Восхождение архимага: забытье. Тайное становится явным.

Дождь все так же барабанил по крышам домов, но Такэси этого уже и вовсе не замечал. Те желтые глаза врезались в память слишком отчетливо, слишком сильно. Страх на мгновение, показавшееся целой вечностью, сковал тело, но вскоре инстинкт самосохранения взял таки свое, и парень в спешке побежал в коридор. Кровь сильными и резкими волнами пульсировала в голове, а сердце все продолжало и продолжало разгоняться и разгонять живительную жидкость по организму с новой силой. В мозгу отчетливо отпечаталась одна единственная мысль, затмевая собой все: знойную непогоду, абсолютное непонимание ситуации, от которого становилось все хуже и хуже с каждой прошедшей секундой и те глаза, владельца коих он знать не просто не хотел, а не имел ни малейшего желания. Выскочив в коридор, Такэси наскоро обулся в другую пару обуви, схватил свой рюкзак, а в карман сунул практически не заряженный телефон и, накинув на голову капюшон, осторожно, стараясь не издавать ни единого звука, с тихим щелчком замка, от которого внутри все аж похолодело, открыл дверь. В подъезде ожидаемо никого не было, равно, как и во всем районе. — Черт, он меня уже видел, нужно бежать. Но куда? — судорожно пытался сообразить юноша, как внезапно земля, а, вернее сказать пол, стал уходить из-под ног. Ветхое сооружение стало рушиться прямо на глазах: обломки обветшалых каменных лестниц летели с более высоких этажей, так и норовя проломить парню голову, все вокруг сотрясалось от шагов, приближающихся точно к этому дому. Фиолетовые глаза распахнулись, а зрачки сузились от простого осознания, что это конец. Тело словно сковала судорога, плотно удерживающая Такэси от возможного побега, дыхание полностью сбилось, а со лба огромными каплями стекал противный холодный пот, от которого уже намокли вечно непослушные черные волосы. Особо сильный толчок и вот Такэси уже безвольно лежит на холодном каменном полу своего этажа. — Что проис… — не успела мысль дойти до логического завершения, как ответ сам показался во всей своей отвратительной и неестественной красе. По противоположной стене пошли трещины, а потом она и вовсе раскололась на множество самого разного размера обломков, что тут же посыпались вниз, беспощадно разрушая все на своем пути. Лестница, что вела вниз, обвалилась, унося за собой еще несколько нижних, и оставляя огромную темную дыру. Парень даже произнести ничего не успел, как буквально в метре от него оказалась огромная лапа с некогда белоснежным мехом, что теперь слипся и превратился в отвратительное сочетание воды, грязи и свежей крови, с соотвествующим запахом внутренностей, дождя и едкого металла, что смешались в один отвратительный аромат, от которого остатки незамысловатого завтрака захотели покинуть на половину опустевший желудок. Слух уловил хлюпающий звук, сопроводивший падение чего-то мягкого совсем рядом с ним, и фиолетовые глаза опустились туда. — Вот дерьмо.! — тревожная и наполненная искренним ужасом мысль пронеслась в голове юноши, пока тот разглядывал кусок бордовой и вспоротой кишки, упавшей с когтя той твари, что теперь избрала своей новой целью его. Прошло всего несколько секунд, как лапа этого существа столь же внезапно нырнула назад, в проделанную им дыру, являя себе на замену его морду. Исходя из увиденного, Такэси сделал вывод, что это огромный волк. — Отец рассказывал о них, но никогда лично этих тварей не встречал. — вспомнил Такэси, пока нервная улыбка кривила его губы. Нервный смешок сорвался с уст, стоило только получше осмотреть своего будущего палача. — И как же я рад, что ему они никогда не попадались. Огромные глаза, размером больше редких и одиночных фонарных столбов, что встречались повсеместно на улицах Но Сендса, светились ярким желтым огнем, полным жажды крови и желания убивать. Пасть, растянувшаяся в зверином и хищном оскале, была полна огромных и толстых, но