Привязанность

Агни XVIII

-Шикарный день, ни дать, ни взять. Я сам открою,-хозяин угрожающе выставил палец, мол к двери не подходи. Я кивнул и, кажется, забыл как дышать. За хозяином я шел бесшумно, будто и правда мог слиться с мебелью или стенами, чтобы человек меня не заметил, не нашёл. Хозяин прошел в спальню, зачем-то достал из шкафа серую джинсовку, надел её и пару секунд расправлял что-то под рукавом. А после действительно решил открыть дверь. Хотя я бы с радостью запер её ещё и на нижний замок, а лучше на амбарный. На два. -Вечер добрый, брат,-в полумрак прихожей ворвался свет из подъезда и в дверном проёме показался тот самый человек с пакетиками. Обещал прийти - пришёл. -И тебе не болеть. Что стряслось?-хозяин левой рукой перекрыл проход, а правой опирался на дверной косяк сверху, но так, что его ладонь человек не видел. -Да я не задержу надолго, дело есть. У тебя раб живёт, парнишка такой с блестящими глазками,-человек чуть пошатывался, но выглядел уверенно, широко расставив ноги и активно жестикулируя. -Ну допустим. -Есть да?-темные глаза загорелись.-Отлично. Не на твою душу груз, но твоя собака украла у меня... ну вещицу одну. Сначала с ног меня сбил, да прям у твоей двери, тут,-человек даже чуть присел, растопыривая пальцы, мол ну вот совсем здесь.-А потом знаешь что? Обобрал меня. А теперь я людям денег должен. Важным людям. -Ваша вещь за мусоропроводом,-быстро, но четко сказал я, выйдя из тени. -Да вот он, щенок!-закричал мужчина и дернулся ко мне, но хозяин резким движением опустил правую руку, из рукава выскочил нож и, блеснув лезвием, был направлен на незванного гостя. -Нет-нет, это мой дом и моя собака, ты сюда не зайдешь, законы я знаю,-спокойно, даже с долей доброжелательности произнёс хозяин, будто объяснял совершенно бытовые вещи, вроде "из крана течёт вода, счет за газ принесут завтра, а дверь нужно запирать на замок".-Лучше не стой, а проверь за мусоропроводом. Ещё в лёгком шоке от ножа, человек на какое-то время замешкался, но после действительно побежал проверять. -Может, лучше закрыть дверь?-робко предложил я. -Лучше закрыть рот,-шикнул хозяин, найдя меня взглядом. Не хотелось вновь видеть того человека, смесь отвращения и страха перед ним настолько сильна, что я бы, пожалуй, с радостью вернулся на кухню и обсудил испорченный ужин. Эти мерзкие пакетики не дают мне покоя. Послышался звук отрываемой изоленты и шуршание целофана. Приближающиеся шаги. -Ну что, нашел вещицу? -Да, брат, нашел, нашел,-с улыбкой во все тридцать два человек похлопал себя по нагрудному карману. -Вот и хорошо, значит ничего не украдено. За раба извини, в следующий раз будет под ноги смотреть,-хозяин спрятал нож и показал человеку пустую ладонь. Видать правда, об этих законах он знает. -Это, конечно, да,-человек замялся, после пошарил в карманах и, довольно нервно оглянулся:-Слушай, брат, продай мне этого выблядка, у меня деньги есть, дам сколько скажешь. Я не видел лица хозяина, но изо всех сил пытался хоть в жесте, хоть в движении понять эмоцию. -А лучше, знаешь, я тебе взамен другого приведу. Красавчик, сосёт как опытная шлюха, тельце, мордашка, всё как надо, а послушны-ый,-он чуть-ли не пел.-Во, точно, у меня даже светленький есть, кожа, глаза, как у тебя. -Метис? Меня передернуло. Зачем он... Хозяин решил меня... продать? -Та н-е-ет, ну как ты, северянин, ну может слегка западнее, черт вас разберёт. Но молодой, здоровый, как бык, может слегка неопытный. Или могу девчонку раздобыть, о вкусах не спорят,-он лукаво подмигнул, разговор явно раззадорил человека, горящие азартом глаза и то ли предчувствие, то ли жажда к чему-то придавали ему слегка безумный вид. -Тоже европейка?