•Загадай любовь•

      Диана училась на третьем курсе филологического факультета и по праву считалась его гордостью. Она и в школе была лучшей ученицей в классе, а в институте стала самой перспективной студенткой своего потока. Но это не означает, что моя сестра – страшная зануда и синий чулок. Диана – идеальная дочь, которая все и всегда успевает.                   Прилежно учится, поддерживает порядок в квартире, не имеет вредных привычек, знает себе цену. Конечно, родители Дианой страшно гордятся, и редко какая взбучка по поводу моего поведения обходится без фразы: «Посмотри на свою сестру…»       Диана у нас красивая: высокая, с темно-русыми длинными волосами и синими-синими глазами. У моей сестры всегда было много ухажеров, но никто долгое время не мог покорить ее сердце. Все изменилось прошлой зимой, когда к ним в институт перевелся красавчик Олег Кравец. Олежа учился на курс старше. Ему с первого взгляда понравилась Диана, а Диане понравился Олежа… Моим родителям Кравец тоже с первого взгляда приглянулся. Да так сильно, что они практически сразу принялись называть его в шутку «зятьком». Диана только счастливо хихикала, потому как не прочь была выйти за Олежу замуж. И он действительно этой осенью сделал моей сестре предложение. Диана не могла отказать Олеже. Все были просто счастливы. Все, кроме меня. Потому что я этого Олега просто не перевариваю.       А началось все летом, когда я вернулась из английского лагеря. Мама тогда долго ахала и охала, как я повзрослела за лето, загорела, изменилась… И вообще теперь я настоящая невеста! Я и правда здорово вытянулась за лето. И разглядела в себе что-то такое, чего не было раньше. Появилась во мне какая-то манкость и загадочность. Это меня одновременно и радовало, и страшно пугало. Тогда же я и начала замечать на себе внимательные взгляды Олежи, от которых мне становилось неуютно. Правда, складывалось впечатление, что эти красноречивые взгляды от Кравеца замечаю только я. Родители и Диана продолжали восхищаться умницей Олежей, а сам Кравец с завидной регулярностью стал появляться у нас дома.       Осенью, перед тем как поступило предложение руки и сердца, Олежа и Диана сильно поссорились, и я наконец вздохнула с облегчением. Не знаю, что у них там произошло (с сестрой мы никогда особо не были близки, и она редко что-то мне рассказывала), но Кравец прекратил захаживать к нам в гости. И это были две счастливейшие недели в моей жизни. Правда, Диана все это время слонялась по квартире как смерть. Бледная, лохматая, убитая горем… А потом Олег снова появился у нас. Встал на колено и достал из кармана пиджака кольцо. Родители и Диана были на седьмом небе от счастья. А мне хотелось рычать от злости. Потому что странные взгляды в мою сторону, несмотря на предложение, не прекратились.       — Ой, вроде там Натуся пришла, – послышался из кухни довольный голос Дианы.       Я внутренне съежилась. Мне хотелось незаметно прошмыгнуть в свою комнату, не встречаясь с сестрой и ее женишком.       — Натуся! – будто нарочно закричала Диана. – Иди к нам! Олежа такие мандарины принес. Целый ящик!       Я тяжело вздохнула. Скинула кроссовки, повесила пуховик на крючок. Да так и замерла на месте, не решаясь пройти на кухню. Диана все-таки выглянула в коридор.       — Натусь, ну ты где? Ты опять в кроссовках ходила? А мои сапоги замшевые? Те, что мне по размеру не подошли.       С самого детства я ненавидела донашивать одежду за старшей сестрой. Потому что мы совершенно разные. Диана любит строгость и консервативность во всем, а мне подавай свободу и яркие краски. Как хорошо, что с возрастом вещи сестры перепадали мне все реже. Но иногда случались исключения.       Я не ответила на вопрос про кроссовки. Снега ведь еще толком нет, чего пристали? Кроссовки – самая классная и универсальная обувь на свете.       — Ты ведь знаешь, как папа бы тебя назвал? – добродушно рассмеялась Диана. Она всегда была такой смешливой и веселой, когда Олежик был у нас в гостях.       — Знаю, знаю, – буркнула я. – Шарик в кедах из «Простоквашино».       — Вот-вот, – не переставала улыбаться сестра. А потом вдруг подбежала ко мне и потянула за руку. – Ну, идем же! Там Олежа ждет… Неприлично.       «Неприлично на младшую сестру своей невесты пялиться», – с раздражением подумала я. Но все-таки покорно последовала за Дианой.       Олег расселся за столом, будто был хозяином в доме. Как обычно, пижон пижоном – с идеальной укладкой, в теплой водолазке и шерстяных модных брюках. Он привычно поправил вихор светлых волос и уставился на меня пронзительными зелеными глазами. Я тут же отвела взгляд.       — Привет, – первым поздоровался Олежа.       — Здрасте, – буркнула я.       Диана словно не замечала всей этой неловкости. Все так же счастливо улыбаясь, указала на стол. На нем стояла огромная тарелка с мандаринами.       — Вот! Картина «Создаем новогоднее настроение», – сказала сестра.       — До Нового года еще почти месяц, – возразила я.       — Не будь занудой, – привычно отмахнулась сестра. – Сегодня первый снег как раз пошел. Всех поздравляю!       Мы с Олежей молчали. Мне хотелось как можно скорее испариться с кухни, несмотря на то что после школы неплохо было бы пообедать.       — Угощайся. – Олег придвинул ко мне тарелку с мандаринами.       — Спасибо, не хочу. У меня на них аллергия.       — Впервые слышу! – отозвалась Диана. – И давно?       — С прошлого года, – не моргнув глазом соврала я.       — Я совсем о тебе ничего не знаю, – расстроилась сестра. – Мы мало общаемся. Хочешь, в выходные вместе с нами на горнолыжку? Там уже снега по колено.       — Нормально мы общаемся, – поспешно возразила я. Мысль о том, что можно провести целый уик-энд в компании Олега привела меня в ужас. – Ладно, мне пора.       Когда я вышла в коридор, из кухни снова послышался довольный смешок Дианы. А меня снова накрыло. Неужели она ничего не замечает? Или мне все только кажется? В любом случае оставаться дома желания не было. Я пробралась к вешалке и нашла в кармане телефон. Олег Олегом, а мне предстоит рассказать подругам кое о чем важном – предстоящей поездке за город с Золотком…       В телефоне я открыла мессенджер и сбросила в общий чат сообщение: «Девочки, внимание! Код «Красный». Подруги должны понять: нам пора встретиться.                          * * *       Каждый раз мы собираемся в «Макдоналдсе» за углом школы, чтобы обсудить насущные проблемы.       Встречаемся у входа и вместе заходим в ресторанчик, чтобы выбрать лучший столик. По счастливой случайности чаще всего нам удается занять один и тот же – у окна. И вот сейчас мы снова уминаем картофель фри и смотрим на суетящийся город, в то время как за окном бесшумно падает снег. За день ему все-таки удалось принарядить декабрьские улицы – снег припорошил дороги, навис на деревьях и проводах.       И сразу стало так нарядно и празднично вокруг. Даже дурные мысли по поводу Олежи куда-то улетучились. Теперь я думала об одном: об Антоне Владимировиче и нашей поездке за город.       Мои подруги – одноклассница и соседка по парте Варя Молина (часто слишком саркастичная и ядовитая мадам) и добродушные близняшки Софа и Ксюша, которые учатся в параллельном одиннадцатом и являют собой полную противоположность       Варьке. Молина – высокая (выше нас троих почти на целую голову), с темным хвостом и косой челкой, спадающей на глаза. Одевается Варя, как и моя сестра, очень уж консервативно. В вязаные пуловеры и строгие брюки. Близняшки же – обе белокурые и кудрявые, волосы по плечи. Они любят одеваться ярко и привлекать к себе внимание. Смешливые, несерьезные и крайне озабоченные чужими делами. Моими в частности.       — Ну, рассказывай! – потребовала Ксения.       — Что у тебя стряслось? – добавила Софа. – Ты из-за Золотка нас пригласила?       Конечно, моя безответная любовь к географу не была для подруг секретом. Сначала об этом догадалась Варя, а потом пришлось признаться и близнецам. Потому что держать в себе большие светлые чувства у меня не было никаких сил.       — Видели бы вы, как Лазарева сегодня опять вырядилась, – подала голос Варька. – Как на парад.       Я показала подруге язык и потянулась за чизбургером. Налетела на него, будто была с голодного края. Девчонки, судя по всему, успели пообедать дома, поэтому ограничились молочными коктейлями.       — Осторожно, не подавись, – предупредила Ксюша, озадаченно поглядывая на меня из-за того, как я поспешно ем.       — Жуй лучше, – присоединилась к ней Софа. – Ты дома не ела, что ли?       Я помотала головой.       — Не успела, – ответила я с набитым ртом. – К нам этот приехал… Олежа. С ящиком мандаринов.       — Как Чебурашка, что ли? – рассмеялась Варя.       — Ну, – сердито отозвалась я. – Будь он неладен.       — По-прежнему пялится? – сочувствующе спросила Ксю.       — А то как же!       — Почему ты не расскажешь об этом родителям или сестре? – спросила Варька.       Я растерялась.       — Так ведь пялится всего лишь… Не пристает же, – наконец ответила я.       Рассказать родителям о своих опасениях казалось мне чем-то постыдным и гадким. А если они не поверят? Диана так точно не поверила бы. Еще и выдумала бы себе чего-нибудь… Она очень впечатлительная. Домашние ведь никогда меня не воспринимают всерьез. «Наташа, не выдумывай глупости!» – слышу я на все свои предположения. А ведь этого Олежу вся моя семья просто боготворит.       Варя наблюдала за тем, как я ем, и только неодобрительно качала головой.       — Нет, ты все-таки подумай над тем, чтобы рассказать все хотя бы маме. Она вроде у тебя адекватная.       — У тебя замечательная мама, – согласилась Ксюша.       — Самая лучшая! – добавила Софа.       