оттого не менее острых клыков, с которых стекала кровь, пачкая белоснежный и намокший мех вокруг. Короткие и острые уши навострились, словно исполняли роль своеобразного лакатора, только по-демонически. Такэси абсолютно уверился — это конец. Он не имел ни малейших надежд на хоть какое-нибудь спасение, поскольку ни сил, ни сноровки, дабы противостоять такого ранга монстру у него просто не было. Да и откуда у только что закончившего, причем далеко не самым лучшим образом среднюю школу ученика такого уровня силы? Все, что мог сейчас Такэси, так это наблюдать, как белый хищник, чьи огни ослепляли, заставляя глаза слезиться и щуриться, стоило только взглянуть на него, медленно играл с ним. В дыру немного, насколько этому позволяли габариты огромного существа, просунулась вытянутая окровавленная пасть, полная острых клыков, готовых разорвать свою жертву на мелкие кусочки в считанные секунды, оставив за собой только отвратительное мессиво из чудом уцелевших оторванных кусков органов и крови, что успела вытечь из беспомощного, бьющегося в агонии тела. И оно это прекрасно понимало, не даром их считали разумными. Такэси, признаться честно, никогда бы и не подумал, что такие существа, как они вообще способны на хоть какие-нибудь логические мыслительные процессы. Из-за чего в его сознании все перевернулось с ног на голову: демоны разумны. Действительно разумны. — Нет, они не просто следуют инстинктам. — учащенное дыхание и трясущееся тело, распластавшееся по холодному полу прямо перед ней явно приносили той твари огромное удовольствие: еще бы, жертва осознает, что это конец, но убежать не может, как и противостоять. Просто молча, распахнув рот, сжимается от страха. Огромный черный нос с остервенением втянул воздух, словно бы желая запомнить этот момент, отразить его в памяти. Естественно, ведь это была интересная игра. — Они этим всем наслаждаются. — ошарашенный вывод, который внезапно всплыл в сознании, словно придал сил. Адреналин, резко хлынувший в кровь, делая ту горячее, заставил прийти в себя. Тварь, довольно прорычав себе под нос что-то, что парень охарактеризовал как «приятного аппетита», высунула морду, но лишь для того, чтобы рывком втиснуть ее назад, предварительно не забыв раскрыть пасть. Но Такэси не хотел умирать здесь. Резко вскочив на ноги, подгоняемый бешенным сердцем и обжигающим желанием жить, черноволосый юноша, подхватив свой рюкзак ровно за секунду до того, как там оказалась раскрытая пасть белого демона, бросился наверх, перепрыгивая через три-четыре ступени, благо рост позволял. Из-за удара о соседнюю стену здание затряслось, заставляя руку мертвой хваткой схватиться за перила, настолько хлипкие, что после того, как тряска хоть немного утихла, а маленькие камни перестали осыпаться сверху на голову, словно снег посреди зимы, Такэси, как только разжал руку и побежал дальше, с удивлением заметил, как простенькие и пошарпанные перила кубарем полетели вниз с треском разбиваясь о нижний этаж. — Да этот дом вот-вот и развалится на части, стоит этой твари только дунуть на него! — не то шутка, не то констатация факта пронеслась в голове. Смешок сорвался с плотно сжатых губ сам собой, непонятно как даря туманную и ветхую надежду юноше, который успел уже практически добежать до крыши. — Прошу, хоть бы дверь на крышу была открыта, как и обычно! — испуганно, но с несмелой надеждой взмолился Такэси, морщась от оглушительного воя раздосадованного хищника: легкая добыча оказалась не такой уж и легкой, еще и бегать ведь внезапно научилась, а тварь то расчитывала на быстрый перекус перед главной трапезой. Здание вновь пошатнулось, а пол уже в который раз стал уходить из-под ног. Оно упорно расшатывало здание, добиваясь, чтобы последнее наконец упало, но желательнее, конечно, чтобы надоедливый человечишка остался жив. Выругавшись не слишком цензурными словами, Такэси все-таки удалось схватиться за металлическую