавно спускался вниз, оставляя влажные дорожки и красные следы на белой нежной коже. Он глухо рычал, дав волю своим тяжёлым феромонам. Чонгук гнулся, громко стонал и сжимал лодыжку Юнги, всё ещё стоящего над ними. — Юнги-я… Так просил только он. Только его голос впечатался в мозг будто след от клейма, горящий синим пламенем, обжигающий все нервные окончания. Не смея больше противиться, Юнги опустился коленями на мягкий ковёр, нежно сжимая ладонями горячие щеки Чонгука. Омега просил, гнулся от нежных прикосновений Чимина и тяжело дышал, плывущим взглядом смотря на Юнги. Поцелуй получился требовательный, грубый, но в то же время чертовски соблазнительный и сладкий. Чонгук выгнулся в пояснице, и прикусил нижнюю губу Юнги, когда Чимин добрался до ярко пахнущего паха. Пак скользил языком вниз, сжимая пальцами мягкую раскрасневшуюся кожу. Он вбирал ноздрями дразнящий аромат и выпускал из-под контроля свой, позволяя омеге подчиняться и млеть в надёжных руках. Добравшись до кромки трусов, Чимин уже почти был на грани, его член больно упирался в резинку домашних штанов. Запах омеги дразнящий, забивающий своей сладостью ноздри, не оставлял ни единого выбора. Чимин подцепил пальцами резинку боксеров и на секунду поднял взгляд, любуясь открывшейся картиной. Юнги аккуратно придерживал омегу за затылок и остервенело вылизывал рот. Чонгук извивался в их руках будто змея соблазнительно гнулся в пояснице, и несдержано стонал. Омеге хотелось большего, жар скручивающий низ живота становился все сильнее и отчетливей. Всё было так как он хотел: две пары рук на его нежной коже, горячие жаркие поцелуи, но хотелось больше, хотелось грубее. Он дотянулся до плеча Юнги и со всей силой, что была в ослабших руках толкнул его назад. Получилось нехило, Юнги даже вскрикнул от неожиданности. Чонгук ловко перевернулся, нависая над Мином, коротко поцеловал в губы, и влажным языком скользнул вниз по телу, одновременно освобождая его от одежды. — Блять, — донесся сиплый голос Чимина. Он почувствовал как волна жара проходит по всему телу, стоило только омеге встать перед ним на колени, демонстрируя истекающий зад. Смазка сочилась сквозь ткань трусов, прозрачными каплями стекала по бёдрами и сильно била в нос умопомрачительным ароматом. Чимин не смел больше терять ни секунды, сдёрнул с упругих ягодиц боксеры, покрывая каждый миллиметр кожи нежными поцелуями, и ладонью скользнул между ног, сжимая пальцами член. Чонгук выкрикнул что-то нечленораздельное, и уперся лбом в оголенный торс Юнги. Чимин чувствовал, что омеге нравилось, будто читал его мысли и делал так, как он попросил. У них на троих одни инстинкты, одна цель которой они безропотно следуют, подчиняясь природе. Слов не нужно было, Чимин мазнул языком по сочным мягким складочкам, собирая сладкий сок, нежно водил рукой, оглаживая влажную головку и млел от громких стонов. Если бы ему сказали, что он будет так обслуживать омегу, то не задумываясь сдвинул кулаком нахалу. Но сейчас все совершенно другое, сейчас ему самому хотелось касаться, вылизывать и в принципе делать всё, чтобы Чонгуку было хорошо. Чонгук приспустил с Юнги штаны, осоловелым взглядом скользнул по идеальной, по его мнению, фигуре и пятерней сжал налитое возбуждение. Юнги из последних сил пытался держать себя в руках, неловкость всё ещё не отпускала его сознание. В голове мелькала мысль, что он здесь лишний: Чимин и Чонгук прекрасно смотрятся без него. От этого хотелось выскочить и убежать, но Чонгук одной фразой выбил все сомнения из головы. — Юнги-я, я так тебя люблю, — прошептал омега в губы, ласково оглаживая чужой член. От этих слов хотелось взвыть, но единственное что мог сделать Юнги, это удивлённо расширить глаза, часто закивать и снова поцеловать, пытаясь через поцелуй передать все чувства, что переполняли его изнутри. Чонгук казалось понял. Он