15 мая 923 года.
Главнокомандующий Ройт смотрел в небо, наблюдая как пилоты ловко управляют военными самолётами. Солнечные лучи проникали сквозь пальцы, когда он прикрыл лицо рукой и улыбнулся наслаждаясь ловкостью подчинённых. Недалеко, его дочь Хедель занималась своими делами, собирая цветы, безразличная к мощи и мастерству пилотов нового военного отряда. Её рыжие слегка волнистые волосы спускались по плечам, светлое платье и небольшая шляпка придавали наивности её образу, за которым на самом деле пряталась бунтарская натура. Внимание девушки привлекло только громкое приземление самолета. Из кабины вышел невысокий брюнет. Леви Аккерман, несмотря на свою компактность, держался с достоинством. Его способность смотреть свысока на мир поразила юную Хедель. Она видела его несколько раз в гостях у ее отца, и даже однажды исполнила для него музыку на фортепиано, но сейчас в нем она заметила что-то большее. Эта форма пилота, придавала ему строгости, пронзительный и уверенный взгляд вызывал мурашки. Девушка замерла на месте, пока капитан медленно приближался к ее отцу. Леви сделал легкий поклон, и Хирам Ройт шагнул вперед, схватив его за плечо и крепко сжал. - Вы лучшие! С вами мы наконец победим эту войну и станем независимы от остальных государств! - главнокомандующий посмеялся и повернулся к рядом стоящему блондину, Эрвину Смиту, командующему воздушными войсками. - Мы ещё больше натренируемся, и враг точно не пройдёт за наши стены, - словно заучив, чётко произнёс Смит. - А это ты конечно молодец, - Ройт потряс пальцем и широко улыбнулся, поправив густые усы посмотрел на дочь, - Хедель мы идём обедать, ты с нами? - Да, отец, - девушка ответила несколько отрешённо и последовала за мужчинами к машине. Зеленый дворик, усыпанный множеством цветов, радушно приветствовал гостей, раскрывая вид на поле маков, специально выращенных для взыскательного взора главнокомандующего. Военные и молодая девушка прошли к столику, который уже был приготовлен к их приезду. На нем величественно расположились индейка, закуски, фрукты и сладости. Семья Ройт не испытывала нужды, и это было очевидно, несмотря на то, что районы Парадиза страдали от последствий войны, на которую уходили все государственные средства. Леви чуть прищурил глаза, вспомнив истощенных людей, бродящих по улицам. Однако он сдержал свое недовольство, не выражая его слишком явно на лице. Усевшись за стол, он заметил, как Эрвин, не забывая о хороших манерах, отодвинул стул для дочери начальника и кивнул головой. - "Как будто она сама не могла сесть", - промелькнуло в его мыслях. - Итак, господа, ваши кадеты скоро отправятся на границу? - начал разговор Хирам, отрезая кусочек мяса. - После церемонии посвящения, через неделю, их можно будет сразу отправлять, - уточнил Эрвин и положил кусок мяса на свою тарелку. - Можно задать вопрос? - Хедель не стеснялась вмешиваться в разговор и приблизилась к блондину. - Конечно, - ответил Эрвин, полностью сосредоточившись на рыжеволосой девушке. - Вот вы присутствовали при военных действиях, в отличии от моего отца, - она бросила на него строгий взгляд и вернулась к Смиту, - скажите, вы правда считаете, что у нас есть шансы против развитой военной структуры Марли? - Хедель! - Хирам резко оборвал взрослую дочь, будто она маленький невоспитанный ребёнок. - А кого ещё спрашивать? Не тебя же, ты только смотришь как летают самолёты и тащишь раненных на парады, будто они твои деревянные солдатики, - резко выпалила Хедель и вспомнив, что они тут не одни, с извинением посмотрела на гостей. - Простите её, - Ройт ухватился за руку дочери