Я в ответ усмехнулась.       — А Наташа у нас не хочет решать проблемы, – наставительным тоном продолжила Молина. – Она хочет носить красивые блузки и на уроках пускать слюни на географа.       — Что плохого тебе сделали красивые блузки и географ? – возмутилась я.       — Голова тебе для чего?       — Вот для этого, – сказала я, обмакнув пару картофельных долек в горчичный соус и отправив их в рот.       Близняшки заулыбались, а вот Варьке было не до смеха. Но мне не хотелось говорить об Олеге. Эта тема была для меня неприятной, запретной и какой-то пугающей. В конце концов, для чего мы тут собрались? Обсуждать слизняка Кравеца? Ну уж нет! Поэтому я, напомнив, что не хочу говорить о женихе моей сестры, перешла к главному – предложению Антона Владимировича встретить Новый год всем классом.       — Думаю, из вашего класса тоже желающие найдутся, – с энтузиазмом сообщила я близняшкам после рассказа о предстоящей поездке. – Конечно, все это так волнительно и ответственно… Ведь это мне нужно организовать сбор.       — Странно, а почему это он тебе предложил этим заняться? – сощурившись, спросила Варя.       Я покраснела.       — Наверное, понял, что я не подведу. «Я всегда знал, что могу на вас рассчитывать, Наташа…»       — Все-таки я староста класса, – добавила я.       Почему-то в школе взрослые относились ко мне совсем по-другому, нежели родные. В классе я производила впечатление самого ответственного человека. А вот дома мне мама даже не позволяла ухаживать за цветами, боясь, что из-за меня они могут погибнуть. Цветами и уютом у нас в семье занималась только Дианочка.       — Поэтому ты моталась к нему в кабинет после уроков? – уточнила Варя.       — Ну, да.       — Когда он тебя позвать-то успел? После географии ты из кабинета выскочила как ошпаренная.       — Так на перемене, – принялась объяснять я. – Как раз, когда я Гибаддулина олимпиадой пытала. — Гибаддулина? – отозвалась Ксюша.       — Это тот кудрявый брюнет из вашего класса?       — Ага, – помрачнела я, вспомнив, как Нугзара поздравил меня с «тет-а-тетом» с географом.       — Он хорошенький, – кивнула Софа.       — Он – чудовище! – скривилась я.       Близняшки удивленно посмотрели на меня.       — Терроризирует бедного Золотка и прогуливает его уроки, – пояснила за меня Варя.       — М-м-м, – промычали сестры, красноречиво переглянувшись. Подруги считали мою увлеченность географом маниакальной.       А Варька вдруг начала хихикать.       — Ты чего? – удивилась я.       — До сих пор не могу забыть, как ты на Новый год Гибаддулину подарила полкоробки шоколадных конфет, – сквозь смех проговорила Молина.       — Ой, да я там съела всего-то пару штучек! – запротестовала я. Но, подумав, криво улыбнулась: – Ладно, штук пять… Эта история произошла в седьмом классе. Тогда мы впервые играли в «Тайного Санту», и мне в «подопечные» достался Нугзар Гибаддулин. О «Санте» я начисто забыла до того дня, когда подарок нужно было нести в школу. Тогда я взяла из серванта первую попавшуюся коробку конфет. У нас этих коробок тьма-тьмущая: папу на работе на кафедре с наступающим Новым годом каждый раз конфетами задаривают. Из дома я выскочила в последнюю минуту, не успев позавтракать. Даже решила до школы на автобусе добраться. Всю дорогу я гипнотизировала изображенные на коробке конфеты. Такие аппетитные, с орехом внутри и кокосовой стружкой сверху. Не выдержав, распечатала, и слопала несколько штук. Планировала только попробовать, но одной конфетой ограничиться не удалось. О чем, кстати, до сих пор ни капли не жалею. Конфеты оказались обалденными. В итоге коробку конфет вместе с запиской «Нугзару.Г.» я тихонечко положила в красный мешок «Тайного Санты». До сих пор не знаю, какая реакция была у Гибаддулина, когда он получил свой подарок…       Вскоре я начисто забыла про эту историю, а Варьку мой «секрет» так развеселил, что она до сих пор каждую зиму мне это припоминает.       Когда мы вышли на улицу, уже стемнело. Мелкие снежинки хороводили в свете фонарей. Болтая и скрипя свежим снегом, мы добрели до перекрестка, где обычно и расставались. Пока светофор горел красным, Варя хлопнула себя пушистой варежкой по лбу.       — Мне же тетя привезла печенье с предсказаниями. Я вам несколько штук взяла.       Она полезла в сумку и достала яркую коробку. Мы стояли под сплошным снежным кружевом и делили печенье. И почему-то это мне показалось настоящим зимним таинством, преддверием новогоднего волшебства.       Софа и Ксю решили съесть печенье дома, а я свое в нетерпении разломала сразу. Под желтым светом фонаря мы хором прочитали послание: «Иногда нужно что-то разрушить, чтобы освободить место для чего-то нового».       Мы переглянулись.       — И что это означает? – удивилась Варя. — Определенно что-то хорошее, – с энтузиазмом отозвалась я, думая о предстоящей на каникулах поездке за город.