-спокойный, даже заинтересованный голос. Внезапная слабость в коленях подкосила меня и я вынужден был опереться о стену. Стоял за спиной хозяина и дрожал, как осиновый лист, как в сильный озноб, когда дрожь разрядами проходит по телу, а в груди давит, но не болезнь, а мерзкий липкий ужас. Продать меня ему? Это же смерть. Медленная, жестокая смерть. -Ну рыжая, наверное европейка, почём знать. Так что? Сторгуемся? Хозяин ответил что-то невнятное, я напрягся, изо всех сил стараясь разобрать слова. -Тогда возьми деньгами. Брат, хоть товаром, хоть бабками, ты в Мадинат-Катра, сегодня я принесу пару грамм, завтра обменяешь на зелёные,-человек стоял напростительно близко к хозяину, мысленно я умолял достать нож, прогнать непрошенного гостя. Его вид, взгляд, голос, даже запах кричали об опасности. Никак не получалось принять мысль, что он хочет купить меня. В голове вата, мысли тяжело ворочаются вокруг одной лишь фразы:"А может вообще куплю тебя, буду иметь по сорок раз в день, пока не начнёшь блевать и срать под себя кровью." Он подумал об этом ещё утром. А когда обнаружил пропажу пакетика, лишь уверился в своем решении. -Далёк я от таких дел. Я же тебе не барыга. -Т-ш-ш, ты чего, не так громко,-хихикая, человек приставил палец к губам.-Ладно, тысяча? Ну смазливая шлюшка, согласен, две? Потными ладонями я комкал ткань штанов, но даже сквозь усилия, не мог разжать пальцы. Тело будто не моё, такое деревянное и непослушное, отупляющее оцепенение упорно держит меня в сознании не допуская туман, хотя сейчас я был бы рад уйти в него. Слова человека текли и текли, уговоры переросли во что-то запредельное. Две тысячи цут, три тысячи цут, пять. Хозяин молча слушал, реагируя лишь сухими отрицательными кивками. Я просто ждал, когда сумма дорастет до нужной. На пяти тысячах из глаз потекли слёзы. Я искренне ругал себя за утренние мысли про "значимость и желание стоить чуть больше, чем сдача с обеда", сейчас я стоил пять чертовых тысяч цут. Не мои знания, не умения, не внешность, не послушание, а тушка. Пять тысяч стоило моё тело, которое умеет страдать и чувствовать боль. Этому человеку другого от меня и не нужно. Уверен, что он даже близко не представляет, кого хочет купить. Инвалида. Мне страшно так умирать. До того, как я нашёл трубку, что использовал для питья, я был близок к тяжёлому обезвоживанию. Вечная жажда, озноб и усталость, рези в животе до потемнения в глазах, сухость во рту и жуткие судороги, после которых ещё долго тяжело передвигаться. Меня снова это ждёт. Я снова буду умирать. -Не пойму чего ты хочешь, пятерка - это огромные деньги за ублюдка,-человек подошёл ещё ближе.-Не хочешь рабов, возьми деньги, тебя не то, что не осудят, любой скажет, что ты поступил правильно. Брат, я же вижу, ты правильный человек, толковый. -Тогда давай я тебе растолкую,-оплот спокойствия, он чертова скала без тени волнения перед опасным человеком, ножа в руках уже нет, а разница в росте почти не заметна.-Это моя собака, другой мне не надо, никакой откуп мне не нужен. Я продолжаю мирно жить, собака остаётся при мне, но позже я предложу сделку, тебе понравится,-хозяин снова выносит нож на свет, игриво прокручивает и протягивает человеку рукоятью вперёд. -Ты из этих?-мужчина отшатывается от ножа, смотрит недоверчиво, будто сканирует. -Светленькие пташки,-заговорчески шепчет хозяин.-Такие, как я, только на цепи. Марафон хочу устроить. -А-а,-протягивает человек, облегченно выдыхая.-Ну, брат, ты так не пугай. Черт с твоей собакой, может позже передумаешь. А про птах ты это правильно обратился. Пересечёмся ещё, сведу тебя с одним человечком. Но только это... не забудь... -Само собой,-хозяин протянул человеку руку и я услышал тихонький хруст смятой купюры.