и его глаза скользнули к зданию, - иди в дом. - Простите, что мой интерес так задевает Ваши чувства, - Хедель встала и присев в кривом реверансе, скрылась за широкими светлыми дверьми. - Она у меня малахольная, - неловко посмеялся мужчина и приподнял бокал вина, - давайте лучше, выпьем за победу. Эрвин и Леви переглянулись, но бокалы подняли и звонкий стук стекла отдал лёгким эхом. Войдя в гостиную Хедель нервно сняла перчатки и откинула их на небольшой столик. Волнами беспокойства и разочарования она прошагала взад-вперед, негодуя, что её интерес так и не утолили. Несколько минут девушка старалась выровнять дыхание и взгляд скользнул к портрету матери, у которого она остановилась. Посмотрев на женщину, сидящую смиренно и сложившую руки, Хедель потянулась к далекой памяти и кивнула тихой Патриции протяжно выдохнув. Подойдя к пианино с осторожностью, будто боясь оставить на нем свои следы, она открыла его крышку. Пальцы нежно скользнули по светлым клавишам, медленно нажав на высокую ноту “Ре”. Шальной взгляд окрасил её лицо, когда она повернула голову к портрету и улыбнулась. С этим пианино умершая госпожа Ройт успокаивалась, и Хедель решила сделать то же самое. Мелодия разлилась по комнате, ее звуки нежно вибрировали, но пальцы Хедель стали всё быстрее и сильнее нажимать на клавиши, и музыка стала все более энергичной и громкой. Закрыв глаза, она, будто отпуская весь накопившийся пар, почти сбила клавиши, играя музыку. Она даже не заметила, как кто-то другой вошел в комнату. - Красиво, - проговорил брюнет, как только девушка закончила своё выступление. - Благодарю, - самодовольно подняв голову, Хедель повернулась к мужчине. - Я бы послушал ещё, - Леви уселся на диван перебросив ногу на ногу и растянул руку по спинке. - Мой отец Вас ждёт, разве нет? - Подождёт, - нагло ухмыльнулся капитан. - Вы мне уже нравитесь, - Хедель расплылась в широкой улыбке и вернулась к клавишам наигрывая новую мелодию. Леви некоторое время наслаждался мелодией, закрыв глаза, но сидеть так долго не смог. Когда он открыл глаза, его взгляд невольно устремился на спину девушки, в ее рыжих волосах, что торчали в разные стороны, ровной осанке и плавных движениях рук, иногда мелькавших перед его глазами он видел азарт. Аккерман встал и подошёл поближе. Присущая ему дерзость позволила рассматривать девушку вблизи и он, не отрывая взгляда задержался на вздёрнутом носе и пухлых губах. Его глаза также заметили небольшое декольте, на котором он задержался дольше, чем следовало. В конце концов, его смелые наблюдения завершились на запястьях, что подвижно то опускались, то поднимались. - Не прилично так рассматривать даму, - не прекращая игры на клавишах, заметила Хедель. - С моей точки зрения не прилично не оценить, - Леви облокотился на пианино, устремив свой взгляд к ее зеленым глазам. Музыка замерла, как и девушка. Хедель ухмыльнулась и приподняла плечико, её тон стал игривым: - И какую же оценку я заслужила? - Три, - уверенно произнёс Леви и добавил: - с половиной, - он прошёл к диванам, но садиться не спешил, продолжая рассматривать гостиную. - Всего лишь три? - Хедель раздражённо повернулась к гостю. - С половиной, - уточнил брюнет, - или я должен был соврать в угоду твоего тщеславия? - Хотя бы ради него, - Ройт встала и прошла ближе к мужчине, - никогда не получала плохих оценок. - Три с половиной, это неплохо, это выше среднего, - Леви повернулся к девушке, его серо-синие глаза равнодушно смотрели в её. Хедель это явно задевало. - Ну и ладно, многие с вами не согласятся, - успокаивая себя презрением к вкусу Леви, Хедель села на