ручку двери до побеления костяшек и стиснутых до скрежета зубов от больно впившегося металла в руку. Буквально повиснув на несчастой двери, парень осознавал, что если упадет, то тут же умрет. Мельком брошенный взгляд вниз заставил внутренности похолодеть от страха, несмотря на то, что назвать его трусом перед высотой было нельзя, скорее, наоборот. Бесконечная спираль из каменных лестниц, этажей и снова лестниц, смешавшихся в одну головокружительную картину заставила сильнее сжать руки, хватаясь за эту ручку так, будто это единственный спасательный круг посреди надвигающегося шторма. Ведь, с одной стороны в шторм он бесполезен, так как все зависит исключительно от удачи да воли случая, на что подсознательно и надеялся Такэси, а с другой, спасательный круг ведь придавал сил сражаться за жизнь, цепляться за нее из последних сил. — Надежда умирает последней. — горькая усмешка и осторожная попытка встать на покосившийся пол. — Так, хорошо. Уже успех. — когда равновесие наконец таки удалось удерживать, парень дернул дверь на себя. — Она, должно быть, заклинила. Очередной раздосадованный рык заставил ускориться и осмелеть. Потянув несколько раз дверь на себя и с четвертой попытки открыв ее, парень буквально вылетел из подъезда. Накренившееся здание и толстый слой воды, который все прибывал из-за лишь усиливающегося дождя не давали нормальной опоры для ног, что то и дело скользили вниз. — Нужно бежать. Оно потеряет след, как только я сбегу достаточно далеко. — стиснув зубы, подумал юноша, осторожно двигаясь к противоположному краю крыши, где находилась пожарная лестница. Новый удар сотряс здание, заставляя Такэси упасть и отчаянно схватиться за странное сооружение, предназначение которого ему не было известно, да и совсем не было интересно. Просто хорошо, что оно здесь стоит, а зачем — неважно. — Ну же, осталось чуть-чуть. — щурясь от плотной завесы дождя и холодного весеннего ветра, подбадривал себя парень, заставляя подняться и идти вперед, несмотря ни на что. Страх стал немного отступать, уступая место какой-то странной усталости, коей Такэси еще ни разу не ощущал до этого. — Как только спущусь вниз, нужно двигаться к стене, ведь если тварь каким-то образом попала сюда, то, скорее всего, именно через эту стену. Как и предполагалось, лестница была на месте. Спуск занял чуть больше времени, чем изначально планировалось: металлические ступени скользили словно лед зимой, не давая хорошей опоры. Наконец, когда со спуском было покончено, парень наскоро отряхнулся, и, не оглядываясь, рванул вперед. Пробежав метров двадцать, до ушей внезапно донеслись громкие крики и уже знакомый рык, заставивший сердце сжаться, а кровь похолодеть от ужаса, навеянного недавними воспоминаниями. — Дрожь земли! — громкий голос и последовавшее за ним землетрясение заинтересовали юношу и он остановился, стараясь отдышаться от недавнего сумасшедшего забега. — Водный покров! — совсем молодой и тоненький голосок, принадлежащий явно девушке едва слышно прорвался сквозь шум дождя и порывы ветра. Голова невольно повернулась в сторону, откуда и доносился голос. Такэси почему-то захотелось вернуться и посмотреть на сражение, которое, судя по всему, вели военные с этой самой тварью, но в душе поселилось странное предчувствие, которое все продолжало и продолжало твердить свое: беги. Решив все-таки прислушаться к себе, парень побежал в противоположном направлении, попутно накрыв голову капюшоном. До стены удалось добежать достаточно быстро. — Она целая? Как странно. Так не должно быть! — отчаянно помотал головой Такэси, начиная уже подрагивать от холода. Внимательные фиолетовые глаза стали осматривать все вокруг, пока не наткнулись на вполне ожидаемую картину: два здания в далеке были сильно погнуты и повреждены. — Отлично, мне туда. — мимолетнаяя улыбка озарила лицо бегущего юноши. По прибытии его встретила огромная черная дыра в не менее