-Больше пташек, больше благодарности. Человек поменялся в лице. Теперь он никогда не забудет номер этой квартиры. Он сам как птичка, заприметит кормушку и больше не отвяжется, только в отличие от тех же воробьев, эта птица жрёт всё: от падали до человеческих жизней. Но он быстро понял, что больше ничего сегодня не добьется, пожелал доброй ночи, не забыв при том попросить "напомнить щенку о манерах", и испарился. Щелкнул замок, прихожая погрузилась во мрак, за весь разговор никто так и не включил свет. Квартира снова стала крепостью, а я... до упора натянутой стрункой. Все эмоции, скопившиеся за долгий, слишком долгий день стояли комом в горле. Горячим, пекущим сгустком ожидания, страха и ещё не прожитой боли. Смутно различая силуэт, я вжался в стену, туман так и не пришел, оставив меня в непонятной тревожной реальности. Внезапно я почувствовал теплую руку на затылке, меня потянули вперёд и... лицом я уткнулся в джинсовку, холодные железные пуговицы и терпкий запах хвои. -Хорошо за газеткой сходил. Завтра зеленую, помнишь? Струна порвалась и я разрыдался прямо на груди хозяина. Громко и горько, давясь всхлипами, слюной, соплями, слезами, крепко цепляясь за ткань куртки. Не давая прорваться голосу, я беззвучно выл, буквально орал, но выходило лишь сипение и хрипы. Повышать голос нельзя - это я помнил ясно и подавлял собственный вопли насколько хватало сил. Что-то изменилось. Меня куда-то повели, усадили, но я всё ещё не мог утихнуть. Даже толком не осознавал где я. Свет не свет, кровать не кровать, всё не знакомое, расплывчатое, тусклое, будто сшито из блеклого тумана. Пальцы едва удалось разжать. Тяжело дышать, каждый вдох будто не полный, я резко втягиваю воздух, но мне мало. Наростает паника. Неясная тревога, как волна, что сбивает с ног. Всхлипы судорожно вырываются, словно икота. Они не мои. Я же не боюсь, не нервничаю, это всё не моё. Но явственно ощущается боль. Меж ребрами давит, а лёгкие горят огнем. Мало воздуха. Мало воздуха. "Дыши,"-голос будто из колодца. Потерянным взглядом с трудом нахожу силуэт. Это хозяин Курт. Я дома. Меня не продали. Я дома. "Дыши, черт бы тебя побрал,"-пальцы и холодное кольцо на моей шее. Собственное сердце бешено торохтит, как механизм швейной машинки. Кровь бьет в ушах, а перед глазами туман. Но не мой. Чужой туман, как бельмо. Липкий, мерзкий, но не мой. "Пей,-губ касается холодное стекло и я дергаюсь, но спокойный настойчивый голос непреклонен:-Открой рот и глотай, Агни." Паника ещё не выдохлась и как только я улавливаю запах спирта, рефлекторно отпрянываю, жмурюсь, но крепкие руки рывком возвращают назад. Я чувствую колено между лопаток, как бы я не цеплялся руками, не вырывался, меня всё равно возвращают и этот запах спирта... Он обжигает губы, кажется, я даже немного глотнул. Глотку и пищевод жжет. Наверное, глотнул всё-таки много. Боль отрезвляет. Первым возвращается слух. От истерики осталось лишь частое сбивчивое дыхание и судорожные поодинокие всхлипы. Тяжёлая ладонь давит мне на грудь, принуждая лечь. -Спокойно лежи, лучше не дергайся. Скоро всё придет в норму. -Хозяин?-мой голос сорван. Я в самом деле орал? Медленно возвращается зрение, без особой четкости, но я вижу лицо хозяина. Он бледен, но спокоен, в отличие от меня. Хватаю его за руку и почти рыдаю:-Я же не ослепну? -Нет, это просто давление,-рука лежит на груди, теплая, большая.-В любом случае, скоро всё пройдёт. Не бойся. Попытайся заснуть, если можешь. Смотрю на него, пытаясь различить цвет глаз, слишком смазанно, лишь грубые черты и светлая кожа, в разы бледнее, чем обычно. Это из-за меня? Вот уж влетит завтра. Но сейчас это сейчас. Потихоньку возвращается реальность. В груди разливается тепло, а в голове такие ясные мысли, лёгкие, как облачка. Не хочу, чтобы сейчас заканчивалось. В нём есть тепло руки, тишина, спокойствие, я дома и меня не продали. Нет человека и нет угроз. Упорно борюсь с сонливостью, мне нужно это "сейчас". Хотя-бы немножко. Совсем чуть-чуть. Кажется, хозяин что-то понял. Встаёт и уходит. Спокойно, Агни, смирись, после сегодняшнего я очень сомневаюсь, что в