диван. - А я не многие, - капитан продолжал стоять возле дивана, смотря на девушку сверху вниз. - Слишком много самоуверенности для обычного капитана. - Я стал капитаном довольно рано, за боевые заслуги, а ведь ты даже не сержант, - Леви сел на диван напротив. - И как там? Я помогаю в госпитале, когда привозят раненных и они рассказывают ужасные вещи, - Хедель чуть наклонилась, её глаза устремились прямо на капитана. Леви тяжело вздохнул и неосознанно потёр шрам на щеке, словно отгородившись от собственных чувств. В его глазах плясали огоньки непрощённого горя. - Это не для нежных женских ушей. - Пф, - недовольно выплюнула Хедель. Она пересела на диван к брюнету, придвинулась ближе к нему, словно пытаясь преодолеть невидимую грань между ними, - мои уши не такие нежные как тебе кажется, - добавила она с насмешкой, и ее взгляд задержался на острых очерченных скулах Леви, от чего она взглотнула, словно понимая, что за этими чертами скрываются большие уязвленные испытания. Их разговор внезапно прервал главнокомандующий, который появился в дверях, темные тени отчетливо вырисовывались на лбу, как и складки времени на его лице. Леви вынуждено повернулся к нему. - Аккерман, ты нашёл то, что искал? - прогремел голос Ройта. - Конечно, - Леви встал и повернувшись к девушке подмигнул, - даже больше... Хедель одарила его еле заметной улыбкой, которая мелькнула ярким солнечным лучом. Леви скрылся за дверьми, вернувшись во двор. - Даже не думай! - Главнокомандующий потряс указательным пальцем и ушёл в след за капитаном, оставив после себя мрачную тень в помещении. Хедель откинулась на спинку дивана и мгновение молчала, погруженная в свои мысли. Она устремила свой взгляд в потолок, словно пытаясь увидеть ответы на свои внутренние вопросы в белом ровном полотне. Из сдержанных губ выплыл сдавленный писк, проникая в каждый угол комнаты. Она застучала руками по дивану и покрутила головой. - Тут явно пятёрка! - Радостно пропищала девушка и не сдерживая улыбки взглянула на портрет матери, будто говоря: я ему точно понравилась!***
Леви вошёл в свою комнату, что немым воздухом замерла на мгновение, словно подчиняясь его присутствию. Усталость сжала его грудь, заставляя провести отяжелевшей рукой по волосам. Комната приветствовала его одиночество: деревянный стол, изведанный тысячами утренних завтраков, кухня, что окончательно отказывалась признавать своё назначение, оставаясь лишь набором скромных приспособлений. Леви поспешил в душ, жаждущий смыть с себя остатки дня, будто вместе с водой смоются все мысли и усталость. Горячая вода окутывала тело, расслабляя мышцы и разум. Он провёл рукой по влажным и жёстким волосам, стараясь сосредоточиться мыслями, на том, что сейчас он провалится в сон и бессонница не навестит его в этот раз. Вернувшись в комнату, мужчина сел на кровать, и та скрипнула. Мгновение он смотрел в стену вспоминая сегодняшний день. На его лице появилась еле заметная улыбка и он прилёг, закинув руки за голову. Его воспоминания настойчиво всплывали картинками рыжих волос и тонких запястий, что двигались в такт музыки. Пальцы, что нажимали на клавиши будто лаская, он представил эти пальцы на своих щеках и прикрыл глаза. Леви вздрогнул, ощутив виною свои неприглашенные мысли. Слишком алчно он зациклился на новой знакомой, забывая о предстоящем отходе на границу, который никак нельзя было отложить. Он не мог позволить страсти окутать его разум, он сделал короткий вдох, устремив взор к унылой стене, жаждущий погружения в темноту. - Я скоро уеду, это будет неуместно, - пробубнил он себе под нос, пытаясь обрести покой.