счастливо улыбался, часто вскрикивал от приятных ощущений что дарил ему Чимин и кажется таял в чужих руках. Это все ему было нужно, именно это не сравниться ни с одной другой лаской. Притяжение не описать ни одним словом, ощущение будто ты паришь высоко в небе и тебе не страшно упасть. Это была последняя мысль, что посетила голову омеги, оргазм накрыл его волной, оглушил и заставил содрогаться в мелких судорогах, тихо скуля Юнги на ухо. Чимин умело орудовал пальцами, продолжая давить ими на напряженную округлость внутри. Вид нуждающегося Чонгука сносил голову напрочь, Чимину хотелось взять, присвоить себе, оставить метку на каждом сантиметре, но понимал, что не один. — Чонгук-и, все хорошо? — негромко спросил Юнги у притихшего на его плече омеги. — Хватит, да? — Н…нет, — омега замотал головой, — я хочу ещё. Хочу тебя… вас вместе… внутри… я не знаю… сделайте что-нибудь… — Тише, малыш, — Чимин оказался рядом, — иди сюда, Юнги все сделает. Пак потянул омегу на себя, увлекая его в чувственный поцелуй, одновременно помогая развернуться. — Чонгук-и, малыш, одно твоё слово и я остановлюсь, — просипел Юнги, пристраиваясь к омеге сзади. Он пересекся взглядом с Чимином, который ласково приглаживал волосы омеги, покрывая красные щеки поцелуями, собирая с них губами кристаллики слез и пота. Член Юнги медленно проникал в приятную узость, мягкие горячие стенки сдавливали его естество, выбивая из груди приглушенный рык. Задача не спустить в первую секунду казалось максимально нереальной, но громкий стон Чонгука заставил взять себя в руки. Тело омеги мелко дрожало, он выгибался в пояснице, ещё больше раскрываясь. Чонгуку было приятно до одури, Юнги двигался медленно, аккуратно сжимал бедра длинными пальцами, и направлял потерянного в пространстве омегу. Чимин непрестанно гладил волосы, целовал, шептал на ухо что-то, что Чонгук разобрать не мог, но согласно кивал. Повинуясь желанию заткнуть себе рот, чтобы не стонать так развратно на всю гостиную, Чон слегка толкнул в грудь Чимина, заставляя его откинуться чуть назад. Будто изголодавшееся животное, Чонгук дёрнул резинку чужих домашних штанов вниз. Он прошёлся языком по всей длине члена, собрав сочащийся сок и вобрал головку в рот, несильно задев уздечку зубами. Удовлетворенный стон Чимина говорил ему, что он делает все правильно, тяжёлое дыхание Юнги за спиной говорило ему, что он делает так, как нужно. Разум давно махнул рукой, отдав всю власть инстинктам. Юнги не помнил сколько раз кончил Чонгук прежде чем опуститься на испачканый ковёр в изнеможении. Пользуясь тем, что омега плотно занялся членом брата, Мин на дрожащих ногах добрался до спальни. Схватил подушки и одеяло и поспешил обратно в гостиную. — Юнги-я, — Чонгук плавно двигался, сидя верхом на Чимине и пристально смотрел на Мина. От одного вида сносило с ног. Румяное лицо, покусанные губы, плывущий горящий взгляд. — Господи блять боже! Я сейчас от одного вида обкончаюсь, — Чимин закатывал глаза от удовольствия, упирался пятками в ковёр и сбивчивым ритмом толкался в податливое тело Чонгука, стоящего над ним на коленях. Омега словно маленький ребёнок тянул руки к опустившемуся рядом на колени Юнги. Его тело блестело в приглушенном свете от пота, щеки ярко пылали, рот округлялся в беззвучных стонах, колени то и дело разъезжались в сторону. Чонгук сбивчиво шептал их имена, впивался острыми ноготками в грудь Чимина и покорно принимал настойчивый поцелуй Юнги. — Я хочу вас… — шептал пересохшими губами на ухо, — пожалуйста… Уровень загрязнения фантазии в голове Юнги замигал красным цветом. От одного представления того, что жалобно выпрашивает Чонгук можно умереть содрогаясь в предоргазменной агонии, но чувство заботы все же было выше. Понимая последствия, Юнги хотел отказаться и не знал, что можно сделать, чтобы Чонгук отказался от этой