ближайшие дни мы заслужим ласку. Не бьют, вот и радуйся. Когда погас свет, я испугался, что снова туман, но за головой щелкнул светильник. Пространство заполнил рыжий теплый свет, будто из приоткрытой дровяной печи, видно лишь кровать и часть стены, остальное во мраке. -Ни то ты ещё пол года не уснешь,-хозяин вернулся, сел рядом, и, как ни удивительно, но осознание, что я лежу на кровати пришло только сейчас. В теле такая тяжесть, даже голову повернуть - недостижимая цель. Пусть делает со мной, что хочет, убьет, закопает - пускай. К черту инициативу, сейчас я камешек. Безвольная декорация. Пальцы хозяина легонько зачесали мои волосы назад, медленные ласковые движения, так гладят приблудного кота, не прикладывая усилий. Я растворился в этом чувстве. -Помнишь цветы, которые ты сегодня притащил?-бархатный мягкий голос. На меня не злятся. -Гиацинты? -Ага, а знаешь, как их ещё называют? -"Цветы дождя", так госпожа сказала. Может из-за формы или цвета... Это пожалуй единственное, о чем я могу сейчас говорить. Цветы. Такая простая материя, без эмоций, без проблем. -А ещё "цветы слёз и печали", согласно греческой легенде,-сообщает хозяин, подтягивает вверх подушку, упирает в высокие подлокотки дивана, чтобы устроиться полусидя. Мне приходится поднять голову, чтобы видеть его лицо. -Так это из-за них день такой ужасный?-спрашиваю больше из шутки, но это знание теперь останется со мной, никогда больше не принесу в дом гиацинт. -Нет. Это любовные слезы, а ты сегодня страдаешь явно не из-за любви. Хотя, пересоленные овощи... -Простите,-виновато опускаю глаза, руки сами собой смыкаются на груди в замок.-А при чем любовь? -Примета есть такая. Мол, если пересолил еду - значит влюбился в кого-то. Я себе это логически объяснял тем, что влюбленный всё время думает о человеке, не может сосредоточиться и по невнимательности или забывчивости несколько раз солит еду,-хозяин продолжал перебирать мои волосы, поглаживать и нежно мять. -А на самом деле? -Оказалось всё совсем не логично. Раньше ведь соль была роскошью, очень дорогой и редкой, поэтому её наделяли всяким магическим бредом. Считалось, что если щедро так посолить еду и прочитать особенный заговор, то съевший это, в тебя влюбится. -А какой заговор? -Что за коварные планы ты уже строишь?-хозяин ухмыльнулся и щелкнул меня по носу.-Кто жертва? -Просто интересно,-меня пробирает на улыбку, хочется, чтобы "сейчас" не заканчивалось.-Странная примета, у нас такой и близко нет. Сонливость наваливается тяжёлым грузом, веки буквально слипаются, но я упорно продолжаю держаться. Медленно поворачиваю голову и трусь виском о боковой шов брюк хозяина. Когда я был младше, таким образом выпрашивал у своего владельца ласку, совсем как кот. Мог тереться о руки, колени, бедра, слегка "животное" поведение часто помогало добиться желаемого. А сейчас мне нужны прикосновения, любые, через них я лучше ощущаю реальность. -Голова болит?-рука соскальзывает мне на лоб, он трактует неправильно, но это тоже касания. -Немного. -Постарайся уснуть,-он вновь гладит меня по волосам, так бережно, будто я фарфоровый. Вывод, с недавних пор зародившийся в моей голове, сегодня подтвердился, когда я болею - хозяин добр и заботится. Главное, не злоупотреблять этим и не прикидываться, иначе нежность так же легко превратится в пренебрежение, как роса высыхает на солнце. -Хозяин, можно последний вопрос?-ещё одна попытка и я сдамся, сонливость в любом случае победит, но хочется ещё чуточку оттянуть этот момент. Кивает.-А что за легенда о гиацинте? -Грустная на самом деле история,-хозяин заложил одну руку за голову и, устремив задумчивый взгляд во тьму комнаты, продолжил:-Гиацинт был сыном царя Спарты. Юн, прекрасен телом, остр умом, силен и храбр настолько, что ему покровительствовали сами боги. -Их что, много?