огромной и массивной стене. Разум оцепенел от шока, не позволяя телу двинуться. — Пусть я и ожидал нечто подобное, но это, все-же, перебор… — встряхнув головой и расплескав вокруг воду, парень оглянулся назад прежде, чем пересечь черту. В далеке виднелись частые разноцветные вспышки от использования самых разных заклинаний. Невольно вспомнившийся утренний инцидент заставил неодобрительно хмыкнуть. Взор все никак не получалось отвести от разноцветного шоу огней, забавно отражавшихся в падающем дожде. — Надеюсь, здесь все будет хорошо. — фиолетовые глаза с надеждой смотрели вдаль, а в голове проплывали образы семьи. — Прощайте, надеюсь, с вами все будет хорошо. Сказав это, парень сорвался с места в густую тьму окрестного леса. Ноги несли неизвестно куда и неизвестно зачем, воздуха в легких после часового забега становилось все меньше, но тело не могло остановиться, все бежало и бежало. Деревья, кусты — все смешалось в единую картину. Глаза, давно привыкшие к темноте, за все время так ни разу и не уловили чьи-либо движения, что и настораживало Такэси с каждым новым километром все больше. Лес, обычно доверху кишащий самыми разными и невообразимыми для человека тварями, в один миг замер, словно боясь чего-то… Или кого-то. Об этом бегущий юноша предпочитал не задумываться, хоть и понимая глубоко внутри: боятся они далеко не военных, городских стен, на которые им было по большей части плевать, ибо они слабо помогали против организованных набегов демонов, которые происходили достаточно часто, и уж тем более не дождя. И объект их страха парень уж точно не то, что знать не желал, видеть не хотел от слова совсем. Темнота по-немногу стала окутывать землю; ноги гудели, а из легких словно весь воздух разом вышибли. Спиной в отвратительной, прилипшей к телу одежде холодная и мокрая кора дерева ощущалась просто отвратительно. Поморщившись от этого склизкого и неприятного ощущения, Такэси покрутил головой в разные стороны, проверяя, нет ли где врагов. Пусть и не сразит их, да и убежать не факт, что сможет, но предупрежден — значит вооружен. По крайне мере так он успокаивал себя от паники, плавно начавшей окутывать все естество. Сказать, что ситуация, в которую по воли случая ему довелось попасть — ничего не сказать. Открыв рюкзак, который тут же постарался прикрыть от дождя руками, юноша осматривал вещи, которыми он располагал на данный момент. — Хм, футболка, шесть банок с едой, немного денег, блокнот и ручка. Не густо. — хмыкнул он, делая особенно глубокий вдох. — Но делать нечего. Сначала доберусь до Риоко, а потом уже буду и обо всем остальном думать. — по телу внезапно пробежали мурашки, а голова немного поникла. — Если дойду. Хлопок от пощечины разрезал привычный и уже порядком надоевший шум дождя. — Нет. Не если дойду, а когда дойду! — дух и относительно позитивный настрой вновь порадовали своим присутствием, добавляя сил встать и идти дальше. Вскоре, после полуночи, дождь начал затихать, ветер тоже сбавлял обороты. Хруст поваленных маленьких веток — единственное, что выдавало присутствие чужака, нарушающего идиллию. — Я, конечно, поступил неправильно, бросив своих родителей и сестренку ничего им не сказав. — корил себя Такэси вот уже на протяжении последнего часа, периодически прерываясь, дабы с тревогой осмотреться и в который раз с облегчением убедиться, что он все еще один в округе. — Хотя, я бы сделал так, как запланировал: пришел, поговорил с семьей и попрощался бы, попросив отца довезти меня… Но этот чертов демон. Он все испортил! Почему именно сейчас и именно он?! — чувствуя, как раздражение и злость берут верх, парень устало потер переносицу, пытаясь совладать с нахлынувшими запоздалыми чувствами. Блуждания по совершенно неизвестной дороге по пути в город Риоко продолжались на протяжении еще нескольких часов, пока ноги не начали подкашиваться от усталости, а голова толком соображать. Поиск места ночлега