глупой идеи. — Давай уже, братец, — прохрипел Чимин, крепче стискивая пальцами мягкие бедра омеги. Юнги покорно принимал поцелуй омеги, слышал его стоны, чувствовал горячее дыхание и отзывался возбуждением в ответ. Запах Чонгука пьянил сильнее самого дорогого креплёного виски, и контроль, к которому так привык энигма, постепенно ускользал. — Юнги-я, умоляю, — сорвано вскрикнул омега от глубокого толчка Чимина. Их омега просил, выпускал столп феромона в воздух заставляя энигм делать так, как он просит. Это в будущем не останется незамеченным Чонгуком, но сейчас он наслаждался глубокими точками, приятным чувством наполненности и жарким поцелуями Юнги на загривке. Мин придержал бедра омеги, заставив замереть, и приставил напряжённый до предела член к сфинктеру, задевая возбуждение брата. У Юнги это впервые. Он впервые настолько близок с братом, впервые занимается настолько грязным сексом, но это не казалось неправильным. Чонгук. Этот омега то, что скрепляет их союз прочным клеем. Защелкивает все замочки, заставляя быть рядом и любить. Безумно и до одури. Громкий стон вырвал из мыслей. Юнги жмурился от приятного ощущения тесноты. Сжимал бедра ладонями, ощущая на своих чиминовы. И всё правильно, и так как нужно. Гостиную наполняли громкие стоны, сбитые дыхания, влажные шлепки тел и жалобный клич Керосина, который стеснённо сидел под диваном. Чонгук будет вспоминать эту ночь с улыбкой, со сладким спазмом внизу живота и с неимоверной нежностью, что в тот миг сквозила между ними.***
Омега поморщился от аккуратного поцелуя в нос и приоткрыл припухшие глаза. Он уютно устроился в объятиях Чимина, который улыбаясь смотрел на него. Проморгавшись Чонгук огляделся. Они лежали в гостиной на полу заботливо укрытые одеялом, из кухни доносился аппетитный аромат еды и приглушенное бряцанье посуды. — Просыпайся, кролик, — чуть севшим голосом прошептал Чимин. — Тебе нужно поесть, пока ты в здравом уме. — Сколько дней прошло? — Чонгук испугался собственного голоса, удивлённо смотря на Пака. — Три. Ты здорово нас вымотал, малыш, — Чимин крепче сжал омегу в объятиях. — А ещё оказался неимоверным врединой: мне нужен мануальный терапевт. — Что я натворил? — глаза омеги заблестели, он стыдливо прикрыл ладонью рот и уставился на энигму. — Всего-то не хотел ходить до ванной, нам пришлось таскать тебя почти силком, — Чимин тихо рассмеялся, касаясь пухлыми губами чужого виска. — Прости, — прошептал Чонгук и несмело поцеловал. Он хотел отстраниться, но Чимин запустил пятерню в спутанные волосы и углубил поцелуй, скользя языком по ровном ряду зубов. — Проснулись? Чонгук вздрогнул от мягкого голоса и вскинул голову вверх, встречаясь тёплым взглядом с Юнги. Он выглядел уютным в широких шортах и цветастом фартуке на голом торсе, что не могло не вызвать улыбку на лице омеги. — Идём завтракать, я приготовил кашу. Чонгук, закутавшись в одеяло уселся на стул, боясь поднять взгляд. Он слегка поморщился от не очень приятных ощущений и ещё больше покраснел: такого разврата от себя он точно не ожидал. Но ласковая рука Юнги, пригладившая его всклоченные волосы и нежный поцелуй в макушку немного успокоили часто бьющееся сердце. Неловкость, витавшую в просторной кухне, можно было потрогать рукой. Все трое сидели в гробовом молчании, только редкий стук металла по керамике нарушал звенящую тишину. Чимин смотрел на слишком притихшего Чонгука и не сдержавшись улыбнулся. Он подцепил с общей тарелки кусочек отваренной свинины и положил в пиалу омеге. Чонгук удивлённо вскинул взгляд, Юнги недовольно пропыхтел, и Чимин, закатив глаза, положил кусочек мяса и ему в тарелку. Спустя секунду дом озарился громким смехом троих людей и недовольным ворчанием кота Керосина, который восседал на журнальном столике, подмяв под себя недошитые выкройки, злобно с долей обиды, смотрящего в сторону кухни.