-недоверчиво хмурю брови. -О-о-о, да как собак нерезанных. Помимо священной горы Олимп, где живёт 12 богов, есть ещё уйма других греческих богов и полубогов, видать в те времена божества плодились, аки кролики. Я хихикнул, прижал руки к голове, точно заячьи ушки. -Агни больше не наливать,-хозяин ухмыльнулся, убирая мои руки.-Мышь, ты не в том состоянии, чтобы меня дразнить. -А история?-уже в наглую требовал я.-Вы не закончили. -Да, да, значит одним прекрасным днём бог солнца и мудрости по имени Аполлон заприметил земного юношу и воспылал к нему нежным чувством. Любовная тяга была столь сильна, что бог соблазнил Гиацинта. Навещал его, забавлялся с ним охотой и играми, любил спортивные состязания, в которых юноша ничуть не отставал от бога. -Но Гиацинт все равно был человеком, разве может между богом и человеком быть любовь? Это не запрещено? -А кто запретит богу?-хозяин навис над моим лицом и сердце волнительно затрепетало. -Никто, наверное. -То-то же. В любом случае Гиацинта соблазнили, а не взяли силой, это разные вещи. -Разве юноша посмел бы отказать богу? -По крайней мере он мог попытаться. Хотя мне хочется верить, что любовь была обоюдной. В моих хмельных глазах, хозяин светился. Лёгкие прикосновения, как нежный ветерок, ласкающий кожу. Я был измотан переживаниями, истерикой, нескончаемой тревогой, но сейчас на душе так легко. Тепло внизу живота и лёгкая дрожь в груди явственно намекали о желании. В тягучем вожделении я облизнул сухие губы и едва удержался, чтобы не выгнуться, спирт разбудил скверну внутри меня и всё, что оставалось - сопротивляться желаниям плоти или позволить им... -В один из таких дней, теплых и светлых, бог и юноша состязались в метании диска,-внезапно хозяин стал мрачен, чуть прищуренные глаза показались мне змеиными и злыми.-Гиацинт был хорош, никто не мог выбороть первенство, а тем временем мимо пролетал бог Ветра, Зефир. Здесь история теряет ясность. Кто-то считает, что Зефир ревновал Аполлона, кто-то предположил, что бог Ветра всего-лишь решил немного схитрить, дабы первенство досталось божеству. Собрав все силы, Аполлон метнул диск под самые облака, по приказу Зефира подул сильный ветер, диск набрал бешеную скорость. Однако, то ли волей случая, то ли коварного замысла, диск ударил Гиацинта прямо в лицо, мгновенно убив юношу. Я вздрогнул всем телом. Миловидная фантазия окрасилась алым, отчего-то невероятно чётко мне представился размозженный череп и юное тело, залитое кровью. -И Аполлон, опечаленный смертью любовника, обратил его кровь и собственные слезы в чудесные цветы, чтобы память о нем была вечной. Вот так появился гиацинт. Хозяин замолчал. Я глядел на него в немом исступлении и слабо понимал, как от восхитительной неги буквально за пару секунд он довел меня до холодящей оторопи. -А теперь спи,-щелкнула лампа и темень сожрала пространство. Хозяин заворочался, укладываясь со стороны края кровати и несильно пихнул меня в бок, мол подвинься. Такой странный осадок остался, зачем я вообще спросил об этой легенде. Оказывается, на нашей кухне стоят, ну, выходит, что это похоронные цветы. Иначе и не скажешь. Дурак, ещё сравнивал их с цветом глаз хозяина. Нужно выбросить гиацинты. Завтра же. Хозяин уйдёт и я выброшу. Ничего похоронного не должно быть в доме, я должен был сразу догадаться, когда ещё натолкнулся на человека с пакетами, это был знак! Недобрый знак, что случится что-то ужасное. И сегодня это "что-то" чуть не случилось. Меня же почти продали! Я так разволновался, что не сразу понял, как близко был хозяин. Лицом я ощущал близость теплого тела, осторожно повернувшись набок, я приник к спине хозяина, обнять не посмел, хотя наверное, он уже спал. Вдыхая запах, слушая биение сердца и мерное дыхание, я потихоньку успокоился. В любом случае, знак, посланный вселенной, я уловил. Хвала богу и доброте хозяина, я дома, я с ним, я жив.