оказался на удивление достаточно трудной задачей: вода, бесконечная грязь и поваленные деревья мешали этому и очень сильно. Чудом найденное относительно уединенное и, что самое главное, сухое место в кустах под навсишими деревьям стало буквально спасением. Утомленный всеми произошедшими событиями, парень отключился менее чем за минуту, удобно, насколько в сыром лесу посреди ночи и без палатки вообще возможно, устроившись на стволе дерева, предварительно сняв с себя рюкзак и положив его на колени. Стоило сознанию погрузиться в долгожланное забвение, как больше ничего не волновало: ни проблемы, ни демоны, ни перспективы на очень несветлое будущее. Все осталось там, за гранью фантазии и не имело больше никакого значения, пока мозг плавал в пучинах самых разных красочных иллюзий и фантазий. Три дня Такэси потратил на бесконечные блуждания по лесу, за время которых ему то и дело попадались куски оторванной и разорванной плоти. Однако та не принадлежала человеку — в этом юноша ни разу не усомнился. Но сам факт нахождения этой плоти в лесу по меньшей мере настораживал и вызывал множество вопросов, ответов на которые, разумеется, не было, да и не предвиделось. Четвертый день ознаменовал восхождение на гору, чей склон был крайне резким и тяжелым для подъема. На горе же, как бы это и ни было странно, тоже находились те самые куски, к которым мысленно парень уже успел привыкнуть, ибо находил их в немеренном количестве везде, где только мог за последние дни. Блуждания в горах не продлились слишком долго, и вот уже на шестой день он вновь вышел в лес, но уже по иную сторону. Что примечательно, ничего странного и подозрительного он не замечал. В лесу даже были животные, от которых ему далеко не один раз приходилось сломя голову убегать. Другим словами, в лесу кипела и полным ходом разворачивалась жизнь. Усталость брала свое: с каждым пройденным километром ноги немели все больше, мышцы которых свела судорога от перенапряжения. И еще бы, Такэси весь седьмой день напролет шел, не останавливаясь ни на минуту. Еда давно закончилась, грязная одежда в некоторых местах порвалась. Бледный, сонный и осунувшийся юноша уже из последних сил двигался вперед, тая внутри одну лишь надежду. Однако в голову лезли непрошенные мысли, подвергающие все сомнениями. А стоило ли уходить? Та ли это вообще дорога? Куда она в итоге приведет, если, конечно, приведет? И на все эти бесконечные вопросы ответ был один. Жажда жизни и развития. Хорошей жизни, а не той, что ему мог предоставить Но Сендс. И отменного образования, коего никогда ему не видать в городе, который неразрывно связан с детством и, пусть и редкими, но теплыми воспоминаниями о лучезарно улыбающейся маме, вечно веселой и смеющейся Сэцуко и доброго, вечно уставшего отца. Тело ныло и страстно желало оказаться в тепле и уюте, прийти домой, принять освежающий горячий душ, вкусно и плотно поесть, а потом лечь на теплую, даже слишком, кровать, укутаться в одеяло и уснуть. Солнце уже клонилось к закату, озаряя небосвод красными цветами, когда на горизонте слабо-слабо и очень размыто показалось очертание огромной и высокой стены. От удивления, шока и неожиданности парень растерянно остановился, и, не отводя взгляд ни на мгновение, все смотрел и смотрел. Улыбка озарила грязное и уставшее лицо. — Ну наконец-то я дошел до него! — радостно подумал Такэси, возобновляя свой путь. — Это было трудно, но не труднее, чем я предполагал. Легкий и теплый ветерок трепал за волосы и одежду. Солнце яркими золотистыми лучами грело землю, отражаясь в небольших лужах после недавнего дождя. — Но, все же… — была мысль, способная омрачить даже такой момент. — Кто или что скрывается скрывается там, в лесу близ города Но Сендс? — бодро идя вперед, парень уже не стал оборачиваться, потому и не заметил позади себя чуть правее на одном из деревьев окровавленные ошметки чего-то странного, похожего на огромное сердце.